Маленький человек и великий магистр ордена, или О том, что вышло из детской мечты сына школьного учителя

Маленький человек и великий магистр ордена, или О том, что вышло из детской мечты сына школьного учителя

Меч засверкает в руке пожилого соседа,

Школьный учитель оскалит клыки людоеда,

Библиотекарь достанет из сумочки черный топор,

Юный курсант нахлобучит багряный убор.

Что будет дальше – об этом написано в книгах…

Дмитрий Богатырев. «Конец света»

Генрих Гиммлер, новый руководитель СС, был человеком далеко не простым. Проще всего, описывая его натуру, сослаться на известную поговорку о тихом омуте и его обитателях. Дело в том, что по свидетельству всех, кто знал Гиммлера до того как он стал рейхсфюрером, он был просто средним человечком без особых способностей. Довольно робким, отнюдь не блещущим талантами. Впрочем, один талант у него, судя по всему, все-таки был – талант организатора. Просто для того чтобы он проявился, не хватало стечения обстоятельств. Судите сами: Генриху Гиммлеру в кратчайший срок удалось буквально из ничего, из пары мифов, одной клятвы верности и собственных организаторских способностей создать такого монстра, как СС. Тут, что ни говори, остается только в изумлении снять шляпу. Правда, и нелепостей за это время было совершено тоже с вагон и маленькую тележку, но вольно же нам судить об этом по прошествии лет! Нет, что ни говори, работу он проделал колоссальную.

В тихом омуте характера Генриха Гиммлера за ничем не примечательной внешностью водились те еще черти. В нем как будто уживались два совершенно разных человека. Настолько разных, что непонятно, как ему удавалось совмещать эти свои ипостаси, принимать решения, отдавать приказы. С одной стороны, он терпеть не мог охоты, считая ее «хладнокровным убийством ни в чем не повинных беззащитных животных», а с другой – санкционировал массовые убийства. С одной – был ревностным католиком, с другой – искренне верил в дикую смесь нордических верований и индуизма, именуя ее индогерманской верой. С одной – был властным и требовательным, когда речь шла об СС и делах служебных, с другой – мягким и даже робким в домашней обстановке, подкаблучником и рохлей. Все эти противоречия каким-то образом сочетались в его личности, не разрушая ее. Даже внешность рейхсфюрера СС была обманчивой: его противники не раз и не два получали пренеприятнейшие сюрпризы, обнаруживая за обликом интеллигента, школьного учителя железную хватку, прагматичный подход к жизни и умение рассчитывать каждое следующее действие.

При этом в нем довольно странно сочетались воспитанный в детстве конформизм, стремление выполнять приказы, принадлежать к некой общности, подчиняющей себе всю жизнь, – и на первый взгляд противоречащий этому идеал рыцаря света, принимающего самостоятельные решения. Это сочетание делало его характер весьма схожим с характером типичного средневекового рыцаря – с одной стороны, самовластного и дерзкого, с другой – привыкшего ждать небесного знамения и подчиняться указаниям церкви и сеньора. В нем сосуществовали мирный и робкий романтик, бредящий древними временами, звоном стали и славой великих героев, и персонаж самых смелых его снов – хитроумный, коварный, смелый воин, ни в грош не ставящий человеческую жизнь. Одним словом, речь идет о настоящем безумце во всех смыслах этого слова. О человеке, чей разум плавно дрейфовал между тем, что принято называть «благородным безумием», и настоящим сумасшествием.

Генрих Гиммлер родился в 1901 году в семье мюнхенского учителя. Учителя, прямо скажем, не простого, а известного в высших кругах баварского общества, для своего времени – сверхпрофессионала: к его услугам прибегал даже королевский дом Баварии. Любители списывать все специфичные черты в характерах руководителей НСДАП на тяжелое детство, бедность, жестокость родителей и фрустрацию, тут растерянно умолкают: семья Гиммлеров была обеспеченной, дружной и, что называется, благополучной. Даже довольно суровая дисциплина, соблюдения которой добивался от детей Гиммлер-старший, не была чем-то исключительным. В патриархальных германских семьях так было принято. Скорее наоборот – странным был бы иной подход. Так что все ссылки доморощенных психологов на юные годы рейхсфюрера несостоятельны: его детство мало чем отличалось от детства тысяч немецких подростков.

