Глава 2 ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ РЕАЛЬНОСТЬ И ЖЕЛАЕМОЕ
Глава 2
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
РЕАЛЬНОСТЬ И ЖЕЛАЕМОЕ
Надеются люди, мечтают весь век
Судьбу покорить роковую,
И хочет поставить себе человек
Цель счастия — цель золотую.
За днями несчастий дни счастья идут;
А люди всё лучшего, лучшего ждут.
Фридрих Шиллер. «Надежда» (пер. А. Фета)
Благодаря человеческой изобретательности объём распределяемых благ со временем становился всё больше. Население росло, но ещё быстрее рос средний, за последние два века, показатель распределяемого социального продукта. Теперь этот показатель достиг своих пределов.
Как только страна прекращает осваивать новые месторождения полезных ископаемых или начинает извлекать выгоду в основном из трансфертных выплат других стран, её производственные возможности складываются из стоимости накопленного основного производственного капитала, из численности и качества её занятого населения и из будущего прогресса производительности. Для нас это означает следующее: если в Германию будут бесперебойно идти инвестиции, то стоимость основного производственного капитала в будущем не станет проблемным местом для развития экономики. А вот количество и качество трудовых резервов внушают опасения. Количество является итогом демографического развития, иммиграции и занятости населения, качество складывается из его социализации, уровня образования, возрастной структуры и — в случае наличия иммиграционного притока — из социализации и уровня образования мигрантов. Тут возможны совершенно разные пути развития, однако нет основания предполагать, что возникнет перелом в динамике рождаемости и в зависящем от неё изменении численности населения, если не произойдёт что-то чрезвычайное.
Модельный расчёт, положенный в основу нижеследующих рассуждений, зиждется на допущении, что средний коэффициент рождаемости составит 1,4, а годовое сальдо миграции (то есть разность между въехавшими и выехавшими) около 50 тыс. человек. Что касается прироста производительности труда в час, то он в последние десятилетия неуклонно падает. Мы допустим, что прирост производительности труда стабилизируется на 1 % в год. Если на основе этих цифр построить экстраполяцию до 2050 г., то мы получим следующее:
• рост экономики закончится в 2020 г. и после этого стагнирует с тенденцией к сокращению, потому что прирост производительности и уменьшение численности работающих взаимно компенсируются (см. табл. Г в приложении);
• что касается числа работающих, то количество людей старше 65 лет удвоится: если в 2005 г. на одного работающего приходилось 0,46 человека старше 65 лет, то в 2050 г. на одного работающего будет приходиться один человек пенсионного возраста (см. табл. Д в приложении);
• поскольку численность населения падает, социальный продукт на душу населения продолжает расти. Но пенсионеры могут иметь от этого свою часть лишь в том случае, если доля пенсионных выплат в социальном продукте удвоится. Замораживание реального обеспечения пенсионеров на сегодняшнем уровне означало бы, что доля пенсионных выплат в национальном доходе поднимется с нынешних 16,5 до 25,6 % в 2050 г. (см. табл. Д в приложении).
Избыточная нагрузка на налоговую систему из-за старения населения станет выше, чем её облегчение вследствие сокращения числа детей и безработных: по подсчётам Европейской комиссии связанное с возрастом увеличение налогового бремени на выплату пенсий, лечение и уход составит до 2060 г. от 5,5 до 10 % ВВП, тогда как облегчение за счёт сокращения расходов на образование и выплату пособий по безработице, напротив, составит лишь 0,7 %{17}. Существенно улучшить эти перспективы можно было бы при ощутимо более высоком числе работающих людей{18}. Но на это не приходится рассчитывать. Институт рынка труда и изучения профессий в Федеральном агентстве труда также приходит к сопоставимым результатам в своих экстраполяциях относительно будущего потенциала занятости населения{19}. Из этого следует: будущие финансовые проблемы и проблемы распределения мы уже не сможем решить общеэкономически — путём прироста, — а только лишь путём перераспределения.
