Остров Крым Вместо предисловия

Остров Крым

Вместо предисловия

«Остров Крым» – мне нравится повторять эти слова вслед за кумиром шестидесятых Василием Аксеновым. Дивный остров Крым – конечно, остров, он так отличается и от степной Украины, и, казалось бы, – рукой подать от пустынного Таманского полуострова, – желанная жемчужина Понта Эвксинского, яблоко раздора всех времен и многих, многих народов.

Вспомним племена и этносы, приходившие в Крым и обретшие там вечную славу. Оставшиеся в памяти человечества своей необыкновенной историей, борьбой за свою землю, подъемами и падениями, катастрофами и позорными страницами прошлого, а также взлетами и великими свершениями. Почему все эти народы так стремились в Крым? Почему именно Крым они считали своей заветной целью – светящимися воротами, которые откроют им дорогу к благоденствию и светлому будущему? Каково будущее сегодняшнего Крыма? Кто нам может ответить на все эти вопросы?

Вспомним тавров, принявших греческую богиню Артемиду как свою покровительницу. Их великого царя Фоапта, известнее и могущественнее которого не было в водах Эвксинских. Царя, пленившегося царственной красотой целомудренной греческой девы Ифигении, главной жрицы храма Артемиды. Научившей великого царя отправлять культ этой богини без человеческих жертв. Ифигении, спасшей своего брата и вернувшейся на его корабле в родной город. Ифигения, символ красоты, благородства и самопожертвования, о которой слагали стихи и пели песни, к ее образу обращались Овидий, Еврипид, Расин, Гете, Глюк, Гауптман.

Не забудем также и киммерийцев, среди которых когда-то нашелся отважный воин, бросивший вызов одноглазому великану – циклопу, а может быть, тепегёзу – жившему в жерле вулкана Кара-Дага и взимавшему дань с местных жителей в виде баранов и юных девушек. Вместе со своей красавицей-невестой он выманил чудовище из своего логова, и невеста отважного воина, прекрасная лучница, поразила великана в глаз отравленной стрелой. Долго кричал поверженный гигант, упавший в жерло вулкана, грохотал камнями, обрушивал утесы, выбрасывал лаву, плавил камни и погиб в конце концов.

Были и другие киммерийцы, которые приняли неутомимого путешественника, хитрого и изворотливого Одиссея, помогли ему найти дорогу и спуститься в Аид через подводное жерло того же Кара-Дага. Там, в царстве мертвых, Одиссей встретился с умершим прорицателем Тиресием, который предрек ему успешное возвращение в Итаку.

В VIII–IV веках до н. э. в Крыму появились постоянные поселения греков. На свободу греческих городов постоянно покушались цари Боспорского царства.

Легенда повествует о мудрости и отваге прекрасной херсонитки Гикии, дочери царя Ламаха, которая разгадала замыслы врагов Херсонеса, могущественного Боспорского царя Асандра и его сына, заманила боспорских воинов к себе в дом, напоила вином, заперла все двери и велела жителям ее города сжечь свой дом вместе с врагами.

III–II век до нашей эры – Крым становится центром скифского государства. Неаполь скифский – исчезнувшая столица скифского государства. Симферополь до сих пор хранит память об исчезнувшей цивилизации наших далеких предков.

Многочисленные скифские войска совершали дальние походы и набеги на богатые страны, доходили даже до Египта. По преданию, когда скифские цари возвращались домой после двадцатилетнего похода, их жены, за время их отсутствия народившие детей от своих рабов, организовали войско из этих рабов, и те вырыли глубокий ров и построили укрепления на узком перешейке, соединяющем Крым с материком. Там и произошло решающее сражение. Рабы знали, что в случае победы скифов они будут все до одного убиты, и сражались яростно и самоотверженно. Двадцать дней длилась эта битва, и скифские военачальники не могли продвинуться вперед ни на шаг. До тех пор, пока одному из них не пришла в голову идея. Скифские воины вышли против войска рабов на этот раз не с мечами и стрелами, а с кнутами и розгами. Приблизившись к защитникам Крыма, они осыпали их ударами, и те, увидев кнут и услышав свист розг, из отважных воинов снова превратились в рабов и в панике бежали. А скифы расширили ров и усилили укрепления, так появился Перекоп.

Потом Крым вошел в состав Понтийского царства, которое возникло в результате распада империи Александра Македонского. Херсонес терпел поражение от скифов, которые отняли у него Керкинитиду (Евпаторию), Прекрасную Гавань (Черноморское) и осадили сам город. В 110 году до н. э. войска понтийского полководца Диофанта совместно с херсонеситами уничтожили скифский флот и разгромили скифов. Диофант взял скифские крепости Неаполь (Симферополь), Хабеи, освободил от скифов Керченский и Тарханкутский полуострова. В дальнейшем Диофант уничтожил скифское войско и их царя Палака.

С именем Диофанта связана легенда о «девичьей башне» в Судаке. Именно с нее, согласно этой легенде, бросилась вниз красавица-дочь архонта, которая не захотела стать женой понтийского военачальника, потому что любила простого пастуха.

В 65 году до н. э. римские войска захватили Понтийское царство, которое перешло в подчинение Римской империи, а понтийские цари стали ее вассалами и получили почетное звание «друзей и союзников Рима». В центре современной Керчи возвышается гора, на которой когда-то располагался античный город Пантикапей. Гора названа именем понтийского царя Митридата («дар Митры», персидского бога Солнца), погибшего здесь вследствие политической и военной борьбы с римлянами.

