Маяковский начался рано

Маяковский начался рано

Маяковский начался рано. И не со "Что такое хорошо и что такое плохо".

По вечерам мы гуляли с мамой, и она наизусть читала стихи русских поэтов. Так - со слуха – в пять лет я выучила «Стихи о советском паспорте». Приходившие к нам в гости взрослые просили меня почитать, пожимали плечами, спрашивали: «А ты понимаешь, о чём это?» Я понимала. Я понимала, точнее, чувствовала, что в стихах важнее не что , а как , не смысл слов, а звук. В случае с Маяковским – гул.

Именно этот гул волновал, тревожил, восхищал.

В школе, а Маяковского тогда проходили в 10-м классе, ко мне подошла учительница литературы и предложила: «Проведи урок по Маяковскому: ты его знаешь лучше».

Думаю, под «знаешь» она подразумевала «любишь». Молодец учительница, она догадывалась, что Маяковский – поэт особый: если его не любить, от него легко отвратить. Она себе этого не позволила. А тогда мои одноклассники-мальчишки на 8 Марта подарили мне бронзовую копию памятника Маяковскому. Всем остальным девочкам – мишек и зайцев, а мне – Маяковского. Это был хороший знак. Знак любви: через меня – к Маяковскому.

А потом, когда я уже сама была учителем, меня пригласил в свою школу незабвенной памяти Семён Рувимович Богуславский. В школу имени Маяковского, в которой силами детей и взрослых был создан музей поэта.

Конечно, бывают странные сближения, но в данном случае, думаю, всё было закономерно.

В этой школе никого за Маяковского агитировать было не нужно. Музей был его сердцем, пропускавшим через себя всех – от мала до велика.

Помню, как мы с моим классом делали видеопроект «Маяковский и революция».

Проект получился не формальный и не пафосный – честный и горький. Мы (сотрудники большого музея Маяковского, нам как маяковцам разрешили снимать и лестницы, и комнатёнку-лодочку) вдруг открыли для себя близость Маяковского герою Достоевского: ведь по большому счёту тот убивал не старушку, а «кроился у мира в черепе». И тоже потерпел крах.

Что близко мне в Маяковском как поэте?

Желание «быть понятой своей страной», рассказать «о времени и о себе». Убеждение в том, что назначение поэзии (и искусства в целом) – в изменении жизни к лучшему. Что искусство не развлечение – оно находится в эпицентре борьбы за человека.

А ещё – что, несмотря на антипоэтичность времени, в котором мы живём, поэзия есть и будет всегда, потому что она, «пресволочнейшая штуковина, существует – и ни в зуб ногой».

Инна Кабыш,

учитель русского языка и литературы, 

поэтесса