СВАДЬБА С ГЕНЕРАЛОМ
СВАДЬБА С ГЕНЕРАЛОМ
— В среду свадьба. Джейн, милая, если бы ты знала, как я счастлив! Нет, мне чертовски везет. Вернуться живым из этого пекла, где отдали черту душу немало наших парней. И найти на всю жизнь тебя! Бог мой!.. Да, у меня есть сюрприз. Я пригласил на свадьбу генерала.
— Генерала?
— Да, я служил в его штабе в Сайгоне, а полчаса назад случайно встретил, — он здесь в командировке, — ну и поделился своей радостью. Между прочим, он теперь большая шишка в НАТО.
Гостя, явившегося в парадном мундире с букетом цветов, посадили на самое почетное место. Стол ломился от яств и напитков. «Что вы больше любите, ваше превосходительство?» — робко спросила юная невеста. «Гольф, музыку и плавание, как это записано в моем личном деле, а вообще-то — виски», — генерал захохотал, довольный своей шуткой. «Только не надо чинов, — добавил он. — Мы с вашим мужем боевые товарищи. Зовите меня просто — верховный…»
За столом притихли. Кто-то даже поежился. Вместо свадебного пирога все смотрели на генерала. Но свадьба есть свадьба, И во всех странах она в общем-та одинакова. После минутного замешательства праздничное веселье вспыхнуло с новой силой. Ораторы, сияя улыбками, как кандидаты на предвыборном митинге, были восторженны и щедры. Жениху и невесте сыпались пожелания верной и долгой любви, множества детей и других украшений жизни. А молодые целовались…
Все было хорошо, о генерале совсем забыли, благо он налегал на виски и никого не беспокоил. Но вот с бокалом в руке поднялся отец невесты, редактор местной газеты, и коротко заметил, что счастью молодоженов способствует современная международная обстановка: налаживаются отношения с русскими, потеплело в Европе, закончилась война во Вьетнаме, одним словом, наступила разрядка…
И тут произошло то, чего никто не ожидал. Послышался звон разбитой тарелки и сиплый голос прошипел:
— Кто сказал разрядка? Я вам покажу разрядку! Да знаете ли вы, милостивый государь, что разговоры о разрядке напряженности, аккомодации и прочем — это всего лишь результат эйфории, то есть беспричинного, повышенно радостного настроения, наблюдаемого обычно у душевнобольных…
— Позвольте…
— Не позволю! Ваши разговоры — опасная болтовня, которая может подорвать оборону НАТО… Сидите, сидите, господа! Надо говорить не о разрядке напряженности, а о непрерывном и тревожном росте военной мощи России… Да, да, господа, как это ни прискорбно. Вот вы выпиваете и даже целуетесь, — обратился генерал к молодоженам, — а знаете ли вы, что Советский Союз располагает сегодня самой большой военной мощью, которую когда-либо знал мир. Вы мечтаете о детях, а известно ли вам, что русские держат в руках большую дубинку, которая становится все больше…
Генерал развел руки, как рыбак, показывающий, какую он вчера поймал рыбу. И продолжал:
— Надо, господа, не благодушничать, а вооружаться. Имейте в виду, что со своей позиции подавляющего превосходства несколько лет назад Запад перешел на позицию равенства, а в некоторых областях — на второе место. Вооруженные силы вверенного мне блока значительно уступают силам другой стороны по числу дивизий, численности личного состава и огневой мощи. У них вдвое больше боевых самолетов, больше аэродромов, лучшие командные и контрольные сооружения и более мощная ПВО. А возьмите советский подводный флот — он самый большой в мире…
Уже давно вместо генерала все смотрели на пирог. А он все говорил и говорил. Его глаза горели огнем, уши вздрагивали, а нос поднимался все выше. Его воображение, подогретое виски, рисовало самые мрачные картины бедствий, которые могут обрушиться па головы благодушных людей по вине коварных русских.
Свадьба была испорчена. Вместо голубых глаз невесты жених увидел перед собой «дубинку», которая становилась «все больше». На столе вместо раков появилось множество русских подводных лодок. Страх обуял присутствующих. Паника еще больше усилилась, когда пробежавшая под столом кошка кого-то задела за ногу. Некоторые из приглашенных уже подумывали, не пойти ли завтра на призывной участок…
Не смею утверждать, что генерал произнес эту речь на свадьбе. Но доподлинно известно, что он выступил с нею в западногерманском городе Гейдельберге перед 400 членами так называемой ассоциации армии США. Не знаю также, сорвал ли он там аплодисменты, но намерение натовского военачальника сорвать или хотя бы задержать начавшийся процесс разрядки напряженности в Европе очевидно.