Вот что об этом говорит легенда. Сын Митридата Фарнак решился на открытый мятеж против отца и встал на сторону римлян. Пытаясь избежать пленения, правитель принял яд, но не умер, яд не подействовал из-за выработанного с детства иммунитета. Тогда он попросил своего телохранителя и друга галла Битоита убить себя мечом.

Готы оказались в Крыму в ходе миграций поздней античности, в III веке нашей эры. В Крыму готы быстро захватили и ассимилировали остававшихся там скифов и заняли весь полуостров, кроме Херсонеса. В конце III века готы взяли под контроль Боспорское царство и встроились в его элиту, сохраняя традиции военной демократии. Отряды готов нанимались на службу в интересах Римской империи, участвовали в различных военных походах. Среди готов быстро распространилось христианство (арианство). К середине IV века после упадка Боспорского царства готы стали главной политической силой на полуострове.

В годы господства гуннов, а затем булгар и авар в северном Причерноморье (конец IV – начало VI веков) крымские готы становились своеобразным буфером между римским Херсонесом и азиатскими кочевниками.

В начале шестого века власть над Боспором перешла к Византии, которая использовала ослабевших от долгих сражений гуннов как наёмные войска. Новый властитель Крыма, византийский император Юстиниан I создавал укреплённые гарнизоны – в Херсонесе, в Алусте (ныне Алушта) и Горзувитах (ныне Гурзуф). Проходы в горных перевалах закрывали от варваров каменные оборонительные сооружения в виде высоких, крепких и длинных стен («длинные стены»).

Потом появились хазары (VII–X вв.) – тюркский кочевой народ, который принял иудаизм. Представитель хазарской власти, тархан, обосновался в Судаке. Хазары возводили свои населённые пункты и укрепления, остатки которых можно увидеть и сегодня в центре Керченского полуострова, возле Коктебеля, Феодосии и в других районах полуострова. Активно строились оборонительные феодальные замки-исары, большинство из которых располагалось на береговой полосе между Алуштой и Ласпи. С VIII по XX века на южном побережье Крыма появилось свыше семидесяти таких замков.

Недовольные новой властью местные жители уходили в горы, формируя там всё новые и новые поселения. В Крыму также появились «пещерные города», построенные в разное время и сконцентрированные, в основном, в Крымских горах – Мангуп-Дорос, Кырк-ор или Чуфут-Кале, Каламита Инкерман, Бакла, Тепе-Кермен, Эски-Кермен, Кыз-Кермен.

В конце VIII века в Крыму бежавшими из Византии монахами были созданы пещерные монастыри и храмы. Наиболее богатым был монастырь Апостолов на восточной стороне Медведь-горы. Известны крупный пещерный монастырь в Инкермане, базилика на холме Тепсень в Коктебеле, монастыри в окрестностях Белогорска, у села Терновки, Успенский монастырь у Чуфут-Кале, монастырь Качи-Кольон, Чилтер-Коба.

В 860 году в Крыму продолжительное время находился Константин Философ, будущий Кирилл – создатель славянской азбуки, посланный из Константинополя во главе специальной миссии в Хазарию для участия в прениях о вере.

С тех давних времен в Крыму остались караи?мы (от др.-евр.

Благодатные земли полуострова привлекали арабов, венгров и печенегов, которые, появившись в Крыму в конце IX века, а к середине X столетия постепенно заняли почти весь полуостров.

Атаковали Северное Причерноморье и дружины русов. Древнерусское государство, получив доступ к Чёрному морю, установило, при посредничестве печенегов, торговые связи с Херсонесом. С хазарами же русичи продолжали соперничать вплоть до шестидесятых годов X столетия, когда хазары были разгромлены, а владения их вошли в состав Древнерусского государства. Хазария окончательно потеряла Крым в 1016 году, после того, как русский князь Мстислав, поддерживаемый византийским флотом, уничтожил хазарское войско.

Херсонесом правила Византия, хазары исчезли, пришёл черёд и печенегов, которых в 1036 году также разгромили русичи. Благодатные места долго не пустуют, и на место печенегов явились половцы. В 1116 году они добили остатки печенегов и стали единовластными хозяевами степных областей Крыма. Керченский полуостров под их власть не попал, а Херсонес остался византийским. Своей столицей половцы сделали Сугдею (Судак). Через Сугдею проходили крупные торговые пути из Европы, Азии, Малой Азии, Индии, Китая и Древнерусского государства, и она стремительно разбогатела.

В середине двенадцатого столетия на юго-западе полуострова возникло княжество Феодоро или Г?тия, небольшое средневековое христианское государство со столицей в городе Мангупе, существовавшее до XV века; образовано византийцем из богатого аристократического армянского рода. Населяли княжество греки, аланы, готы, потомки киммерийцев и тавров, караимы. В начале XV века жители Феодоро возвели крепость Каламиту, защищавшую единственный морской порт княжества – Авлиту. Княжество, имея обширные международные связи, развивалось и крепло, но в конце XV века было полностью уничтожено турками. Территория, на которой оно располагалось, превратилась в турецкий округ.

В этот же период обострилось соперничество городов, находившихся под властью Готии и генуэзцев.

Память народная хранит легенду о прекрасной Феодоре, сугдейской царице. Владения Феодоры включали в себя крепость Алустон (Алушта) и граничили с генуэзской колонией в Кафе. Многие знатные вельможи мечтали назвать красавицу Феодору своей женой, но молодая царица дала обет безбрачия, чтобы все свои силы приложить к трудам и заботе о родном крае.

