Игорь Шорников Приднестровье: феномен больших пространств в узких рамках непризнанности

Игорь Шорников Приднестровье: феномен больших пространств в узких рамках непризнанности

Тирасполь предлагает проект «евразийского региона» ? таким образом по факту включаясь в процесс евразийской интеграции и даже рассчитывая стимулировать её на «Большой земле».

Приднестровская Молдавская Республика - небольшое государство с полумиллионным многонациональным населением. Люди, живущие здесь, объединены русской культурой и языком, а также решимостью сохранить свою идентичность. Мир на Днестре и безопасность республики обеспечивает немногочисленный российский миротворческий контингент. Приднестровье активно добивается признания своей фактической независимости и ведёт затяжной и малоуспешный переговорный процесс с Молдавией.

Отсутствие перспектив политического урегулирования, стагнация основных сфер экономики и неизменность геополитической ситуации в регионе предопределили низкий интерес к Приднестровью падких до сенсаций мировых СМИ. В российской прессе внимание к Приднестровью просыпалось эпизодически: провал "Меморандума Козака" в ноябре 2003 года, экономическая блокада ПМР в 2006-м и президентские выборы в Приднестровье в 2011-м - за последние 10 лет других тем, удостоившихся внимания ведущих СМИ, не появлялось. В прошлые годы интерес к Приднестровью на Западе подогревали спецслужбы Молдавии, публиковавшие проплаченные статьи о "грязных" бомбах и "угрозе ядерного терроризма на границах Европы". Теперь эти сенсации-однодневки не фигурируют даже в жёлтой прессе.

На фоне бурных событий, которые происходят на Майдане в Киеве или в соседнем Кишинёве, Приднестровье кажется островком стабильности, социального спокойствия и относительного благополучия. Отчасти это так, но именно в свете катаклизмов, которые сейчас сотрясают Молдавию и Украину после Вильнюсского саммита "Восточного партнёрства", Приднестровье должно стать объектом более пристального внимания для российских политиков, экспертов и всех тех, кто заинтересован в успехе евразийской интеграции.

На протяжении 23 лет фактической независимости в приднестровском обществе достигнут абсолютный консенсус в вопросе внешнеполитического вектора развития страны. Альтернативы единства с Россией в Приднестровье не видят. В 2006 году в республике состоялся общенародный референдум, в ходе которого 97,2% избирателей проголосовали "за независимость с последующим свободным присоединением к России", примерно столько же высказались против объединения с Молдавией. Свежие соцоп-росы показывают, что идея интеграции с Россией и по прошествии семи лет остаётся более чем актуальной - её поддерживают 80% опрошенных, а за цивилизованный развод с Молдавией выступают 82% приднестровцев. Идея евразийской интеграции может показаться менее популярной, её поддерживают 60% опрошенных, но если добавить к этой категории ещё 33% респондентов, выступающих за непосредственное вхождение ПМР в состав Российской Федерации, мы получим примерно ту же цифру - 93% приднестровцев хотят жить и развиваться вместе с Россией.

Феномен устойчивой российской идентичности в республике, где официально используются три языка - русский, молдавский и украинский, обусловлен исторически.

Современная история края началась в последнем десятилетии XVIII века. После блистательных побед Потёмкина и Суворова над османами Приднестровье было присоединено к России. В то время это была необжитая "Очаковская пустыня". В 1792 году Александр Суворов заложил на Днестре крепость Срединную, вскоре ставшую городом Тирасполем. Началось заселение края.

Первые поселения основывались приглашёнными колонистами - немцами, чехами, болгарами. Из Османской империи с разрешения Екатерины Великой переселилась армянская община. Из Австрийской империи переселялись евреи. Но основной поток поселенцев был стихийным - из-за Днестра целыми сёлами переселялись молдаване, в свободный от крепостного права край бежали украинские и русские крестьяне. Благодаря политике русских царей за 130 лет в составе империи Приднестровье из "Очаковской пустыни" превратилось в самый густонаселённый регион Европы. Для местного поликультурного общества общим всегда был русский язык, хотя количество собственно русского населения тогда не превышало 10%.

В период революционных событий Приднестровье ничем себя не проявило, население сохраняло лояльность монархии. А вот в период Гражданской войны народ активно выступил против интервентов. В Бендерах произошло вооружённое восстание против румынских оккупантов, оно было потоплено в крови. Тем не менее продвижение румынских войск было остановлено на подходах к Тирасполю.