Тот, кто доверяет этой книге, может продолжить чтение, перейдя сразу к главе 3. Но тот, кто более подробно интересуется тем,
• как наше благосостояние развивалось в последние десятилетия;
• на каком уровне мы находимся по сравнению с другими странами;
• как производительность труда будет развиваться в Германии дальше;
• что означает в обозримом времени демографическое развитие для роста и благосостояния, каких конфликтов распределения следует ожидать, для того следующие страницы представят интересный, хоть и перегруженный цифрами, материал.
Развитие благосостояния
В 2008 г. Германия имела валовой национальный доход (совокупность всех произведённых товаров и услуг) около 2500 млрд евро и народный доход (национальный доход за вычетом амортизационных списаний) около 1900 млрд евро. Из них 65 % приходилось на вознаграждение работающих по найму и 35 % — на доходы предприятий и личных состояний. На душу населения приходилось:
• 39 900 евро валового национального дохода;
• 23 000 евро народного дохода;
• 17 100 евро личных потребительских расходов.
Итак, ровно 55 % валового национального дохода и соответственно 74 % народного дохода шли на личное потребление. Если в виде допущения подставить в легальном трансфертном доходе (Hartz IV или основное обеспечение по старости) ноль на место той части дохода, которая идёт на вклады, то на каждого одинокого получателя придётся годовое потребление приблизительно в 8000 евро (основной набор продуктов, аренда жилья, электричество), что составляет около 47 % среднеарифметических личных расходов. Так как в 2007 г. среднеарифметическое брутто-вознаграждение наёмного работника составляло 27 100 евро, то в час это было добрых 20 евро. При I разряде налогообложения это соответствует годовому нетто- доходу в 18 000 евро.
Реальный (то есть скорректированный по инфляции) народный доход на душу населения в Германии в настоящее время в 5,5 раза превышает таковой в ФРГ в 1950 г. Но рост за минувшие десятилетия существенно замедлился, и теперь реальный народный доход на душу населения в объединённой Германии не выше, чем таковой в Западной Германии в 1990 г. Благосостояние в ФРГ, измеренное как реальный народный доход на душу населения, в 1950-е гг. росло взрывообразно, в 1960-е — росло заметно, в 1970-е и 1980-е — подрастало лишь умеренно и всё медленнее. В последние два десятилетия Восточная зона в составе воссоединившейся Германии стремительно нагоняла упущенное, однако общегерманский уровень благосостояния, измеренный по реальному народному доходу на душу населения, лишь через 20 лет после воссоединения достиг западногерманского уровня 1990 г.
Эти статистические данные хорошо совпадают с конкретным опытом западногерманского населения. Вообще реальные доходы широких слоёв за последние 20 лет скорее упали, чем поднялись. К перераспределению между Западом и Востоком, приведшему к понижению благосостояния жителей бывшей ФРГ, добавилось растущее давление на зарплату вследствие глобализации, ибо всё больше отраслей экономики имеют тенденцию к всемирному уравниванию зарплаты под давлением конкуренции.
Экономическая мощь разных стран
Германия всё ещё богатая страна, но она уже не находится в числе рекордсменов мира. Экономические последствия объединения и постепенно вступающие в действие экономические проявления демографического старения понизили её место в таблице благосостояний (табл. 2.1).
На ВВП оказывают воздействие следующие силы:
• технический прогресс и интенсивность инвестиций;
• развитие производительности труда;
• численность работающих и степень их занятости;
• развитие спроса государства, частных нанимателей и зарубежья.
Изменения спроса, однако, имеют воздействие скорее на циклическое движение экономики. В более длительной перспективе спрос и предложение в каждой экономике идут нога в ногу, причём предложение капитала и работы сокращается и является фактором «узкого места».
Таблица 2.1.
Благосостояние при ВВП, скорректированном по покупательной способности, на душу населения (по состоянию на 2008 г.)
Источник: IWF. В плане коррекции по покупательной способности ср.: Sonnenburg A. Ergebnisse des Vergleichsprogramms von Eurostat und der OECD. Kaufparit?ten — BIP pro Kopf — Preisniveau // L?hne und Preise, hrsg. vom schweizerischen Bundesamt f?r Statistik BFS. M?rz, 2008.