Феодору предал ее названый брат Ираклий, любовь которого она отвергла. Перейдя на сторону генуэзцев, Ираклий убедил их атаковать более слабую Сугдею и помог с помощью предательства захватить город. Феодора с войском и жителями отступила в Алустон, а после его штурма и падения укрылась в крепости на горе Кастель. Проникнув незамеченным в Кастель, Ираклий открыл ворота врагам, но был узнан и убит Феодорой, отсеченная голова Ираклия упала к его ногам.

Ночная луна осветила сражение на Кастель-горе. Сверкали щиты, звенели мечи, раздавались крики сражавшихся и стоны раненных. В первых рядах сражалась Феодора, вся израненная, с пылающим гневом лицом, – как же она была страшна и прекрасна!

В XIII веке внук Чингисхана Батый, основавший Кипчакскую орду, утвердил свою власть в Крыму не в форме единого ханства, а под властью нескольких подчиненных ему вассалов – беев.

Хлынули на крымскую землю орды завоевателей-кочевников – коренастых, длинноруких, круглолицых и свирепых. Дошли они до горы, которую местные жители назвали Дымящейся – Фунна. С его вершины поднимался столб горящего огня. И устроили пришельцы огромную кузницу внутри горы. Выбрали кузнеца – смотреть страшно и оторваться невозможно. Кто хоть раз увидит этого человека – никогда не забудет его тяжелого взгляда, огромной черной бороды и могучего тела. Целыми днями гора гремела, валил дым, плясало пламя, с тех пор у захватчиков было много, очень много оружия. Обезлюдели селения – самых сильных уводили в кузницу, где ковали оружие для борьбы со своим же народом. Гибли они от голода, лишений, от тяжкого труда. Пламя иссушало землю, мелели реки, чахли сады, возле Фунны – пустыня и смерть. Кто хотел потушить адскую кузницу, тех сжигали в огне, а родным отправляли горшок с пеплом и остатками костей. Никто больше не хотел говорить с кузнецом. Лишь одна девушка, Мария, не испугалась, пришла в его кузницу. «Уходи, чужой человек!» – закричала она и толкнула кузнеца в огонь. Упал он возле горна, опалил одежду, лицо и бороду. Вскочил, схватил только что выкованный кинжал – и пало на землю бездыханное тело Марии. Содрогнулась седая гора – от основания до вершины, раскрылось ее жерло и провалились в ее раскаленную глубину чернобородый с его помощниками-пришельцами. Когда потухло пламя, появились из дыма каменные изваяния кузнеца с его помощниками, а на самой вершине – скала, похожая на женскую голову. До сих пор она напоминает о Марии, последней жертве кузнеца. А гору теперь называют Демерджи («кузнец»).

Развитие меновых отношений, обязанность Верховного татарского властителя в Крыму защищать города от грабежа бейских орд, стремление обеспечить себе безопасность от генуэзцев требовали создания централизованного управления, так в 1443 г. появилось Крымское ханство. Первым ханом был Гаджи-Гирей (от слова «гирей» – «пастух», потому что он якобы в детстве во время татарских смут был спасен пастухом), отсюда все татарские ханы носили второе имя «Гирей» – «пастух».

Перекопский вал и ров длиною 8,5 км протянулись от Каркинитского залива Черного моря до Сиваша.

От Перекопа до берегов Черного моря дорога идет. Если можно было бы по следам читать, сколько бы рассказала дорога эта тяжкого и героического… По шляху татарскому шли невольники в Крымское ханство, шли связанные сыромятными ремнями, босые, голодные. И не раз степь оглашалась девичьим вскриком или стоном песни. Шли в неведомые земли, к неведомым горам полоняне в Крым. Расходились большими дорогами по портовым городам. Тысячами продавали невольников купцам генуэзским, купцам иранским и турецким. Все запомнил шлях.

А годы шли. И по шляху Крымскому проходили смелые дружинники воеводы Адашева, казаки Сирка, Кривоноса – шли невольников, ясыр выручать.

Турецкая империя, которая находилась в непосредственной близости к Крыму, естественно, не могла не проявить интереса к Крымскому ханству. С 1475 г. Крым попал под Турецкий протекторат. Ханы стали назначаться султаном, в этом же году создался конфликт между турками и генуэзцами на почве неуплаты установленных для них податей и таможенных пошлин, вследствие чего турецкими войсками были заняты города генуэзцев.

У берегов неспокойного моря, у гор, покрытых пеной трав и кустарников, в краю волшебной природы и несметных богатств, люди жили бедно и несчастливо – вот уже долгие годы томились они под гнетом турецких захватчиков во главе жестокого правителя Ялты Амет-аги. Он грабил местных жителей, пытал и убивал. От стона страдальцев темнело море и дрожали в гневе горы.

Но близок, близок час расплаты над жестоким Амет-агою! По степям Украины идет уже в Таврию большое русское войско, вооруженное мечами, фузеями и пушками литыми. Весть о приближении русских ошарашила Амет-агу, упал он на колени и стал молиться аллаху, взывая о помощи.

Равнодушно смотрело небо на него глазами холодных звезд, а суровые скалы зловеще молчали. С Сиваша доносилась уже песня русских солдат.

Спохватился Амет-ага и стал собираться в дорогу. Утром к берегу моря, где стоял корабль, потянулась вереница рабов. Они несли награбленное богатство ненасытного Амет-аги – ковры, сундуки с золотыми монетами, драгоценностями. Целый день на берегу были слышны окрики слуг и свист нагаек. Амет-ага торопился в открытое море. Не видел он, что небо нахмурилось и вспенилось, негодуя, море. Он понял все только тогда, когда грянул гром, когда ветер запел в мачтах, предвещая беглецам гибель в морской пучине. В реве волн не слышно было воплей утопающих. И когда молния разрезала темноту неба и осветила бушующее море, на его поверхности плавали лишь обломки корабля.