На редкость противоречивая натура. С одной стороны – весельчак, прекрасный семьянин, заботливый отец. С другой – человек, хладнокровно отдававший приказы об убийстве тысяч людей

В принципе единственная «аномалия», которую удалось раскопать биографам Гиммлера, – это комплекс неполноценности из-за собственной физической слабости. В качестве «корней зла», что так любят искать в детстве злодеев и диктаторов авторы популярных биографий, – как-то маловато, не правда ли?

По воспоминаниям друзей детства, Генрих рос весьма дружелюбным и послушным. В школе не был ни отличником, ни двоечником, скорее держался среднего уровня по успеваемости, выезжая не за счет отличных знаний, а за счет усидчивости, прилежания и «активного участия в учебном процессе»: эти его качества учителя отмечали особо. От прочих детей его отличала, пожалуй, любовь к истории, зато роднило с ними стремление стать военным.

Отсюда, кстати, происходит любовь рейхсфюрера к униформе, «погонам, выпушкам, петличкам», что дала буйные побеги, когда Генрих Гиммлер стал главой охранных отрядов. Все эти черные мундиры с серебряным шитьем – воплощение детской мечты об армейской карьере.

За любовь к истории он должен был благодарить прежде всего отца: убежденный монархист и патриот, он и сам был прекрасным знатоком германского прошлого, и детям прививал несколько романтизированное отношение к эпохе рыцарства и великих королей. Что же до стремления стать военным – оно в начале Первой мировой не было редким среди германской молодежи. Патриотический подъем той поры мало кого оставил равнодушным, да и пропаганда работала как надо, апеллируя к воинской славе минувших эпох, временам Крестовых походов, личности Фридриха Великого. Не было, пожалуй, в Германии ни одного ребенка, который не мечтал бы в ту пору о подвигах и наградах. Это нормально и даже обычно в эпоху военных конфликтов.

Глубоко гражданский человек по натуре, Гиммлер буквально не снимал мундира

Но для Генриха мечта о военной карьере была настолько важной, что его отец, не склонный обычно идти на поводу у собственных детей, задействовал все свои связи, дойдя до королевской фамилии Баварии, чтобы помочь ему. В 1917 году, еще до наступления призывного возраста, юный Гиммлер был зачислен в 11-й Баварский пехотный полк. Правда, всего лишь ординарцем. Да и в этой должности послужить ему не довелось: война закончилась раньше, чем он сумел получить офицерское звание и побывать в бою. Поражение в войне, демобилизация рейхсвера и сокращение его до мизерных размеров, жесткие требования победителей, ставившие Германию на край экономической пропасти, стали для Генриха тяжелым ударом. В частности, и потому, что Версальский мир означал для него крушение главной мечты всей жизни.

Впрочем, пережить это оказалось тяжело, но не невозможно: в конце концов, Генрих был еще очень молод. Из братства военного Гиммлер с удивительной легкостью перешел в братство студенческое, поступив в Мюнхенский университет на сельскохозяйственный факультет. Полученное образование серьезно повлияло на его мировоззрение. Дело в том, что в университете преподавались основы генетики, а также читался весьма основательный курс, посвященный селекции. В сочетании с охватившей тогда германскую интеллигенцию модой на евгенику, схожей с нынешней модой на дианетику и подобные лженауки, это дало весьма интересный эффект: молодой баварец самостоятельно пришел к выводам, вполне вписывающимся в расовое учение, которое проповедовали идеологи НСДАП. Собственно, «Лебенсборн» – одно из самых странных подразделений СС, призванных содействовать увеличению числа истинных арийцев, «нордификации» германского народа, – родом из студенческих времен Гиммлера. В отличие от большинства национал-социалистов, для которых расовое учение было скорее политическим моментом, частью идеологии, рейхсфюрер СС рассматривал эту часть воззрений вождя партии как конкретную задачу по улучшению биологического вида homo sapiens sapiens, по выведению новой, более совершенной человеческой породы.

