Глава 10 Медведи в России: историческая ретроспектива
Глава 10 Медведи в России: историческая ретроспектива
Понятия «Россия» и «медведи» неразделимы. Жители всех северных стран так или иначе, как это уже показывалось в предыдущих главах, оказывались связанными с бурыми медведями, но ни одна страна со своим населением не отождествлялась с ними в такой мере, как Россия и русские. Из самых первых западных источников, упоминающих о славянских землях, мы узнаём о населяющих их медведях. Викинги, предпринимающие походы в Гардарику, уже в X веке говорят о ней как о стране людей и медведей. Термином «медвежий край» в равной степени пользуются польские наёмники Лжедмитрия, голландцы Петра I и гвардейцы Наполеона Бонапарта. Уже в XX веке премьер-министр воюющей Великобритании Уинстон Черчилль в переписке со своим военным министром Иденом использует слово «медведь» как кодовое обозначение Советского Союза. И совершенно естественным показался выбор бурого медведя в качестве эмблемы Олимпийских игр, проводившихся в 1980 году в Москве. В культуре России и её фольклоре медведи тоже играли вполне заметную роль.
Уже в каменном веке охота на медведя и медвежий культ являются фактической монополией центральной и южной половины Восточной Европы — практически России и славянских стран.
Медвежье капище.
Несмотря на то что праславяне в известный нам исторический период были уже совершенными земледельцами, медвежий культ или отдельные его элементы сохранялись ещё долгое время, что само по себе говорит о его глубокой древности. Мы хорошо знаем, в чём смысл табу — запрета на произнесение имени. Запрещались обычно имена могучих, сильных животных, хищников, представлявших опасность для первобытных племён. Позднее под таким же запретом были имена особо злобных духов. У славян до сих пор название медведя осталось в древней, зашифрованной, иносказательной форме: «медведь» — «мёд ведающий».
Традиции запрета имён у славян уже тогда были настолько прочны, что до сегодняшнего дня «истинное» имя медведя до нас так и не дошло. Мы можем только догадываться, что исконная форма была, очевидно, близка к североиндоевропейской форме (нем. bar). На это указывает и то, что зимнее жилище медведя повсеместно в России называют «берлогой», т. е. «логовищем бера».
Могилы медвежьих лап, олицетворявших в сознании первобытного охотника такую необходимую ему мощь и силу, были, возможно, первым обращением праславянина к магии и заклинаниям. Не будет преувеличением сказать, что славянство пришло к Церкви через культ медведя. Культ отрубленных медвежьих лап известен на территории России на протяжении многих тысяч лет — с позднего каменного практически до железного XIX века. В окрестностях Новгорода в неолитических слоях часто встречались «пальцевые кости медвежьей лапы, зарытые в одну яму с костями человека».
Ритуальные могилы медведей раскопаны археологом Д. А. Крайновым в Волго-Окском междуречье. Там же лежали и амулеты из медвежьих костей или имитирующие медвежьи когти.
Средние века нам многое рассказали о культе медвежьих лап. Глиняные модели медвежьих лап находились в славянских курганах Поволжья и Приладожья; в некоторых могилах, где русичи сжигали трупы павших витязей, найдены кости медвежьих лап с когтями.
Некоторый интерес представляют раскопанные археологами на общинных кладбищах бронзового века одновременные находки моделей человеческих половых органов и медвежьей кости пениса. Знатоки старины утверждают, что на Руси был древний обычай называть новобрачных «медведями», придавать медвежьему святочному или масленичному празднику эротический характер.
Как мы ещё убедимся, в фольклоре существует большой пласт сказок, где главным героем является полумедведь-получеловек, получившийся от совокупления человека со зверем. Причём известны оба возможных варианта этой ситуации: отец — медведь, а мать — женщина, или же мать — медведица, а отец — человек (поп, крестьянин). Признаки в этом детёныше тоже вполне смешанные: либо у медвежьего сына «кожа медвежья, лицо человечье», либо он «до пояса человек, а от пояса медведь». Иногда у него медвежьим остаётся только ухо. Зачастую полумедведь-получеловек убивает своего звериного родителя и, как правило, не испытывает никаких угрызений совести по этому поводу.
