Пора!

Пора!

Один трус сказал мне: «Напрасно говорили зимой, что миф о непобедимости германской армии развеян. Ведь немцы снова идут вперед…»

Никто никогда не говорил, что немцы не могут побеждать. Мы говорили, что немцев можно победить. Зимой это увидели все и прежде всего сами немцы. Лавры — это лавры, а синяки — это синяки. Только трус может теперь назвать армию Гитлера «непобедимой». Она одержала на юге ряд побед, но от этого она не стала непобедимой. Мы знаем, что немцев можно бить: мы это изучили на практике.

Наши бойцы остановили немцев возле Воронежа. Если немцы прошли к Ростову, то вовсе не потому, что немцы — вездеходы. Они прошли потому, что нашли брешь в вашей обороне.

Наши бойцы не пропускают немцев в Сталинград. Вот уже много недель, как немцы тщетно пытаются прорваться к Волге. Что их останавливает? Горы? Доты? Нет, люди.

Где прошлогодние немцы, нахальные и веселые, с лихо набекрень заломленными пилотками, танкисты в майках, беззаботные «организаторы» свиней и кур, нафиксатуаренные к московскому параду? Немцы теперь наступают угрюмо. Их не веселят «трофейные» вина Кавказа. Они ждут ответных ударов, и грех не ударить по этим психующим фрицам.

Немецкие газеты много говорят о русском урожае. Они пишут о пшенице, о рисе, о цитрусах. Одна из них философствует: «На благодатной кубанской земле мигом все всходит». Немецкие газеты не говорят только об одних молниеносных всходах: о немецких крестах. Они дружно поднялись — от Воронежа до Пятигорска. Ефрейтор Рудольф Каговиц пишет своему брату: «На всем пути от Армавира мы видели немецкие могилы. Это очень печальное зрелище…» Как для кого. Когда мы погоним немцев назад, это зрелище будет веселить наших бойцов. Немецкие кресты — вот урожай Гитлера.

Немцы нагнали к нам всю свою челядь. У нас теперь воюют девяносто вассальных дивизий. Но ведь солдат солдату рознь. Найдется ли трус, чтобы назвать «непобедимыми» итальянцев? Их били все, включая эфиопов, вооруженных охотничьими ружьями. Неужели мы не расколотим этих шарманщиков с петушиными перьями? Неужели мы не протрезвим венгерских пьяниц, окунув их в воды Дона? Неужели не перебьем вшивое воинство Антонеску? Барин отощал, его теперь возят слуги. Без своих вассалов Гитлер не смог бы добраться до Кубани, Нужно быть справедливым: ударить и по барину и по слугам.

Немцы зашли далеко от своих баз. Они говорят: «Мы прорвались». Скоро им придется сказать: «Мы зарвались». Тысячи километров должны покрывать немецкие эшелоны по враждебной стране. То и дело взрываются немецкие поезда: партизаны научились закладывать мины. Прошлым летом партизаны убивали немцев в розницу, теперь они их убивают оптом. Легко немецкому артиллеристу пустить свой снаряд, но нелегко было привезти этот снаряд из Бреславля в Пятигорск. Немцы разбрелись, распылились среди необъятных просторов России, всю идет к хорошей русской метле.

Прошлым летом немцы окружали наши крупные части. Пора им напомнить, что слово «окружение» существует и по немецки, и по по-русски. Каждый немец в России — в окружении: он окружен русскими. Он окружен, и он должен быть уничтожен.

Прошлым летом немцы наступали по всему фронту. Взяв Смоленск, они тотчас двинулись на Киев. Они одновременно шли на Одессу и на Ленинград. Захватив Киев, они начали поход на Москву. Теперь они наступают только на юге. Им пришлось даже у Воронежа перейти к обороне. Каждый день бойцы на разных фронтах наносят немцам серьезные удары. Прошлым летом немцы были куда сильнее, но они все же старались выпрямить, укоротить фронт. Теперь у них солдат меньше, а фронт стал куда длиннее: диагональ от Западной Двины до Кумы, от Ленинграда до Пятигорска. Немцы любят разыскивать прорехи в нашей обороне. Пора им показать, что мы не слепые — у немцев немало и прорех и прорух.

Когда немцам хорошо, они стараются скромничать. Когда немцам становится туго, они начинают врать. Прошлой осенью немцы шли на Москву. Германское командование знало, что силы немцев на исходе, что наступление выдыхается. Гитлер решил подбодрить своих солдат и объявил, что «Красная Армия уничтожена». Два месяца спустя немцы удирали во все лопатки от «уничтоженной» Красной Армии. В июле этого года немцы прибеднялись. Они быстро двигались вперед, но они расписывали, с каким трудом они продвигаются. Теперь их продвижение замедлилось. Наше сопротивление окрепло. И немецкие газеты, пытаясь воодушевить фрицев, пишут: «Красная Армия уничтожена». Это — хороший признак. Значит, они уже идут через силу. Значит, пора их остановить и погнать.

Мы не боимся правды. Мы знаем, что мы потеряли за три месяцы. Мы знаем, как тяжелы колосья Кубани. Вы видим, как горит нефть Майкопа. Мы помним, что немцы разорили цветущие области, обратили в рабство миллионы наших соотечественников. Трудно нам было после зимних побед снова отведать горечь отступления… Трудно и тошно. Но горе разъело старые раны, и весь наш народ не может дольше терпеть. Он горит одним: отплатить немцам полной мерой.

Немцы еще наступают. Пора остановить врага! Позади великая река Волга. Позади нефть Грозного. Позади сады Черноморского побережья. Немцев нельзя пропустить дальше.

Боец, с тобой идет в бой не только твоя рота. С тобой идет вся армия, весь народ. С тобой идут погибшие герои, солдаты, преграждавшие путь врагу прошлым летом и гнавшие врага прошлой зимой. С тобой идут в бой двадцать восемь гвардейцев. С тобой идет хрупкая девушка «Таня» и суровые моряки Севастополя. С тобой идут великие мертвецы. Ты их не осрамишь. С тобой идут твои прадеды, сколотившие Россию. С тобой идут солдаты двенадцатого года, прогнавшие непобедимого Наполеона. С тобой идут буденновцы и чапаевцы, голодные, босые и победившие наперекор всему. С тобой идут твои дети, твоя мать, твоя жена. Они тебя благословляют. Ты отвоюешь матери тихую старость, жене — радость встречи, детям — счастье. Боец, с тобой идет Россия. Она идет рядом. Прислушайся к ее крылатым шагам. Она тебя приободрит задушевным словом в минуту боя. Она поддержит тебя, если ты дрогнешь. Она обнимет тебя, если ты победишь.

23 августа 1942 г.