Где все?
Где все?
Где все?
75 лет исполнилось бы замечательному поэту Игорю Жданову. Воспитанник двух нахимовских училищ, стихи он начал писать в детстве. Окончил Литературный институт.
Работал редактором в "Советском писателе", в отделе прозы. Открыл читателю множество талантливых авторов, в том числе Галину Щербакову, Руслана Киреева и даже Михаила Задорнова. Рыцарски
сражался за каждую рукопись. Ушёл со скандалом.
Был героем литературных легенд, любил покуролесить. Например, однажды въехал на мотоцикле в вестибюль ЦДЛ. Автор поэтических сборников: "Напутствие", "Граница света", "Двойной обгон",
"Разомкнутый круг", "Голубиная почта", "Застава", "Вторая жизнь", "Всё живое". Писал интересную прозу. Много переводил - Кавафиса, Кристофера Марло, поэтов советских республик. В 90-е годы
перебивался на "вольных хлебах", жил в подмосковной Загорянке. Не издавался. Стихи Жданова тех безвоздушных лет полны боли и любви.
Игорь ЖДАНОВ
(1937-2005)
* * *
Одинокое пьянство старухи,
До конца одичавшей к утру, -
Эта жизнь - голодуха, проруха,
Эта ночь - не к добру, не к добру.
Из ограды плеснувшее поле,
Все посевы кладбище смело, -
От сивухи, от пули, от боли
Много здесь молодых полегло.
Сроют скоро, сровняют катками
И застроят, бетоном зальют,
Позабудут, как шли вы полками
В мокрый глиняный этот приют.
Помешается с горя старуха,
Проклянёт долголетье своё.
Где вы, дети?..
Ни слуха ни духа,
Лишь бульдозер утюжит гнильё.
ХАЛЯВА
Плевать на перестройки,
Неустройки, -
Мне по душе халявное житьё:
Пальто с помойки,
Сапоги - с помойки
И куртка с капюшоном - из неё.
Выходим в полночь -
я и две собаки:
Им - кости со стола нуворишей,
Без очереди даже и без драки,
Рот до ушей - завязочки пришей.
Портфели, раскладушки, абажуры,
Перчатки и ботинки на меху,
Навалом книги - той ещё культуры,
Газеты - я купить их не могу.
Мы это всё обшариваем юрко,
Кладём в пакеты - их немало тут,
На остановках - длинные окурки,
Подсушим дома - на табак пойдут.
И ничего, что я поэт известный, -
Ведь я не унижаюсь, не прошу,
Я на халяву добываю честно
В столовой школьной кашу и лапшу.
Не гопник я и не хожу на "дело",
И не за что прогнать меня взашей.
Ах, только бы рука не оскудела
У новых русских, у нуворишей.
1994
БОМЖ
Я быстро съем и скоренько уйду.
Снять сапоги?.. Но мы же не в июле!
В них нет носков.
Вчера стирал на льду,
У проруби[?] Они и утонули.
А руки вымыл[?] Рюмку? Я готов.
Но лишь одну, не полную[?] Ну с Богом!
Не надо мне, не надо пирогов,
От них изжога[?]
Мне бы щей немного.
У вас такая вкусная еда!
Особенно вот этот синий творог.
Я чай люблю без сахара[?] Да-да,
Без сахара, он нынче слишком дорог[?]
Задвижка, три замка[?]
Хитро, хитро!
Такси? Абсурд!.. Я ваньку не валяю.
А нет у вас жетона на метро?..
Ну ладно, доберусь[?] Доковыляю.
Мне тяжело с приличными людьми,
Язык коснеет, и слова, как гири[?]
Тебе автограф, Вася?.. Ну прими,
Тупым гвоздём, на кафеле, в сортире.
04.10.92.
* * *
Где все?
Хочу спросить - и не могу.
Где вы живёте, девочки худые?
Куда девались парни налитые?
Ещё видны их тени на лугу.
С ума сойти,
Как поглядишь вокруг:
Откуда это вдруг
по всей округе
Шныряющие полчища старух
И редкие трясучие пьянчуги?
Да это ж поколение моё,
Опущенное жизнью на колени, -
Бессмысленное, странное житьё,
Чего в нём больше -
боли или лени?
Да это же ровесники мои,
Которых будут хоронить
бесплатно, -
Хозяева судеб и короли,
Из страшных снов
пришедшие обратно.
Привет вам всем,
бомжихи и бомжи,
Бездомные, безрадостные братья,
Колючие, как старые ежи,
Немодные, как ситцевые платья.
Товарищ мой, философ и поэт,
Вон там ручей, лицо своё умой-ка,
И ничего, что ты на склоне лет
Слоняешься с клюкою по помойкам.
Последнее достоинство блюди,
Быть не у дел - несчастье, а не поза:
Поэзия осталась позади,
А новым русским не нужна и проза.
Но всё же что-то
в этой жизни есть
Помимо водки, пищи и жилища -
Какая-то пророческая весть,
Понятная униженным и нищим.
РЫНОК
Не спрашивай, кто здесь кто,
Не спрашивай, что почём.
Сегодняшний мир - лото.
Ты пойман и обречён.
Не нужен здесь опыт наш,
Забыты и долг, и честь.
Обманешь - значит, продашь -
И будет, чего поесть.
А если не можешь врать,
Срываться на мат и крик,
Не хочешь нахрапом брать -
Ложись помирать, старик.
И в царство теней тотчас
Тебя сопроводит смех...
Не надо крылатых фраз,
Они - прошлогодний снег.
* * *
Вот и кончилось время ошибок,
Начинается эра удач.
Я ещё не отвык от ушибов,
Но уже тороплив и горяч.
И смягчёнными стали провалы
В глубину -
в пустоту, в немоту,
Потому что - бродяга бывалый -
Я провал за провал не сочту.
Предпочту перебранке беседу,
Не приму за любовь суету,
Не ступлю по готовому следу,
Журавля не убью на лету.
Мне не надо цветов и оваций
За обычное дело побед,
Лишь бы только собою остаться,
Не нарушить последний обет.
Что гадать теперь -
выйдет, не выйдет,
Если всё наконец по плечу!
Мне так мало осталось предвидеть,
Что предвидеть уже не хочу.
* * *
Не пришла, а обрушилась осень,
Я не думал, не звал, не хотел.
Мрут друзья, как трава на покосе.
Взмах за взмахом - и мир опустел.
И стою я - лохматый репейник,
Обойдённый жестоким косцом,
Не годящийся даже на веник,
Что лежит под хозяйским крыльцом.
А ведь были рассветы и росы!
И в малиновых шапках моих
Копошились изящные осы
Каждый день, каждый час,
каждый миг.
Но колосья просыпали зёрна,
И косец задремал во хмелю.
Всё прошло, что я слишком упорно,
Безнадёжно и нежно люблю.