Илья Петренко ЩИТ И МЕЧ

КОРРЕСПОНДЕНТ. Создается впечатление, что Центробанк — пожалуй, самый “закрытый” на сегодня институт российской власти. Его секреты охраняются куда тщательнее, чем образцы новейшего оружия или фамилии наших агентов в странах Запада. К тому же, ЦБ не только имеет согласно действующему законодательству негосударственный статус, но и активно отстаивает его. Насколько оправданным и эффективным в такой ситуации является ваше присутствие среди членов “теневого кабинета”?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦЕНТРОБАНКА. Начну с того, что структура нашего “теневого кабинета” вовсе не обязана копировать нынешнюю структуру правительства РФ, поскольку исходит из иного представления о задачах и функциях социально-политического управления, из иной философии власти. Так, мы вовсе не считаем правильным отделение денег от государства, навязанное России в соответствии с либерально-монетаристским стандартом. С другой стороны, мы рассматриваем банковскую систему страны как неотъемлемую и весьма специфическую часть нашего народного хозяйства в целом. И в этом качестве она не может через Центробанк подчиняться министерству финансов, федеральному казначейству или какой-либо иной отраслевой структуре, ведающей доходами и расходами госбюджета. Вот, вкратце, основные соображения, по которым в “теневом кабинете” был предусмотрен специальный портфель главного банкира России.

Теперь о содержании этого, доверенного мне, портфеля. Разумеется, мы не разрабатываем планов альтернативной эмиссии денежных знаков в “красном поясе” и не засылаем шпионов на Неглинную улицу. Наша деятельность строится по двум основным направлениям. Прежде всего, это сбор и обработка информации о банковском секторе нашей страны, а также ближнего и дальнего зарубежья. Здесь мы используем данные открытых источников, материалы Счетной палаты, наших депутатских запросов и т.д. Кое-что интересное получаем также от ряда коммерческих банков — не только близких к левопатриотической оппозиции, но и вполне “либеральных” и даже весьма “олигархических”. Помимо этого, оперативного направления работы существует и направление стратегическое, которое призвано обеспечить реальными банковскими механизмами деятельность нашего правительства в момент его прихода к власти и на ближайшую перспективу. А уж насколько оправданным и эффективным является мое присутствие среди членов “теневого кабинета” — пусть решают мои коллеги и наши контрагенты.

КОРР. Вы упомянули о существовании коммерческих банков, близких к левопатриотической оппозиции. Насколько велик удельный вес таких “красных банков” в финансовом сообществе России?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Знаете, это смотря кого считать “красным банкиром”, кого — “розовым”, а кого — “инфракрасным”... В общем, можно сказать, что наши позиции достаточно сильны, и они гораздо сильнее, чем это представляют средства массовой информации. Причем не только в России, но и за рубежом. Впрочем, в мою компетенцию ни организация, ни координация деятельности подобных структур, по большому счету, не входят. Как говаривал еще незабвенный Козьма Прутков, нельзя объять необъятное.

КОРР. Хорошо, оставим “явки, пароли, счета” за рамками нашей дальнейшей беседы. Поговорим о вещах более отвлеченных и гипотетических. Если завтра президент Путин поручит коммунистам сформировать новое правительство, отправитесь ли вы принимать дела у Геращенко? И с чего начнете свою работу?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Подобный сценарий исключен на двести, если не на триста процентов. В нашем деле, как в шахматах, нельзя отрываться от реальной расстановки фигур на доске. А оно сегодня таково, что Путин вообще не собирается комбинировать по левому флангу. Его стратегией был и остается массированный прорыв по центру, а края — не более чем пространство для кратковременных отвлекающих маневров. Консолидация путинской власти — это консолидация интересов разных отрядов отечественной бюрократии, только и всего. Да, консолидация временная, под очередной приватизационный передел госсобственности, но пока это факт, и вопрос о замене Виктора Владимировича Геращенко не стоит — по крайней мере, до новых выборов, до сентября 2002 года. А в дальнейшем его заменит, скорее всего, какая-то более либеральная и близкая к президенту фигура: возможно, В.Коган из питерского Промстройбанка. Но пока Геращенко объективно нужен Кремлю гораздо больше, чем Кремль Геращенко — слишком многое завязано на этой фигуре и в ЦБ и в зарубежных активах России.

