Иона Андронов КРЕМЛЕВСКИЕ САМУРАИ

Иона Андронов КРЕМЛЕВСКИЕ САМУРАИ

Продажа русских Курил Японии — предрешена. Президентская “встреча без галстуков” определит лишь сроки преступного акта. Это подтверждает вся предыстория предательства…

Начало публикации -

в “Завтра” N 14

ЛЕТОМ 1992 ГОДА,накануне запланированного визита Ельцина в Японию, я разгласил в прессе засекреченный кремлевский проект передачи японцам наших Южно-Курильских островов. Ответное заявление опубликовал тогдашний заместитель министра иностранных дел России японист Георгий Кунадзе, прозванный сослуживцами “самураем”. Он разразился в “Независимой газете” гневной тирадой:

“Иона Андронов, видимо, в лучшем случае, извините, просто психически нестабильный человек, а в худшем — он совершил должностное преступление. Думаю, компетентные органы, прокуратура и руководство Верховного Совета разберутся в этом вопросе и воздадут по заслугам. Противники правительства у нас все чаще не останавливаются перед разглашением государственных документов. Иона Андронов как работник Комитета по международным делам Верховного Совета не имеет права использовать служебную информацию в открытой полемике. Даже если бы у МИДа все было заранее расписано, мы не стали бы об этом рассказывать”.

Вспыльчивый Кунадзе, стращая меня “компетентными органами”, прокурорами и психбольницей, сгоряча выпалил самое важное — подтвердил мою улику кремлевского сговора с японцами о Южных Курилах. Мой ответ я передал журналистам:

— Считаю законным депутатским долгом разглашать любые предательские покушения высших властей на наши пограничные территории.

Парламентская неприкосновенность депутата была моим щитом. Но его бесшумно продырявили. По подсказке Кунадзе кто-то из обласканных японцами руководителей Верховного Совета дал исподтишка согласие министерству госбезопасности России начать слежку за мной и розыск моих осведомителей о кремлевских секретах.

Однако слежка была мне уже не страшна: со мной объединились пятьдесят депутатов Верховного Совета. И мы могли легко удвоить нашу численность.

Между тем мой парламентский противник и начальник Лукин, распрощавшись с нами, получил от Ельцина заморскую синекуру — пост российского посла в Соединенных Штатах. Это позволило мне без Лукина устроить заседание комитета по международным делам и опубликовать его резолюцию 25 июля:

“Комитет полагает, что в сегодняшних условиях крайне опасно признание суверенитета Японии в любой форме над какой-либо частью территории России”.

Кроме того, я предупредил через прессу нашего президента:

— Если Борис Ельцин во время визита в Токио признает права Японии хотя бы на часть Южных Курил, то это будет аннулировано российским парламентом и вызовет требования отстранить президента от его должности.

В ответ не прозвучало ни отповеди, ни новых угроз. Вместо визгливого Кунадзе хозяин Кремля за месяц до своего вояжа в Токио привлек к японским делам самого сокрушительного врага Верховного Совета — Михаила Полторанина, вице-премьера правительства и министра печати. Он, закадычный друг и собутыльник президента, издевательски называл “лилипутами” российских депутатов, от которых , как он говорил, его “тошнит”. А японцам гарантировал Полторанин первоочередную передачу курильских островов Хабомаи и Шикотан. 2 августа он отправился в Токио и заявил категорично перед отлетом:

— Позиция президента по территориальному вопросу давно ясна. Этой же позиции должен придерживаться Верховный Совет.

В Токио кремлевский вице-премьер заверил главу правительства и министра иностранных дел Японии в том, что его другу Ельцину не помешает сопротивление парламента России санкционировать передачу японцам наших островов.

Полторанин настолько зарвался, что обсуждал с японцами вопрос о переселении с островов российских граждан. В сообщениях об этом из Токио был упомянут также загадочный факт: Полторанин находился там с группой его помощников по приглашению японского правительства, но все расходы гостей — не менее 20 тысяч долларов — оплатила связанная с местными властями газета “Асахи”. Что же случилось? Неужели опять вульгарная взятка?

