: Геворг МирзаянДерзкий захват

: Геворг МирзаянДерзкий захват

Геворг Мирзаян

Дерзкий захват заложников в кенийском торговом центре может стать началом целой серии терактов новой радикальной исламистской организации «Аш-Шабаб». Пока ее цели находятся только в Кении

Фото: AP

Более 70 погибших и более 200 раненых — таков предварительный итог захвата заложников, устроенного террористами из сомалийской группировки «Аш-Шабаб» в торговом центре Westgate в Найроби. Высокой медийности события способствовал статус убитых (среди них было два десятка иностранцев, а также высокопоставленные кенийцы, включая племянника президента и его невесту) и регулярное онлайн-общение с организаторами теракта через твиттер. Внимание мировой общественности привлекло и то, что в нападении участвовали граждане США, Канады, Швеции, Финляндии и Британии, и не все из них были этническими сомалийцами. По некоторым данным, одним из руководителей группы была британка Саманта Льютуэйт , вдова Джермена Линдси , взорвавшего в 2005 году бомбу в лондонском метро.

Когда через четыре дня после захвата торговый центр был очищен от террористов, перед кенийскими властями встал вопрос ответной реакции. Президент Кении Ухура Кениата уже пообещал найти и покарать инициаторов и участников теракта и заявил о вероятности более плотного вовлечения Кении в сомалийскую гражданскую войну, а представитель ООН в Сомали Николас Кей уже призвал к усилению контингента Африканского союза.

Однако более активное вмешательство в дела Сомали приведет лишь к усилению популярности лидера «Аш-Шабаб» Абу Зубейра в среде международных джихадистов, а также к притоку добровольцев для борьбы с кенийскими «крестоносцами» (так джихадисты называют христиан). Не исключено, что в ближайшее время сомалийцам удастся провести в Кении новые теракты — методы, опробованные в Мумбаи и повторенные в Найроби, исламисты считают идеальным вариантом асимметричного ответа враждебному государству.

Фактически теракт уже стал последствием ошибочной политики, проводимой Кенией и Западом в отношении Сомали. В рамках борьбы с исламистами в Сомали на самом деле были уничтожены умеренные исламские силы, которые на фоне деградации и хаоса представляли собой определенный эволюционный прогресс сомалийской государственности. Союз исламских судов в Сомали давал населению объятой гражданской войной страны стабильность и порядок при умеренном исламистском правлении. Не исключено, что в процессе дальнейшей эволюции эти режимы перешли бы в новую, более приемлемую для западных государств и их соседей форму. Однако эволюции не получилось — Суды в Сомали были разгромлены обеспокоенными соседями при определенной помощи Соединенных Штатов. В результате на осколках умеренных исламистов-националистов возникли исламисты радикальные, которые в большей степени зависели именно от иностранных спонсоров. Они рассматривали себя не столько как объединители страны, сколько как часть международного джихадистского движения. Последствия такой трансформации и были продемонстрированы Кении в виде теракта в Найроби.

Теракт в прямом эфире

Нападение на торговый центр Westgate стал самой эффектной акцией боевиков в Африке за последние пятнадцать лет — во многом благодаря тому, что он был очень хорошо спланирован и осуществлен.

Боевики весьма тщательно подошли к выбору места теракта. Ряд СМИ и аналитиков писали, что лидеры «Аш-Шабаб» выбрали крупнейший в стране торговый центр из-за его популярности среди живущих в Найроби иностранцев. Писали и о том, что среди собственников этого молла есть израильтяне. Однако основной причиной выбора Westgate было то, что он является символом новой, светской Африки.

Торговые моллы в Африке (как отчасти и в России) стали центрами социальной и культурной жизни. В некоторых местах жители начинают считать свое поселение городом лишь после того, как там появляется подобный торговый центр. Африканская «моллофилия» — следствие как минимум двух процессов: быстрой урбанизации и резкого роста прослойки среднего класса (Африка — мировой лидер по этому показателю). Кроме того, в условиях высокого расслоения общества и распространенной в Африке сегрегации поход в местные моллы воспринимается как способ приобщиться к жизни богатых. Их внутреннее убранство позволяет горожанам хоть на время забыть о разбитых улицах и полуразрушенных домах, в которых они живут. Наконец, немаловажная особенность моллов — их сравнительно низкая защищенность (американцы сейчас говорят, что не раз предупреждали об этом кенийские власти).