В университетские годы будущий шеф СС вновь обратился к изучению истории – темных веков и Средневековья. Атмосфера одного из самых старых германских вузов немало тому способствовала: там еще сохранялись отголоски традиций средневекового школярства, процветало студенческое рыцарство. Жива была и пресловутая мензура – традиция особого рода дуэлей. Правила были таковы, что получить сколько-нибудь серьезное ранение на них было невозможно, а вот выплеснуть лишний адреналин и обзавестись парой-другой эффектных шрамов, интригующих юных барышень, – сколько угодно. Гиммлер, испытывавший нежную любовь к холодному оружию – мечам, кинжалам и шпагам, естественно, вскоре стал страстным фехтовальщиком, не упускавшим случая обнажить клинок. Возрождение дуэлей в СС – наследство университетских лет рейхсфюрера.

Интересуясь древней историей Германии, Генрих примерно в это время открыл для себя целый пласт литературы, до того не попадавшей в его поле зрения, – героический эпос Старшей Эдды и «Песни о Нибелунгах». Боги и герои темных веков надолго заняли его воображение. Не остались незамеченными им и уже упоминавшиеся выше писания Гвидо фон Листа, в первую очередь – работа «Тайна рун». Это чтение оказало на него такой же ошеломляющий эффект, как на множество наших с вами современников – «новая хронология». Дело в том, что книга фон Листа, вопреки ее названию, не только о рунах. Это рассказ о тайном обществе руновязов-эрилей, столетиями управлявших миром из-за спины официальных правителей, о тайных знаках, скрытых практически во всех проявлениях германской культуры, о том, что каждое слово немецкого языка означает куда больше, чем принято думать, и представляет собой шифр, скрытый от всех, кроме посвященных. Его, как и многих, охватило очарование тайны.

Романтичный юноша, он просто не мог не стать эскапистом, не начать поиск лучшего мира, лучшей эпохи, лучшей жизни. Впрочем, в начале 20-х годов минувшего века это было среди молодежи скорее не исключением, а правилом. Эскапистами стало целое поколение тех, кто не успел попасть в мясорубку войны, но в полной мере вкусил ее кровавых и мрачных последствий. Просто на ту пору для таких «беглецов от реальности» еще не было придумано название. Пасторальная цивилизация раннего Средневековья, с ее простой системой общественных отношений и простыми нравами, была гораздо больше по душе юному Гиммлеру, чем окружающий мир с его проблемами. Вероятно, именно поэтому он довольно долго был близок к организации, называвшей возвращение к ценностям пасторального общества одной из главных своих задач, – к Союзу артаманов. Мало того, некоторое время он был даже одним из лидеров этого движения, однако вскоре отошел от дел, связав свою жизнь с тогда еще совсем новой партией Гитлера. К артаманам его привлекала помимо прочего и их антиславянская программа. Гиммлер настолько проникся идеей изгнания славян с германских земель, что всерьез стал отождествлять себя с Генрихом Птицеловом – королем, расширявшим рейх на восток.

В рамках проекта «Лебенсборн» по всем оккупированным территориям собирали таких вот детей «арийского» облика. Им предстояла «нордификация» – воспитание в духе национал-социализма.

Гиммлер делал ставку на их «чистые» гены

Артаманы – националистическая организация, созданная в Германии в 1923 г. и объединявшая сторонников антиурбанистических идей. Члены ее призывали рассматривать работу в сельском хозяйстве как исполнение патриотического долга, были непримиримыми противниками славянской диаспоры на территории Германии. Лига прекратила существование в 1934 г., войдя в состав НСДАП.

Генрих I Птицелов (ок. 876–936 гг.) – германский король с 919 г., основатель Саксонской династии. Путем уступок ликвидировал мятежи герцогов Швабии и Баварии. Присоединил Лотарингию (925 г.), начал захват земель полабских славян.

Одновременно с уже названными книгами в руки будущему рейхсфюреру попались индийский эпос, самурайские хроники, книги Мейера и Моммзена, посвященные Древнему Риму. Всю эту литературу он не просто прочитывал, но с чисто немецкой дотошностью изучал, выделяя для себя некие главные моменты, формируя по книгам собственное мировоззрение. Результат получился довольно эклектичным. Знания о хтонической религии жителей Севера смешались у него с представлениями об арийской расе и недавно прочитанными «Бхагавадгитой» и «Ригведой».[11] В результате он сформировал для себя странноватый комплекс убеждений, сочетавший в себе веру в реинкарнацию (соответственно он – реинкарнация короля Генриха) – и в Валгаллу, Одина и Вишну. Удивительно, при этом он продолжал оставаться христианином. Единственным отличием его веры от канонической было убеждение, что Христос не был евреем, но в этом он был не одинок: большинство национал-социалистов считали так же.