Шеф московского корпункта “Асахи” Харухито Сумикава, которого я посетил, подтвердил возникшую догадку. Он рассказал мне детально о японском финансировании переговоров Полторанина в Токио. 6 августа в Москве “Советская Россия” напечатала мое заявление депутата Верховного Совета:

“Сколько стоят Южные Курилы? Этот вопрос может, к сожалению, возникнуть в связи с шестидневным пребыванием в Японии российского вице-премьера Михаила Полторанина. Он командирован туда для подготовки сентябрьского визита президента России. Но почему официальному посланцу нашего правительства предложено сейчас в Токио содержание за счет японцев?

Вчера авторитетный японский представитель откровенно признал, что правительство Японии конфиденциально договорилось с газетным концерном “Асахи” оплатить русскому вице-премьеру дорогостоящий авиаперелет Москва-Токио-Москва и суперкомфортное проживание в токийском фешенебельном отеле “Империал”. Оплатят японцы и транспортные услуги гостю в Токио и других пунктах, а также угощения и курортное пребывание на Окинаве.

Таким образом Полторанин мог оказаться в личном долгу у Токио. Но его персональные долги и субъективные рассуждения за рубежом несовместимы с внешнеполитическими делами нашей державы”.

В истинно демократическом государстве подобный Полторанину, подкупленный иностранцами министр, сразу лишился бы своего поста и угодил бы на скамью подсудимых. Однако у нас все шиворот-навыворот. Вместо алчного друга президента пострадал в Москве безвинный журналист Борис Геннадьевич Лапшин, директор редакции оперативной информации Российского информационного агентства (РИА). Он был уволен 6 августа министерскими сослуживцами Полторанина только за то, что разослал по телетайпам РИА в редакции газет мое депутатское заявление о японской подачке вице-премьеру. Заявление не появилось, кроме “Советской России”, в остальных напуганных газетах.

И все же Полторанин, опозорившись в Токио за 20 тысяч долларов, был отстранен Ельциным от дальнейшей подготовки президентского визита в Японию. А против самого визита развернулось вне парламента шумное общественное движение. Начались уличные митинги в защиту Южных Курил. Демонстранты задорно скандировали:

— Как бы Борька не дурил,

Нет России без Курил!

В конце августа и начале сентября сотни москвичей неоднократно устраивали манифестации в трех местах столицы: перед посольством Японии в Калашниковом переулке, у парадного подъезда МИДа на Смоленской площади и возле центрального парка рядом с Крымским постом. Везде был единый лозунг на плакатах: “Курилы — наши!”. И день за днем все чаще из толпы выкрикивали проклятья Ельцину.

— Возьмите у нас Ельцина взамен Южных Курил! — кричали пикетчики перед японским посольством при появлении токийских дипломатов.

26 августа пятитысячная толпа собралась у Крымского моста вокруг поднятого на шесте чучела Ельцина. На его фанерном туловище была надпись: “враг народа”. Митинг хором голосил: “Ельцина на рельсы!”. Под свист и аплодисменты чучело президента сожгли.

В Москве возник Всероссийский комитет в защиту Курил. Комитет объявил 10 сентября “Днем народной защиты российских Курил”. Активисты комитета разъехались по 26 городам для организации там к 10 сентября митингов протеста. Крупные манифестации готовились в Брянске, Ульяновске, Волгограде, Рязани, Барнауле, Самаре, Красноярске, Южносахалинске, Петропавловске-Камчатском. С той же целью я отправился к своим избирателям во Владимир.

Однако 9 сентября, за трое суток до отлета Ельцина в Токио, президент внезапно отменил свой японский визит. Его пресс-служба фактически скрыла причину сенсационного события, сославшись невнятно лишь на “учет комплекса обстоятельств и обмен мнениями с руководством правительства, Верховного Совета и Совета безопасности”.

Подлинную причину сообщил из Москвы в тот же день, 9 сентября, корреспондент американского агентства Ассошиэйтед пресс:

“Российские сторонники жесткой линии угрожали, что будут добиваться процедуры отстранения Ельцина от власти, если он отдаст Курилы”.

Спустя неделю московский еженедельник “Столица”, горячий приверженец Ельцина, подытожил курильский промах своего любимца:

“Ельцин, конечно, проиграл — показал слабину. И все-таки он нашел лучшее решение из всех худших. Если бы он поехал и “сдал” острова — ему бы самому надо было бежать на эти острова из Москвы”.

