Вот тебе, бабушка, и Новый год!

Вот тебе, бабушка, и Новый год!

Герой этого рассказа выступает под покровом псевдонима. Так сказать, по некоторым обстоятельствам, связанным с его безопасностью. Он — не тайный агент, не контрабандист, занимающийся наркотиками, а рядовой гражданин, которого одолела страсть к путешествиям. Ему захотелось встретить Новый год в стране, где незнакомо слово «бедность», а расовая дискриминация запрещена законом, и где у каждого гражданина есть автомашина и одна книжка. Правда, чековая и, к сожалению, не бездонная. В последнем, собственно, и заключается единственный повод для печали и забот, часто наводящих тень на ясный день.

Наш герой (назовем его господином А.) явился в консульство этой страны, повесил пальто и шляпу на вешалку, вытащил из кармана кипу бумаг и протянул их с глубоким поклоном:

— Г-н консул, тут все необходимые справки. Я могу заказать билет?

Консул просмотрел документы, смерил г-на А. испытующим взглядом следователя и ответил:

— Нет, на территорию моей великой родины проскочить незаметно, как в туалет, не удастся.

— У меня нет никакого желания заходить в туалет, — стыдливо ответил г-н А. — Я только что причесался…

— Нельзя ли без умничанья, — проворчал консул, запихивая в рот жевательную резинку.

Г-н А. молчал. Он целую неделю заполнял различные бланки, собирал биографические данные и бегал за рекомендациями и теперь, как говорится, «сидел на чемоданах». Консул, снова просмотрев бумаги, отрицательно помотал головой и изрек:

— Эти документы не годятся. На прошлой неделе вошли в силу новые иммиграционные правила. Я не могу выдать вам сразу визу. Прежде всего мы вас допросим.

— Меня уже дважды допрашивали. А месяц тому назад я принес торжественную присягу в том, что никогда не судился.

— Конечно, не судился, если не поймали с поличным, — перебил его консул.

— При мне также свидетельства о том, что я никогда не пользовался наркотиками, что я не болею чесоткой, венерическими болезнями, корью, туберкулезом и не страдаю манией преследования. Я не пытаюсь бежать от уплаты алиментов, от полиции, тещи или властей. Моя репутация…

— Довольно! — перебил его консул. — Незапятнанность вашей репутации выяснится только на допросе. Как я уже вам говорил, на мою сказочную родину принимают только действительно честных гостей и переселенцев. Прошу вас следовать за мной.

— Куда?

— В комнату для допросов. Мы попросим вас ответить на несколько вопросов.

Г-н А. подчинился. Вместе с консулом он прошел в другую комнату, где их ждал краснолицый человек, никогда не тративший времени на причесывание волос — его голова была гладкой, как арбуз. Следователь вышел из-за стола навстречу г-ну А. и мягко сказал:

— Поднимите руки вверх, чтобы я мог спокойно обыскать вас.

— Для чего? — с глупым видом спросил г-н А.

— Должен удостовериться, нет ли при вас оружия, современных пластиковых бомб или адских машин. Их ведь так просто уместить в карманах.

Консул закурил сигарету и занял позицию наблюдателя. В карманах г-на А. оказались мелкие деньги, гребенка, носовой платок и трамвайный билет. Краснолицый внимательно осмотрел билет и ухмыльнулся:

— Вы, видимо, привыкли водить за нос городской транспорт. На дармовщинку ездите?

— Никогда! Старый билет просто завалялся у меня в кармане.

— Смотрите, чтоб это было в последний раз. У меня на родине никто использованных билетов в карман не сует. Их бросают на улицу. Можете садиться. А теперь жду вашего чистосердечного ответа на мои вопросы. Для чего вы хотите поехать на мою родину?

— Познакомиться…

— Вы и так можете познакомиться с ней. Смотрите наши фильмы, кстати сказать, лучшие в мире. Читайте наши прекрасные издания, тоже лучшие в мире. Слушайте наши самые лучшие в мире радиопередачи. Или вы думаете, что мы занимаемся распространением пропаганды, как некоторые другие страны?

— Я ничего не думаю, — спокойно ответил г-н А. — Я просто хочу познакомиться с вашей замечательной страной, где у меня есть родственники, бабушка…

— Родственники! — воскликнул краснолицый, вскакивая, и переглянулся с консулом, который тоже встал. — И это обстоятельство вы ранее скрывали от нас?!

— Немедленно свяжитесь с нашими разведорганами, — приказал консул. Необходимо получить точные сведения — можно ли на родню г-на А. положиться. Когда они получили гражданство, поддерживают ли они переписку с какой-либо социалистической страной, какие газеты читают, принимают ли участие в демонстрациях, направленных против войны, какую религию исповедуют, нравятся ли им фильмы Чаплина, каким автоматическим огнестрельным оружием пользуются для защиты своей жизни и имущества? Ясно?

