Жертвоприношение

Жертвоприношение

Эдуард Лимонов выдвинул национал-большевистскую организацию, вернее, то, что от нее осталось, на конкурс среди сект за лучший обряд жертвоприношения. В основном в жертву приносятся животные, случаи убийства людей происходят редко. Лимонов переплюнул и тех и других Он фактически заживо замуровал 40 своих сторонников и взял в заложники их родственников.

Жертвоприношение национал-большевиков состоялось 14 декабря 2005 года, когда 40 обильно накачанных тестостероном и проповедями Лимонова о «сексуальной комфортности» юнцов ворвались в Администрацию Президента, забаррикадировались в одном из кабинетов и потребовали организовать им встречу с главой государства. Их, конечно, арестовали и предъявили обвинение в «насильственном захвате власти» (до 20 лет лишения свободы). Другого исхода никто не ожидал, впрочем, как и сами нацболы, но в тот момент они грезили о почестях, которые им, ставшим «настоящими мужчинами», окажут после возвращения национал-большевики, о новых удовольствиях и о том, какое впечатление они произведут перед своими «девушками на час». Чего ожидали девушки, которые тоже были в числе этих сорока, неизвестно

Дело рассматривалось в суде почти год. За свою глупость юные последователи Лимонова заплатили «школой настоящей жизни» – за решеткой, и здоровьем родителей, которые были полностью истощены и разорены из-за выходки собственных чад

«Партийные» товарищи не спешили помогать – все расходы заключенных несли их родители, в том числе и на адвокатов. Зато Лимонов выжал из этого все, что было можно: пропагандировался образ «декабристов», обвиняемым приписывались подвиги и т. д Результат, правда, оказался совсем не романтичным Восемь нацболов были приговорены к срокам от 1,5 до 3,5 лет лишения свободы Остальные участники акции были осуждены условно.

Родителям было объяснено, для чего пострадали их дети – ради несуществующей «партии» и личного арт-проекта Эдуарда Лимонова: «…Репрессии привели лишь к усилению партии. <…> Тюрем мы не боимся. Первая кровь уже пролилась. Это была наша кровь Мы пролили ее, чтобы доказать, что не боимся крови»^[138]

Еще более подробные объяснения дал ближайший соратник Лимонова Абель. Во время судебного процесса Абель разъяснил народу, что его патрон только начал охоту на молодежь: «Родители могли сравнить: вот Власть, а вот Партия. Мы стали им симпатичны не за наши взгляды на социализм-капитализм, национальный вопрос и геополитику, но за наши моральные принципы. Мы были в этой ситуации Добром, а Власть, руками двух маньяков посадившая их детей, не совершивших никаких преступлений, – Злом. <…> Для Партии наступает новый этап, назовем его – ХОЖДЕНИЕ В НАРОД (так в XIX веке называлась агитация революционеров-народников по деревням)».^[139]