В советский период Тирасполь стал столицей Молдавской автономной республики в составе Украины. Автономия была создана с целью оказания психологического воздействия на население оккупированной Румынией Бессарабии. Республика должна была продемонстрировать преимущества советского строя перед оккупационным румынским и тем самым революционизировать население. Эксперимент оказался вполне удачным. Румынам удавалось сдерживать народный протест в Бессарабии только режимом жесточайшего террора. За 22 года оккупации, только по опубликованным сведениям, румыны физически уничтожили 80 тысяч человек. Сотни тысяч бежали из провинции в Советский Союз и на Запад. Когда Красная армия вступила в Бессарабию в июне 1940 года, молдавские крестьяне встречали солдат вином и цветами.

После Великой Отечественной войны экономику Приднестровья, ставшего уже частью Молдавской союзной республики, пришлось восстанавливать практически с нуля. Квалифицированные кадры для организации производства направлялись сюда преимущественно из России. Масштабные инвестиции за короткий срок превратили Приднестровье в наиболее индустриализированный регион Молдавии с сильным рабочим классом и относительно незначительным количеством творческой интеллигенции (ставшей в конце 80-х годов XX века движущей силой хаоса и распада).

Политика, которая проводилась по отношению к Приднестровью Москвой в советский период, в основных подходах мало чем отличалась от политики имперского Петербурга: для населения и для развития экономики здесь создавался режим наибольшего благоприятствования. Поэтому неудивительно, что в период крушения государства население не согласилось с перспективой стать румынской провинцией и за неимением возможности сохранить политическое единство с Россией вынуждено было создавать собственную республику, защищать её от румынской экспансии с оружием в руках.

Казалось, что в долгосрочной перспективе шансов на выживание у Приднестровья, "зажатого" в геополитических тисках между стремящимися в ЕС Молдавией и Украиной, не было. Все эти годы приднестровцев поддерживала только надежда на возрождение Большой России. Эту надежду подкрепляли знамя российского воинского контингента, гуманитарная помощь из России, поступавшая в самые критические для Приднестровья моменты, и российские инвестиции, сохранившие производство.

Ситуация в корне изменилась, когда пришло время "собирать камни". Создание Таможенного союза и Единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, институционализация Евразийского союза посредством создания структур Евразийской экономической комиссии, Евразийского банка, Евразийского экономического форума, Евразийского университета, а также чёткое определение временных сроков (2015 год), когда новое интеграционное объединение должно реализоваться на практике, - всё это не могло не остаться незамеченным в республике, находящейся в тупике.

Однако надо отдать должное тому, что динамики в процессе осознания своих интересов в новых геополитических условиях Приднестровью придали внутриполитические изменения. На рубеже 2011 и 2012 годов республика пережила смену власти и кардинальное обновление элит.

Переосмысление внешней политики государства привело не только к пересмотру отношений с Молдавией и Западом, но к радикализации пророссийского вектора развития. Приднестровье, которое всегда считалось российским форпостом, крепостью, стойко держащейся в осаде, вдруг открыло перед врагом ворота и пошло в контратаку. Требование немедленно сесть за стол переговоров для разрешения социально-экономических проблем, мешающих развитию республики, адресованные Молдавии и посредникам, обезоружило Кишинёв и заставило ЕС и ОБСЕ уступить давлению. А провозглашение курса на евразийскую интеграцию национальной идеей Приднестровья озадачило многих западных экспертов: как возможна интеграция с Россией, если с ней нет общих границ, а Украина стремиться в ЕС? Этим вопросом несколько месяцев терзались западные дипломаты, аккредитованные в Республике Молдова.

Приднестровье поставило перед собой грандиозную задачу: стать полноправным участником будущего Евразийского союза. Причём на роль российского анклава вроде Калининграда республика не особо рассчитывает. Напротив, своим устремлением приднестровцы намерены активизировать интеграционные процессы в российском направлении во всём регионе, стать катализатором евразийской интеграции и для самой России, общество которой пока не особо прониклось необходимостью консолидации усилий во имя общих целей. Приднестровцы также намерены подать пример населению других пророссийских территорий. В Республике Молдова к России откровенно тяготеет Гагаузия на юге и второй по величине город Бельцы - на севере. Такая же ситуация на юге и на востоке Украины, в Крыму.