КОРР. Известно, что как раз на 2003 год должен прийтись пик выплат по внешней задолженности России. Не с этим ли связано заявление Геращенко о нежелании занимать пост председателя Центробанка второй срок?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Не думаю, что это так. Во-первых, проведена значительная работа по реструктуризации российского долга. Во-вторых, правительством и Центробанком накоплены значительные золотовалютные резервы, совокупная величина которых более чем втрое превышает необходимый размер выплат по внешнему долгу. Скорее, это был тактический ход Геращенко. Этой осенью он выиграл сражение, отстоял свой статус — но потери были достаточно велики. Независимость ЦБ от государства после утверждения положения о Национальном банковском совете (НБС) становится в перспективе достаточно призрачной. К тому же, принятое решение об отчислении 50% прибыли ЦБ в госбюджет, скорее всего, приведет не только к официальному снижению данного показателя, но и к росту внутренних противоречий в самой структуре Центробанка, к снижению его управляемости, а это оператора класса и уровня Геращенко устраивать в принципе не может.

КОРР. Не сможете ли вы пояснить для наших читателей, вокруг чего шла борьба, кто в ней участвовал и в чем заключались позиции противостоящих сторон? Тем более, что в печати данная тема освещалась чрезвыйчайно скудно.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Это слишком сложная тема для нашей краткой беседы. Но если смотреть в корень проблемы, то речь шла о создании сверхпривилегированных условий для группы “олигархических банков”, по сути аналогичных периоду “семибанкирщины” 1996-98 гг., хотя и несколько иных по форме. За этими банками стояли интересы и высоких правительственных чинов, и непосредственно президента Путина. Переход от нынешней двухуровневой банковской системы “ЦБ — коммерческие банки” к трехуровневой “ЦБ — федеральные банки — региональные банки” был призван не только юридически зафиксировать нынешнюю ситуацию относительной независимости крупнейших коммерческих банков от контроля ЦБ, но также лишить мелкие и средние банки перспектив развития, что привело бы к фактическому разделу сектора банковских услуг между “олигархическими” структурами. В рамках достигнутого компромисса государство отказалось от искусственных и не имеющих внятного обоснования попыток отделить инвестиционную деятельность от банковской,— попыток, основанных на слепом копироании опыта США десятилетней давности. Прекращено и обсуждение вопроса о расчленение Сбербанка с последующей приватизацией его частей, что дополнительно создавало бы колоссальные системные риски.

КОРР. Но ведь предполагалось, что подобная реструктуризация, напротив, повысит конкурентоспособность ведущих отечественных банков по сравнению с иностранными операторами.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Знаете, давайте смотреть правде в глаза. О какой конкурентоспособности может идти речь, если сегодня даже крупнейший наш Сбербанк не входит в число двухсот ведущих банков мира ни по одному показателю, за исключением числа вкладчиков? Если деньги из атолла Науру в Лондон доходят быстрее, чем из Москвы в Люберцы? Если госбюджет почти в шесть раз меньше величины государственного долга и ежегодно распределяет суммы, аналогичные величине так называемого “вывоза капитала” из страны? К тому же, в подавляющем большинстве крупных российских банков позиции иностранного капитала настолько сильны, что называть их “отечественными” у меня даже как-то язык не поворачивается. Нет, речь шла именно о разделе самых прибыльных и перспективных секторов рынка банковских услуг между “своими” — с вариантом повторного выхода на государственный дефолт России. Как известно, “удачное банкротство — верный путь к миллиону”, есть у американцев такой специфический банковский фольклор. И надо сказать, подобное развитие событий до сих пор не исключено. “Команда Геращенко” последовательно выступает против такого сценария, и по этой позиции мы, несомненно, союзники — хотя наши мотивы сильно отличаются от мотивов нынешнего руководства ЦБ.

КОРР. А в чем заключается это различие мотивов?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Не углубляясь в существо вопроса, достаточно сказать, что приоритетным для ЦБ является обеспечение стабильности валютного курса рубля, а для нас — обеспечение стабильности и рост жизненного уровня населения России. С 15 августа 1971 года, когда президент США Ричард Никсон подписал указ о приостановлении золотого обеспечения доллара, в мире началась эпоха непрерывной финансовой войны Америки против остального мира. Пока она, как Наполеон до Бородино, одерживает победу за победой, но бесконечно так продолжаться не может. Свидетельством тому — переход боевых действий непосредственно на территорию США. А в любой войне, как утверждают историки, больше всего выигрывает тот, кто в ней меньше всего участвует. И это за океаном всегда понимали очень хорошо. Приведу в данной связи высказывание американского историка А.Вульфа: “Наилучший способ использовать преимущества войны заключается в том, чтобы всегда иметь войну, особенно если окажется возможным сделать это с минимальным собственным участием в военных действиях”. Отсюда неудивительно, что сценарий непрерывного ведения войн вне исторической родины доллара реализуется с завидным постоянством. Так что предназначение обильно финансируемых и, по большому счету, немотивированных вооруженных конфликтов по всей дуге Европа—Азия очевидно.