— Ясно, господин консул.

— Отлично, можете продолжать допрос.

Господин А. выглядел несколько сконфуженным. Но он еще держался вполне спокойно, хотя уже несколько утратил интерес к поездке. Допрос продолжался.

— Господин А., вы принадлежите к какой-нибудь политической партии?

— Нет.

— Считаете ли вы, что социализм — это рак человечества?

— Нет, не считаю.

— Вы коммунист?

— Нет.

— Есть ли коммунисты среди вашей родни и знакомых?

— Есть…

— И вы публично объявили им войну?

— Я не привык Сражаться против своих друзей.

— Я имею в виду не друзей, а коммунистов. Ведь они же никому не друзья.

— Надо полагать, все-таки, что они друзья друг другу?

— Не умничайте! Это только ухудшает ваши шансы на получение визы. Вы принадлежите к каким-нибудь обществам?

— Я член общества по охране природы.

— Это какое-нибудь замаскированное общество?

— Нет. Все члены ходят без масок.

— Всегда?

— Почти. В тех случаях, когда мы устраиваем маскарады и балы, бывают и маски.

Допросчик бросил многозначительный взгляд на консула, который усмехнулся:

— Подозрительно, очень даже подозрительно. Этого наши иммиграционные власти не простят. Продолжайте допрос!

Лицо ведущего допрос пылало, как помидор. Он вытер ладонью свою макушку, напоминавшую ледяной каток, впился в лицо обалдевшего г-на А. и продолжал:

— Люди всего мира стремятся попасть в нашу страну, где о бедности повествуют лишь в старых преданиях. Поэтому мы должны тщательно проверять тех, кого принимаем. Если кто-то из них когда-то принадлежал к социалистической, то есть преступной партии, он обязан представить убедительные доказательства своего раскаяния. На вашем месте я немедленно заручился бы достоверными справками о том, что вы убежденный противник употребления масок на маскарадах и балах вашего общества; что среди ваших родственников и друзей нет тайных коммунистов или тех, кто не сознает опасности коммунизма; и что вы не стремитесь в нашу страну с тем, чтобы свергнуть наше правительство. Вы поняли?

— Нет.

— Ваша психика когда-нибудь подвергалась проверке?

— Раньше нет, но в настоящее время подвергается.

— Вы продолжаете наглеть. Почему у вас красный галстук?

— Жена купила.

— Она коммунистка?

— Нет, она преподавательница начальной школы.

— Среди ее родни или знакомых есть коммунисты? Господин А. не ответил. Он вдруг заметил, что его страсть к путешествиям улеглась, он встал и приготовился уходить.

— Еще минуточку. Присядьте в это кресло, вот сюда.

— Это что, электрический стул? — со страхом спросил господин А.

— Это аппарат, уличающий человека во лжи. Согласны?

— На что же я должен еще соглашаться?

— На опыт. В соответствии с новыми иммиграционными правилами каждый, ходатайствующий о предоставлении ему визы, должен подчиниться этому опыту. Одних отпечатков пальцев недостаточно для обеспечения безопасности моей родины. Поэтому мы прибегнем сейчас к детектору лжи. Вы поняли?

— Нет.

— Скоро поймете. Садитесь сюда, упритесь головой в эту опору и дышите ровно. Вот так.

Следователь включил аппарат и заговорил шепотом. Через десять минут он попросил господина А. встать и удалиться в приемную комнату. Господин А. смиренно последовал его указанию и медленно вышел, с грустью вспоминая балы общества по охране природы.

— Мы вас скоро позовем, — бросил краснолицый и занялся изучением данных детектора.

Через минуту он прокричал:

— Лжец!

— Я так и думал, — вставил консул. — У разбойников часто бывают лица невинных младенцев. Визы ему не видать!

— Данные машины меня изумляют, — сказал его собеседник.

— Значит, она разоблачила его политические убеждения?

— Хуже. Он грубо солгал.

— Так он не преподаватель биологии?

— Речь идет не об этом, а о его галстуке.

— Галстуке?

— Именно о нем. Этот тип утверждал, будто получил галстук в подарок от жены, однако аппарат сообщает, что галстук подарен ему бывшей невестой…

— Ну, знаете, такой обман можно приравнять к государственной измене. С другой стороны, печально, что мы не можем дать ему визы на въезд, ведь в нашей стране острая нехватка педагогов. А ну-ка, позовите сюда этого обманщика!..

Следователь вышел, чтобы выполнить поручение шефа, но, к своему удивлению, не нашел г-на А. в приемной. Швейцар сообщил ему, что г-н А. забежал в туалет и там его стошнило. А затем бросился вон из консульства.

— Он сказал что-нибудь?

— Только одно: «Вот тебе, бабушка, и Новый год!».