Пришли однажды люди к морю и увидели: в лучах восходящего солнца песчаный берег блестел, будто его усеяли золотыми монетами. Море возвратило жителям Крыма богатства, отнятые у них Амет-агой. С тех пор люди и называют этот берег не иначе как Золотым берегом.

Кюч?к-Кайнарджи?йский мир – мирный договор между Россией и Османской империей, заключённый в 1774 «в лагере при деревне Кючук-Кайнарджи» (ныне Болгария); завершил первую Турецкую войну императрицы Екатерины II. Признал российскими первые земли в Крыму: город Керчь и крепость Ени-Кале (остальной Крым был присоединён к России в 1783 году).

Крымская война 1853–1856, война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. Боевые действия разворачивались на Кавказе, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Азовском, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Но наибольшего напряжения они достигли в Крыму.

«Севастопольские рассказы» – цикл рассказов, написанных графом Львом Николаевичем Толстым об обороне Севастополя в Крымской войне. Толстой пишет как о героизме защитников города, так и о бесчеловечности и бессмысленности войны.

Сам Толстой с ноября 1854 по август 1855 находился в Севастополе, дежурил в течение полутора месяцев на батарее Четвёртого бастиона под артиллерийскими обстрелами, участвовал в сражении на Чёрной речке и в боях во время последнего штурма города.

В Севастополь пришла беда. Враги окружили город-крепость, поступил приказ: матросам сойти на берег, корабли затопить – преградить противнику путь в бухту, задержать его. Легко сказать – сойти с корабля, судно затопить. Ах, как тяжело моряку услышать эти слова, для него вся жизнь на корабле. А ещё страшнее потопить свой морской дом. То, чему радовались, чем гордились, – отдать воде? Матросы дрались на суше за море, за корабли, за гордость российскую, за честь морского флота, дрались и погибали. После боя люди видели странную картину: убитые солдаты лежали на земле, будто прощаясь с нею, а матросов нет. Говорили, что по ночам мёртвые матросы уходили в воду. Уходили и стеной становились там под водой у своих кораблей. Через такую стену вражеский корабль не мог пройти. Мертвые матросы крепко, по-братски держались за руки и не пустили врага… Так было под водой синей бухты Северной.

Многое может рассказать море севастопольское, многое может рассказать камень севастопольский, только надо уметь слушать. Не безликой была земля эта. По ней ходил ловкий сильный матрос. Кошкой звали. И вправду, он был словно кошка.

Уходил, уползал Кошка вглубь вражеских траншей. Не одного рядового, не одного офицера живьем захватил, к своим приволок…

Говорят, поймали все-таки враги матроса. Поймали и повели. Улыбаясь, стоял Кошка и молчал. Офицер дал приказ стрелять, матрос Кошка улыбнулся и показал на берег. А берег был крутой, и внизу шумело море. «Братки, нельзя меня стрелять здесь, матрос должен в воде погибнуть. Слушай, камрад, я – матрос, ставь меня на край, не дай умереть без чести». Команда «Огонь!», и матрос исчез. Море заволновалось, зашумело, приняло матроса, бережно с волны на волну перекладывая, покачивая, обмывая солёной водой, назад к своим понесло. Вынесло море матроса Кошку на берег, положило и отхлынуло, замерло. Тогда подняли Кошку друзья, перевязали. Встал Кошка на ноги и снова на бастион пошел.

Советская власть приходила на Крымский полуостров дважды: в декабре 1917 года, а потом в ноябре 1920.

Революция, гражданская война. В конце 1917 года, как вспоминал Волошин, «волна всеобщего развала достигла Крыма и сразу приняла кровавые формы. Когда я первый раз подъезжал из Коктебеля к Феодосии, под самым городом меня встретил мальчишка, посмотрел на меня, свистнул и радостно сообщил: „А сегодня буржуев резать будут!“».

В ноябре 1918 года в Крыму высадились англо-французские войска. Через полгода полуостров оказался в руках Добровольческой деникинской армии. После поражения в марте 1920 года на Северном Кавказе Деникин передал командование армией П. Н. Врангелю и эмигрировал в Европу. В «Очерках русской смуты» он писал: «Спекуляция достигла размеров необычайных, захватывая в свой порочный круг… кооператора, социал-демократа, офицера, даму света, художника и лидера политической организации… В городах шёл разврат, разгул, пьянство и кутежи, в которые очертя голову бросалось офицерство, приезжавшее с фронта. Шёл пир во время чумы, возбуждая злобу или отвращение в сторонних зрителях, придавленных нуждой, – в тех, которые кормились голодным пайком, ютились в тесноте и холоде реквизированной комнаты, ходили в истрёпанном платье…»

С 1 мая по 24 июня 1919 года Крым был занят Красной армией, но Керченский полуостров оставался в руках белогвардейцев. Вооружённые силы Юга России смогли удержать Акмонайский перешеек – ключ к Керченскому полуострову, а десант генерала Я. А. Слащёва (1885–1929) стал прототипом бесчинств булгаковского Хлудова. Слащёв свирепствовал в Крыму, расстреливал и вешал по малейшему подозрению в измене Белому движению.

Победы Белого движения на Юге были недолгими: к началу 1920 года назрела катастрофа. Неудачи на фронте, неразбериха в управлении армией, полный экономический крах, толпы беженцев со всей России, ужасающая инфляция, безысходность, разочарование и страх перед будущим. По воспоминаниям современника, «Крым был наводнен шайками голодных людей, которые жили на средства населения и грабили его. Учета не было никакого, паника была полная. Каждый мечтал только о том, чтобы побольше награбить и сесть на судно или раствориться среди незнакомого населения». Вооруженные люди сновали по степи, по горам, грабили дачи, безнаказанно убивали невинных.

