§ 4. Представление о личности в Буддизме и Дзэн-буддизме

§ 4. Представление о личности в Буддизме и Дзэн-буддизме

… У этих Бодисатв (1) не происходит восприятия себя, (2) нет восприятия человеческого существа, (3) нет восприятия души, (4) нет восприятия личности…

Алмазная сутра

[Conze, 1958]

Буддизм — это, прежде всего отрицание существования личности. Осветим здесь эту тему, опираясь на высказывания Коллинза [Collins, 1982] о доктрине безличности в традиции Тхеравада буддизма.

Будда рассматривал себя не как философа, конструирующего правильную систему аргументаций, а как целителя, имеющего дело с исцелением человечества от страдания, от которого он сам исцелился. Опухоль желаний и привязанностей диагностировалась как порождающая болезнь и должна была быть удалена всеми возможными средствами (с. 117).

Представления о личности тогда порицались не столько в силу того, что они покоятся на интеллектуально несостоятельных основаниях, сколько в силу того, что они являются концептуальной манифестацией желания и привязанности, и как таковые они нуждаются не столько в философском опровержении, сколько в изменении характера тех, кто придерживается их (с. 119).

… Будда утверждает, что для «обыкновенного невежественного человека» легко почувствовать отвращение к телу в силу его непостоянства… Такой личности, однако, будет труднее почувствовать отвращение и, следовательно, отказаться от того, «что называется ум [citta], мысль [manas], сознание [vi??ana]», так как она привыкла думать о них (обычным образом) «это есть я, это моё, это есть моя личность». Будда продолжает в ироническом тоне, говоря, что было бы лучше для такого человека рассматривать тело, а не ум, как собственную личность… В последовательности «моментов» сознания нет непрерывной личности как «познающего субъекта», для которого разные состояния сознания могут появляться как объекты — соответственно, изменение в содержании есть изменение формы; и изменение формы есть изменение в бытии… (с. 235–236).

Непрерывность кармического единства есть просто нитка бусинок — одни из которых являются моментами функционирования сознания, другие являются «бессознательным» bhava?ga — mind, — которые не имеют лежащей в основании связывающей нити, кроме силы кармы (с. 248).

Отрицание существования личности, как это подчёркивает Коллинз, естественно приводит к тому, что остаются без ответа такие, казалось бы, фундаментальные для понимания природы человека вопросы (см. с. 131) как, скажем:

Являются ли личность и мир вечными?

Являются ли личность и мир не вечными?

Являются ли личность и мир имеющими конец?

Являются ли личность и мир не имеющими конца?

Являются ли душа и тело идентичными?

Являются ли душа и тело не идентичными? (…)

Эти и подобные им вопросы в системе буддийских представлений являются лингвистически плохо сформулированными, так как используемые здесь слова— «личность», «быть» и пр. не имеют соответствующих референтов.

Теперь приведём высказывания о природе личности современных представителей философии Дзэн[36]. У них также эта тема оказывается доминирующей. Вот как эту мысль развивает Судзуки [Suzuki, 1982a]:

Для всех буддийских учений, независимо от того, к какой школе они принадлежат — южной, северной или восточной, Тхеравада или Махаяна, тибетской или японской, индийской, китайской или южноазиатской, — центральным является вопрос «Что такое «Я»? Что есть истинное «Я», кроме того, что мы обычно подразумеваем, когда говорим о «психологическом или эмпирическом Эго»? (с. 32).

Одно из представлений о личности в философии Дзэн возникает исходя из негативных позиций [Abe Masao, 1982а]:

Способность порождать ценностные суждения является качеством уникальным для самосознания… Таким образом, мы оказываемся привязанными к одному и отвергаем другое, причём отрицание — это негативная форма привязанности… Наши привязанности связывают и вовлекают нас. Это — результат самосознания (с. 205).

Буддизм рассматривает самосознание как «незнание», «невежество», поскольку в процессе самосознания мы теряем реальность «таковости» и наш взгляд на вещи во вселенной ограничивается извне. Мы даже на себя смотрим со стороны, и этот взгляд на себя извне и составляет фундаментальное незнание присущее человеческому существованию (с. 206).

… Когда стремление самосознания схватить самого себя доведено до крайности, человеческое Эго должно умереть.

