Улов

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Улов

На страницах газет западного мира в последнее время усиленно обсуждается сложная проблема: как быть дальше с водоемами. Дело в том, что отходами промышленных предприятий уже загрязнены тысячи озер и рек. Теперь на очереди океаны. В Финляндии насчитывается свыше 60 тысяч озер, многие из которых уже до такой степени загрязнены, что на берегах появились предупредительные щиты: «Купаться запрещено!». Если какой-нибудь упрямец ринется в воду, несмотря на запрет, то он очень скоро выскочит на сушу и побежит искать ближайшую баню или хотя бы горячий душ, чтобы отмыться. Если же он, наплевав на гигиену, поплавав, оденется и покажется на людях, то все тотчас узнают, что он купался в запрещенном месте. Предательский запах выдаст его. Аромат этих вод сильнее мускуса и амбры, пристает к телу крепче пластыря.

Но не только промышленные предприятия портят воду в наших водоемах. С ними успешно соревнуются населенные центры. В старые добрые времена, когда еще жива была романтика, воды озер и рек были светлы и прозрачны, а пляжи сияли первозданной чистотой. За аккуратными домиками, на прелестных задних двориках едва виднелись меж кустов симпатичные дощатые строения с прорезанными в дверях окошечками. Здесь жители домиков проводили часть своего времени, перечитывая старые газеты и задумываясь над явлениями жизни. Труженики полей, садоводы и огородники относились к этим приютам уединения с большим уважением.

Стремительный технический прогресс двадцатого века давно унес прочь всю романтику. Среди некогда тихих пейзажей поднялись многоэтажные каменные дома. Все то, что прежде рачительные земледельцы берегли и ценили на вес золота, ныне ринулось в жерла чугунных труб и понеслось неудержимым потоком в озера и реки. И вода в водоемах побурела, как пиво. В своей страсти к чистоте человек изгадил природу. Влюбленные теперь уже не катаются на лодочке. И любители-рыболовы по воскресеньям не рассаживаются на бережку, чтобы на приволье закусить и перекинуться в картишки. Романтике нанесли тяжелый удар. Седовласые лимнологи злорадствуют: «Мы ведь предупреждали!..».

Минувшим летом я почувствовал неодолимое желание навестить милые моему сердцу места, где провел детские годы. Особенно хотелось увидеть красивое озеро, на берегу которого я мальчишкой удил, бывало, окуней. Меня ждало горькое разочарование. Берега озера теперь сплошь застроены новыми домами. На пристани, у схода к воде, красуется вывеска: «Купаться и стирать белье запрещается!».

На набережной я встретил нашего старого деревенского кузнеца, который некогда слыл заядлым рыболовом. Ему недавно перевалило за восемьдесят.

— И вы по-прежнему рыбачите? — спросил я у него.

— А как же, — ответил он. — Вот только недавно вернулся с озера.

— И много наловили?

— А то как же? Здоровенный улов. Выловил тридцать две винные бутылки и четыре заплатанные автомобильные шины. На спиннинг поймал разбитую детскую коляску, ведро и птичью клетку. А потом на обычную удочку выудил два ботинка, четыре банки из-под сардин, а потом…

— Ну, а рыба?

— Рыба?

— Ну да, рыба.

Старик покачал головой и со вздохом сказал:

— Никакой рыбы в этом озере нет. Вся перевелась. Как построили на том берегу бумажную фабрику, а тут кругом эти большие дома, так ей и конец… ни живиночки не осталось.

— Для чего же вы тогда рыбачите? — подивился я. Старик усмехнулся:

— Для очистки вод. Ну, ж как-никак все же улов.