Курильский переполох постепенно стих и растворился в других треволнениях столичной жизни. А потом осенние дожди сменились зимними снегопадами, и год уже был на исходе, когда в декабре позвонил мне в “Белый дом” полковник Осин из министерства госбезопасности. Полковник сказал, что он по приказу его министра Виктора Баранникова завершает розыск виновников огласки служебной документации правительства и посему рассчитывает на мои показания.

— Что же вас интересует? — спросил я.

— Желательно поговорить о скопированном вами письме президенту от министра иностранных дел Козырева и депутата Лукина.

— Поздновато спохватились. Какие еще вопросы?

— Быть может, вы припомните имя человека, который передал вам документ?

— Считаете меня доносчиком и болваном?

— Ничего подобного! Вы уважаемый депутат, а значит, должны быть законопослушным гражданином.

— Разве не знаете, что по закону вам запрещено допрашивать депутатов?

— Все знаю. Иначе вызвал бы вас к себе повесткой. Но вместо того законно прошу лишь побеседовать со мною.

— Понимаете, что я вправе отказаться?

— Да. Но повторяю просьбу. Очень вежливо.

— Ну раз так, то можете прийти в “Белый дом” ко мне под конец рабочего дня. Скажем, 8 декабря. Я закажу вам пропуск.

— Большое спасибо. До встречи!

До встречи с ним осталось четыре дня — вполне достаточно, чтобы спланировать по моему предстоящее свидание и попытаться, если получится, околпачить контрразведку. Ради этого я попросил помочь мне свою приятельницу — миловидную и миниатюрную блондинку с лучисто-васильковыми глазками. Их безмятежное простодушие было мнимым.

Моя помощница по-деловому пунктуально появилась у меня в кабинете за четверть часа до того, как туда же вошел моложавый и симпатичный с виду Осин в штатском сером костюме. Здороваясь, контрразведчик приветливо улыбался. Любезно обратился к даме:

— Надеюсь, вы извините меня за необходимость побеседовать с Ионой Ионовичем наедине о служебных проблемах.

— Нет, полковник, — возразил я. — Мой друг Надежда будет присутствовать при нашем разговоре.

— Зачем?

— Для моей страховки. Ведь после нашей беседы вы напишите рапорт своему начальству. Что сочините — этого я не узнаю. Поэтому мне нужен свидетель ваших расспросов и моих ответов. Только это зафиксирует Надежда. Вмешиваться в разговор не будет.

— Все равно так не положено проводить дознание по вопросам засекреченного делопроизводства.

— У вас свои порядки, а тут у меня — мои. Если не нравится, то можем расстаться.

— Вынужден уступить вам, депутату, хотя вы поступаете неправильно.

— Вам тоже я уступил, согласившись на эту встречу. Кстати, будет правильно показать нам ваше служебное удостоверение.

Мандат чекиста Михаила Ивановича Осина не вызвал никаких сомнений. Я сказал:

— Теперь можете задавать вопросы.

— Прошу показать, — молвил полковник, — вашу копию письма президенту от Козырева и Лукина о Курильских островах.

— А вам известно, что существование этого письма опровергло министерство Козырева?

— Да, известно. Тем не менее, прошу дать копию документа.

— Какого документа? Который не существует?

— Прошу вас не шутить.

— В таком случае я и прошу вас всерьез предъявить доказательство моего проступка. Покажите оригинал документа, чтобы я смог определить — имею ли его копию.

— У меня нет оригинала данного документа, — проворчал полковник.

— Тогда покажите фотокопию.

— Ее тоже нет.

— Предъявите мне хотя бы выписанные цитаты из прочтенного вами документа.

— Не читал я и не видел этот документ, — скис окончательно Осин.

— Феноменально! — изумился я. — Полковник контрразведки пришел к депутату и просит его, как в детской сказке: “Принеси мне то, не знаю что”. Это крайне несерьезно, Михаил Иванович, для руководящего деятеля следственного управления министерства госбезопасности.

— К вам я пришел не самовольно, а по заданию моего руководства.

— Тем более несерьезно.

— Сейчас дойдем и до серьезного. В ходе дознания вы обладаете правом ознакомиться с некоторыми документальными материалами касающегося вас расследования. Можете прочесть и сделать краткие выписки.