С концептуальных позиций можно утверждать, что такими фигурами, как Слободан Милошевич, Саддам Хусейн, бен Ладен, лидерами чеченских боевиков и т.д. — манипулируют из того же центра, что и американскими генералами с их “гуманитарными бомбардировками”. Причем слово “манипулируют” вовсе не означает, что они работают в прямом, сознательном сговоре с агрессором. Это может быть как раз тот случай, когда правая рука не ведает, что творит левая. И нынешняя жесткая привязка рубля к доллару является свидетельством сильнейшей зависимости Российской Федерации от Соединенных Штатов, вернее — реальной интеграции представителей отечественной “элиты” в глобальные политические и финансовые процессы.

Недавно в газете “Коммерсантъ” был опубликован весьма показательный график крупных корпоративных дефолтов в Америке. С 1987 по 1991 года — рост, затем, в 1992 году — резкое, почти трехкратное падение, свидетельствующее об улучшении экономической конъюнктуры США. С 1992 по 1997 год — практически плато, а с 1998 года вновь начинается резкий всплеск числа корпоративных дефолтов, который идет с тех пор лавинообразно. Только прямые потери инвесторов в нынешнем году по этой причине ожидаются на уровне 100 млрд. долл.

Согласно нашим, весьма приблизительным, прикидкам, за границами бывшего СССР в “дальнем” зарубежье “крутится” порядка 2 триллионов долларов, под которые создана достаточно разветвленная и прочная инфраструктура. Опять же, если реально оценивать положение дел на “мировой шахматной доске”, то ситуация складывается таким образом, что значительная часть этих активов будет просто вынуждена вернуться в Россию — иначе слишком велики риски “сгореть“ по тому или иному поводу. Есть очень серьезные подозрения, что условия и режим подобной “эвакуации” как раз призвана подготовить вторая, “путинская” волна либерализации. Вместе с тем пока “валютная помпа” продолжает работать в противоположном направлении. Так, по данным платежного баланса, сальдо неофициального оттока капитала в прошлом году составило 22,1 млрд. долл., а за первое полугодие нынешнего — около 10 млрд. долл. И вот, на таком фоне Центробанк в сентябре принимает решение сделать вывоз валюты из России еще либеральнее. Теперь за пределы России можно будет свободно переводить не 10 тысяч, а 75 тысяч долларов США, но исключительно для покупки ценных бумаг на местных рынках. Знаете, что это такое? Это, оказывается, демонстрация нашей политической солидарности с Западом после терактов 11 сентября. Предполагается, что данная меры простимулирует желание резидентов России покупать акции западных компаний и тем самым поддержит конъюнктуру на фондовых и валютных рынках. При том, что американцы с той же целью, наоборот, запретили вывоз за пределы США более 10 тысяч долларов наличными. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно...

Проводимая в интересах крупного бизнеса либерализация валютного регулирования при сохранении правительством враждебного инвестиционного климата, выгодного “новым олигархам”, объективно будет приближать девальва- цию рубля. Напомню, что по закону Грефа вывод 5 млн. долл. с одной операции является практически свободным, а вывод большей суммы проводится по разрешению Центробанка, которое тот обязан дать в течение месяца.

Монопольный рост цен при стабильном курсе доллара стимулирует импорт и тормозит экспорт, а значит — реально сокращает приток валюты в страну. Да вот вам последние цифры, которые у меня под рукой. Во втором квартале рост импорта составил 28,9% — это рекорд пятилетки. Рост экспорта был в 4 раза ниже — всего 6,7%. Вариант правительственного прогноза предусматривает падение сальдо платежного баланса по текущим операциям с 46,3 млрд. долл. в прошлом году до 38,9 млрд. долл. в текущем и до 27,5 млрд. долл. в 2002 году. Падение в 1,5 раза за два года! Как результат, уже в 2002 году отток валюты (14,2 млрд. долл. платежей по внешнему долгу плюс около 20 млрд. долл. теневых “выходов”) почти сравняется с ее притоком (27,5 млрд. долл. по текущим операциям, плюс 2,5 млрд. новых займов, плюс 5 млрд. долл. иностранных инвестиций). Тем временем наш реальный социально-экономический потенциал будет съеживаться и дальше. Все это настолько опасно, что под угрозу уже в 2002-2004 годах будет поставлено государственное единство России. В общем, цену, которую платит наш народ за участие “элиты” в подобных глобальных играх, мы считаем недопустимо высокой, а результат — вызывающе ничтожным. Грубо говоря, нам всем в очередной раз предстоит босиком пройти по лезвию бритвы. Ради чего? Но, как сказал в свое время Владимир Маяковский, если звезды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно.

