ЖИВИ, КАК ХОЧЕШЬ...

ЖИВИ, КАК ХОЧЕШЬ...

ЖИВИ, КАК ХОЧЕШЬ...

Александр Синцов

ЖИВИ, КАК ХОЧЕШЬ...

Льготники — это еще не бедные, а вполне состоятельные люди, так сказать, элита низшего класса. Настоящие бедные, старые и не старые, с долей некоторого даже раздражения наблюдали за бунтом льготников. Если учесть, что на каждого льготника приходится девять пенсионеров и людей предпенсионного возраста, то можно представить, каким будут массовые выступления совсем скоро, после принятия Жилищного кодекса, ущемляющего интересы не только пожилых людей, но и большинства в стране. Мы будем с улыбкой умиления вспоминать чинных, здоровых пенсионеров-льготников в котиковых шапках, как части униформы, и дам-пенсионерок в добротных пальто с дорогими меховыми воротниками.

Такие, конечно, будут встречаться и в толпах жертв очередного антинародного закона теперь под N199, но уже не составят тип. Из пятиэтажных коморок на свет божий явятся, если и не оборванцы, то самые настоящие бедные. А чем беднее человек в толпе, тем он страшнее.

Народные волнения — горькое зрелище. Предпочитаю бразильские карнавалы. Молю Бога, чтобы народ не взорвался. Но действия правительства направлены к абсолютно противоположной цели. Твердохарактерные молодые питерцы провоцируют народ, уязвляют его, насилуют своими реформами. Это вам не твердость Столыпина, дававшего народу льготы и землю, а твердость маньяков монетизации, влюбленных в рынок, как в светлое будущее всего человечества.

Предположения подкрепим предпосылками.

Уже сейчас в народном сознании ключевое слово "льготы" заменяется на "тариф" и материализуется в цифрах ежемесячной платы за жилье. Тариф будет расти, как любые другие цены — по законам рынка. Правительство обещает гасить убытки неимущих бедных граждан субсидиями — еще одно всплывающее ключевое слово. Тут надо сказать, что более половины регионов страны и все дотационные отнесены у нас к так называемым депрессивным. Большинство жителей этих регионов, около 50 миллионов, будут претендовать на субсидии. А "умные" министры уже распорядились о том, чтобы живые деньги, соответствующие этим субсидиям, добывались в регионах самостоятельно.

Подходим к ядру проблемы — к "умному" правительству. В отличие, предположим, от горбачевского, это правительство действительно начитанное, свободно изъясняющееся на экономическом суржике. Иногда даже способно чаровать складом и бойкостью речи, артистизмом поведения. Особенно хорош бывает Греф. Он похож на самозванного графа. И кажется, именно он заправляет в совете министров. Поведенчески Греф напоминает упертого большевика ленинского призыва — в части представлений о революционной целесообразности. Порой и в самом деле кажется, такой и на эшафот пойдет за свои убеждения. Порой он бывает даже красив в своем гневе на нас, бестолковых, нерыночных совков. Тогда он производит впечатление человека, знающего истину, обладающего системой ценностей и методами их внедрения. Но уже при самом поверхностном рассмотрении оказывается, что истина эта — низкая, а методы — насильственные. Но даже такой он сильнее Фрадкова — человека с ухватками конферансье, гладкостью и иронией изъяснения напоминающего Лившица и Жванецкого одновременно. Фрадков — премьер политической эстрады. Человек ироничный, а значит, абсолютно не верящий даже в ценности рынка. Остальные — чиновники, более или менее хлопотливые исполнители "обязанностей".

Вот эти самые "романтики рынка" и проводят в жизнь закон о стопроцентной оплате за жилье — такова суть ЖК.

Именно они и им подобные выделили что-то вроде гранта для нескольких шустрых научных сотрудников, которые сочинили законопроект об отъеме денег у населения в виде стопроцентной платы за место под крышей.

Страна должна знать своих "героев". Авторы сидят в "Институте экономики города", в Гильдии риэлтеров, в Департаменте Министерства промышленности и энергетики. Курировали проект вице-премьер Христенко и советник президента Шувалов. А в Думе яростно проталкивал его Крашенинников.

Я купил законопроект в киоске у метро и почитал. Впечатление однозначное — все сделано в интересах федеральной исполнительной власти, того самого Грефа и Фрадкова. Весьма довольны также должны быть игроки жилищного рынка— риэлтеры. А для нас с вами эта брошюрка — приглашение на массовые выступления против правительственных замыслов.