Интенсивность инвестиций и технический прогресс действуют на рост не напрямую, а через производительность труда. Интенсивность инвестиций, измеренная как участие капитала на единицу социального продукта, вот уже несколько десятилетий является довольно стабильной. Для общеэкономического технического прогресса производительность труда считается важнейшим мерилом. Улучшается ли организация производства, нарастает ли автоматизация производственных процессов, рационализируются ли операции платежей и бухучёта (например, благодаря кассам со считыванием штрих-кода в торговле) или информационно-технические процессы — действия, относящиеся ко всему обществу, можно увидеть только по доходу за один рабочий час. Но на производительность труда влияют и мотивации, квалификация, равно как и прилежание, и вообще качество рабочей силы. Эти так называемые мягкие факторы, которые поддаются измерению лишь косвенно, являются определяющими в том, что Германия, несмотря на то что это страна высоких зарплат, смогла утвердить свою прочную позицию в обрабатывающей промышленности. Насколько к Германии подходит определение страны высоких зарплат, показывает табл. 2.2.
Таблица 2.2.
Расходы на почасовую оплату труда в промышленных отраслях в различных странах
Ср.: Schr?der Ch. Industrielle Arbeitskosten im internationalen Vergleich // IW-Trends 3. 2009. S. 6. См. там же методические примечания. Расходы пересчитаны на среднегодовой обменный курс 2007 г. Они представляют собой брутто-зарплаты с выработки и оклады за эффективно отработанный час, включая расходы на персональные доплаты.
Различие в стоимости труда по большей части оправдывается и объясняется различиями в производительности (табл. 2.3). Заметные расхождения между индексом индустриальной стоимости труда, с одной стороны, и уровнем производительности — с другой, есть в США, Франции и Италии. Первые имеют после девальвации доллара в последние годы, при коррекции по производительности, отчётливый выигрыш перед Германией в расходах по зарплате; Франция и Италия, напротив, проигрывают Германии в расходах по зарплате, скорректированной по производительности. Показательно сопоставление таких признаков, как ВВП на душу населения, расходы на зарплату и производительность. Оно показывает, что различия в производительности недостаточно для объяснения разницы в благосостоянии (табл. 2.4).
Разумеется, цифры лишь ограниченно поддаются сравнению. Выражающееся в ВВП общеэкономическое создание добавленной стоимости охватывает не только обрабатывающую отрасль. К тому же стоимость труда и его производительность выражаются в действующем обменном курсе, а народный доход, напротив, по паритету покупательной способности.
Таблица 2.3.
Добавленная стоимость брутто в час в обрабатывающей отрасли
Ср.: Schr?der Ch. Produktivit?t und Lohnst?ckkosten der Industrie im internationalen Vergleich // IW-Trends 4. 2008. S. 5, пересчитанные на базе среднеарифметического обменного курса 2007 г.
Таблица 2.4.
Показатели ВВП на душу населения и производительности труда, расходы на оплату труда в различных странах
Источник. IWF.
Производительность труда
Расхождение между производительностью труда и расходами на оплату труда, с одной стороны, и народным доходом, с другой стороны, проистекает из различного количества работы. В Швеции, например, число отработанных часов на душу населения на 35 % выше, чем в Германии, а среднее вознаграждение работы за час, включая услуги, наоборот, ниже{20}. Это приводит в сумме к народному доходу на душу населения, на 20 % более высокому (табл. 2.5). Ещё в 1960 г. у 15 «старых» государств Европейского союза (ЕС-15) общее годовое рабочее время на каждого жителя было на 18 % выше американского уровня. К 1975 г. положение сравнялось. В настоящее время ЕС-15 достигает лишь 70–80 % от американского уровня{21}. Это лишь на треть можно объяснить более продолжительным отпуском и более короткой рабочей неделей, в остальных двух третях повинно, напротив, меньшее участие молодых работающих до 30 лет и пожилых, начиная с 50 лет. Этот эффект рабочего времени делает относительными и различия в размере народного дохода. То, что определённые услуги в Европе осуществляются внутри семьи, а в США востребованы на рынке, статистически хоть и повышает американский народный доход, однако для сопоставления благосостояния не годится. Таблица 2.5 показывает, что различия в общем рабочем времени на жителя объясняют большую часть различий в благосостоянии, измеренном в ВВП, скорректированном по покупательной способности{22}.