Ни правительство Деникина, ни сменившее его в апреле 1920 года правительство барона Врангеля не смогли навести порядок. Близился конец Белого движения, зато оживилось партизанское.

Перекопский шлях помнит и двадцатый год. Везли тогда и пушки, и телеги с добром. И снова шел русский человек. И в огне горел, и в безводье страдал тяжкий шлях. И растекался он на ручейки – на маленькие тропинки и дорожки. А по тем тропкам-дорожкам шли новые люди, бойцы Красной армии.

В начале ноября 1920 года Красная армия под командованием М. В. Фрунзе подошла к Перекопу. В ночь на 8 ноября, несмотря на 15-градусные морозы, красные перешли Сиваш и высадились большим десантом в районе Судака. Во врангелевской армии была объявлена эвакуация. Сам главнокомандующий 14 ноября объехал на катере готовые к отправке суда, чтобы лично проследить, как ведется погрузка. Барон попрощался с войсками: «Мы идём на чужбину… не как нищие с протянутой рукой, а с высоко поднятой головой, в сознании выполненного до конца долга».

Около четырёх часов вечера последний транспорт «Россия» покинул Керчь. И уже 16 ноября командующий Южным фронтом Михаил Фрунзе телеграфировал Ленину со станции Джанкой: «Сегодня нашей конницей занята Керчь. Южный фронт ликвидирован».

Теперь о крымском голодоморе 1921 года. Когда ищут причины этой катастрофы, часто указывают на природные катаклизмы – невиданную за последние 50 лет засуху, нашествие саранчи и проливные дожди следующего 1922 года. Историки считают, что положение на самом деле усугубила безграмотная политика Крымревкома.

Народный комитет продовольствия РСФСР определил для Крыма в голодном

1922 году продналог в 1,2 миллиона пудов, запретив сельским жителям засеивать поля до тех пор, пока налог не будет внесен. Это была настоящая катастрофа. Началось насильственное изымание хлеба у крестьян. В случае невыполнения установленного плана заложников расстреливали. Первыми почувствовали наступление голода крестьяне, проживающие в горном Крыму. В ноябре 1921 года были зафиксированы первые смертные случаи от голода, а в декабре этого же года, по архивным данным, погибло уже около полутора тысяч человек.

Пик голода пришелся на март 1922 года. Это был самый страшный месяц для Крыма, люди были предоставлены сами себе. Начинаются повсеместные грабежи, кражи, убийства и мошенничества. На полуострове разразилась эпидемия тифа. Голод приводит к людоедству. Трупы умерших от голода валялись прямо на улицах, милиция отказывалась их убирать. Люди доходили до отчаяния, питались падалью, воловьей и овечьей кожей, собирали на кожевенных заводах отбросы, побывавшие в обработке известью. В городах не осталось ни одной собаки и кошки. Больницы были переполнены голодающими, которые умирали от истощения. В Карасубазаре ежедневно регистрировалось 25–30 смертельных случаев. Газеты писали: «Фунт хлеба в Алупке стоил до 160 000 руб. Все ужасы Поволжья имеются налицо в Крыму: целиком съеден весь скот и лошади, сельское население покидает свои жилища и наводняет города, процент смертности прогрессивно растет. По шоссейным дорогам Севастополь-Симферополь-Евпатория, в городах на улицах близ вокзалов валяются трупы…»

Национальные общины крымских татар, караимов, евреев с разрешения Крымского комитета помощи голодающим совершали закупки и получали продовольствие от благотворительных организаций в Константинополе. Мощное содействие мирового сообщества помогло сбить накал трагедии. Уже к лету 1923 года кошмар голода, наконец, ушел в прошлое.

Великая Отечественная. О планах германского командования в отношении Крыма и его обустройства авторы сборника «Крым в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» сообщают следующее.

«Крым должен быть освобождён от всех чужаков и заселён немцами», – заявил Гитлер на совещании в ставке 19 июля 1941 года. По его предложению, Крым превращался в имперскую область Готенланд (страна готов). Центр области – Симферополь – переименовывался в Готсбург (город готов), а Севастополь должен был получить название Теодорихсхафен (гавань Теодориха, короля остготов, жившего в 493–526 гг.).

По проекту Гиммлера, Крым присоединялся непосредственно к Германии.

В планах руководства Третьего рейха Крым имел стратегическое значение как для взятия под контроль Черного моря, так и для последующего наступления на Кавказ. Борьба за Крым продолжалась на протяжении трех лет. Героическая оборона Севастополя, главной базы Черноморского флота, продолжалась 250 дней и ночей. 1 июля 1942 года сопротивление защитников Севастополя было сломлено, и лишь отдельные группы советских солдат и матросов сражались еще в течение нескольких последующих недель. Путь на Кавказ через Керченский пролив был открыт для немецких захватчиков. Германская армия была в зените своего могущества – немцы рвались к Сталинграду. Чтобы через полгода оказаться полностью разгромленными и деморализованными в сталинградском котле…

С июня 1943 года на полуострове появляется вербовочный пункт власовской «Русской освободительной армии». Следует сказать, что популярностью он не пользовался.