КОРР. Нынешней осенью из недр ЦБ вышли два установочных документа: “Совместная стратегия Банка России и правительства РФ о развитии банковского сектора”, а также “Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2002 год”. Как вы их расцениваете?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. По большому счету, это пропагандистские материалы широкого профиля, в которых при желании можно выделить два главных вектора воздействия. Первый — демонстрация “городу и миру” того факта, что ЦБ и правительство пришли к определенному компромиссу относительно раздела зон своего влияния в финансовой сфере, а следовательно, некоторое время по главным вопросам они здесь будут проводить согласованную политику. Ориентиры этой политики обозначены, и они оказались весьма далеки от либерально-монетаристских концепций. Достаточно сказать, что правительству пришлось скрепя сердце и скрипя зубами подписаться под следующим заявлением: “По уровню монетизации экономики Россия занимает одно из последних мест в мире”,— а затем буквально проглотить заявленную ЦБ “целевую инфляцию”, когда при планируемых 12-14%-ной инфляции прогнозируется 27-34%-ный рост спроса на деньги (агрегат М2) с адекватной рублевой эмиссией. Не случайно еще 25 сентября первый заместитель Геращенко Арнольд Войлуков заявил о возможности выпуска в оборот пятитысячной купюры. Так что монетаризм монетаризму рознь.

Второй — успокоение зарубежных партнеров: рынок банковских услуг в России существует и постепенно приводится к западным стандартам. Хотя в приведенных цифрах, конечно, есть немалая доля лукавства. Заключается оно в том, что величина российского ВВП дается без учета “теневого сектора” экономики, из-за чего базовые показатели банковского сектора оказываются ниже аналогичных западных приблизительно в 1,3-1,5 раза. Если же “теневой сектор” принять во внимание, то даже эти формальные цифры придется умножать минимум на два. Учитывая невообразимо низкие по международным меркам показатели капитализации самых крупных российских предприятий, флагманов нашей экономики — типа Газпрома и РАО “ЕЭС России”, никакой либерализации рынка на деле нет и быть не может: как говорится, чужие здесь не ходят. И если реальная основа отечественной экономики сегодня такова, то Центральный банк волей-неволей должен быть своего рода химерой, одна часть которой повернута на Запад, а вторая — к России.

КОРР. Как двухголовый орел на его официальной эмблеме? Кстати, химерами называют в биологии искусственно созданные из генетически несовместимого материала организмы, которые могут существовать только при условии полного подавления иммунных реакций между ними. И если Центробанк в его нынешнем виде действительно является химерическим организмом, то, видимо, доллар выступает как раз той субстанцией, которая призвана подавлять механизмы иммунного отторжения между его разнородными тканями и органами?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Конечно, такая аналогия имеет право на существование. Кстати, наиболее болезненно отреагировало нынешнее руководство ЦБ как раз на попытку вывести из компетенции своего совета директоров права определять зарплату сотрудникам. Тут уж Геращенко просто встал насмерть, прекрасно понимая, что из его рук тем самым пытаются вырвать главный механизм управления всей структурой Центробанка, а через него — и банковской системой страны.

Еще раз подчеркну — положение здесь остается в высшей степени неблагополучным, даже несмотря на декларированное почти полное преодоление последствий кириенковско-чубайсовского дефолта и выход, как выражаются составители этих документов, на предкризисный уровень. Якобы совокупные банковские активы достигли 90%, а совокупный капитал — 85% от показателей 1998 года в реальном исчислении, то есть с учетом инфляции. Но дело ведь в том, что сектор финансовых услуг у нас продолжает работать в полном отрыве от потребностей реального сектора экономики.