Тирасполь подхватил концепцию Москвы о том, что локомотивом евразийской интеграции должна быть экономика, и предложил свой вариант региональной интеграции, не требующий формального вступления государства в ТС. Проект, получивший название "Евразийский регион "Приднестровье", предполагает производственную кооперацию входящих в него субъектов, а также развитие цивилизационных связей на основе единых культурно-гуманитарных ценностей и русского языка.

Сам "евразийский регион" может быть оформлен как некоммерческая организация. В качестве субъектов региона могут выступать промышленные предприятия, торговые дома, неправительственные структуры. В отличие от еврорегионов, территориальная близость не является непременным условием сотрудничества. Приднестровские экономические агенты, так же как и общественные организации, готовы взаимодействовать и с пророссийскими регионами соседних Молдавии и Украины, и с регионами Российской Федерации. Организовать производственно-торговую цепочку между Приднестровьем и, например, Московской областью, минуя или, напротив, вовлекая в этот процесс Украину, - это сугубо техническая задача. Зато каков социально-политический эффект: ведь экономика и уровень жизни населения "евразийского региона" будут находиться в прямой зависимости от крепости и интенсивности связей с субъектом Российской Федерации.

С помощью таких "евразийских регионов" Россия на определённом этапе могла бы скреплять евразийское пространство без подключения отдельных государств к Таможенному союзу. Сам по себе этот процесс региональной интеграции не мешает магистральной линии - строительству Евразийского союза на основе ТС, он органично дополняет его и позволяет избежать демонстрации политических целей. 

К подобным изыскам политэкономии в Тирасполе пришли не от лёгкой жизни. В 2012 году многим стали очевидны угрозы, которые несла с собой республике программа "Восточного партнёрства". Ассоциированное членство Молдавии и Украины с ЕС, предполагающее, в частности, открытие рынков этих стран для европейских товаров, было воспринято в Тирасполе как продолжение "большой игры" против России. Чтобы выиграть, достаточно отхватить такой куш, как Украина, прихватив заодно и Молдавию. Но для верности выигрыша важно выбить из рук Москвы такой козырь, как Приднестровье, - потенциальный плацдарм российского военного, гуманитарного и экономического влияния. 

"Сдавайтесь, вам конец!" - примерно в таком тоне обращались брюссельские чиновники к приднестровскому руководству ещё на этапе подготовки вильнюсских соглашений. Действительно, в случае присоединения Молдавии и Украины к зоне свободной торговли с ЕС (УВЗСТ - Углублённая и всесторонняя зона свободной торговли) приднестровские экономические агенты теряли возможность пользоваться действующим режимом автономных торговых преференций с Евросоюзом. В структуре приднестровского экспорта продажи в страны Европейского союза сейчас составляют около 30%, ещё примерно 45% - это экспорт в Молдавию и на Украину. Мгновенное закрытие этих рынков для Приднестровья должно было произойти сразу после присоединения соседей к УВЗСТ. Это произошло бы в случае успеха Вильнюсского саммита. Быстрая экономическая смерть республики и, по сути, бескровная ликвидация государственности ПМР произошла бы уже в 2014 году. Вместе с приднестровской государственностью было бы упразднено и российское военное присутствие на Днестре - ещё одно препятствие на пути продвижения НАТО к границам России.

Уговорам и шантажу европейских чиновников в Тирасполе не вняли, и результат превзошёл ожидания. В июне 2013 года, за полгода до саммита в Вильнюсе, Брюссель "даровал" Приднестровью ещё два года жизни - режим торговых преференций с ЕС был продлён до конца 2015 года. Официальное объяснение: Евросоюз даёт возможность Приднестровью подготовиться к новой экономической реальности, то есть предлагает Тирасполю осознать неизбежность игры по правилам ЕС и перестроить экономику в соответствии с правилами, подписанными Республикой Молдова.

Однако на деле "доброту" Брюсселя можно объяснить и другими причинами. Еврочиновники струхнули, что блокада Приднестровья, которая должна была последовать уже в конце 2013 года, вынудила бы Россию предпринять симметричные шаги, направленные на преодоление этой блокады. Например, могли быть запущены механизмы "Евразийского региона "Приднестровье", активно продвигаемые приднестровским МИДом. И тогда в рамках ассоциированных с ЕС государств начали бы развиваться альтернативные экономические системы, ориентированные на кооперацию с Россией.

