III.

III.

Он остался в Портленде, куда с помощью друзей приехал в 1999 году за коляской, когда узнал, что именно здесь ведутся наиболее активные исследования по остеогенезу. И в самом деле: ему дали лекарства, и переломов стало намного меньше. Боли, впрочем, остались, а самочувствие сейчас, признается Антон, даже хуже, чем в юности. Но с этим уже ничего не поделаешь. В Портленде он стал человеком движения. Здесь много общественного транспорта, на нем можно добраться куда угодно: и в трамваях, в автобусах есть подъемники. Он живет в многоквартирном доме и в любой момент может вызвать одного из живущих в этом же доме социальных работников для разных бытовых нужд. С ним Рокки, которого могут пустить даже в госпиталь.

Американской идиллии, однако, не вышло. В августе у Антона отняли пособие, оставили только медицинскую страховку. Нет, Америка его не обижает, она просто выполняет свои законы. Случился вот такой казус: иммиграционные службы слишком долго проверяли его личное дело, и грин-карту он получил только в 2004 году. А пособие он получал с 2000 года. Но платить пособие негражданину могут только семь лет: предполагается, что за это время человек решит проблему с гражданством. Однако подать прошение о гражданстве Антон сможет только в 2009 году, по истечении пяти лет с момента получения грин-карты. В ноябре у него закончился последний рабочий контракт. Антон писал сенаторам, писал в Белый дом, ему вежливо отвечали: очень сочувствуем, но чтобы помочь вам, нужно изменить закон. Позвонил в кризисный центр. Там спросили: «Есть ли у вас суицидальные настроения?» - «Нет», - честно сказал Антон. - «До свидания», - сказал кризисный центр.

Он давно получил сертификат MCSE (Microsoft Certified System Engineer). Но кому нужны такие работники, спрашивает он, у которых проблемы со здоровьем?

- Никаких, в общем-то, проблем. Я вот только никогда не мог себе даже и представить, что мне когда-нибудь будет грозить жизнь на улице. Сейчас у меня есть средств на два месяца. А потом, если ничего не будет, - улица. Конечно, мои друзья знают об этой проблеме, они сказали мне, что помогут и что все будет нормально. Но я знаю, что они совсем небогаты. Лишнего у них нет, и садиться им на шею я не хочу.

Он не знает, куда еще можно обратиться, и просит об одном: помогите с работой.

- Работал я здесь полтора года в PGE (Portland General Electric), в группе, которая занималась поддержкой, программированием веб-сайтов. Перед тем, как на ту работу попасть, мне пришлось полтора года доказывать, что я что-то могу. Я же сюда без резюме приехал, в смысле, оно было, но кому оно российское нужно? Так вот, полтора года я работал в нескольких местах просто без денег. За все брался, что только мог делать. Но это мне тоже не помогло. Стало хуже со здоровьем - и все…

Зато у него есть семья. Там, в Астрахани.

- С мамой и с сестрой СЕЙЧАС у меня очень хорошие отношения. Это не просто слова, это действительно так. Мы перезваниваемся, не часто, все-таки для меня это дорого, но перезваниваемся. Отношения у нас наладились. Я очень не хочу, чтобы эта книга каким-то образом нанесла им вред. Я не обвиняю мать. Никого не обвиняю. Я не имею права это делать. В той ситуации она сделала правильный выбор - всю любовь она отдала моей сестренке. Я ведь не из-за мести писал все это. Просто я писал о своей жизни, о том, какая она была.