Если долгосрочным считается кредитование на срок более 12 месяцев, а среднесрочным — более 3 месяцев, если ссудный процент реально превышает 7% годовых, то о развитии производства могут говорить только некомпетентные люди. Причем получить даже такие “долгосрочные” и “среднесрочные” кредиты у коммерческих банков является почти неразрешимой проблемой для отечественных предприятий. Их доля в кредитном портфеле коммерческих банков составляет соответственно около 3% и 30%. А две трети идут на “прокрутку” и в конце концов оказываются за рубежом. Это факт, от которого, как ни крутись, нельзя отмахнуться.

А ведь наши предприятия остро нуждаются в средствах для амортизации и модернизации морально и физически изношенного оборудования. Это людям можно объяснить, что трудности “демократизации” и “реформ” — временные, что надо потерпеть, иначе будет еще хуже, а техника терпеть не умеет. “Бунт” изношенных машин и технических сооружений в стране уже начался, и работы у МЧС будет все больше и больше. Но мало того, такое пренебрежение к российской экономике с 1992 года возведено в принцип работы всей банковской системы страны, сориентированной на получение максимальной прибыли “здесь и сейчас”. При этом финансово ЦБ вообще не отвечает за действия коммерческих банков, хотя условия и правила игры на кредитно-финансовом рынке задаются именно отсюда. Такая безответственность, разумеется, резко повышает уровень криминализации всей отечественной экономики и снижает степень доверия к нашей банковской системе как внутри России, так и за рубежом. “Чеченские авизовочки”, “бесследное” исчезновение целевых и нецелевых, внешних и внутренних заимствований, за которые, между прочим, должен расплачиваться не Центробанк, а государство и общество, то есть каждый из нас, высочайший ссудный процент,— с таким “букетом” проблем можно говорить о том, что в части, обращенной к России, химера Центробанка в его нынешнем виде способствует только хаосу и разладу в стране. Да, при Геращенко она выглядит благообразнее, чем при Матюхине или Дубинине, но где системные гарантии того, что завтра все не повторится по новой? Таких гарантий нет и не может быть. Ведь не секрет, что руководящие должности в довольно крупных банках современной России занимают неоднократно судимые лица, а ряд ведущих операторов, причастных к банкротству крупнейших банков во время дефолта 1998 года, преспокойно “рулят” струутурами, куда они перекачали активы обанкроченных ими же учреждений. Подобная безнаказанность только разжигает их аппетиты. С нашей точки зрения, объективная необходимость национализации банковской системы России назрела и даже перезрела. Если тянуть с ней ради чьих-то частных интересов, дело неминуемо закончится катастрофой посерьезнее октября-1994 и августа-1998.

Понимаете, наши хозяйственно-экономические условия не позволяют обходиться без централизованного управления ресурсами: и человеческими, и сырьевыми, и финансовыми в том числе. Это — не прихоть тех или иных людей, а реалии жизни в России, гораздо более сложные, чем в тех же США. Но адекватной системы непрерывного оперативного перераспределения свободных кредитных ресурсов между различными регионами страны не просто нет — ее создание даже не планируется, даже речи о необходимости этого не идет. Гром не грянет — мужик не перекрестится.

КОРР. То есть можно сказать, что заимствованная у американцев система организации банковского дела не оправдывает себя в наших условиях?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. У того же Козьмы Пруткова сказано: “Если на клетке слона прочтешь надпись “буйвол” — не верь глазам своим”. Никто ничего реально у американцев не заимствовал. Это красивая сказка такая для детей младшего возраста, что наш Центробанк выполняет те же функции, что и американская Федеральная резервная система, только вот получается это у него пока хуже. ФРС — это нечто другое: и по своей истории создания, и по внутренней структуре. Вот вам конкретные факты. Еще в конце 80-х годов, наряду с двенадцатью крупными федеральными банками, расположенными в различных штатах, в состав ФРС США входило почти 6 тысяч частных банков из более чем 15 тысяч зарегистрированных по состоянию на 31 декабря 1987 года. То есть большая часть частных банков, и это существенно, не входит в Федеральную резервную систему и занимается кредитованием предприятий промышленности, торговли и сельского хозяйства в автономном режиме, не зависящем от диктата государства и непосредственного влияния ФРС.