Возможно, у Брюсселя были иные мотивы, но факт остаётся фактом: маленькое Приднестровье своей евразийской концепцией бросило вызов могучему Евросоюзу и сумело одержать тактическую победу.

Дипломатическое наступление Тирасполя по всем фронтам было подкреплено стабилизацией приднестровской экономики, выходом из тени огромного массива деловой активности, ростом поступлений в бюджет республики и даже ростом инвестиций.

Однако до побед стратегических в схватке с Евросоюзом ещё далеко. Сейчас время работает против Приднестровья. Еврочиновникам нельзя отказать в мудрости, отсрочка отмены торговых преференций Приднестровья с ЕС - это ставка на предательство государства частным бизнесом. Предполагается, что приднестровские предприниматели, которые не желают утратить свои предприятия, попытаются в обход государства оформить себе место на европейском рынке ценой перевода бизнеса под юрисдикцию Республики Молдова. Такая ставка уже сыграла свою роль в 2006 году - в период блокады ПМР. Тогда более 800 предприятий Приднестровья оформили временную регистрацию в Молдавии. Временная регистрация должна была смениться постоянной и повлечь перевод налогооблагаемой базы под контроль Кишинёва. Этого не случилось благодаря дипломатическим усилиям Москвы, сумевшей убедить Кишинёв не обострять ситуацию.

На этот раз Брюссель, который после Вильнюсского саммита в ускоренном темпе лишает Кишинёв экономического суверенитета, намерен довести дело до конца. Приднестровским предприятиям не только сохранили преференции, но и расширили номенклатуру произведённых товаров, подлежащих льготам. Торговыми преференциями Евросоюза теперь может воспользоваться и средний приднестровский бизнес.

К счастью, Приднестровье хоть и балансирует на грани возможного, но в отличие от европейцев не боится идти ва-банк. Два года, отведённых Евросоюзом Приднестровью на перестройку под стандарты ЕС, Тирасполь использует совсем для других целей.

Сразу после Вильнюсского саммита "Восточного партнёрства", 4 декабря 2013 года, президент ПМР Евгений Шевчук выступил с инициативой, вызвавшей очередной шок в европейских кабинетах. Приднестровье намерено имплементировать федеральное законодательство Российской Федерации и стандарты Таможенного союза. Что это? Подготовка к присоединению к России?

Основания для таких суждений имеются, и это не только данные соц-опросов. В Приднестровье идёт вполне предметная дискуссия о введении российского рубля в качестве параллельной валюты; готовится к принятию законопроект о введении наряду с государственным флагом Приднестровья флага народного единства, который не будет особо отличаться от российского триколора.

Инициатива президента ПМР требует внесения изменений в конституцию. Учитывая общественные настроения в республике, можно прогнозировать, что Верховный совет Приднестровья не станет препятствовать процессу сближения с Россией. Вполне возможно, что в самом скором будущем приднестровцы будут жить по общефедеральным российским законам, под российским флагом, с российскими деньгами. При этом уже сейчас примерно половина жителей республики являются гражданами Российской Федерации. Пожилые приднестровцы получают российские пенсии, молодые - оформляют материнский капитал. Не считаясь особо с мнением мировых и региональных центров силы, Тирасполь последовательно осуществляет волю народа.

При такой политике руководства Приднестровья есть ли шанс у Брюсселя сдержать курс республики на евразийскую интеграцию? Кто сегодня сможет поручиться, что в 2015 году Приднестровье не добьётся реализации своей национальной идеи и не станет полноправным субъектом сформированного Евразийского союза?

Приднестровье - живой осколок Русского мира, сохранивший связь времён, несмотря на революции и войны, - органичная часть будущей евразийской цивилизации. Народ, живущий здесь, - это потомки суворовских солдат, это народ-победитель, менталитет которого не надломлен опытом национального унижения, как это произошло в соседних государствах. Этот народ либо вынудит Запад признать своё государство полноправным субъектом международного права, либо заставит его смириться с тем, что Приднестровье станет субъектом Российской Федерации.