Худшая сторона советского руководства

Худшая сторона советского руководства

Попав в номенклатуру, человек оказывался прочно отделенным от всего остального народа. И чем более высокое положение в номенклатуре он занимал, тем прочнее был отделен.

Руководитель совхоза в номенклатуру входил. Он имел продуктовые и вещевые спецпайки, — это называлось «прикрепление к спецраспределителям». В них он мог получать продукты дефицитные или такие, за которыми были очереди. И вещи, которых в широкой продаже могло вообще не быть. Например, норковые зимние шапки. В провинции их в широкой продаже не было вообще, а в спецраспределителях для спецконтингента — пожалуйста. И с медицинским обслуживанием получше — есть спецполиклиники и спецбольницы для спецконтингента. В обычной поликлинике для рядовых людей — давка, талончики с 8 утра, очереди, в коридорах кашель, бывает, что и грубость медсестер. А в спецполиклинике все вежливые, давки нет, и палаты на 4–6 человек только для самого низового контингента. Чуть начальник главнее — лежит в палате на 2–3, а то и на 1 человека. И с лекарствами тоже получше.

Не торопитесь осуждать номенклатуру — к этим «привилегиям» (с которыми так боролись в «перестройку») имела отношение не она одна. Ученая степень кандидата наук тоже давала ряд привилегий: от дополнительной жилплощади до прикрепления к спецполиклинике.

Ученая степень доктора могла давать право и на продуктовый спецраспределитель. Не всегда и не во всех городах — но давала. Интеллигенция негодовала, потому что (по ее мнению) ей давали меньше, чем она того заслуживала, но это уже второй вопрос. Главное — до «перестройки» как-то особо привилегиями никто не возмущался. Возмущались тем, что их маловато.

Но это — только низовая номенклатура. Чуть повыше ранг — расширяется число всего, что можно получить в распределителях. И появляются спецдачи, спецпутевки, спецвозможности… Человек как бы уплывает от жизни, которую ведут основные массы советских людей. Кто-то штурмует по утрам автобусы, в пятницу вечером ломится в электричках на дачу, добывает дефицит, переплачивает на рынках за мясо, считает удачей достать колбасу по 2 рубля 20 копеек килограмм или «синюю птицу счастья», то есть курицу. А даже средний по рангу партийный чиновник избавлен от всего этого. Он живет все больше в особом мире, где он волшебно избавлен от всех бытовых проблем.

Если речь о верхушке номенклатуры, в Москве и Ленинграде-Петербурге, то эти люди вообще жили в особом мире даже территориально. В других домах, на других дачах за высокими заборами. Они отдыхали в особых санаториях, ездили на особых машинах и так далее. Дети номенклатуры могли и не очень понимать, каковы условия жизни большинства населения.

Типичная история советских времен — особо подчеркиваю, никакой не анекдот. Жена крупного чиновника с ужасом смотрит на геолога: он зашел к ее мужу в спецквартиру. Отношения у этих двух очень хорошие, они сотрудничают… Но один — «рядовой» кандидат наук, другой — сотрудник краевого комитета КПСС. Ужас же вызван тем, что, ожидая чиновника, ученый похвастался его жене: вот, купил колбасы!

— Вы что, колбасу для населения едите?!

Женщине и в голову не приходило, что этот симпатичный сотрудник ее мужа и есть то самое население, для которого готовится низкосортная колбаса.

Мне легко возразить: в любом обществе верхи всегда отделены от низов многим, в том числе и уровнем потребления. Стала расхожей фраза, которую приписывают Марии-Антуанетте:

— У них нет хлеба? Почему же они не едят пирожных?!

Почти такую же фразу произнесла одна обеспеченная дама… из верхушки советских ученых. Ее попросили одолжить небольшую для нее сумму: на покупку стиральной машины.

— Конечно, Машенька! Сейчас принесу… но почему вы не снимаете с книжки?!

Известно, что Джон Кеннеди в университетские годы мог позвать приятелей в дорогой ресторан, позабыв кошелек. Ему просто не приходило в голову, что в карманах всей честной компании может не найтись такой мелочи, как сумма месячного заработка профессора…

В общем, универсальная проблема. Но в СССР ее решали, пряча от людей. То, что у кого-то есть что-то с приставкой «спец», противоречило советской идеологии, шло вразрез с марксизмом-ленинизмом, научным коммунизмом и обязательным для всех курсом «Истории КПСС». Стыдное такое явление.

А отделенность от остального народа стала самой слабой стороной номенклатуры. Мало того, что партчиновники духовно жили в мире марксистского сюрреализма, они не очень представляли, чем и как живет остальная страна. Отрыв от реальности гарантирован.