Последние акты трагедии

Последние акты трагедии

Последние акты трагедии

ОБЪЕКТИВ

Это последнее произведение недавно ушедшего известного прозаика Евгения Богданова (1940-2011). Главный герой романа Глеб Елахов - в некотором роде альтер эго автора - писатель, работающий над книгой о расстреле семьи Николая II - финальном эпизоде падения царской империи. Книга пишется в начале 90-х годов прошлого столетия, т.е. во время крушения империи советской. Это даёт возможность показать и осмыслить параллели событий начала и конца ХХ века, однозначно воспринимаемых автором и главным героем как звенья национальной трагедии: "Ситуация в стране один в один повторяла безвременье февраля семнадцатого. Те же развязные молодые люди на улицах, та же праздная вседозволенность, и так же по ничтожному поводу вспыхивали потасовки, заканчивающиеся бестолковым митингом, и затевались косноязыкие дискуссии, переходящие в потасовку".

Столь же однозначно отношение Е. Богданова к последнему российскому самодержцу, его семье и к Григорию Распутину - они предстают в романе как люди, верные своему долгу, умные, высоконравственные, ставшие жертвами предательства, коварства, провокаций. Известно, что на этот счёт мнения историков, представителей Церкви, общественности расходятся, что отражено в литературе. В романе есть сцена, где журналист, берущий интервью у Глеба Елахова, напоминает об этом ему. Тот отвечает: "Существует великое множество описаний, воспоминаний, научных исследований и трудов. С отменой цензуры их ещё прибавилось. Начнём с того, что мемуары, как правило, субъективны. Вспомните известное выражение: врёт, как очевидец. Кроме того, любой исторический документ может оказаться липой, как пресловутый дневник Анны Вырубовой-Танеевой, фрейлины императрицы. Состряпал его, как ни прискорбно, Алексей Николаевич Толстой. В соавторстве с историком Павлом Щёголевым".

Немало места автор уделяет разоблачению мифов о Распутине. Это и понятно: "старец" из сибирского села Покровское в восприятии как современников, так и потомков - наиболее тёмное и уязвимое звено в истории последних Романовых. Елахова не устраивает "исторически сложившаяся оценка этой неординарной личности. Простой мужик, чалдон синепупый, сумел подняться в самые верхи общества, сделаться наставником царствующей четы".

В романе показано, что Распутин был ненавистен многим, причём самым разным силам - от западных военно-политических кругов и их агентов влияния в России, стремившихся втянуть её в войну, до доморощенных революционеров всех мастей, которые действовали по принципу: чем хуже для страны, тем лучше. "Вот тут-то Распутин, заклинающий Николая не ввязываться в войну, стал не то что не нужен, но опасен мировому капиталу, так же как, с точки зрения Ильича, и мировому пролетариату, не ведающему ни сном ни духом о своей исторической роли в развитии человечества. Чего уж говорить про столичный свет, про монархические круги, возненавидевшие покровского мужика за сам факт его земного существования. Приговор был вынесен[?]"

Автор прослеживает, как фигура Распутина массированно демонизировалась в прессе. В результате покушения Хионии Гусевой, совершённого в Покровском, "старец" был ранен и оказался на больничной койке, сумев отправить письмо императору, где утверждал, что война будет "на гибель" России. Но сам приехать в столицу не мог, а маховик войны неумолимо набирал обороты. Е. Богданов обращает внимание, что это покушение случилось на следующий день после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и замечает: "Совпадение удивительное, наводящее на совершенно определённые размышления". И таких совпадений немало.

Вообще надо отметить основательность, продуманность общей повествовательной конструкции романа и отдельных его деталей. Это результат тщательного изучения исторического материала - весьма сложного и противоречивого. Но задача романиста (в отличие от историка) - воссоздать художественно-убедительные образы людей и версии событий - задача, с которой автор справился. Это следует отметить, если следовать завету классика судить писателя "по законам, им самим над собою признанным". Сами "законы" можно встретить в тексте романа, например, в уже упоминавшемся интервью Глеба Елахова.

Там также обосновывается выбор жанра (роман-дознание), говорится об использовании "простонародных слов и диалектизмов" - проблема, остро волновавшая сибиряка Е. Богданова, который в своих вещах "постоянно обращался к фольклорным нетронутым пластам". В этом смысле не исключение "Ушёл и не вернулся", тем более что место действия романа - не только столицы, но и Сибирь, Урал, где разворачивались последние акты трагедии венценосной семьи. Кстати, здесь автор основное внимание уделяет событиям, происходившим в Тобольске, куда Романовы были отправлены из Царского Села. Об этом написано гораздо меньше, чем о кровавом финале в Екатеринбурге.

Внимание Е. Богданова к тобольскому периоду тем более понятно, что здесь предпринимались попытки спасения царской семьи. Свидетельства об этом существуют, но они, как и многое в расследуемой истории, туманны и противоречивы. Романисту это развязывает руки - он выстраивает свою версию событий. Согласно ей, двадцатилетний штабс-капитан князь Андрей Воротынский осенью 18-го отправляется в Тобольск, "чтобы ни много ни мало спасти царя". Он пытается наладить контакт с цесаревной Анастасией, с которой познакомился во время лечения в госпитале, где она ухаживала за ранеными[?] В этой авантюрной истории есть любовный треугольник, много стрельбы и крови, действие переносится из Тобольска в вогульское зимовье, оттуда в партизанский отряд красных, где, между прочим, мы встречаем будущего маршала Югославии Тито, который действительно в 18-м году находился в Сибири[?] Здесь действуют множество самых разных персонажей, в том числе предки писателя Елахова, которые оказываются во враждующих лагерях[?] Действительно, чего только не случалось в то фантастическое, трагическое и безумное время[?]

Автору удалось передать ощущение этого безумия, невменяемости, клинической глупости, иррациональной жестокости, вдруг охвативших людей, целую страну от рабочих и интеллигентов до министров и генералов: "В последние дни Российской империи (как и в последние дни СССР) все слои общества были изъязвлены проказой либерального нигилизма. Всем вдруг сейчас и разом захотелось государственных перемен". Специалисты называют это "социальной заразой", распространяющейся путём коллективного заражения". Роман Евгения Богданова появился как раз накануне событий, ставших очередным проявлением застарелой болезни.

Александр НЕВЕРОВ

Евгений Богданов. Ушёл и не вернулся : Роман-дознание. - М.: Роман-газета, 2011. - № 23. - 80 с.; № 24. - 80 с. - 4000 экз.