Иногда в древних могилах можно встретить скелеты людей, положенных туда в скорченном состоянии. Академик Б. Рыбаков, известный русский историк, утверждает, что таким образом наши далёкие предки готовили тела умерших к позднейшему воскресению. А поскольку в этих же могилах встречаются и знакомые уже кости медвежьих лап, то позволено думать, будто наши предки рассчитывали, что чудовищные медведи-оборот-ни восстанут из могил защитить Россию.
Здесь снова можно вспомнить сказки об оборотнях, людях-полуживотных или людях, понимающих язык животных. Постоянный мотив многих сказок — это мысль о том, что были времена, «когда ещё люди звериный язык понимали». Косвенно это тоже связано с возможностью для человека воплотиться в зверя, а после перемены тех или иных обличий — снова в человека. Такой «круговорот душ» должен был соответствовать взаимопониманию человека и природы.
Встреча с медведем в лесу.
Культ медведя оставил свои следы на горе Сленжа, или Собутка, замечательном памятнике культуры на западной окраине праславянского мира, близ Бреслау в Силезии (ныне — Западная Польша). Вокруг этой священной горы славянского племени силезян расположен целый комплекс языческих сооружений, в которых медвежий культ занимал не последнее место. Археологи считают, что это была самая древняя эпоха славянского мира — так называемая эра Сварога, начало железного века.
Сленжа — весьма живописная гора совершенно конической формы, достигающая высоты почти 500 метров над равниной. В вершину Сленжи часто ударяют молнии. В XVIII столетии правоверные католики решили очистить гору от приписываемой ей нечисти и построили на вершине костёл. Старые боги оказались сильнее — костёл был разрушен ударом молнии.
Путь на священную вершину Сленжи обозначен доисторическими скульптурами из камня, среди которых много изваяний в виде медведей.
Контакты праславян со скифами внесли некоторые коррективы в знаменитый скифский «звериный стиль».
Фигурки медведей, которые, как известно, в степях не водились, появляются после походов скифов в леса роксоланов. Медведи возникают среди ритуальных фигурок. Жертвенный нож из Киева, навершие которого увенчивает изображение медвежьей шкуры, может быть отнесён к искусству скифов-сколотов.
Исследователь медвежьего культа Н. Воронин установил у восточнославянских народов (хранителей сказок о богатыре-медведе) следы медвежьего праздника. Слабым отголоском медвежьих действ являются, в частности, медведи-ряженые на Святках.
Голова медвежьего жезла.
Записи середины XIX века на территории Белоруссии донесли до нас облик настоящего медвежьего праздника — так называемых комоедиц. Он праздновался накануне христианского Благовещенья, 24 марта, как весенний праздник пробуждающегося после зимней спячки в берлоге медведя. К этому дню пекут специальные кушанья, а в самый медвежий день надевают вывороченные шерстью вверх шубы и тулупы и исполняют особый танец, воспроизводящий движения просыпающегося медведя. Здесь нет признаков ритуального убийства медведя, но и смысл этого весеннего праздника иной. Комоедицы вплотную примыкают к весеннему равноденствию и к древней дохристианской Масленице. Может быть, именно с этого эпизода пробуждения природы и начинался сложный масленичный цикл. Признаком олицетворения природы здесь был медведь.
«Борьба царского псаря с медведем». В. М. Васнецов.
Старое охотничье мировоззрение дожило у непосредственных соседей славян до I тысячелетия н. э. В святилище «Благовещенская гора», раскопанном академиком Б. Рыбаковым, у полукруга деревянных идолов найдено жерло большого ритуального сосуда, оформленного в виде медвежьей головы. Необычный сосуд, как полагает академик, предназначался для жертвенной крови и, по всей вероятности, именно медвежьей.