Лишь там, где больше работают, в большем количестве есть то, что подлежит распределению. В Германии подолгу учатся, пожилые выбывают с рынка труда раньше, это заметно понижает уровень немецкого благосостояния по сравнению со Швейцарией, США или Голландией. Сокращение рабочего времени в последние десятилетия сделало Германию беднее, чем она должна бы быть.
Таблица 2.5
Общая продолжительность рабочего времени в пересчёте на душу населения в различных странах
Источник Eurostat; USA www.census.gov
Наряду с общеэкономическими рабочими часами развитие благосостояния определяет производительность труда. Бесспорно, что в Германии в будущем как население в целом, так и численность работающих будет сокращаться. Эту убыль можно было бы компенсировать, если бы соответственно выросла производительность труда.
Но в Германии прирост производительности труда падает уже много лет, при этом данный тренд подвержен конъюнктурным колебаниям. К сожалению, большинство исследований в области производительности труда учитывает слишком короткие периоды времени, поэтому трудно проследить влияние особых факторов и воздействие трендов. Тем более что нет и точных аргументов для будущих трендов производительности. Но если нет аргументов, то легко впасть в подмену и принимать желаемое за действительное. И создаётся впечатление, что в эту подмену слегка впал «Второй отчёт Федерального правительства о способности покрытия платежей»{23}. В «Отчёте» в первую очередь следовало бы учесть, как скажутся на государственных финансах воздействия будущего демографического развития.
Существенным результатом «Отчёта о способности покрытия платежей Федерального правительства за 2008 г.» является вывод о том, что влияние будущего сокращения населения на рост экономики может быть скомпенсировано увеличением роста экономики. Если численность работающих сокращается, то рост экономики может быть достигнут исключительно более высокой производительностью труда в час. Соответствующие анализы и расчёты провело не Федеральное правительство, а Ifo-институт{24}. Ifo-институт — а вместе с ним и «Отчёт о способности покрытия платежей Федерального правительства» — предполагает значение будущего годового роста производительности труда либо 1,4–1,6 % (в неблагоприятном варианте), либо 1,7–1,8 % (в благоприятном варианте).
Ifo-институт на основании собственных данных вывел допущения о предполагаемой производительности из «простой корректировки тренда» «соответствующих среднеарифметических значений с 1991 по 2004 г.{25} Этот опорный период времени решительно маловат для такой экстраполяции, заглядывающей на несколько десятилетий вперёд. При этом неучтёнными остаются как долгосрочное структурное падение тренда производительности, так и негативное развитие тенденции в самом опорном периоде.
В сенатском Управлении финансов земли Берлин долгосрочный тренд производительности в Германии был проанализирован тщательнее и привёл к такому результату: прирост производительности труда в час в долгосрочном тренде приближается асимптотически к годовому приросту, равному 1 % (см. рис. 2.1). Это допущение теоретически убедительно, поскольку два элемента, понижающие производительность в соответствии с тенденцией, в будущем усиливаются.
Вариант 1
Вариант 2
Собственные расчёты по Statistisches Bundesamt: Volkswirtschaftliche Gesamtrechnungen 2009. Fachserie 18. Reihe 1.5: Inlandsproduktberechnung. Wiesbaden, 2010. Jahresdurchschnittliche Entwicklung in den Zeitr?umen 1971 bis 1991 (WestDeutschland) und 1992 bis 2007 (Gesamtdeutschland), для будущих периодов — потенциальная линия тренда.
Рис. 2.1. Развитие производительности труда в Германии
1. Структура потребления постепенно сдвигается из области товаров в сторону личных услуг. Это понижает прогресс производительности, ибо в сфере услуг меньше резервов для повышения производительности.
2. Постоянно растущий средний возраст занятого населения сдвигает центр тяжести работающих в возрастные группы, которые оказываются менее трудоспособными при инновативной деятельности или физически тяжёлом труде. Это тоже оказывает своё влияние, способствуя понижению производительности.
Допущения в области экономического и демографического развития на период до 2050 г.