В ноябре 1941 года в Крыму насчитывалось 27 партизанских отрядов. Руководство партизанским движением осуществлялось образованным в октябре 1941 года штабом партизанского движения Крыма. Партизаны сражались жестко и решительно. Вот что сказал об этом на допросе Нюрнбергского трибунала Эрих фон Манштейн, командовавший тогда 11-й армией: «Партизаны стали реальной угрозой с того момента, когда мы захватили Крым (в октябре-ноябре 1941 года). В Крыму существовала разветвленная партизанская организация, которая создавалась долгое время. Основная масса партизан находилась в горах Яйла. Там, вероятно, с самого начала было много тысяч партизан… Кроме того, партизаны имели крупные базы и своих помощников в городах… Они пытались контролировать наши главные коммуникации, нападали на мелкие подразделения или одиночные машины, как днем, так и ночью. В конце концов нам пришлось создать систему конвоев. Все время, что я был в Крыму (до августа 1942 года), мы не могли справиться с опасностью со стороны партизан».

Следует рассказать также об Аджимушкайских каменоломнях, расположенных неподалеку от Керчи, где в силу природных особенностей в течение веков в каменоломнях образовалась сеть разветвленных и протяженных катакомб. После разгрома Крымского фронта в мае 1942 года в них укрылось более 10 тысяч местных жителей и оставшихся в живых бойцов Красной армии. Был образован партизанский отряд, который наносил стремительные удары по ничего не подозревающему противнику. Начались кровопролитные бои. Нацисты бомбили партизан, травили их газом, засыпали колодцы – перекрывали партизанам воду. Но защитники полуострова продержались до конца октября 1942 года – в плен сдались считанные единицы. Остальные пали смертью храбрых. За 26 месяцев борьбы с оккупантами в Крыму партизанами было уничтожено более 30 тысяч немецких солдат и полицейских.

1943 год стал переломным в Великой Отечественной войне. Крымская наступательная операция началась в восемь часов утра 8 апреля 1944 года. После двухчасовой артиллерийской и авиационной подготовки силы 4-го Украинского фронта атаковали Перекоп. После трех дней ожесточенных боев оборона противника была прорвана. Сквозь образовавшуюся брешь были введены подвижные танковые соединения, устремившиеся на Джанкой. На третий день город был освобожден, а танковый корпус продолжил активное продвижение вглубь полуострова, вынудив керченскую группировку противника начать отход на запад. Огромную помощь Советской армии оказывали партизаны.

Гитлер призвал немцев до последнего вздоха оборонять Крым «как последнюю крепость готов». Севастополь был объявлен фюрером «городом-крепостью», а это значит, что германцы должны были сражаться за город до последнего солдата. Ожесточенные бои продолжались на протяжении трех недель. Генеральный штурм Севастопольского укрепрайона начался 7 мая 1944 года после полуторачасовой артиллерийской подготовки и при массированной поддержке с воздуха. Оборона фашистов была прорвана на 9-километровом участке. Советские войска овладели Сапун-горой, на которой немцы выстроили многоярусную линию укреплений со сплошными траншеями, дотами и дзотами. С ее вершины просматривался весь город вплоть до мыса Херсонес.

10 мая 1944 года войска 4-го Украинского фронта овладели крепостью и важнейшей военно-морской базой на Черном море – городом Севастополем, был ликвидирован последний очаг сопротивления немцев, а Крым полностью очищен от немецко-фашистских захватчиков.

Для нас земля наша – священна. Сколько людей за нее полегло? Нет такого клочка земли, чтобы не был полит кровью советского солдата. Где хочешь копни в Крыму – на памятник наткнешься: здесь воевали, здесь защищали.

В завершение рассказа об этом периоде истории Крыма хочется напомнить, что именно на крымской земле состоялась встреча руководителей СССР, США и Великобритании, на которой решались судьбы послевоенного мира. Почти через год после освобождения Крыма в Ялте проходила известная конференция трех держав. В ее работе приняли участие И. В. Сталин, Ф. Рузвельт и У. Черчилль. На тот момент советские войска находились уже в 60–70 километрах от Берлина. Была достигнута договоренность о конференции Объединенных Наций, которая начала работу 25 апреля 1945 года в Сан-Франциско. Лидеры СССР, США и Великобритании публично заявили о решимости учредить ООН. Вот так Крым в очередной раз стал центром мировой политики…

В мае 1944 года состоялась депортация крымских татар. Помимо татар с полуострова выселили болгар, греков, армян. Больше всего, безусловно, пострадали крымские татары.

Один из распространенных мифов гласит, что выселяли всех крымских татар. Другой миф – что не всех. От выселения освобождались участники крымского подполья и члены их семей, фронтовики и их родственники. Оставляли на месте или даже возвращали обратно в Крым женщин, вышедших замуж за представителей других национальностей. Я, к сожалению, не владею информацией об этом, но дела это не меняет – депортация народов Крыма действительно была. Обвинения, выдвинутые в адрес депортированных народов, были и остаются необоснованными. Обвинили всех: и престарелых, и грудных детей, а печать изменников хотели поставить и на родившихся после войны.

Берия докладывает Сталину о болгарском, греческом и армянском населении полуострова. В этом документе утверждается, что все эти люди являются пособниками оккупантов:

«Государственный комитет Обороны

товарищу И. В. Сталину

5 июля 1944 г.

Во исполнение Вашего указания НКВД-НКГБ СССР в период с апреля по июль 1944 г. была проведена очистка территории Крыма от антисоветского шпионского элемента, а также выселены в восточные районы Советского Союза крымские татары, болгары, греки, армяне и лица иностранного подданства. В результате мер изъяты антисоветские элементы 7.883 чел., шпионов – 998 чел., выселено спецконтингента – 225.009 чел., изъято нелегально хранящегося у населения оружия 15.990 единиц, в том числе 716 пулеметов, боеприпасов – 5 млн. штук.

