I.

I.

Станислав Янович Зеньковский сам был не прост, и не из простой семьи. Отец его был генерал, не нынешний, советский. Генералов тогда было мало. Мама, в свою очередь, имела серьезные связи во всяких кругах и сферах. В Мариуполь их занесло хитрым путем - до того семейство обитало в Восточной Европе, так что маленький Стасик родился то ли в Германии, то ли в Венгрии, а потом еще успел попутешествовать с семьей. Так что по складу своему он никогда не был мариупольским провинциалом. Это важная черта - она есть у многих покорителей столиц.

Отдельная смешная строчка - про кровь. Русской крови в нем было ноль целых ноль десятых. Это не мешало ему измладу быть отчаянным патриотом своего Отечества - как не помешало впоследствии перестать им быть.

В советском Мариуполе было тепло, но скучно, не было места подвигу. Стас довольно быстро перезнакомился со всеми сколько-нибудь интересными для себя людьми - тогда он музицировал, пытался собрать группу, дать жару и показать класс, но не сложилось, не нашли бас-гитариста или просто надоело. Когда забрали в армию, не сопротивлялся, даже порадовался: он чуял, что нужно куда-нибудь вырываться.

Послали его, однако, в Афган.

О военных своих подвигах Стас - отдадим должное - предпочитал не особо распространяться, хотя в известных ситуациях - когда надо было произвести впечатление - пил «за тех, кто в стропах», и в биографических справках аккуратно указывал воинскую профессию. Причина была простой и очень достойной: он не собирался этим заниматься дальше. У него были на жизнь другие планы.

Книжки он читать любил, но насчет писать самому - задумался не прежде, чем попробовал себя в торговле пиломатериалами (и чуть не сел, спасибо, папа поднял связи). Потом поработал инструктором в местном фитнес-центре, откуда пришлось срочно делать ноги (по его словам, местный авторитет заподозрил его в связи со своей лялькой, Стас как-то отмазался, а могло выйти совсем даже нехорошо). Потом вляпался в какие-то перевозки, «фуры», и все что-то не сходилось, несмотря на боевую лихость. Мешала также украинизация, в ту пору не такая свирепая, как сейчас, но все-таки неприятная.

Но главным было даже не стечение неприятных обстоятельств. Зеньковскому все было скучно. Нет, хуже того, он чувствовал, что засыхает. Надо было что-то делать.

Умные люди говорили одно: если у тебя кризис - перебирайся в Москву.