ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ПОСЛАНИЕ ИЗ МОГИЛЫ В 1899 году Сикерта постигла финансовая катастрофа. Он пересек Ла-Манш и поселился во Франции. Там он вел жизнь бедняков, которых терроризировал в Англии.«Я пробуждаюсь ото сна, закутываюсь в ночную сорочку и бреду вытирать воду,
ГЛАВА ВОСЬМАЯ Алексей Федорович Горшков, двадцати пяти лет от роду, среднего роста, крепкого сложения, с благообразным спокойным лицом, обрамленным русой бородкой, с синими, задумчивыми глазами, не поражал воображение окружающих. Был ровен со всеми, терпелив, не
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ На утреннем вокзале в Москве шофер Андрюша встретил их с неизменной ковбойской улыбкой.— А у нас тут в Москве своя свадьба. Только не поймешь, кто жених. Кто выживет, тот и жених, — он принимал от них саквояжи и клал в багажник.Марина прямо с вокзала
Глава восьмая Мы — дети страшных лет России Забыть не в силах ничего. А. Блок Месяца полтора тому назад подруга Нины Дашковой по Смольному институту, в прошлом Марина Сергеевна Драгомирова, а ныне Риночка Рабинович, гуляя по парку Царского Села, вышла на площадь перед
Глава восьмая Первый месяц по возвращении Нина пребывала на высотах собственного «я», она живо ощущала в себе свою большую, горячую любовь; вспоминая поездку и трудности, преодоленные ради любимого человека, она сознавала, что заслужила то уважение, которым ее окружили
Глава двадцать восьмая В это декабрьское утро все женщины в квартире проснулись не в духе.— Боже мой, Боже мой! В моем портмоне только пять рублей, а получка у Олега Андреевича еще нескоро и, наверно, будет ничтожная… О, милое пролетарское государство! Довольны, хамы? Не
Глава восьмая Олег отказался подписать обвинительный акт, несмотря на щедро применяемые «методы воздействия», и это усугубило тяжесть обвинения. После того, как приговор о расстреле был зачитан, его перевели в камеру смертников. Подать просьбу о помиловании он не
Глава восьмая Разумеется, мы всячески бились отучить наших жидков от «падежа», и труды эти составляют весьма характерную историю.Самый первый одобрительный прием в строю тогдашнего времени был хороший материальный окрик и два-три легких угощения шатоскуловоротом. Это
Глава восьмая От Алма–Аты до Красноводска мне предстояло добираться поездом, через Ташкент — Ашхабад, а как дальше от Красноводска, пока оставалось неизвестным — то ли самолетом, то ли пароходом.Когда я приехал в Ташкент, встретивший меня на вокзале корреспондент
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Карлсхорст — одно из восточных предместий Берлина. Вскоре после окончания войны несколько кварталов в центре Карлсхорста были отделены от остальных улиц и домов высокой железной решеткой. Кое-где решетка переходила в забор из колючей проволоки. Вдоль
Глава восьмая От Алма-Аты до Красноводска мне предстояло добираться поездом, через Ташкент – Ашхабад, а как дальше от Красноводска, пока оставалось неизвестным – то ли самолетом, то ли пароходом.Когда я приехал в Ташкент, встретивший меня на вокзале корреспондент
Глава двадцать восьмая Записная книжка за 24 марта 1945 года.…Наконец, еще раз перенесенное из-за погоды со вчерашнего дня на сегодняшний, начинается долгожданное наступление. На этот раз удар решено наносить со сравнительно глухого лесистого направления через город
Глава восьмая За окошками избы бормотал дождь. На дворе едко скрипела и хлопала под ударами ветра незапертая калитка. Где-то далеко, далеко ревела корова.— Выезжать надо пораньше, — с вечера сказал Романюта заплаканной жене, — скотину в поле погонят, и выезжать…Так и
Глава двадцать восьмая Бывает просто тишина, а бывает тишина старая. И у такой тишины есть свой запах — запах сухого цветка, и свой голос, похожий на тихий треск. Военная академия размещалась на Пречистенке, в очень старинном доме, с масонскими эмблемами, вылепленными на