Следы архаичного медвежьего культа у праславян найдены на городище Тушемля под Смоленском. Они датированы VII–VIII веками н. э., когда славянская экспансия продвигалась в толщу балтийских и угро-финских племён. Небольшое овальное городище было застроено по всему периметру деревянными клетями, а внутри двора, около одной из его сторон, находилась небольшая ограда, посреди которой был обнаружен вертикально врытый столб, увенчанный сверху черепом медведя. Учёные-архео-логи сочли, что главным святилищем данного городища была голова медведя или шкура, облекавшая столб. Отголоски древних запретов слышатся и в некоторых средневековых литературных памятниках Руси, например, в «Вопрошаниях» Кирика учёный математик спрашивает епископа, нет ли греха в ношении медвежьих шкур. Тут нелишне ещё раз вспомнить, что медведь у многих народов считался нечистым животным и у мусульман, в частности, презирался наряду со свиньёй.
Академик Б. Рыбаков утверждает, что медвежья тема в археологии и фольклоре очень часто сопряжена с именем славянского языческого бога Волоса-Велеса. Неолитические следы медвежьего культа обнаружены у села Волосова; ритуальный топор с головой медведя был найден в центре города Ростова, где, как известно, долго сохранялось капище Волоса.
Звёздное скопление Плеяды, имеющее русское народное название «Волосожары», или «Волосыни», предвещает удачную охоту на медведя, как пишет исследователь медвежьего культа Н. Воронин.
Особенно сближает Волоса-Велеса с медведем наименование медвежьей лапы, оберегающей крестьянский двор. В народе её нарекли «скотьим богом». А именно так и обозначался Велес в русских летописях.
Вероятно, считают историки, Волос — древнейшее из всех славянских божеств, корни представлений о котором открываются с мустьерского медвежьего культа неандертальцев.
Слово «Волос» обозначает «волосатый», «волохатый». Может быть, предполагает Б. Рыбаков, тогда и «волхв» — славянский жрец — одет в медвежью шкуру?
Обращает на себя внимание тот факт, что сведения о связи Волоса с культом медведя идут с самого севера славянского мира, из ярославского Поволжья, расположенного на границах европейской тайги, где постоянное соприкосновение с этими крупными хищниками накладывало значительный отпечаток на быт поселенцев тамошнего края.
«Скотий бог» Волос, вероятно, трансформировался в хозяина и покровителя лесного зверья. И, возможно, этим первобытным хозяином и покровителем был как раз самый могучий лесной хищник — медведь.
«Отдых Великого князя Владимира Мономаха после охоты», в. м. Васнецов.
После принятия христианства двойником древнего Волоса стал святой Власий Севастийский, что, конечно, произошло по созвучию имён: Волос — Влас.
Считается, что моления Волосу начинались с нового года и продолжались все первые шесть дней января, которые отмечены «разгулом нечисти». В пользу этого говорят, по утверждению того же Б. Рыбакова, болгарские новогодние обряды, в которых участвовали 12 «старцев», одетых в звериные и скотские маски и обвешанные по поясу коровьими бубенцами-боталами. Этих старцев-сурватаров называли ещё и «медведями». Последним днём Святок у болгар было 7 января, когда вожак колядников угощал свою дружину, являвшуюся в масках. Среди них маска медведя была обязательной.
Старинный герб Перми (1783 г.).
Современный герб Пермской области (1995 г.).
Старинный герб Ярославля (1778 г.).
Герб Рыбинска (1778 г.).
По всей вероятности, Святки ранее делились на две половины: первая была посвящена будущему урожаю и гаданию о замужестве, а вторая (начиная с новогодней ночи) была связана со скотом и зверьём и представляла собой «Велесовы дай». Велес мог выступать как в виде тура-хозяина, так и медведя — «лесного царя».
В Михайловских курганах возле Ярославля сделано очень много находок, свидетельствующих о культе медведя. Чаще всего это были ожерелья из медвежьих клыков, слепки лап, ритуальные статуэтки. До самого недавнего времени в Поволжье бытовали многие поверья, связанные с медведями. В частности, если дорогу (в отличие от чёрного кота) перебежит медведь — жди удачи. Вспомнишь же медведя в море или озере — ожидай бури.
Пермская земля в своё время являлась средоточием медвежьего культа. При раскопках на Верхней Каме найдено очень много фигурок медведей из бронзы. Гляденовское кострище, раскопанное неподалёку от Перми, сплошь состоит из остатков жертвоприношений. В числе находок — медвежьи клыки очень крупных размеров и множество фигурок, где медведь изображён в самых различных положениях.