Еще одним историческим периодом, вызывавшим неподдельный интерес Гиммлера, было время расцвета Тевтонского ордена. Гигантская орденская структура, действовавшая слаженно, как единый механизм, поражала его воображение. И тем в большей степени, что орден активно расширял германские владения на востоке, захватывая земли славянских и прибалтийских народов.

Став позже рейхсфюрером СС, Генрих Гиммлер постарался как можно более точно воспроизвести орденскую структуру в своей организации, возродить орден, сделать невозможное, повернув историю вспять. Собственно, этим и объясняется ужесточение с приходом нового рейхсфюрера правил приема в СС неофитов, появление специальных, стилизованных под древнегерманские, ритуалов и корпоративных обычаев, соответствующая символика.

Правда, наследство, которое будущий магистр ордена получил от предшественников, было гораздо более бедным, чем та база, на которой создавали свои ордены тамплиеры и иоанниты. Меньше трехсот «рыцарей», разбросанных по всей стране небольшими группами, скудное финансирование и никакой поддержки со стороны сильных мира сего. У главы последнего в истории рыцарского ордена не стоял за спиной ни король, ни всемогущий папа римский. Все приходилось начинать с нуля.

Кстати, членству в артаманской организации Генрих был обязан рядом полезных знакомств, сказавшихся на его дальнейшей жизни и карьере. В частности, именно там он познакомился с Эрнстом Ремом, который вскоре ввел его в окружение Гитлера. Вот где молодой Гиммлер почувствовал себя среди своих! Романтика политической борьбы была тем, чего он еще никогда не испытывал и не примерял на себя. А тут этого было сколько угодно, причем в сочетании с весьма близкими Генриху взглядами. Да еще такая харизматическая личность, как Адольф Гитлер, в качестве руководителя партии! Короче говоря, вступление в партию было попросту неизбежно.

Членом НСДАП будущий магистр стал в 1923 году, за считанные месяцы до провального гитлеровского путча. О недолгом периоде его пребывания в партии до 19 ноября практически ничего не известно. Кроме, разве что, того, что принадлежность Генриха к национал-социалистам вызвала серьезное недовольство его отца, не считавшего Гитлера фигурой, достойной не только уважения, но и внимания. (На этой почве, кстати, отец и сын поссорились настолько основательно, что, по воспоминаниям современников, производили впечатление смертельных врагов.) Тем не менее 9 ноября на Резиденцштрассе Гиммлер стоял рядом с вождем своей партии, держал в руках флаг со свастикой, который позже станет главной реликвией партии. Из переделки ему удалось выйти без единой царапины, мало того – вот удивительно! – его даже не арестовали.

Вообще действия властей по отношению к незадачливым путчистам поражают воображение. Какое-то невероятно мягкое отношение! Впрочем, если посмотреть, как относился к русским революционерам «кровавый царский режим», это вызовет еще большее удивление. Ощущение, что властям было безразлично существование целой группы людей, планирующих свержение существующего строя.

Провал национал-социалистической революции, которую днем раньше провозгласил в Хофбройхаусе Гитлер, не был для него трагедией: приговор, вынесенный участникам путча, был мягким, вождь национал-социалистов призывал сторонников не терять надежды, а значит – все было не так уж и плохо. Вскоре Гиммлеру подвернулось и место работы, связанное с партийной деятельностью: место личного секретаря Грегора Штрассера – лидера нижнебаварского отделения НСДАП. Денег эта деятельность приносила мизерное количество, так что Гиммлер постоянно был в долгах, занимая и перезанимая у друзей. Зато он обзавелся массой полезных знакомств среди партийного руководства.

Штрассер Грегор (1892–1934) – партийный деятель, с 1926 г. – рейхсфюрер НСДАП по пропаганде, затем – по партийной работе. Участник Первой мировой войны, капитан, кавалер Железного креста I и II степеней. Один из заместителей Адольфа Гитлера и один из главных его соперников. Возглавлял левое, социалистическое крыло НСДАП. В 1932 г. оставил свой пост в партийном руководстве и вышел в отставку. Был ликвидирован по приказу Гитлера во время «ночи длинных ножей».