Цифры по производительности, принятые в «Отчёте о способности покрытия платежей», на мой взгляд, несостоятельны. Но «Отчёт» очень точно устанавливает неразрывные связи меньших изменений в допущениях для долгосрочного экономического, финансового и демографического прогноза:
• позитивный вариант «Т+» предполагает подъём коэффициента рождаемости от теперешних 1,4 до 1,6, годовое миграционное сальдо — 200 тыс. человек и незначительно возросшую производительность;
• осторожный вариант «Т-» предполагает пребывание на имеющемся коэффициенте рождаемости 1,4, годовое сальдо миграции 100 тыс. человек и несколько более низкую производительность.
Разница этих двух вариантов драматична: ВВП 2050 г. при «Т+» на 30 % выше, чем при осторожном варианте «Т—». Государственная задолженность при позитивном варианте падает до отметки 20 % ВВП 2050 г., а при осторожном поднимается до уровня 120 %.
Не говоря уже о том, что предполагаемые допущения производительности в обоих случаях получаются слишком высокими, наблюдение, если его избавить от желания видеть лишь то, что хочется, показывает, что прирост коэффициента рождаемости с 1,4 до 1,6 слишком оптимистичен, ибо развитие рождаемости 2008 и 2009 гг. давно уже уничтожило зародившиеся было надежды на перелом тренда. Совершенно очевидно, что выплата родительских денег вызвала в первую очередь «эффект объявления». После этого уже можно было уверенно ожидать, что будущий ежегодный приток иммигрантов составит 200 тыс. Но это был бы приток иммигрантов с уровнем производительности намного ниже уровня наличных трудовых ресурсов, ибо приток из Восточной Европы в ближайшем будущем прекратится из-за спада рождаемости в самих этих странах и процесса экономического навёрстывания в них. Приток из Индии и с Дальнего Востока не станет таким уж обильным — после того как индустриализация в этих регионах мощно укрепляется, а благосостояние быстро растёт. И Германии остаётся только проблематичный — и в этой книге он будет рассматриваться подробно — приток из стран Африки, а также с Ближнего и Среднего Востока. Ввиду такого развития событий следует, пожалуй, исходить из более низкого притока мигрантов. В основе моей собственной экстраполяции лежат данные «II Координированного предварительного расчёта населения», которые базируются на фактических цифрах 2005 г. (см. табл. А в приложении), равно как и следующие допущения:
• прирост почасовой производительности труда происходит согласно долгосрочному тренду, выраженному Управлением берлинского Сената, и стабилизируется в ближайшие годы асимптотически у среднего годового значения в 1,25 % (см. табл. Б в приложении);
• коэффициент рождаемости останавливается на 1,4, это значит, что численность каждого поколения на 30 % меньше предыдущего;
• годовой приток иммигрантов составляет 50 тыс.;
• занятость мужчин остаётся для 20—50-летних постоянной — на сегодняшних 80 % и ступенчато растёт у 50—65-летних от сегодняшних 64 до 70 %. Занятость женщин растёт у 20—50-летних ступенчато с сегодняшних 75 до 78 %, а у 50—65-летних ступенчато от сегодняшних 60 до 65 % (см. табл. В в приложении).
Этот набор допущений, на мой взгляд, умеренно оптимистичный, но относительно свободный от склонности принимать желаемое за действительное. Самый большой риск содержится в допущениях по производительности и приросту. Поскольку предполагается, что крупные экономические провалы, которые в принципе неотвратимы, вновь и вновь навёрстываются. Так ли это будет в ближайшие 40 лет, мы не знаем, ибо мы не знаем долгосрочных последствий финансового кризиса 2007–2008 гг. Мы также не знаем, какое воздействие на долгосрочный рост мировой экономики окажет изменение климата или как скажется в будущем взрывоопасное развитие событий в Африке и исламском мире.
Разъяснение результатов экстраполяции
Рост экономики
Реальный валовой внутренний продукт растёт — исходя из индекса 100 в 2005 г. до состояния индекса 112,8 в 2025 г., затем он падает до состояния индекса 109,6 в 2035 г. и стагнирует на этом уровне до 2050 г. (см. табл. Г в приложении); реальный ВВП на душу населения поднимается между 2005 и 2050 гг. на 0,7 %; за этот промежуток времени набирается 36,1 % (см. табл. Д в приложении).