Он открыл принесенную папку и вынул из нее четыре бумажных листа. Их прочли мы с Надеждой и законспектировали в две руки. На первых двух листах было напечатано в июле 1992 года донесение заместителя министра иностранных дел Кунадзе его начальнику Козыреву и Руслану Хасбулатову, председателю Верховного Совета России. Полковник Осин продемонстрировал экземпляр депеши в адрес Хасбулатова. Воспроизвожу текст:

Председателю

Верховного Совета РФ

Р. И. Хасбулатову

(только лично)

Руслан Имранович,

На днях газета “Советская Россия” опубликовала открытое письмо 52 депутатов Верховного Совета Российской Федерации в адрес Б. Н. Ельцина. В этом письме делается ссылка на докладную записку о возможных развязках по территориальному вопросу с Японией, представленную нами президенту России в декабре 1991 года по согласованию с руководством Верховного Совета. В открытом письме фигурирует и резолюция президента. Как бы в развитие этого возмутительного эпизода японская газета “Нихон Кэйдзай” опубликовала 15 июля интервью заместителя председателя комитета по международным делам Верховного Совета И. Андронова, в котором он практически дословно изложил содержание упомянутой докладной записки.

Считаю необходимым подчеркнуть, что указанная записка по-прежнему находится в стадии рассмотрения президентом Российской Федерации и может стать основой наших переговорных позиций с Японией.

Сказанное, по-видимому, означает, что И. Андронов, используя служебное положение, получил доступ к секретной информации и сделал ее достоянием гласности. Говоря прямо, это должностное преступление.

Г. Кунадзе

На донесении Кунадзе была рукописная резолюция председателя Верховного Совета для одного из его заместителей: “Воронину Ю. М. Разберитесь с этим вопросом. Р. Хасбулатов”. После этого, как сказал мне полковник Осин, донесение Кунадзе поступило к министру госбезопасности Баранникову, который приказал провести расследование.

Среди опрошенных контрразведкой был в министерстве Козырева и Кунадзе заместитель начальника 2-го управления департамента Азиатско-Тихоокеанского региона А. М, Ефимов. Он дал письменные показания 30 октября 1992 года:

В следственное управление

Министерства безопасности

Российской Федерации

Объяснение

Интересующий следственное управление документ о Южно-Курильских островах был подготовлен в нашем управлении МИД. Готовый документ, насколько мне известно, был предоставлен министру иностранных дел Российской Федерации А. В. Козыреву. Потом заместитель министра Г. Ф. Кунадзе отвез документ председателю Комитета по международным делам Верховного Совета В. П. Лукину. О дальнейшем хождении этой записки доподлинно не знаю, но по обрывочным сведениям полагаю, что данный документ за двумя подписями, А. В. Козырева и В. П. Лукина, и с визой председателя Верховного Совета был направлен из канцелярии Комитета по международным делам в аппарат президента Российской Федерации.

А. Ефимов,

заместитель начальника 2-го

упавления Департамента АТР МИД РФ

На последнем листке из папки полковника Осина была справка его коллег об итоге расследования внутри Министерства иностранных дел:

О факте разглашения закрытых сведений проведены беседы с заместителем начальника Управления комплексной безопасности МИД РФ Тюриным С. Н. и заместителем начальника 2-го Управления Департамента АТР МИД Ефимовым А. М.

Установлено, что разглашенный документ был передан в декабре 1991 года из МИДа в Верховный Совет РФ.

18 декабря 1991 года документ возвратился в несекретную канцелярию отдела документации Исполнительного секретариата МИДа. На документе была виза председателя Комитета по международным делам Верховного Совета В. П. Лукина и резолюция президента Российской Федерации.

21 января 1992 года документ был получен Ефимовым А. М.

18 августа 1992 года Ефимов А. М. сообщил, что документ утрачен.

Начальник 4-го отдела службы N 1 УЭБ Министерства безопасности РФ полковник В. М. Гладышев

Заместитель начальника УЭБ

Министерства безопасности РФ

полковник М. Г. Дерюхин

— Итак, — сказал мне полковник Осин, — теперь вы уяснили — вокруг какого документа ведется расследование.

— Да, очень многое прояснилось

— Тогда вернемся к вашей копии разглашенного документа.

— С какой целью?

— Это я уже вам объяснял.

— Повторите, пожалуйста, еще раз.

— Мне поручено моим руководством обнаружить первоначальный источник разглашения закрытой документации правительства.

— Для наказания виновника?

— Да, конечно.

— Но вы уже обнаружили более крупных злоумышленников. То, что вы мне показали, инкриминирует Козыреву, Лукину, Кунадзе измену Родине по статье 64 Уголовного кодекса России. Возьметесь вы за такое следственное дело против них, если получите копию нужного вам документа?

