Компромисс с консерваторами

Компромисс с консерваторами

Одно дело — провозгласить реформы, и другое дело — осуществить. Одно дело — реформы на бумаге, и другое дело — те же реформы в реальном осуществлении. При попытках осуществления своих реформ горбачевцы с самых же первых шагов вынуждены были вступить в компромисс с «консерваторами», маскируя и компенсируя этот компромисс беспрецедентной шумихой в средствах массовой информации. Я хочу здесь остановиться на двух вопросах: 1) кто такие «консерваторы»; 2) почему компромисс неизбежен.

Одно из свойств западного подхода к советскому обществу заключается в том, что не понятия вводятся в соответствии с реальной структурой населения, а, наоборот, население классифицируется в соответствии с априорными абстрактными понятиями. Как в свое время на западе делили советских руководителей на «ястребов» и «голубей», так теперь делят на «реформаторов» и «консерваторов». При этом «реформаторам» приписывают все положительные (с точки зрения Запада) качества, а «консерваторам» — отрицательные. В реальности же, если исключить немногочисленные крайности, такого деления вообще нет. В реальности одни и те же люди обладают потенциями как консерваторов, так и перестройщиков. Теперь наиболее ловкие бывшие консерваторы стали перестройщиками и захватили в свои руки дело перестройки. Люди, составившие инициативное ядро горбачевского руководства, были активными брежневистами. Они стали перестройщиками вовсе не в силу каких-то благородных качеств натуры, а потому что это соответствовало их карьеристским устремлениям и расчетам.

Нелепо думать, будто консерваторы хотят застоя в экономике, не хотят улучшения работы предприятий и учреждений, не хотят улучшения международных отношений, хотят вернуть страну к сталинизму. Если уж говорить об угрозе нового варианта сталинизма, то она исходит прежде всего от реформаторов, а не от консерваторов. Это горба-чевцы навязывают стране волюнтаристские методы сталинского типа. Это они хотят заставить страну сделать «рывок вперед», не считаясь с потерями.

Консерваторы отличаются от реформаторов лишь оценкой реального положения в стране и в мире, пониманием реальных возможностей страны и ее социального строя, тактикой в осуществлении той же политической стратегии. Консерваторы стремятся решать проблемы коммунистического общества средствами, соответствующими природе этого общества и с сохранением всех положительных (с их точки зрения) достижений советского общества за семьдесят лет его существования. Семьдесят лет советской истории, с их точки зрения, не прошли впустую. Коммунистический социальный строй обнаружил, с их точки зрения, целый ряд преимуществ сравнительно с социальным строем стран Запада. Высокая экономическая эффективность, высокий жизненный уровень, демократия и другие явления западного образа жизни не являются, опять же с их точки зрения, абсолютным добром. За это западным людям приходится платить свою, весьма высокую цену. Подражая западным образцам, советское общество начинает терять те преимущества, которые оно приобрело благодаря развитию на основе коммунистического социального строя.

И с точки зрения личного положения людей в системе власти и управления, перестройка, по мнению консерваторов, несет с собою угрозу возвращения к сталинской форме организации власти, которая была отброшена в хрущевские годы. При этой форме власти самым ненадежным и нестабильным было положение работников партийно-государственного аппарата. Поскольку эта гигантская армия чиновников идентифицирует себя с системой власти вообще и с социальным строем страны, она теперь рассматривает нестабильность своего личного положения как нестабильность общества в целом.

Но дело не только в самих ловких и инициативных перестройщиках. Дело в том, что реформы должны осуществлять фактически миллионы консерваторов. Перетасовка управленческих кадров, произведшая сенсацию на Западе, на самом деле лишь в ничтожной мере затронула гигантскую систему организации деловой жизни страны. Миллионы консерваторов из самых различных слоев населения лишь на время прикинулись перестройщиками, дабы сохранить свои позиции и как-то выгадать за счет новых установок сверху. Они с такой же легкостью ринутся критиковать перестройку и перестройщиков, если изменится эта установка. Они найдут подходящее оправдание своему поведению и будут продолжать привычный образ жизни в несколько иной форме. Такая способность менять свою социальную форму и окраску в натуре советских деятелей системы власти и управления как людей коммунистического общества и в натуре коммунистического общества вообще как гигантского социального хамелеона. Так что компромисс горбачевцев с некими консерваторами есть не компромисс с какой-то узкой кликой в руководстве, а компромисс со всей массой по существу консервативного населения и с самими собою.