Бремя старости
Бремя старости для этой экстраполяции определяется как сумма:
• государственных расходов на обеспечение по старости (пенсии, пансионы, основное обеспечение по старости);
• расходов, выделяемых на пенсионеров по установленной законом медицинской страховке;
• расходов на страховку по уходу.
Эти расходы в 2005 г. составляли 14 021 евро на получателя пенсии или пансиона{26} (см. табл. Ж в приложении). Доля этих расходов в ВВП составила 12,4 % (см. табл. З в приложении). В соотнесении с народным доходом выплаты пенсионерам и пансионерам достигали 16,5 % (см. табл. И в приложении). Затраты на лечение и уход, которые в 2005 г. не покрывались поступлениями от страховых взносов (в 2005 г. это был 31 млрд евро), были расписаны до 2050 г., принимая во внимание растущее число пенсионеров, равно как и растущую часть людей преклонного возраста.
Рассмотрим, как бремя старости изменяется при различных предпосылках (см. табл. Е в приложении).
1. При развитии уровня обеспечения аналогично ВВП на душу населения.
Если слабый прирост ВВП в среднегодовом значении 0,7 % на душу населения распределяется равномерно на всех жителей, то доля бремени старости в социальном продукте удваивается: доля в ВВП увеличивается с 12,4 до 24,3 %, доля в народном доходе увеличивается с 16,5 до 32,3 %. Это означает, что квота налоговых поступлений должна будет повыситься на 11,9 % — с 35,7 % в 2005 г. до 47,6 % в 2050 г. (см. табл. Ж в приложении — для сравнения: действующая квота налоговых поступлений в Швеции составляет 50,1 %).
2. При неизменном уровне обеспечения.
В этом случае доходы по старости на душу населения будут заморожены на сегодняшнем уровне. Правда, расходы на медицинскую страховку и уход повышаются, как в случае 1. Сохраняя стабильный уровень обеспечения, мы отчётливо ослабляем относительный подъём бремени старости: доля в ВВП увеличивается с 12,4 до 19,2 %, доля в народном доходе — с 16,5 до 25,6 % (см. табл. З в приложении).
3. При падении уровня обеспечения на 5 % в каждые пять лет.
В этом случае доля бремени старости остаётся чуть ли не постоянной: в соотнесении с ВВП она увеличивается с 12,4 до 14,1 %, в соотнесении с народным доходом — с 16,5 до 18,7 %. Последствия для получателей пенсий, правда, ощутимые: реальная пенсия должна будет упасть с 11 660 евро в 2005 г. до 7350 евро в 2050 г. (см. табл. И в приложении).
По правде говоря, такие результаты не радуют. Но реалистичной альтернативы не видно. Допущение, что рост часовой производительности работающего человека стабилизируется на отметке в 1 %, реалистично как на основе движения тренда последних десятилетий, так и на основе предметных рассуждений. Работающие люди становятся старше, а что касается их квалификации, то значительный риск кроется в заметно растущей доле необразованных слоёв в грядущих поколениях.
Для надежды, что коэффициент фертильности[7] может снова повыситься, в настоящее время нет оснований при длящемся уже 40 лет стабильном тренде вниз, разве что против этого будет направлена целевая политика в области населения (ср. гл. 8). Преобладание притока иммигрантов может способствовать облегчению бремени, только если приток будет ограничен квалифицированными специалистами. Условием для этого, однако, будет служить привлекательность Германии для этой группы.
В этой экстраполяции ещё совершенно не были приняты во внимание финансовые воздействия увеличения ожидаемой продолжительности жизни на затраты по лечению и растущая доля людей, нуждающихся в уходе. Да и в остальном она содержит много оптимизма, ибо исходит, например, из следующего:
• последствия нынешнего экономического кризиса будут преодолены в оптимальные сроки;
• Германия вследствие глобализации не понесёт урона в благосостоянии;
• изменение климата не скажется негативно.
Можно лишь надеяться, что этот оптимизм оправдан, ибо и без того трудности достаточно велики. Упадок и угроза уже давно не могут оставаться незамеченными.