— Нет, я не полномочен возбуждать такое следствие.

— Кому же вы служите, полковник? Ваше ведомство ныне именуется Министерством безопасности России. Но вы ловите не нарушителей безопасности страны, а их разоблачителей. Изменники науськивают вас, как охотничьих псов, выслеживать и хватать российских патриотов. Кто вы на деле, Михаил Иванович?

— Русский офицер, верный служебному долгу.

— Если это хоть частично верно, то ясно — почему в МИДе солгали вам, что там будто бы утрачен курильский меморандум Козырева и Лукина. Обличающий их документ спрятали от вас или вовсе уничтожили. Что же касается вашего министра Баранникова, то прошу передать ему, что и впредь любой предательский документ, который мне попадется, я буду разглашать и срывать замыслы его авторов.

— Очень интересный разговор! — прощебетала молчавшая до этого Надежда. — Но я не успеваю записывать беседу. Можно я достану из сумочки магнитофон?

— Магнитофон? — всполошился контрразведчик. — Свидетельница с магнитофоном! Прошу уточнить: кто такая.

— Ее зовут нежным именем Надежда, — улыбнулся я.

— А фамилия? — настаивал полковник.

— Гарифуллина, — произнесла Надежда.

— Надежда Гарифуллина! — воскликнул Осин. — Я часто вижу ваши статьи в “Советской России”. Вот ради чего, Иона Ионович, вы согласились на встречу со мною?

— Вы гениально догадливы.

— Будет газетный репортаж обо мне?

— О вас и ваших хозяевах.

Полковник встал, сухо попрощался и ушел. Через несколько дней изложение беседы с ним опубликовала в “Советской России” Надежда Гарифуллина, грациозная блондинка с острым пером и неразлучным магнитофоном в дамской сумочке.

Однако, как известно, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Спустя год кремлевские “самураи” отпраздновали свой реванш. 11 октября 1993 года Ельцин прилетел в Токио. За неделю до этого в Москве бронетанковая гвардия президента расстреляла и спалила парламентский “Белый дом”. Уничтоженный Верховный Совет больше не угрожал Ельцину судебной карой за предательские шашни с японцами. 13 октября Ельцин и японский премьер-министр подписали Токийскую декларацию о “законности и справедливости” территориального диспута “по вопросу о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи”.

Оценку Токийской декларации Ельцина дал видный российский профессор-востоковед Вячеслав Зиланов на страницах “Независимой газеты”:

“В Токийской декларации Япония укрепила свою надежду на получение желанных островов. Декларация, по существу, означает подыгрывание Японии в обосновании ее притязаний на Южные Курилы”.

Ельцин не решился тогда открыто преподнести японцам наши острова только потому, что знал наперед: даже покорный ему и безвластный новый псевдо-парламент, названный Государственной думой, не ратифицирует акт отторжения части России.

Токийская декларация имела неопубликованный довесок — потайную договоренность Ельцина с японцами об эвакуации с Южных Курил наших воинских частей. По секретному распоряжению президента Южные Курилы покинули стрелковая дивизия, артиллеристы и полк истребительной авиации ВВС. Их уход, создав брешь в обороне границы, подорвал еще хуже мирную экономику островов: армия обслуживала там гражданские аэродромы, обеспечивала морскую связь населения с материком, строила и ремонтировала дороги и мосты, восстанавливала разрушенные дома после тайфунов, землетрясений, цунами. Без солдатской помощи островитяне почти уподобились Робинзону Крузо.

Вслед за визитом Ельцина в Токио сразу же иссякли государственные поставки на Южные Курилы транспортного горючего, дизельного топлива для местных электростанций, продовольствия и медикаментов. Остановились рыбоконсервные фабрики. Началась массовая безработица и голодуха. Тысячи беженцев откочевали с островов. Оставшихся берут до сих пор на измор, вынуждая тоже уехать неведомо куда или молить японцев о спасении и опеке под властью Токио.

Сбылся мрачный прогноз сахалинского губернатора Федорова осенью 1991 года: московское полуотречение от Южных Курил вызвало цепную реакцию территориальных претензий к нам многих соседей — Китая, Соединенных Штатов, Норвегии, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Украины, Грузии.