Через короткое время Адольф Гитлер, снова оказавшись на свободе, взялся, исходя из новых методов борьбы, на которые он решил сделать ставку, перестраивать партийную структуру. Естественно, что ему понадобились новые кадры вместо соратников, оказавшихся не слишком надежными и отстраненных от партийной работы. Тут-то кто-то из «старых борцов» и вспомнил энергичного баварца с лицом голодной землеройки (как описывал его Штрассер), разъезжавшего по всей Баварии на мотоцикле, инспектируя подпольные склады оружия и выступая с речами. Немало дивидендов принесло Гиммлеру и участие в путче: одно то, что он стоял у ступеней Фельдхернхалле плечом к плечу с вождем, добавляло ему авторитета и свидетельствовало о благонадежности. Буквально через пару месяцев он уже входил в состав недавно созданных охранных отрядов, причем не на второстепенной должности, а в числе руководителей новой организации. Его должность предполагала руководство всеми отрядами СС Нижней Баварии.

Изменение политики партии, решение вождя перейти к парламентским методам борьбы не вызвали разочарования у Гиммлера. Скорее даже наоборот. Законопослушный, как все немцы, он был рад возможности достичь желаемого, не входя в конфликт с обществом и государством. Кроме того, партия, стремящаяся прийти к власти законным путем, предоставляла ему гораздо больше возможностей для карьеры. Естественно, все списывать на прагматичный подход не стоит. Гиммлер был действительно очарован личностью Гитлера. «Он на самом деле великий человек, искренний и чистый, – считал он, – его речи – блестящий пример германизма и арийства».

И начальники, и подчиненные Генриха дружно характеризовали его как блестящего организатора, но жуткого зануду и педанта. Противники из числа штурмовиков любили присовокуплять к этой оценке пометку «по-видимому, гомосексуалист»,[12] рассуждали об интеллигентском чистоплюйстве, ухоженных руках Гиммлера и мягкой, почти женственной манере общения. Когда после отставки Бертхольда и Хайдена он встал во главе отрядов СС, в руководстве СА этому обрадовались чрезвычайно: новый рейхсфюрер не производил впечатления человека, который может оказаться серьезным противником. Его просто не принимали всерьез. И, как оказалось вскоре, совершенно напрасно.

Став руководителем небольшой, но обладающей огромным потенциалом организации, Гиммлер дал волю фантазии. Он видел себя во главе нового ордена тамплиеров или меченосцев, великим магистром, патроном Германии. Авторитетом для него был только Адольф Гитлер, присягу на верность которому он принес охотно и не нарушал до самого конца: Черный орден должен был служить вождю так же яростно и рьяно, как иезуиты – римскому понтифику. Перед молодым баварцем был открыт путь к осуществлению самой главной его мечты – мечты о боевом братстве, способном воспринять традиции рыцарства, о принадлежности к организации, представляющей собой реальную силу.

Партийных средств хватало на многое. Вскоре Гиммлер пересел с мотоцикла в автомобиль

Глядя на эти фотографии, начинаешь задумываться: так ли уж незначительна и малочисленна была НСДАП, как об этом пишут в учебниках?

В принципе даже переговоры Гиммлера с противником о возможности заключения сепаратного мира, воспринятые Гитлером как предательство, нельзя с полной уверенностью назвать таковым: окажись они успешными, магистр Черного ордена мог бы спасти своего сюзерена и его государство.

Забавно, что мечта о принадлежности к такой общности раньше или позже посещала большинство высокопоставленных национал-социалистов. Йозеф Геббельс в юности грезил церковной карьерой: его поражала и гипнотизировала слаженность действий отдельных представителей католической церкви, действующих как детали огромного механизма, проработанность ритуалов, возможность вмешиваться в политику разных государств. Адольф Гитлер сначала тоже задумывался о том, чтобы посвятить свою жизнь церкви, а потом выбрал армейскую карьеру. Да и для юного Германа Геринга армия тоже была чуть ли не пределом мечтаний. Вероятно, тут играет роль некая особая склонность, общая для них всех, собственно, и позволившая им собраться под одним знаменем.