Раскопки позволили сделать вывод, что во всей Восточной Европе именно в Пермской и Ярославской землях медведь почитался особенно.
Имея столь прочные корни в народном сознании, бурый медведь не мог не перекочевать оттуда на многочисленные памятники материальной культуры — картины, лепнину, ювелирные украшения, эмблемы и гербы городов.
Бурый медведь отражён на гербах Ярославской и Пермской губерний, причём во втором случае это изображение весьма отчётливо перекликается с существовавшим в верхнем Прикамье медвежьим культом и восторжествовавшим над ним христианством. Если в 1666 году в указе Алексея Михайловича упоминается лишь «печать Пермская, на ней медведь идущий», то в более позднем «Титулярнике» на спину медведя поставлено Евангелие, а для пущей верности водружён ещё и крест.
Герб Новгорода (1781 г.).
Герб Новгородской области (1995 г.).
Старинный герб Сыктывкара (Усть-Сысольска, Коми) (1780 г.).
Современный герб Сыктывкара (1993 г.).
Фигура медведя включена в эмблему Ярославля, описанную в большой государственной книге, составленной по распоряжению Алексея Тишайшего в 1672 году.
На зелёной траве, на опушке леса, стоит на задних лапах медведь. На правом плече он держит воздетый протазан, левая лапа чуть приподнята. Всё это изображение заключено в овальную рамку из стилизованных листьев. В рамке над головой медведя славянской вязью выполнена надпись: «Ярославский».
Современный герб Кудымкара (Коми-Пермяцкий АО).
Герб московского района Южное Медведково (2004 г.).
Современный герб Карелии (1993 г.).
Белогрудый медведь на гербе Хабаровского края (1994 г.).
В ярославских землях до недавних пор существовало предание, связанное с историей основания города. Ярослав Мудрый шёл с дружиной, обозревая ростовские земли. Дорога была глухой, пустынной, местность, заросшая лесом, — дикой. Князь отстал от дружины в дремучем лесу на правом берегу Волги, недалеко от места слияния с ней речки Скоростей. Вдруг из оврага появился медведь и бросился на князя. Не растерявшись, тот ударил зверя секирой. В память о чудесном избавлении от опасности, князь распорядился на этом месте построить часовню, а окрестности, видимо на пакость медведям, заселить людьми — переселенцами из Ростова.
При Петре I герб был немного изменён, вместо протазана в лапы медведю вставили секиру. При Екатерине Великой тоже последовали кое-какие изменения: лес и трава убраны, другими стали рамка и положение медведя. В последний раз герб пересматривался в царствование Николая I.
Медведь присутствует и в гербах других российских городов, например Рыбинска. Его герб описывается следующим образом: «На красном щите — река; к её берегу ведут две массивные лестницы, обозначающие пристань; из-за реки выходит медведь с золотой секирой в левой лапе; внизу видны две стерляди, свидетельствующие об изобилии рыбы».
В новгородском гербе медведь тоже занимает заметное место. Ещё в «Печати наместника Великаго Новагорода» (XVI в.) одной из фигур, наряду с рысью (барсом?), был медведь. В «Титулярнике» (XVII в.) новгородский герб представлен уже несколько иначе, но медведь не только не выведен из него, а даже рысь на древнем гербе заменена вторым медведем. С тех пор герб города стал носить на щите изображение двух медведей.
Новгородцы к медведю вообще испытывали давнее и подчёркнутое почтение. Подобно тому как носы кораблей викингов — драккаров — украшались головами змей и драконов, нос новгородской ладьи — «ушкуя» — выполнялся в виде головы медведя — наверное, как самого грозного зверя, известного в то время новгородцам. Правда, это было скорее всего изображение головы белого медведя, до сих пор сохраняющего на поморском Севере название «ошкуй», или «ушкуй».
В Карелии, «Стране непуганых птиц», если верить М. М. Пришвину, ещё в начале XX века сохранялось множество суеверий, связанных с медведями. В принципе у местных жителей считалось, что «зверь», или «звирь» (так назывался в то время медведь в лесных областях Карелии, и нельзя в этом иносказании не увидеть отголоска языческих верований), подчинён человеку. «Господь покорил его человеку», — говаривал писателю полесник Филипп. Однако такое подчинение имело и свои обратные стороны — по мнению лесных жителей, этим могли пользоваться колдуны, и они натравливали медведей на скотину. Разумеется, если её хозяева не оказывали колдунам должного почтения. Правда, на этот случай существовали другие колдуны, «отпускавшие» скотину от нападения медведей. Слепой колдун Микулаич поделился с писателем опытом подобного «отпуска», или «заговора», скотины — как самим текстом, так и описанием процесса.