Из законопроекта вытекает, что у власти появится еще одна возможность сэкономить на нас с вами. Опять у министра финансов появится возможность скромненько, косноязычно объявить об увеличении золотовалютных запасов, стабилизационного фонда, деньги из которые быстро будут переведены в западные банки под видом выплаты международных долгов. С миру по нитке — нищему рубаха. Нищему Западу от богатого русского мира.

Уже сейчас на курсах риэлтеров замечен небывалый ажиотаж. Вдруг все захотели быть риэлтерами, как когда-то космонавтами. Уже владельцы курсов утроили и учетверили свою прибыль. И армия новоиспеченных торговцев жильем уже готова поживиться на субсидиях, которые будут выдавать малоимущим на приобретение квартиры.

По новому закону субсидии будут выдаваться вместо бесплатного жилья ветеранам, очередникам, чернобыльцам, инвалидам войны. Например, вы претендуете на двухкомнатную квартиру. Чиновники сообщают вам, что расценки составляют 18 тысяч рублей за квадратный метр. Они готовы перевести необходимую сумму владельцам — строителям вашей будущей двухкомнатной квартиры. В префектуре называют вам адрес риэлтерской конторы. Вы идете туда и узнаете, что реальная стоимость квадратного метра в спальном районе как минимум 30 тысяч. Вам остается два варианта : или доплатить риэлтеру из своего кармана, или согласиться, и на ту же сумму субсидии приобрести однокомнатную квартиру. Будь у вас субсидия в наличных деньгах, в своем кармане, тогда бы вы, получив стесненное жилье, хотя бы "наварили" на разнице в цене квартиры. Но коли расчеты будут вестись по "безналу", то наварит опять же министр финансов, с гораздо большей трепетностью относящийся к "западным партнерам", чем к нам. Наши денежки уйдут в карман посредников и за границу, порадуют кого-то другого.

Нельзя сказать, чтобы народ, пренебрегающий покупкой брошюрки законопроекта ЖК в киоске и внимательным его чтением, нутром своим не понимал угрозы для своего кошелька. Народ готовится не только массово волноваться на площадях, но и, как в период взрывов домов он укреплял двери и запоры, так теперь начинает врезать счетчики холодной и горячей воды в своих квартирах. Народ не желает проигрывать в "игре на ценах". Человеку не нравится платить за триста литров воды в день, когда он потребляет тридцать.

Мой сосед, пятидесятилетний водитель-дальнобойщик, купил два счетчика и врезал их в трубы. Это просто не только для него, мастера на все руки, но и для любого, кто сам способен отремонтировать водопроводный кран на кухне. Отключил вентили, вывернул патрубки и с помощью гибких, армированных шлангов установил на пути воды эти самые счетчики, размером со спортивный секундомер. И все. И — поехали. Глядишь на счетчик, и словно в машине спидометр работает.

Я стал интересоваться результатом внедрения новшества. Получилась целая история. Самодеятельность моего соседа сразу натолкнулась на поборы со стороны Водоканала, который держит монополию на врезку. Без его участия, без "опрессовки" и соответствующего акта приемки в жилищной конторе не желали говорить насчет новых расценок оплаты. За лицензию пришлось выложить около трех тысяч рублей. Прошел месяц. Мой дальнобойщик записал показания счетчика и пошел в коммунальную контору. В квитанции значилось, что он расходовал в сутки 50 литров холодной воды и 75 горячей. "Норматив" же такой: 240 горячей и 140 холодной. Согласно чему он бы должен платить, и платил так десятки лет, 370 рублей в месяц. А по счетчику выходило — всего 120 рублей. Представляете, сколько денег мы вкачиваем в жилищные конторы по своей простоте. Представляете, если бы в одночасье вся Москва врезала счетчики. Как бы мы врезали по коммунальщикам, привыкшим считать расход воды "от фонаря".

Они испугались моего дальнобойщика. Затеяли волокиту. Нет, говорят, новых методик расчета. Плати по-старому. Он в рейс сходил — и пожаловал в управу района. Стал требовать перерасчета. Его оттуда отправили в префектуру. И так не солоно хлебавши дошел он до мэрии. Месяц у него ушел на эти мытарства. Но он все-таки добыл постановление правительства Москвы за номером 77, добился приема у высокого московского чиновника и заручился "поддержкой". Спустил в коммунальную контору бумагу, по которой должны были брать с человека в три раза меньше. Но проходил месяц, второй, а бухгалтерия ни за что не соглашалась на уступки. Каких-то там подзаконных актов не доставало, каких-то опять же методик, которые должны были утверждать чуть ли не на заседании Думы. Короче, вопрос замотали так, как это умеют делать "работники бюджетной сферы".