Не менее тщательно боевики разработали тактику операции. Они отказались от традиционных для исламских террористов самоубийц с бомбами, предпочтя тактику, изобретенную их соратниками по террористическому фронту в Мумбаи. Ставка делалась на обученную группу стрелков, которая должна была за короткое время расстрелять из автоматического оружия максимальное количество людей, а затем как можно дольше удерживать захваченный объект. Для участия в операции было привлечено около двух десятков боевиков, знающих английский язык (на нем говорят кенийцы и экспаты), им были предоставлены для изучения все планы здания (вплоть до вентиляционных шахт). Затем они поодиночке просочились через границу и 21 сентября в полдень с нескольких сторон зашли в торговый центр. Бросив несколько гранат, террористы открыли прицельный огонь по посетителям.

Все происходящее — и это стало одной из особенностей нынешнего теракта — фактически транслировалось в прямом эфире через твиттер сомалийской организации «Аш-Шабаб» («Молодежь»), сразу же взявшей на себя ответственность за нападение. «Нравится вам это или нет, наши моджахеды подтвердили, что всех казнят выстрелами в упор», — говорилось в твиттере организации. Там же было заявлено, что целью операции является именно ликвидация заложников, а не выставление каких-то политических требований. «Кенийское правительство умоляет наших моджахедов о переговорах. Их ни за что не будет», — говорилось в сообщении. Заложники брались лишь для того, чтобы усилить медийный эффект.

Осознав это, кенийские власти в воскресенье отдали приказ о штурме. Однако солдат встретили очереди из пулеметов (как выяснилось позже, боевики пронесли их в торговый центр за несколько дней до теракта). Террористы прекрасно ориентировались на местности, в результате штурм растянулся на четыре дня. И на момент сдачи этого номера в печать итоги операции нельзя было назвать успешными — кенийские власти заявили о ликвидации лишь пятерых террористов и о задержании 11 подозреваемых. Конечно, можно предположить, что некоторые из них по традиции взорвали себя (в ходе боевых действий в здании произошло несколько крупных взрывов, часть перекрытий обрушилась, похоронив под собой неизвестное число террористов и заложников), однако, учитывая уровень планирования операции, более вероятной представляется другая версия. По некоторым данным, как минимум у одного из террористов был запасной комплект гражданской одежды, и после расстрела он выбежал из здания вместе с посетителями. Не исключено, что запасная одежда была у всех, просто некоторые не сумели ею воспользоваться.

Члены группировки «Аш-Шабаб» на учениях в Могадишо

Фото: AP

Пожинайте то, что посеяли

Сразу же после теракта большинство аналитиков и СМИ стали утверждать, что целью нападения были именно иностранные граждане. Между тем убитые американцы и европейцы были лишь способом повысить медийность операции. Основных же целей было две: отомстить кенийцам и легитимировать нового лидера «Аш-Шабаб».

Нынешние теракты отчасти действительно были вызваны спорной политикой Кении в отношении ее северного соседа. Еще в бытность Сомали нормальным цельным государством кенийцев беспокоили идеи создания Великого Сомали, которые высказывались главой страны Сиадом Барре (планировалось присоединение Джибути, частей Эфиопии и Кении). Реализовывать свои планы Барре начал с Эфиопии, начав в 1977 году войну за населенную сомалийцами эфиопскую провинцию Огаден. Для Сомали эта война сложилась неудачно, после первоначальных успехов сомалийская армия была разгромлена, а экономика страны оказалась в кризисе. От последствий войны государство так и не оправилось, и в результате в начале 1990-х распалось. Вялые попытки Запада и ООН навести в Сомали порядок ни к чему не привели, и вплоть до середины 2000-х на территории государства шла тотальная междоусобная война.

Кенийцев, живущих в том числе за счет туристов, беспокоили хаос и толпы бандитов на северных границах, и, казалось, они должны были приветствовать произошедшее в 2006 году объединение значительной части Южного Сомали под властью исламистской организации Союз исламских судов Сомали. По сути, приход Судов стал еще одним доказательством того, что исламистские организации, опирающиеся на прописанный в Коране примитивный, но абсолютно легитимный для мусульман уголовный кодекс, — идеальный вариант для стабилизации и воссоединения мусульманских государств. При этом Суды не были фанатиками — помимо насаждения шариата они начали решать повседневные проблемы жителей (воссоздавать социальные системы, чистить улицы). Руководство Судов продемонстрировало и трезвый взгляд на государственные проблемы: исламисты усмирили пиратов, а также запретили экспорт из Сомали угля (местные любили сжигать деревья и продавать уголь на Ближний Восток, что приводило к уничтожению и без того немногочисленных лесов). Однако кенийцы выступили против Судов — все потому, что лидеры исламистов тоже эксплуатировали идею Великого Сомали. Поэтому в Найроби поддержали превентивную интервенцию в Сомали другой обеспокоенной стороны — Эфиопии. Эфиопским вооруженным силам удалось разгромить Суды, однако, как это произошло и в Афганистане, интервенция христиан (исламисты уже называют ее крестовым походом) привела к трансформации местных исламистов в джихадистов. На осколках Судов выросла террористическая организация «Аш-Шабаб», которая развернула партизанскую борьбу и вынудила эфиопов уйти. Методы правления «Аш-Шабаб», взявшей под контроль значительную часть Южного Сомали, были куда радикальнее, чем у Судов. Молодые исламисты не особо заботились о местном населении (в 2011 году во время очередной засухи «Аш-Шабаб» запретила международным гуманитарным организациям работать на контролируемых ею территориях), а также о своем международном имидже. Часть их доходов формировалась за счет похищения иностранцев в Кении. В результате Кения (ее бойцы на тот момент уже служили в миссии Африканского союза в Сомали) в октябре 2011 года ввела в Сомали войска. И не только для наведения порядка, но и для долгосрочного решения сомалийской проблемы. Фактически кенийцы создали в пограничном районе Сомали буферное государство Азания (другое название — Джубаленд). Вероятно, кенийцы (в отличие от эфиопов) хотят сделать операцию самоокупаемой и фактически взяли под контроль ряд шельфовых месторождений в южной части Сомали. Естественно, подобные незаконные действия официального Найроби вызывают гнев «Аш-Шабаб». «Мы не собираемся вести диалог с кенийским правительством до тех пор, пока кенийские солдаты находятся на нашей земле. Пожинайте то, что вы посеяли», — говорят представители «Аш-Шабаб».