«Бывало, троица подходит, со всех мест шлют, успевай только ездить и отпускать. Приедет в деревню, а там уж ждут, скотина в поле, в загоне, пастух с трубой. Микулаич ставит в землю батожок и даёт пастуху записку с отпуском. Если пастух грамотный, то читает её, обходя скотину три раза вправо от батожка; если неграмотный, то за ним идёт кто-нибудь и читает отпуск. После этого Микулаич берёт хлебный колосок, режет его на кусочки, чтобы каждой скотине досталось.
Я упросил старика дать мне отпуск. Он достал из сундука бумажку и заставил меня три раза прочесть вслух. И нужно было видеть торжественное лицо старика, когда я читал. Он словно благословлял меня.
— Это отпуск хороший, — говорил он, — этим отпуском сто коров отпущено и сорок лошадей. Теперь пиши, верно пиши.
ОТПУСК
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Выйду я, раб Божий, пастырь (имярек), благословлясь из двери в дверь, из ворот в ворота. Стану я лицом на восток, хребтом на запад и помолюсь Христу небесному. Господь сотворил небо и землю, реки и озёра, и земную тварь, и человека, и меня, раба Божия, с моим любимым скотом, любимым животом, со скотинкой разношёрстной, доморощенной и новоприведённой, с коровами, быками, с тёлками рогатыми и комлатыми. Праведное солнце и праведный Господи! Поставь вокруг моего стада тын железный от земли и до неба и к тому тыну поставь двери стальные, ворота хрустальные, замки булатные, ключи золотые, чтобы не мог никакой дикий зверь видеть моего любимого стада, чтобы казалось моё стадо рысю, волку и широколапому медведю диким серым камнем. И как катится солнце праведное с лучами ясными с утра до вечера всякий день и час, так чтобы и катилось моё любимое стадо по всей поскотине на мою трубу и на мой голос. И как собирается в Божью церковь народ к пению церковному и ко звону колокольному и как муравьи сбегаются в свой муравейник, так и чтобы моё любимое стадо собиралось к своим дверям во всё красное лето отныне и до века. Аминь».
Современному читателю, привыкшему к бетонным фермам и ежегодной заготовке кормов, трудно представить себе, какую опасность представляли крупные хищники, в том числе и медведи, для мелких отдельных крестьянских стад, выпасавшихся на лесных полянах.
Как утверждает русский натуралист В. Шнитников, медведи в одной вологодской деревне за лето уничтожили 50 голов скота; в другом случае один-единственный медведь в шести соседних деревнях зарезал свыше 80 домашних животных.
Зоолог П. И. Данилов пишет о том, что в конце прошлого — начале нынешнего столетия основными жертвами медведя в Олонецкой губернии были как раз домашние животные. В 1906 году медведи задрали здесь 157 лошадей, 55 жеребят, 385 коров и быков, 57 телят и 59 овец.
При этом за период 1966–1976 годов было известно лишь 11 датированных нападений медведя на коров и лишь 4 из них закончились успешно для хищника.
В Восточной Сибири на сегодняшний день угроза нападения медведя на домашний скот гораздо выше, чем в Европейской России. Например, в 1983 году в Забайкалье было весной задавлено медведями 80 голов крупного рогатого скота, 5 лошадей, 15 овец и 31 свинья. В Прибайкальском районе (с. Петровка) медведь за одно нападение задрал 5 коров, 15 загнал на скалу, с которой коровы упали и покалечились.
В давние времена в России существовала такая форма народного цирка, как «медвежья забава». Ручных медведей водили по деревням, дворянским имениям и маленьким городишкам так называемые медвежатники.