Пока хитроумные коммунальщики переливают нормативы из пустого в порожнее, наживаясь на переплате за воду, авторы Жилищного кодекса намертво забивают пробки во все щели нового жилищного закона, предоставляя абсолютную власть собственнику жилья, исходя из постулата, что частная собственность священна. Теперь, после введения ЖК в действие, тот из членов семьи, кто юридически владеет жильем, купленным или приватизированным, может в любой момент выгнать на улицу неугодных ему домочадцев — жену, детей, родителей. Если вы думаете, что самодуров, тиранов семейных, извергов домашних мало, то вы глубоко ошибаетесь. Бытовые убийства, преступления — самая распространенная статья, по которой судят в России последние десять лет. Миллионы супругов скандалят и занимаются кровопусканием друг у друга, в том числе и из-за собственности. Новый Кодекс становится провокатором вражды в самом тонкой, интимной сфере человеческой жизни. Зато он — словно Песнь песней для поэтов рынка, одержимых демократов всех поколений во главе с Грефом теперь.

Под их корпоративные песни будет увеличиваться и количество убийств одиноких стариков. Резко возрастет количество завещаний на квартиру, написанных под дулом пистолета. Все это назовется фанатами рынка оживлением в сфере недвижимости. В то время как из рук миллионов не-риэлтеров ускользает реальное, нажитое за долгие годы добро.

Вот отрывок из частного письма простого провинциального российского человека: "...Вера купила трехкомнатную квартиру. Сделала в ней ремонт. Перевезла мебель. Все мы с этой квартирой уломались. Все своими руками. А какой же вышел толк? Мне теперь приходится платить и за свою квартиру (за жилье, услуги, электричество), и за обе ихние — трехкомнатную и однокомнатную. Потому что они еле на хлеб себе зарабатывают — все с долгами не могут рассчитаться. Чтобы выпутаться из долгов, они решили продать трехкомнатную, а жить в однокомнатной. Но не так-то просто продать. На всех остановках висят объявления, а охотников купить мало. Назначили цену 100 тысяч рублей, а за сколько продадут — не знаю. Квартиры у нас в городе дешевеют..."

Эта игра с квартирами, затеянная правительством, никому кроме риэлтеров не принесет радости. У людей выбивается фундамент жизни. Бедные все равно не смогут купить даже однокомнатной квартиры, не дадут бедным кредита, а субсидия окажется вдвое меньше, чем реальная стоимость жилья. Все равно в конце концов бедные, а их десятки миллионов, окажутся или в очередях на муниципальное, примитивное жилье, или на улице.

Еще многие тысячи и десятки тысяч попадутся на удочку так называемых жилищно-накопительных кооперативов. Это прообраз знаменитой машины по отъему денег у населения марки МММ. Вкладывайте ваши деньги в наш кооператив, мы будем играть на рынке и наращивать проценты, выдавая вам в залог "ценные бумаги", обещают устроители таких кооперативов. Пирамиды в чистом виде. Опять же кто-то неплохо заработает на реформах, поживится последними копейками бедных и наивных. И после реформ, и после внедрения ЖК с них по-прежнему, только другими методами, будут драть три шкуры — как в приведенном примере о разнице "нормативной" платы за воду и по счетчику. То же самое и в отношении прочих коммунальных услуг. Ведь когда реформаторы обвиняли нас в том, что мы платим всего 30 процентов реальной стоимости, мы платили все сто. Но им нужен навар. Нужно увеличение золотовалютных запасов для рыночных игр с обожаемым Западом, для досрочной выплаты долгов, которые мы с вами не делали. Они говорят, что ни в коем случае с помощью этих накоплений нельзя повышать зарплату нам с вами. Мол, инфляция нас задушит. Хотя на самом деле повышение платежеспособности населения расширило бы производство товаров и услуг, ускорило экономическое развитие страны, как это было в послевоенной Германии и Японии. К этому опыту Запада наши правители обращаться не спешат. Как не пример для подражания им — и опыт их дореволюционного коллеги, министра финансов Российской империи Сергея Витте. Он не накапливал деньги ни в каком стабилизационном фонде, а строил железные дороги, открывал университеты и развивал промышленность. Витте не попал в анекдоты. А Кудрин с Грефом — уже там. "Спрашивают: почему в России проходит монетизация, а не рублизация? А потому что забирают рубли, а отдают мелочь".