Закономерная эволюция

Кенийское вторжение и эксплуатация сомалийских богатств привели к еще большей радикализации «Аш-Шабаб». Сомалийские исламисты стали сильнее зависеть от помощи из-за рубежа, что серьезно усилило позиции лидеров, ориентированных не на освобождение Сомали от крестоносцев, а на глобальный джихад.

В течение года после вторжения кенийцам совместно с центральными властями страны удалось вытеснить исламистов из всех занимаемых ими крупных городов, в том числе из порта Кисмайо. Под контролем боевиков остались значительные сельские территории и почти пять тысяч бойцов, однако их доходы серьезно сократились (только контроль за Кисмайо и двумя другими портами давал им до 50 млн долларов в год — половину общего дохода организации). В этой ситуации внутри «Аш-Шабаб» обострилась борьба за власть, и в июне этого года победу одержало джихадистское крыло во главе с местным уроженцем Ахмедом Абди Годане (более известным как Абу Зубейр), голова которого оценивается в 7 млн долларов.

Со своими соперниками Абу Зубейр не церемонился — в июне четыре высокопоставленных командира (включая двух основателей) движения были ликвидированы, а духовный лидер шейх Хассан Дахир Авейс , не желающий разделять их судьбу, сбежал под защиту центральных властей страны и помещен в тюрьму в Могадишо. Новый лидер стал устанавливать собственную вертикаль власти, попытки противостоять ему караются смертью, что уже было продемонстрировано на примере ведущего идеолога «Аш-Шабаб» Омара Хаммами по прозвищу Абу Мансур аль- Амрики («американец», поскольку он был баптистом родом из Алабамы). Американец был культовой фигурой в рядах сомалийских исламистов, он написал книгу «История американского джихадиста» и пел рэп-композиции о джихаде. Опираясь на свой авторитет, Аль-Амрики выступил против «диктаторских методов» правления Абу Зубейра, против его жестокости по отношению к другим мусульманам, в том числе мирным сомалийцам, и в результате был застрелен снайпером.

Убийство известного «брата» вызвало определенные трения в «Аш-Шабаб», да и восточные спонсоры не особо верили в боеспособность организации после серии поражений от кенийцев (американские и европейские аналитики писали чуть ли не о смерти организации), поэтому Абу Зубейру нужно было доказывать, что «Аш-Шабаб» живее всех живых. Опыт показал, что масштабные теракты в Сомали (в этом году исламисты в Могадишо нападали на здание Верховного суда, объекты ООН, увеселительные заведения) особого эффекта не имеют. Мир привык к масштабным терактам в охваченных гражданской войной странах, к тому же убийства сомалийцев вызывали новые обвинения Абу Зубейра в жестокости по отношению к мусульманам (на что ему в свое время пенял даже Бен Ладен). В этом плане теракт в христианской Кении оказался идеальным решением. Убийство десятков кенийцев и иностранцев привлекло внимание мировой общественности и спонсоров. Последним также продемонстрировали, что Американец был неправ. Напавшие на торговый центр боевики экзаменовали пленников на предмет знания Корана и отпускали тех, кого признавали правоверными мусульманами. Ложкой дегтя для них в этом плане стало то, что ряды мусульман пополнились и просто начитанными людьми (один из захваченных израильтян смог таким образом спастись, поскольку знал, как звали мать пророка Мухаммеда).          

Карта

Кения и Эфиопия пытаются не допустить появления Большого Сомали