Для человеческого Эго необходимо осознание не-я… Мы должны понять, что вечного, неизменного я — эго не существует (с. 206). Но когда через осознание не-я незнание осознаётся как то, что оно есть, человек может пробудиться для осознания «таковости», в которой всё осознаётся как уникальное и неповторимое (с. 207).

Другой — позитивный подход к пониманию того, что есть личность, неизбежно замыкается на непостигаемость. Вот как это формулируется словами [Suzuki, 1982b]:

Непостижимое постигается как непостижимое — это опыт, принадлежащий не психологическому или логическому Я, но Непостижимому Я (с. 19).

Существенным для дзэнского понимания личности является представление о жизни — смерти как о нескончаемом процессе. У Абе Macao [Abe Masao, 1985a] мы читаем:

Жизнь и смерть соприкасаются каждый момент. Смерти не достигают только в конце жизни, она присутствует постоянно и всегда действует… (с. 2).

Жёсткое разделение жизни и смерти абстрактно и нереально. Это лишь концептуальное истолкование жизни и смерти, истолкование, которое объективирует жизнь и смерть, становясь над обеими, в воображаемом месте, образованном одной лишь мыслью (с. 3).

В каждый данный момент мы «живём — умираем». И всё-таки этот процесс «жизни — умирания» не имеет ни начала, ни конца. Мы постоянно вовлечены в этот процесс жизни без начала и без конца. Буддизм называет этот процесс «жизни — умирания», не имеющий ни начала, ни конца, самсарой и часто сравнивает его с огромным текущим бездонным и безбрежным океаном (с. 4).

Буддисты рассматривают сам этот процесс жизни — умирания без начала и конца как «смерть» в истинном значении этого слова. Это не смерть — двойник жизни, и не смерть в относительном смысле, но абсолютная смерть. В Дзэн она называется Великая Смерть. Соответственно, проблематичным для буддистов является не смерть, противопоставленная жизни, но бесконечный процесс жизни — умирания, Т. е. самсара. И целью буддизма является не преодоление смерти и достижение вечной жизни, но освобождение от самсары, т. е. от процесса жизни — умирания без начала и конца, и пробуждения для нирваны, которая выше жизни — умирания (с. 4).

Эта система воззрений смыкается с представлением о Ничто — метафорой несубстанциональности:

Вместо Одного Бога — создателя, судьи и спасителя, буддисты выдвинули принцип pratitya — samutp?da, т. е. зависимое происхождение и сопутствующее ему понятие несубстациональности всего во вселенной. В соответствии с этим буддистским принципом всё возникает и исчезает со всем остальным, ничто не существует независимо (с. 7).

В другой своей работе Абе Macao, сопоставляя дзэнское представление о личности с христианским, говорит [Abe Masao, 1982b]:

Согласно Дзэн мы являемся не творениями Бога, а проявлением Пустоты (с. 71).

Отсюда становится понятной и дзэнская интерпретация пробуждения [Abe Masao, 1985b]:

Пробуждаясь к Пустоте, которая раскрывается через смерть эго, вы осознаёте свою «таковость»… (с. 226).

… таковость является основой и личности, и мира. Не когда-нибудь в будущем, но здесь и теперь мы можем немедленно ощутить таковость, поскольку мы никогда не оказываемся отделёнными от таковости хотя бы на миг. Таковость всегда здесь. Без нашего пробуждения к ней она, однако, не осознаётся как «таковость». Однажды пробудившись к ней, мы ясно осознаём, что таковость всегда здесь и теперь. Это та основа, к которой мы должны вернуться и от которой мы должны были стартовать (с. 227).

Осознание абсолютного Ничто в Дзэн-буддизме является осознанием своего истинного Я (с. 187).

Этот параграф мы начали цитатой, взятой из Алмазной сутры, закончим его словами, взятыми из Сутры сердца [Conze, 1958]:

… форма — это пустота, и также можно сказать, что пустота — это форма; пустота не отличается от формы, форма не отличается от пустоты; какой бы ни была форма, она является пустотой, какой бы ни была пустота, она является формой, то же самое имеет место для чувств, восприятий, импульсов и сознания (с. 81).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.