Больше всех урвал у нас Китай. После кровавой расправы с Верховным Советом кремлевский властелин приказал демаркировать российско-китайскую границу таким образом, что на пограничных реках Амур и Уссури китайцы завладели дюжиной островов. Один из них — Даманский. Защищая его от нападения маоистов в марте 1969 года, погибли там 58 советских пограничников. Их командир старший лейтенант Стрельников и его солдаты были заколоты насмерть китайскими штыками. Сгинули, выходит, зазря?

Даманский переименован теперь в Чженьбаодао. Оттуда вывезли китайцы в Пекин подбитый наш танк Т-62 и установили его в столичном музее своих военно-геройских трофеев.

В ноябре 1997 года Ельцин приехал в Пекин и согласился демаркировать в пользу китайцев еще три участка их границы с российским Приморьем. Мы утратили 1500 гектаров земель близ озера Ханка, на берегу Уссури и возле озера Хасан, где 60 лет назад погибли в боях восемьсот красноармейцев, отражая вторжение захвативших Китай японцев. Ныне у нас отобран стратегический плацдарм на стыке границ России с Китаем и Кореей.

Но все эти подарки ничуть не умиротворили китайцев. Они периодически обстреливают наших пограничников — и уже угробили двоих. Пекинские власти сейчас требуют отдать им пригородные районы Хабаровска и остров Большой на реке Аргунь в Читинской области. Китайская пресса предъявляет территориальные претензии на весь Хабаровск, а также на Владивосток, Благовещенск, Уссурийск, Нерчинск, Николаевск-на-Амуре. В общем, аппетит, как обычно, приходит во время еды.

Пиратствуют сегодня и американцы на морских границах нашего Дальнего Востока. 15 августа 1997 года в Беринговом море военный корабль США взял на абордаж российский траулер “Черняево” и отконвоировал его со всем экипажем на Аляску. Точно так же захватили ранее янки еще несколько наших рыболовных судов. Плененные рыбаки находились в российских водах вне экономической зоны американцев в Беринговом море.

Эта зона произвольно учреждена в 1990 году по незаконному сговору вашингтонских дипломатов с советским министром Шеварднадзе без ратификации у нас пограничной сделки Верховным Советом и его наследницей Государственной думой. В итоге американцы изъяли у России в Беринговом море 80 тысяч квадратных километров рыболовного пространства и газо-нефтеносного шельфа. Грабеж опротестован в Москве депутатами Государственной думы, а в ответ Вашингтон мстит нам похищением российских траулеров.

Вдобавок Государственный департамент США шантажирует нас публичными напоминаниями о том, что причислил с конца прошлого века к американским владениям заполярный остров Врангеля и еще четыре близлежащие острова. Хотя они давно наши, но ими предлагают компенсировать российские потери в Беринговом море!

Шантаж удвоил весной 1998 года московский посол США Джеймс Коллинз. Он заявил, что Южные Курилы безоговорочно принадлежат Японии. Столь же нагло высказывался в России предшествующий посол США Томас Пикеринг. За подобные выходки послов изгоняют во всех странах. И только здесь расхитителям наших земель обеспечена безнаказанность и покровительство из Кремля.

Неспроста теперь даже слабосильная Норвегия нахраписто требует от Москвы отдать в Баренцевом море 155 тысяч квадратных километров нашего водного пространства. Там обнаружены недавно восемь поддонных месторождений нефти и газа.

В Финляндии местная пресса и политики-националисты настойчиво призывают отобрать у России три ее региона: Печенгу в Мурманской области, западную часть Карелии и группу островов в Финском заливе — Мощный, Большой, Гогланд.

Власти Эстонии, обретя независимость, зарятся с 1992 года на обширные земли России в Ленинградской и Псковской областях. Эстонцы вознамерились отнять у нас Ивангород с его окрестностями, где наши предки обосновались со времен князя Александра Невского. Таллинские рвачи объявили также своим район вокруг знаменитого Псково-Печерского монастыря, заложенного русскими монахами еще в XV веке. А рядом пытаются заодно присвоить наш тысячелетний город Избарск, старинную русскую крепость. В целом покушаются на 2300 квадратных километров российской территории. Там на границе вооруженные эстонцы уже дважды атаковали мирных псковичей и наших пограничников.

Тревожно и на границе с Латвией, чей парламент два года назад потребовал забрать у нас два псковских района — Пыталковский и Палкинский.