Итак, получив в руки власть над охранными отрядами, Генрих Гиммлер приступил к их перестройке и усовершенствованию. Для начала – ужесточил правила приема в СС и правила внутреннего распорядка. Теперь, чтобы стать одним из подчиненных Гиммлера, необходимо было не только иметь «арийский облик», но и подтвердить свое чисто германское происхождение, представив родословную минимум в трех поколениях. Всякого рода разброд в униформе, излишняя самостоятельность личного состава, малейшее вольнодумство пресекались, что называется, на корню. При поддержке Альфреда Розенберга и нескольких специалистов по расовому учению были разработаны правила заключения арийского брака. Причем Гиммлер получил право вето на брак, внушавший ему подозрение в расовом плане. Естественно, что злоупотребление алкоголем, гомосексуализм, неразборчивые половые связи шли, по мнению Гиммлера, вразрез с моральным обликом члена охранных отрядов. А потому – искоренялись подчистую. Такой подход позволил впоследствии создать прекрасный имидж организации как последнего прибежища чистоты и рыцарства в загнивающем мире морального разложения. Так что рядовые граждане Третьего рейха даже «ночь длинных ножей» с ее многочисленными убийствами восприняли как неизбежную ампутацию гангренозной конечности с СС в роли скальпеля в руках врача.

Розенберг Альфред (1893–1946) – партийный деятель, руководитель оккупационного режима на захваченных территориях СССР. Рейхсляйтер, обергруппенфюрер СА. Родился в Ревеле, учился в Риге и Москве. В конце 1918 г. переехал в Мюнхен. Член НСДАП с 1920 г. Автор книги «Миф ХХ столетия» – одного из основополагающих трудов национал-социализма (и при этом, добавим, одного из самых занудных: по сравнению с этим философским трактатом даже «Моя борьба» читается почти как приключенческая литература). Приговорен Нюрнбергским трибуналом к смертной казни через повешение.

Эсэсовцы восприняли нововведения спокойно: они и так чувствовали себя партийной элитой, а гиммлеровское закручивание гаек делало их еще более избранными, еще сильнее замыкало их круг. А вот среди прочих членов партии попытки рейхсфюрера руководить половой жизнью подчиненных вызывали улыбки и целый поток анекдотов. О Гиммлере было известно, что он некоторое время был владельцем небольшой птицеводческой фермы, где вовсю применял полученные в университете знания о скрещивании и выведении новых пород. Поэтому за его спиной над ним подшучивали, сравнивая отряды СС с курятником Генриха. Впрочем, через весьма короткое время всякого рода шутки прекратились, а особо активные шутники старались не попадаться ему на глаза.

Пересмотрена была и сама структура организации. Гиммлер, добавив дисциплины и порядка, превратил ее в подобие структуры штурмовых отрядов – в жестко централизованную организацию. Он отказался от принципа малых отрядов, по 10 человек в каждом. Новая структура была схожа с армейской. Восемь человек составляли отделение – «шар», три отделения, соответственно, взвод – «труппе», три или четыре «труппе» – роту – «штурм», численностью от 70 до 120 человек. Три-четыре роты – «штурмбанн», входящий в состав «штандарте» (1000–3000 человек). Следующим по численности подразделением была бригада – «абшнитт», из бригад состояла большая «группе» – дивизия. Естественно, что реализовано новшество было лишь отчасти: в организации состояли всего 280 человек. Однако и на начальном уровне это было весьма полезно, так как дисциплинировало и упрощало субординацию. Вскоре, кстати, Гиммлеру удалось отчасти обойти запрет на увеличение численности его организации.

Сделано это было более чем своевременно: у Гитлера снова начались проблемы с СА. Настолько серьезные, что Пфеффера фон Заломона пришлось срочно удалять от дел и обращаться вновь за помощью к опальному Рему – единственному, кто мог еще совладать со своим разбушевавшимся детищем. Мятежи штурмовиков следовали один за другим: сначала в сентябре 1930 года, когда в заложники был захвачен Йозеф Геббельс, а потом – в апреле 1931-го, когда боевики СА захватили берлинскую штаб-квартиру НСДАП и редакцию газеты «Ангрифф».

«Ангрифф» – один из печатных органов НСДАП – газета, основанная Йозефом Геббельсом в 1927 г. По сравнению с «Фелькишер беобахтер» она была, кончено, скандальной и довольно реакционной, но в сравнении со штрайхеровским «Штюрмером» поражала корректностью формулировок.

