Гайдар и крах империи

Гайдар и крах империи

На неделе с 11 по 17 сентября. – Лужков отмечал 70-летие. – Гайдар представлял свою новую книгу.

Только не ждите новых инвектив по адресу младореформаторов: не понимали основ национальной жизни, запустили маховик грабительской приватизации, и что еще? а! вспомнил: ваучеры придумали. Потому что если бы не экономическая решительность младореформаторов, разоренная страна умерла бы мучительной голодной смертью, растерзала бы саму себя. И не рассчитывайте на ставший привычным в последние годы лейтмотив: 90-е годы – это эпоха затянувшейся смуты, когда мы слепо блуждали во тьме исторического неведения; и лишь теперь, когда к власти пришли настоящие патриоты и государственники, выбираемся из политического болота. Потому что попробовали бы патриоты и государственники посидеть на вершине власти, когда среднегодовая цена на нефть 9 долларов за баррель, в долг давать не хотят, горбачевские кредиты возвращать нечем, структурные реформы не проведены, а политика публична и открыта, враги не дремлют.

Эта колонка о другом. Вчера в одном из московских книжных магазинов Егор Гайдар прочитал лекцию – в связи с выходом в свет своей новой книги «Гибель империи». Лекция интересная; с цитатами из протоколов заседаний Политбюро, с графиками и диаграммами. Сама история еще интересней: как Советский Союз разучился выращивать хлеб, ради его закупок подсел на нефтяную иглу, а слезть уже не смог; при этом к краху нефтяного рынка 1986 года не подготовился и очень удивился, когда обвал все-таки произошел. По пути СССР забрался в дебри нефтегазового ценообразования, используя кого угодно, даже террористов, для поддержания высоких цен.

Поражает откровенность кремлевских старцев; мы, разумеется, понимали, что они поддерживают Организацию освобождения Палестины не просто так, но казалось, что в своих документах чекисты и коммунисты шифровали истинные цели, маскировали их в обтекаемые фразы о пролетарском интернационализме, американском империализме и борьбе народов за суверенную демократию. Ничего подобного; Андропов прямым текстом пишет Брежневу: главное направление террористической деятельности ООП – взрывы вражеских нефтепроводов и вышек, что непосредственно воздействует на западные рынки, а потому поможем товарищам деньгами и спецсредствами. Поражает и другое: до какой степени дистиллированным, вакуумным было их мышление; они и не предполагали, что противная сторона рано или поздно ответит тем же. Вы играете на повышение; что ж, мы сыграем на понижение. Едва получив пост главы ЦРУ, Кейси отправился на переговоры в Саудовскую Аравию; уж не знаем, что он там королю пообещал, однако 13 сентября 1985 года наши верные арабские друзья сделали знаменитое заявление о том, что будут действовать в своих интересах и резко увеличат добычу нефти. Увеличили. Примерно в четыре раза. Почти в четыре раза цены на сырье и обвалились.

А дальше – политэкономический тупик. Двадцатимиллиардная дыра в бюджете, зерно закупать не на что, поддерживать искусственно низкие цены на сырье в пределах Восточного блока невозможно, а поменять что бы то ни было в устройстве системы не удастся: правящий класс решительно не готов. Начинается знаменитое горбачевское балансирование, бегство по замкнутому кругу. Причем поначалу еще казалось, что ситуация как-нибудь сама собой выправится: ну свалились цены, поднимутся же они когда-нибудь! Поднимутся. Через семнадцать лет. А коммерческие кредиты, которые власть надеялась вернуть после возвращения нефтяных сверхцен, давать перестали через четыре года. А кредиты политические (под поручительства западных правительств) обставлены условиями, которые неисполнимы в заданных историей обстоятельствах. Страна трещит по швам; применять силу – значит лишиться надежды на закупки хлеба; не применять силу – значит лишиться надежды на сохранение территории. Опираться на внутренних демократов – значит ставить на кон власть и со стопроцентной вероятностью ее потерять; опираться на своих чекистов – значит потерять остатки экономики и войти в политический штопор. С той же – стопроцентной – вероятностью всеобщего хаоса и раздрая.

Гайдар датирует окончательный и бесповоротный распад СССР этой роковой датой: тринадцатым числом. Месяца сентября. Одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. Дальше вопрос состоял в одном: удастся выйти из тупика с наименьшими потерями или потери будут катастрофическими. Если бы не антиалкогольная кампания, не панические заявления Николая Ивановича Рыжкова о неизбежном повышении цен и проч. – развал мог бы принять куда более мягкие экономические формы. Но сам по себе был уже неотменим.

Рассуждать так сегодня немодно. Сегодня принято датировать распад СССР 8 декабря 1991 года, называть его в лучшем случае «беловежским сговором», в худшем – главной геополитической катастрофой XX века, тосковать по временам справедливого распределения, говорить о нераскрытых преимуществах социалистической системы, погубленных несвоевременной перестройкой. Но история мало интересуется модой (хотя у моды, в том числе интеллектуальной, своя история). Она интересуется фактами и оценками, сделанными на основе знания фактов. А также – как ни странно – человеческой психологией. Потому что слишком многое зависит не от предпосылок как таковых, но от уровня общественного сознания, от степени его гибкости и готовности принять неожиданные решения ради выправления тяжелой ситуации.

Если бы все те жесткие экономические предпосылки, о которых говорил в своей лекции Гайдар, не совместились с неподвижными взглядами политически отупленного большинства – как знать: может, и нашлись бы своевременные решения, которые не просто отсрочили бы, но и распылили бы угрозу полного распада. Если бы с советскими людьми – и наверху, и внизу – можно было бы говорить откровенно, не упираясь в идеологическую стену, – был бы шанс увернуться в последнюю секунду от рокового удара. Впрочем, если бы у людей было открытое сознание, вряд ли бы страна дошла до жизни такой. И до такой смерти.

Вывод. Сегодня политические власти, вновь оказавшиеся на вершине нефтяной пирамиды, ведут себя несравненно умнее, чем вели себя их коммунистические предшественники. Экономические выводы из распада СССР, несомненно, сделаны; есть Стабфонд, есть рынок, есть умение отказать в непомерных социальных просьбах – даже если сегодня лишние деньги имеются. Но что касается общественного сознания, тут, увы, полный швах. С ним не только никто не работает; наоборот, идет последовательное и неуклонное упрощение общественных взглядов на жизнь, на историю, на мировую политику. Черно-белая картинка мира вновь торжествует. Западные враги, их коварные пособники, нефтегазовое братство третьих стран, доблестные чекисты, негодные либералы, управляемая демократия, регулируемый рынок.

Пока – ничего страшного. Потому что не нужно принимать никаких решений, которые этой картинке противоречат, зато соответствуют переменившимся внутренним и внешним обстоятельствам. А ну как жизнь, качнувшись вправо, качнется влево? Или наоборот? Тогда что?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.