Л. Берия»

В этот период было убито и замучено более 135 тыс. человек. Свыше 85 тыс. отправили из Крыма на работы в Германию. А еще учтем, что десятки тысяч крымчан погибли на фронтах и в партизанских отрядах. Население полуострова сократилось с 1 млн. 130 тыс. на 1 января 1940 года до 350 тысяч на лето 1944 года.

Экономика Крыма после депортации коренного населения оказалась в катастрофическом состоянии. Старожилы Симферополя говорят, что в июне 1944 года негде было отремонтировать обувь, исчез занимающийся этим «национальный» цех армян. Исчезли многие профессии. Вместе с вывезенными болгарами было ликвидировано аборигенное высококультурное овощеводство, вместе с татарами – табаководство, высококультурные садоводство и виноградарство. На яйлах больше не паслись отары овец, прекратилось выращивание чая – эти отрасли полностью прекратили свое существование. Пришло в полный упадок рыболовство. Все надо было начинать с нуля.

Исчезло крымское чудо-яблоко «кандиль-синап» («кандиль» – «лампада», татар.), которое раньше шло на вес золота и отправлялось по огромным ценам в Париж. Татары использовали особые агрономические секреты, передаваемые из поколения в поколение. Секрет выращивания этих яблок до сих пор не восстановлен. Опустели чудные крымские города – Алупка, Алушта, Ялта, исчезли цветные татарские халаты, развалы фруктов и шумные рынки на каждом перекрестке, вкусные запахи шашлыков. Исчез знакомый посетителям и аборигенам Крыма неповторимый пряно-мясной аромат местной еды: всевозможные пловы, пироги, чебуреки, лагманы, бешбармаки и пахлавы.

В 1944 году начинается более чем тридцатилетняя программа трудового переселения на полуостров преимущественно колхозного населения России и Украины.

Помимо этого шла подготовка к приему населения, насильно угнанного оккупантами в Германию. В 1945 году Совнарком Крымской АССР принял специальное постановление «О приеме и размещении репатриируемого населения». Некоторая часть крымчан возвратилась из эвакуации. Многие прибыли по государственным и комсомольским мобилизациям для помощи в возрождении разрушенных городов. Переселенцев в Крыму в течение первых десяти лет размещали в домах депортированных, выделяли новоселам для пользования их личные вещи и инвентарь. При этом оказалось, что местные руководители не были готовы эффективно реализовать проект переселения.

В 1967 году Президиумом Верховного Совета был принят указ, который снимал с крымских татар обвинения в коллаборационизме и признавал их полноправными советскими гражданами. Но вернуться на малую родину крымско-татарский народ смог только в 1989 году, после того как послевоенная депортация была признана незаконной.

Сегодня, когда Россия вновь обрела Крым, крымско-татарский язык стал здесь одним из государственных. «Крымские татары вернулись на свою землю. Считаю, что должны быть приняты все необходимые политические решения, которые завершат процесс реабилитации крымско-татарского народа, решения, которые восстановят их права, доброе имя в полном объеме», – отметил наш президент в марте 2014 года. Поживем – увидим. Надеюсь, это не останется только благим намерением. Надеюсь, нам не придется с усмешкой вспоминать знаменитую шутку Черномырдина – «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

Карадагский змей (Карадагское чудовище, или Опукский змей) – водное чудовище, согласно легендам, обитающее у берегов Крыма в Черном море. О страшном морском чудовище упоминал еще Геродот. По его описанию, это змей черного цвета, с гривой, огромной пастью, большими зубами и когтистыми лапами. Плавал он быстрее самых быстроходных греческих судов. В XVI–XVIII веках турецкие моряки, которые на кораблях ходили между Стамбулом, Крымом и Азовом, постоянно докладывали султану о черноморском драконе. А карадагским его прозвали потому, что, по легенде, чудище живет в районе массива Карадаг, в одной из подводных пещер, которых тут множество.

В одной из татарских легенд Крыма – «Отузской легенде» – рассказывается о змеином месте Юланчике на речке Отузка. «Здесь в камышах жила змея, которая, свернувшись, казалась копной сена, а когда шла полем, делала десять колен и больше. Правда, убили ее янычары. Акмализский хан выписал их из Стамбула, но остались от нее детеныши…»

М. Быкова упоминает в своей книге рассказ Марии Степановны Волошиной о том, что «в 1921 г. в местной феодосийской газете была напечатана заметка, в которой говорилось, что в районе горы Карадаг появился „огромный гад“ и на поимку была отправлена рота красноармейцев». Дальнейших сведений в газетах не было. М. Волошин отправил вырезку о «гаде» М. Булгакову, и она легла в основу повести «Роковые яйца». Гада якобы видели и в поселке Коктебель.

В эти же годы наблюдал «фантастичнейшего из фантастичнейших» змея Всеволод Иванов. «Весна 1952 г. в Коктебеле была холодная и дождливая. Еще апрель был туды-сюды, а май дождлив и холоден… 14 мая после длительных холодов наступила безветренная теплая погода. Предполагая, что во время бурь море выкинуло на берег немало цветных камушков, я прошел опять мимо Чертова пальца, по ущелью Гяур-Бах, а затем, чтоб не тратить много времени на трудный спуск к берегу моря в Сердоликовую бухту, на скале, возле дерева, откуда видна вся бухта, я привязал веревку и легко спустился с ее помощью вниз…

Дельфины стайкой двигались по бухте влево. Должно быть, туда передвинулась кефаль. Я перевел глаза вправо и как раз посередине бухты, метрах в 50 от берега, заметил большой, метров 10–12 в окружности, камень, обросший бурыми водорослями. До этого камня было метров 200. Я не мог его рассмотреть. И камень ли это? Я заметил, что камень заметно уклоняется вправо. Значит, это не камень, а большой клубок водорослей. Вырванные бурями, откуда принесло их сюда? Может быть, их прибьет течением к скалам и мне стоит посмотреть на них? Я забыл дельфинов.