Мятежники требовали введения политики невмешательства партийного руководства в дела организации, фактически – упразднения СС, предоставления права руководству СА баллотироваться на выборах в рейхстаг и пр. Говоря проще – большей самостоятельности штурмовых отрядов в составе партии. Во главе обоих выступлений стоял Вальтер Штеннес – бывший заместитель фон Заломона. И если в первый раз Гитлер пошел на уступки, то ко второму инциденту он был готов. Для подавления мятежа он избрал самый действенный способ – перекрыл финансирование СА, так что большинство сторонников Штеннеса сами отказались от участия в «путче». Проблема была решена, однако Гитлер снова убедился в неблагонадежности СА, в том, что эта организация не только не выполняет своих функций, но и дискредитирует партию.

Штеннес Вальтер (1895–1989) – один из руководителей СА. Участник Первой мировой, капитан, кавалер Железного креста I и II степеней. Один из организаторов «черного рейхсвера», сотрудничал с военной разведкой. В 1920 г. сблизился с Гитлером, руководил созданием штурмовых отрядов на севере Германии. В сентябре 1930 г. – организатор мятежа СА, затем – глава антигитлеровского Национал-социалистического революционного союза. В 1933 г. уехал в Китай, стал военным советником Чан Кайши. Сотрудничал с советской разведкой до 1951 г.

Генрих Гиммлер со своими планами возрождения СС и превращения ее в достойный заменитель штурмовых отрядов был как нельзя более кстати. В результате в декабре 1930 года численность охранных отрядов составляла уже 2727 человек, а в конце 1931-го – 14 964. В момент прихода НСДАП к власти она превысила 50 тысяч человек.

Для того чтобы раз и навсегда ликвидировать какую бы то ни было угрозу для жизни или для власти Адольфа Гитлера, Гиммлер принял решение о формировании внутренней разведки в составе СС – службы безопасности – СД.[13] Во главе ее встал бывший морской офицер Рейнхардт Гейдрих. Его стараниями служба внутренней разведки стала со временем мощным инструментом, сложной структурой с тысячами осведомителей и агентов. Деятельность СД не только позволяла СС предотвращать те или иные чрезвычайные происшествия, но и давала возможность руководству НСДАП быть в курсе настроений в народе и исходя из этого планировать свои дальнейшие действия. Рудольф Гесс называл эту службу «маленькой партийной контрразведкой».

Гейдрих Рейнхардт Тристан Ойген (1904–1942) – один из руководителей СС, инициатор и руководитель СД. Возглавлял подготовку операций «ночи длинных ножей». С 1941 г. – имперский протектор Богемии и Моравии. Автор плана «окончательного решения еврейского вопроса», предполагавший уничтожение 20 млн человек. Убит бойцами чешского сопротивления.

Гесс Рудольф Вернер Рихард (1894–1987) – партийный и государственный деятель, рейхсляйтер, обергруппенфюрер СС, обергруппенфюрер СА. В Первую мировую служил в одном полку с Адольфом Гитлером, затем – под командованием Германа Геринга. Член Добровольческого корпуса Эппа, член общества «Туле». Участник Мюнхенского путча. Заместитель Адольфа Гитлера. В 1941 г. по собственному почину предпринял безуспешную попытку переговоров с Англией. В Германии был объявлен сумасшедшим. Нюрнбергским трибуналом приговорен к пожизненному заключению. В 1987 г. найден повешенным в тюремной камере.

Когда для Гитлера настал звездный час прихода к власти, о Гиммлере и СС как будто забыли. Глава охранных отрядов не получил значительных постов, он и его организация оставались в тени. Многие на ту пору считали, что вождь просто забыл о Гиммлере, и вновь делали все ту же ошибку, не принимая всерьез постоянно растущую силу организации, постепенно становящейся орденом. Гитлер же имел на нее свои планы.