А банки, входящие в ФРС, занимаются, помимо прочего, определением реальной потребности в кредитных ресурсах на территории “своего” региона в режиме реального времени. Информационно-вычислительный центр, расположенный в Вашингтоне, дает ежесуточные сводки, и перераспределение кредитных ресурсов между федеральными и коммерческими банками, расположенными в разных штатах, осуществляется с его помощью всего лишь за несколько часов. Вот вам конкретный пример эффективного централизованного регулирования хозяйственной деятельности и образец рационального либерализма для себя вместо экспортного варианта оголтелого “либерализма без берегов”, который американцы забросили в Россию. Не случайно рецепты МВФ по отношению к нашей стране меняются на прямо противоположные применительно к США. У нас банковские проценты при гигантском падении объемов производства доходили до 200% годовых и выше. А чуть-чуть снизились темпы роста американской экономики — так там, напротив, снизили учетную ставку ФРС с пороговых 6,5% вот уже до 3%, то есть вдвое! Нынешние 25%, даже 20% учетной ставки ЦБ объективно гробят реальный сектор отечественной экономики.

Ведь если хозяйствующие субъекты не могут дождаться от нашей банковской системы своевременного, в необходимых размерах и на выполнимых условиях кредита, то сразу начинается закупорка всего финансового механизма страны. Ведь так называемый “черный нал” — не только способ ухода от драконовского налогообложения, но и реально хранящийся в чулке запас для себя, для своих собственных нужд. Отсюда — повышенная потребность экономики в наличной денежной массе, ее чудовищная долларизация и так далее, и тому подобное. Одним словом — средневековье.

Выгодно ли России, народам, населяющим ее, и в первую очередь русскому народу возвращаться в эпоху феодальной раздробленности? Ответ, думаю, очевиден: нет. Но такая раздробленность чрезвычайно выгодна определенным силам за пределами России. Так что уникальный визит главы дома Ротшильдов в Россию, состоявшийся в начале лета, когда особенно остро поднимался вопрос об изменениях в нынешнем статусе Центробанка, был далеко не случаен.

КОРР. А разработана ли вами какая-то конкретная программа действий, способных изменить ситуацию в стране? Можете ли вы предложить альтернативу, отвечающую интересам большинства населения России?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Такая программа, разумеется, подготовлена, и это даже не программа, а своего рода гиперматрица, которая предусматривает целый спектр или веер вариантов в зависимости от внешних и внутренних условий ее реализации — все-таки не советские системщики вымерли за годы “перестройки” и “демократических реформ” далеко не полностью. Другой вопрос — будут ли эти наработки востребованы, когда и кем. Ведь интересы подавляющего большинства населения России, о которых вы говорите — это некая абстракция. Есть интересы разных групп населения, интересы объективные и субъективные, ближние и дальние, приоритетные и не очень. Вы думаете, когда люди в 1996 году “голосовали сердцем”, они что, осознавали при этом свои объективные интересы? Или алкоголик, отдающий свое пальто за бутылку водки,— он что, думает при этом, в чем будет ходить зимой? Ему сейчас выпить надо — вот и весь интерес.

Так что детальнее на ваш вопрос я отвечать, извините, не стану по той простой причине, что слишком многое будет зависеть от реалий момента, а эти реалии определяются не только и даже не столько внутрироссийской ситуацией. Могу лишь сказать, что в любом случае финансовая реформа неизбежна, она будет проводиться системно: и в банковской сфере, и в налоговой, и в сфере денежного обращения. В любом случае будут учитываться объективные интересы населения страны — в образовании, в здравоохранении, в жилье и прочем. В любом случае будет проводиться компенсация вкладов в Сбербанк СССР. Это я называю только приоритетные цели, а механизмы их реализации, повторю, могут быть разными.

КОРР. На явное неблагополучие в сфере финансов указывает появление многочисленных теорий, авторы которых на свой страх и риск переоткрывают фундаментальные законы в этой сфере. Одни предлагают возвращение к золотому стандарту рубля и параллельной валюте, как в годы ленинского НЭПа, другие отстаивают концепцию “энергетического” и даже “информационного” обеспечения для национальной денежной единицы. Как вы относитесь к этим поискам, планируете ли использовать подобные наработки в дальнейшем?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦБ. Могу добавить к названному вами списку еще несколько концепций: векторной природы денег, пространственно-временного континуума финансов и так далее. Безусловно, мы не просто приветствуем исследования в данной сфере, но и пытаемся применить их на практике, которая по-прежнему является критерием истины. По крайней мере, безусловно положительным следствием переживаемого Россией излома истории является то, что в точке излома обнажились такие геологические пласты, такие многовековые закономерности, увидеть которые сразу и вместе одному человеку в обычные, спокойные периоды времени практически невозможно. Но, как говорят китайцы, избави нас небо от счастья жить в интересные времена.

Беседу вели Анатолий БАРАНОВ и Александр НАГОРНЫЙ

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 20 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

21

zavtra@zavtra.ru 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]