Покуривая трубку, я начал наблюдать за клубком водорослей. Водоросли начали терять округлую форму. Клубок удлинился. В середине его показались разрывы.

А затем… Затем я весь задрожал, поднялся на ноги и сел, словно боясь, что могу испугать „это“, если буду стоять на ногах. Было 12.15 дня. Стояла совершенная тишина. Позади меня, в долине Гяур-Бах, чирикали птички, и усиленно дымилась моя трубка. „Клубок“ развертывался. Развернулся. Вытянулся. Я все еще считал и не считал „это“ водорослями, до тех пор, пока „это“ не двинулось против течения.

Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где находились дельфины, т. е. к левой стороне бухты. Естественно, что мне пришло сразу же в голову: не галлюцинация ли это?

Я видел тела дельфинов, которые были вдвое дальше от меня, чем чудовище. Оно было велико, очень велико, метров 25–30, а толщиною со столешницу письменного стола. Оно находилось под водой на полметра-метр и, мне кажется, было плоское. Нижняя часть его была, по-видимому, белая, насколько позволяла понять это голубизна воды, а верхняя – темно-коричневая, что и позволило мне принять его за водоросль.

Чудовище, извиваясь, так же как и плывущие змеи, небыстро поплыло в сторону дельфинов. Они немедленно скрылись.

Угнав дельфинов и, может быть, и не думая за ними гнаться, чудовище свернулось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно снова стало походить на коричневый камень, поросший водорослями. Отнесенное до середины бухты, чудовище снова развернулось и, повернувшись в сторону дельфинов, подняло вдруг над водой голову. Голова в размер размаха рук похожа была на змеиную. Глаз я по-прежнему не видел. Подержав минуты две голову над водой – с нее стекали большие капли воды, – чудовище резко повернулось, опустило голову в воду и быстро уплыло за скалы, замыкавшие Сердоликовую бухту. Я наблюдал за чудовищем сорок минут с небольшим».

7 декабря 1990 г. бригада рыбаков Карадагского филиала Института биологии АН Украины вышла в море для проверки сетей, поставленных для отлова черноморских скатов. Сеть представляла собой полотно шириной 2,5 м и длиной 200 м. Установлена была на глубине 50 м на расстоянии 3 миль по направлению юго-восток от бухты Лягушачья и 7 миль на юг от поселка Орджоникидзе.

Вытащили на поверхность дельфина – черноморскую афалину размером около двух метров, хвост которого был запутан в сетку. Подтянув дельфина к носу мотофелюги, рыбаки обнаружили, что живот дельфина выкушен одним укусом. Ширина укуса по дуге около метра. По краю дуги на коже дельфина были четко видны следы зубов. Размер следа от зуба около 40 мм. Расстояние между следами зубов около 15–20 мм. Всего по дуге было около 16 следов зубов. Живот у дельфина был выкушен с ребрами, так что четко просматривался позвоночник. В районе головы болтались остатки легких, с которых при подъеме стекала кровь. Следы зубов четко просматривались по обоим бокам, причем расположены были симметрично.

Может быть, и правда – до сих пор есть где-то подводный вход в подземное царство мертвых, и охраняет его от непрошеных гостей могучий морской змей?

Остров Крым. Он и сейчас остается яблоком раздора. До сих пор в жизни Крыма предостаточно трудностей, нерешенных задач. Но я ведь детский писатель, не политолог, не журналист. В этой книге я не пишу о делах, о насущных вопросах, о предмете внимания властей, о геморроях, засадах, осложнениях, о заморочках, заколупках, апориях, о закавыках, перипетиях, загвоздках. Просто пишу о Крыме семидесятых. Вы спросите: разве тогда не было проблем?

Были затруднения, предметы обсуждения, препятствия. И в Крыму, и в Советской России. И мы знали о них. Но сколько нам тогда было? Кому – двадцать пять, кому тридцать. Молодые, счастливые, талантливые, здоровые, веселые. Мы просто радовались тому, что дарит нам Крым, – великую историю, великую литературу, архитектуру, живопись, фильмы. «Бег», «Бумбараш», «Служили два товарища», «Три плюс два». Гомеровский образ Киммерии, страны мрака и вихрей, был впоследствии близок поэтам Полю Клоделю и Максимилиану Волошину, художнику Константину Богаевскому, которые узнавали эту Киммерию в предгорьях и степях восточного Крыма и воплотили ее в своих стихах и картинах. Гора Волошина, грот Шаляпина, Голицынский винный завод, гора Планерная, Воронцовский дворец, Ласточкино Гнездо, Херсонес, севастопольская диорама «Штурм Сапун-горы» – разве все перечислишь? И потрясающая крымская природа. Юношеские воспоминания окрашивают все в нежные тона, в них не остается места для особо глубоких раздумий о судьбах мира, для сомнений, не встают еще в полный рост вопросы ответственности и нравственного выбора… Может, это и хорошо? Каждый из нас сам ответит на вызовы жизни. Всему свое время. Но это будет позже. Я постарался сделать книгу о Крыме лиричной и по возможности беспроблемной. Постарался описать Крым таким, каким мы видели и любили его в свои молодые годы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.