Как пишет об этом уже упоминавшийся В. Шнитников, ходили с медведями чаще всего крестьяне из лесных губерний Поволжья, татары или цыгане. Обычно ходили вдвоём: один изображал так называемую козу, а другой выступал в качестве музыканта. В качестве музыкальных инструментов русскими использовался барабан, а цыганами и татарами — скрипка.
В однообразной дремотной серой жизни российских городов и деревень приход скоморохов с медведями рассматривался как настоящее событие — сродни драке или пожару. Представления с медведями смотрели и стар и мал — а ведь только такая популярность могла позволить поводырям прокормить не только себя, но и столь прожорливого «артиста», как медведь.
Представление состояло из двух отделений — пляски медведя с «козой» и разных «штук», которые медведь проделывал один. Костюм «козы» представлял собой мешок и несколько скреплённых вместе палочек, которые должны были изображать мордочку и рожки козы, причём воображаемая «коза» могла даже щёлкать воображаемыми «зубами».
Содержание ручных медведей было, судя по всему, довольно распространённым явлением на Руси, о чём мы можем судить хотя бы по классике русской литературы — известной со школьной скамьи повести Пушкина «Дубровский» и поэмы Некрасова «Генерал Топтыгин».
Описание охот государя императора Александра II.
Некоторые русские цари, как и древние римляне, использовали медведей для подобия гладиаторских боёв. Основоположник государственности и державности Иоанн Грозный натравливал медведей на опальных монахов, причём последние не имели никаких шансов на спасение.
Иван Грозный травит медведями подданных.
Из анекдотов, дошедших до нас из «славных дней Екатерины», мы узнаём, что в городе Елабуге медведь сорвался с цепи перед трактиром и двинулся по главной улице, гоняя прохожих, пока перед зверем не оказался некий неустрашимый дьякон, возвращавшийся с церковной службы. Сей дьякон медведя усмирил и доставил обратно к трактирщику, который, однако, попытался вчинить дьякону иск и получить с него штраф за повреждённую у зверя лапу.
История о проказе молодого Пьера Безухова, привязавшего городового к спине приручённого медведя и высланного за это из столицы, также взята Львом Толстым из реальных рассказов очевидцев. Правда, история приписала этот подвиг гусару Каверину, будущему сподвижнику Дениса Давыдова.
Правда, русские власти не были бы сами собой, если бы время от времени не запрещали что-нибудь — хоть бы и медведей. Гаршин подробного описывает в рассказе «Медведи» трагедию на окраине скромного губернского города, куда цыгане привели медведей, которых должны были немедленно уничтожить.
Вообще, трудно сказать, что отношение к медведям в России было снисходительным. В уже приводившихся выше сказках постоянно раздаётся то «давай, мужик, я тебя съем», то «давай, мужик, я тебя заломаю», то «давай, медведь, запорю-ка я тебя рогатиной». Согласитесь, что такие отношения трудно отнести к идиллическим, какими сейчас принято характеризовать «старые добрые времена». Старые — это уж точно, но судить об их доброте предоставим современникам тех лет. Пусть даже и в сказках.
Охота царя Михаила Романова.
Тем не менее приезжающие в Россию иностранцы почти постоянно убеждались в той истине, что эта страна — подлинно «страна медведей». Даже если они оставались гостями чопорного Санкт-Петербурга и хлебосольной Москвы, из окрестностей которых медведи исчезли ещё в XVIII веке.
Медведи в России присутствовали почти повсеместно — на лепных фронтонах дворянских усадеб, на узорчатом шитье, в ледяных скульптурах перед русским Рождеством, на ярмарках и в цирках, их проводили перед гостями цыгане и потешники— скоморохи, а во время обильных возлияний за русским хлебосольным столом ноги чужестранцев по щиколотки утопали в медвежьих шкурах.
«Утро в сосновом лесу». И. И. Шишкин (медведи написаны К. А. Савицким).
Из того времени нам известно и о таком забытом предмете туалета, как шуба из медведя. Общеизвестно, что мех этих зверей хоть и тёплый, но достаточно грубый и, главное, тяжёлый. Поэтому традиционно он использовался для изготовления санных полостей, в крайнем случае предметов солдатской формы.
Но из всех упомянутых медвежьих забав самой распространённой, самой легкодоступной и самой опасной оставалась охота.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.