В Литве издают уже пять лет географические карты, на которых Калининградская область названа по-литовски “Караляучюсским краем”. Заместитель спикера литовского сейма Рамуальдас Озолас недавно изрек:

— Караляучюс — это уже не Россия.

Так же высказывается спикер сейма Витаутас Ландсбергис:

— Эта область — классическая колония, которую завоевали Советы.

Избранный в январе 1998 года президентом Литвы гражданин США Валдас Адамкус заявил, что Калининградская область находится под московским управлением якобы “только временно”.

Литовское посольство в США попросило вашингтонских конгрессменов помочь Литве заполучить Калининградскую область. В конгрессе уже обсуждается проект резолюции о передаче власти в Калининграде некоему “международному органу”. Между тем Ельцин, как всегда в таких ситуациях, согласился под давлением американцев сделать в Калининградской области территориальные уступки на границе с Литвой.

Уступчивость Кремля от Балтики до Тихого океана подтолкнула, очевидно, правительство Украины предъявить нам свои права на Керченский пролив из Азовского моря в Черное. Если и тут мы капитулируем, то отдадим под чужой контроль взаимодействие наших азовских и черноморских флотилий.

Тбилисский друг Ельцина президент Шеварднадзе тоже выпросил уступку в горах Кавказа: на дороге в Дарьяльском ущелье отдана грузинам погранзастава Верхний Ларс. Она поперек горла грузинским спиртовозам. А кроме того, блокирует транспортный путь от мятежной Чечни к Черноморским портам и далее к берегам Турции.

Все зарубежные хапуги на границах России активизируются всякий раз, когда Ельцин возобновляет торг с японцами о Южных Курилах. За последние полгода он устроил две так называемые “встречи без галстуков” с японским премьер-министром Рютаро Хасимото. Показушная “неформальность” таких переговоров избавляет Ельцина от публикаций итоговых коммюнике с оглаской будущей участи Южных Курил. Эта тема пока засекречена настолько, что Ельцин и Хасимото допускают к их устному торгу только четверых самых неболтливых помощников: с каждой стороны — переводчик и консультант.

Первая сходка “без галстуков” произошла в ноябре 1997 года на берегу Енисея под Красноярском в курортном пансионате бывшего крайкома КПСС. Виллы и парк пансионата “Сосны” окружены высоченным железным забором. Внутрь допустили кучку журналистов лишь на один час, чтобы сфотографировать рекламное объятие Ельцина с Хасимото, их прогулку по парку к речному берегу и отъезд на катере. Оба объявили на следующий день, что решили подписать мирный договор между Японией и Россией к 2000 году. К этому сроку, как выяснили японские журналисты от своих дипломатов, Москва обязана передать Токио суверенитет над Южными Курилами.

Сделка названа “планом Ельцина — Хасимото”. Токио отблагодарил Москву кредитом в полтора миллиарда долларов. За что — уже известно.

Впервые Кремль разрешил японцам заниматься рыболовством у Южных Курил внутри нашей пограничной 12-мильной зоны. Ранее там российские пограничники на сторожевых судах ловили и арестовывали японских браконьеров. Им даровано отныне полное раздолье. А в Токио правительство сочло своей первой победой фактическую отмену вокруг Южных Курил морской границы России.

Японское правительство получило также согласие Ельцина на создание в школах населенных пунктов Южных Курил учебных курсов японского языка. Его усвоить предложено не только школьникам, но и взрослым островитянам. Догадываетесь зачем?

6 февраля в московской Государственной думе полномочный представитель нашего правительства Андрей Себенцов от имени Ельцина опротестовал подготовленный депутатами законопроект “Об обеспечении территориальной целостности Российской Федерации”. Президент требует, как сказал Себенцов, изъять из законопроекта статью о том, что территория России является неделимой, неприкосновенной и любая ее часть не может передаваться иностранному государству.

Так подготовился Ельцин к своей второй “встрече без галстуков” 18 апреля с токийским премьером, которого именует нынче “мой друг Рютаро”, и общается с ним на “ты”. Друзья заново будут секретничать на японском курорте Кавана. И опять секретничали двое суток. Ожидается, что вскоре на Южных Курилах не будет существовать для японцев нашей сухопутной границы. Им позволят, вероятно, скупать земли островов.

В цепочке скалистых Южных Курил есть меж ними пролив с пророческим названием — пролив Измены.