СЕРИЯ УБИЙСТВ В КОРЛЕОНЕ

СЕРИЯ УБИЙСТВ В КОРЛЕОНЕ

За исключением овец, которых держат в отарах за пределами города или на его окраинах, большая часть скота и домашних животных живет бок о бок с людьми в их жилищах. Официальная статистика: 2600 мулов, лошадей и ослов; 3193 овцы; 163 коровы; 1020 коз и свиней, не считая бесчисленного множества кур, кошек и собак.

Профессор Римского университета Сильвио Пампильоне. Из обследования социального положения города Пальма-ди-Монтекьяро с населением 20 тыс. человек, расположенного в западной части Сицилии

Калоджеро Виццини, почтительно называемый доном Кало, задыхаясь, приказал своему шоферу остановить машину. Кряхтя и стеная, тучный глава мафии вылез из автомобиля и обессиленно опустился у обочины дороги. Не только немилосердное июльское солнце явилось виной тому, что его лоб покрылся крупными капельками пота. У 77-летнего дона начался сердечный приступ, один из многих, происходивших у него в последнее время. Неумеренное чревоугодие — страсть, которой предавались все «великие» мафии, — способствовало развитию болезни. Шофер, уже привыкший к вынужденным остановкам, перепугался, увидев, как дон Кало, как мешок, неожиданно повалился на землю. Срочно вызванный врач смог лишь констатировать смерть от паралича сердца. В отличие от множества его жертв король мафии 15 июля 1954 г. почил естественной смертью, по чистой случайности там, где в начале века начал свою карьеру мелким грабителем.

Его родной городок Виллальба, оплот мафии Сицилии, погрузился в глубокий траур. В знак соболезнования помещения местных организаций ХДП закрыли свои двери на восемь дней. На административных зданиях городка были приспущены государственные флаги. Перед церковью, где состоялось траурное богослужение по достопочтенному дону Кало, был вывешен огромный транспарант: «Он был благородным человеком».

Этот отъявленный негодяй и прожженный преступник оставил после себя состояние, оценивавшееся в несколько миллиардов лир. Наследство досталось его близким родственникам. Но кроме этого патриарх «Общества чести» оставил после себя империю со множеством доходных мест, которой во избежание возможной конкурентной борьбы была необходима твердая рука.

Посвященные знали, что на плечи преемника ляжет тяжкая ноша. «Общество чести» переживало период глубокого кризиса. Мафия, как никогда прежде, была разобщена, ее раздирали взаимные свары. В 50-е годы, годы промышленного подъема в Италии, правящие монополии поняли, что Сицилия открывает им прекрасные возможности для приложения капитала. Этот отсталый регион, где, казалось, остановилось само время и дольше, чем где-либо в Европе, сохранился феодальный порядок, привлекал их не только дешевой рабочей силой, но и высокими правительственными субсидиями. В города Сицилии пришла современная промышленность, однако это не сняло проблемы массовой безработицы, так как высокоавтоматизированным предприятиям требовалось незначительное число рабочих. Индустриализация не решила социальных проблем Сицилии и вопреки предсказаниям многих буржуазных социологов не покончила с мафией.

История «Коза ностры», американского ответвления сицилийской мафии, показала, что «братство» преступников, зародившееся на феодальной почве, в состоянии быстро приспособиться к новому, капиталистическому строю. Вместо того чтобы лишить мафию питательной почвы, индустриализация и индустриальный бум в городах Сицилии привели к еще большему укреплению ее могущества, к еще большему ее обогащению. Выросшая прежде всего в Палермо, столице этого феодального региона, «новая» мафия не только быстро приобрела власть и богатство, но и начала оспаривать у «старой» мафии и ее главарей руководящую роль.

Даже погребение дона Кало не могло скрыть назревшего внутри мафии кризиса. У кого были глаза, тот увидел: прежде чем был дан знак и погребальная процессия двинулась в путь, донам и капи «Общества чести», съезжавшимся со всех сторон, потребовалось необычно много времени, чтобы собраться вместе.

Траурная церемония происходила по традиционному обряду «Общества чести». По обычаю, тот, кто брал в руки шнур, так называемую пуповину гроба, находившуюся по левую сторону, считался преемником «дела» усопшего. В похоронной процессии дона Кало символ, свидетельствовавший о переходе власти к преемнику, держал дон Джузеппе (Дженко) Руссо.

Дженко Руссо родился в 1898 г. в семье крестьянина-бедняка. Под крылышком мафии он быстро превратился в крупного землевладельца. Во время проведения аграрной реформы государство просто отобрало у старых феодалов крупные земельные владения, выплатив их бывшим владельцам чрезвычайно высокое вознаграждение, и передало эти земли… новым помещикам. Вместо того чтобы самому произвести раздел земли между крестьянами, государство поручило эту задачу людям вроде Дженко Руссо. Главарь мафии поступил как во времена средневековья барон — пожаловал землей своих верных вассалов и фаворитов. Это дало ему экономическое влияние и власть над ними. Как-то Руссо откровенно признался: «Я с четырнадцати лет с утра до вечера работал со своим отцом на полях, зато сегодня я — зажиточный землевладелец». О том, что он десятки раз представал перед судом по обвинению во множестве убийств, ограблений, угоне скота, шантаже и других уголовных преступлениях, Руссо помалкивал.

И вот теперь «дядя Пеппе», «дзио Пеппе», как стали называть Дженко Руссо, выражая этим наивысшее почтение, провожал в последний путь бывшего патриарха мафии. Он понимал, что в тот июльский день 1954 г. несли не просто бренные останки главаря «Общества чести». Хоронили «старую», феодальную мафию. День ото дня сужалась область ее влияния. Выбор кандидатуры Руссо был компромиссом, так как вожаки нарождавшейся в городах Сицилии «новой» мафии не допускали из своей среды никого на вакантное место шефа «братства». Борьба за сферы влияния в городах Сицилии только началась, и пока было неясно, кто из мафиози нового поколения пользовался большим авторитетом, чем Руссо — представитель патриархальной, деревенской мафии.

И не случайно рядом с Дженко Руссо шел Паоло Бонта, шеф мафии из Палермо. Бонта был представителем новых сил в мафии, взявших курс на проникновение в экономику острова. Однако представители «традиционной» мафии всячески препятствовали росту прибылей своих «братьев» в городах, что постоянно приводило к стычкам, вызывало кровавые войны между «старой» и «новой» мафией, точнее говоря, между феодальной и капиталистической мафией. Эту ситуацию можно, пожалуй, сравнить с ликвидацией «усатых» в американской мафии в начале 30-х годов.

В этой борьбе новым мафиози и словом и делом помогали почти 400 италоамериканских гангстеров, которые после 1945 г. были депортированы из США на Сицилию. Типичным примером изменений, происходивших в сицилийской мафии в послевоенные годы, являются события, развернувшиеся в те годы в Корлеоне.