Дело в том, что для завершения 13-летней политической борьбы, для того чтобы обеспечить себе приход к власти, Адольф Гитлер задействовал все скрытые резервы, нажал на все возможные рычаги и активизировал все старые знакомства. В результате ему удалось объединить усилия всех, кто тайно или явно его поддерживал. Финансист Ялмар Шахт, кельнский банкир Курт фон Шредер, экс-канцлер фон Папен, целая группа германских бизнесменов, несколько высокопоставленных военных чинов выступили в поддержку главы НСДАП и «продавили» его назначение на пост рейхсканцлера. Впрочем, ничто не дается даром, так что ему пришлось согласиться с целым рядом требований тех, кто помог ему осуществить давнюю мечту. Он должен был включить в состав кабинета министров несколько ставленников фон Папена (надолго они не задержались), устранить с политической арены социал-демократов, коммунистов и евреев (это, понятное дело, вовсе не вызвало возражений) и отказаться от социалистической программы. Если Гитлер избавится от левого крыла партии, а значит, в первую очередь от СА, он, обещали ему, получит солидные субсидии от промышленников, откровенно опасающихся превращения коричневого разгула в красный, и поддержку армии. Дело в том, что генералам отнюдь не нравилось намерение Эрнста Рема заменить армию штурмовиками. «Коричневый поток должен залить серую скалу», – провозглашал Рем, рассчитывая заменить серомундирных офицеров рейхсвера коричневорубашечниками из СА. Германские генералы, ясное дело, были против и предложили, во избежание конфликта между канцлером и армией, распустить штурмовые отряды. Гитлер отлично понимал, что сделать это невозможно. Попытавшись заставить штурмовиков мирно сложить оружие и разойтись по домам, он спровоцировал бы появление мощнейшей оппозиции, а то и начало гражданской войны. СА можно было только уничтожить, причем в прямом смысле – физически.

Для этого, как известно, он и применил отряды СС. Эрнст Рем напрасно считал, что обладает самой значительной силой в империи, не принимая чернорубашечников в расчет. 30 июня 1930 года они нанесли сокрушительный удар по руководству СА. Было объявлено о заговоре Рема, о том, что руководство СА решило захватить власть в стране. Эта организация была объявлена «чумной язвой», которая «требует немедленной ликвидации». Составлены списки лиц, подлежащих уничтожению. Руководствуясь ими, отряды СС приступили к кровавой чистке. Рем был арестован. Два дня спустя Гитлер через посредников предложил ему покончить с собой. Тот не поверил, что подобное предложение исходит от Гитлера, и отказался, после чего был застрелен в своей камере. СС вступила в свои права.

Собственно, орденом она стала примерно в это же время. Историк Хайнц Хене описывает это так: «Гиммлер через некоторое время после прихода НСДАП к власти собрал в Мюнхене представителей разных элит Германии – помещиков, профессоров, промышленников, офицерство – и обратился к ним с предложением вступить в СС и содействовать подъему авторитета этой организации и укреплению ее традиций. Он аргументировал это тем, что любое государство нуждается в элите. В национал-социалистической Германии такую элиту представляет СС. Но она сможет выполнить свои задачи только в том случае, если сумеет объединить „истинные солдатские традиции, взгляды и убеждения с воспитанностью и умением немецкого дворянства, с созидательной энергией промышленников на основе расового превосходства немцев над остальными народами и с учетом требований времени“.[14] Все приглашенные были настолько изумлены этим выступлением рейхсфюрера, что все как один вступили в СС.

Собственно, с момента, когда гиммлеровская организация была признана традиционными элитами Германии как новая элита, заслуживающая внимания и уважения, и можно говорить об СС как об ордене – со своими ритуалами, кодексом чести, системой морально-нравственных норм, отличающихся от общепринятых. И если в самом начале все эти новшества были не более чем выдумкой Гиммлера, так и резали глаз новизной и искусственностью, то спустя буквально пару лет они стали неотъемлемой частью жизни ордена. Сам глубоко погруженный мыслями в Средневековье, Генрих заставлял тысячи представителей СС все сильнее утрачивать связь с реальностью, так же как он, становиться частью какой-то странной и безумно кровавой саги. Представьте на миг, что вам удалось, пройдя против течения времени, вернуться в далекое прошлое с современным оружием в руках – о эта типичная детская мечта! – и вам станет понятнее и ближе то ощущение вседозволенности, которое подчас испытывали члены охранных отрядов. Несмотря на то что вокруг них вовсю бурлил ХХ век, они продолжали жить в эпоху Генриха Птицелова, поклоняясь богам и идолам из еще более ранних эпох. Подчиняться моральным нормам и представлениям о нравственности, более подходящим для крестоносца, отправившегося завоевывать Гроб Господень или крестить язычников, чем для человека ХХ века. И великий магистр Черного ордена Генрих Гиммлер был среди них первым.

Последнее фото главы Черного ордена

Данный текст является ознакомительным фрагментом.