1.1. Из истории вопроса

1.1. Из истории вопроса

Ещё до своего избрания президентом России, Д.А.Медведев, выступая на экономическом форуме в Красноярске 15 февраля 2008 г., поставил ряд задач, решением которых он намеревался заняться в случае избрания его главой государства. Первой из них, что подразумевает и наиболее высокую её приоритетность, было названо «преодоление правового нигилизма» [1]. Однако, если вспомнить относительно недавнюю историю, то преодоление «правового нигилизма» было мечтой ельцинского режима, давно ушедшего в прошлое. В послании Б.Н.Ельцина Федеральному собранию 30 марта 1999 г. “Россия на рубеже веков” [2] правовой нигилизм упомянут в двух аспектах.

Аспект первый:

«Расширение прав и повышение самостоятельности регионов в ходе строительства федеративного государства - процесс объективный [3]. Однако региональные власти ещё не всегда юридически корректно и политически взвешенно используют свою самостоятельность. Поэтому одним из серьёзных барьеров на пути к становлению нормальных федеративных отношений по-прежнему остаётся правовой нигилизм региональных органов власти, несоответствие конституций, уставов и законов ряда субъектов Российской Федерации нормам российской Конституции, а также несоблюдение местными властями законодательства, принятого в пределах компетенции Российской Федерации».

Аспект второй:

«Самое серьёзное внимание стоит уделить системе профилактики преступлений. Борьба с преступностью и коррупцией получит должный эффект лишь тогда, когда мощь государства будет подкреплена активной поддержкой его граждан. Воспитание в духе порицания преступности и взяточничества, преодоление правового нигилизма и стереотипов противоправного поведения - одно из ключевых звеньев борьбы с преступностью» [4].

Что касается первого аспекта, то за восемь лет президентства В.В.Путина (чьё базовое образование - юридическое) все конституции, уставы и законодательные акты, произведённые в РФ в период после ликвидации Советского Союза региональными и националистическими “элитами” [5], были приведены в соответствие с федеральным законодательством либо отменены. Однако это достижение не означает победу над правовым нигилизмом хотя бы в первом аспекте его проявлений, поскольку для чиновников государства неисполнение должностных обязанностей, злоупотребление властью и статусом, приверженность принципу «закон - что дышло: куда повернул - туда и вышло», несоответствие их знаний и навыков кругу ответственности, должностным обязанностям и полномочиям [6] - по-прежнему норма их деятельности.

Скорее можно говорить о том, что чиновники госаппарата, обладающие правом подписи [7], теперь принадлежат к одной федеральной чиновничьей мафии, а не ко множеству враждующих друг с другом региональных мафий. В силу этого участники региональных мафий либо уничтожены физически (Д.Дудаев - наиболее известный из них) либо вытеснены из «большой политики» корпоративной дисциплиной одной федеральной чиновничьей мафии: остальные сочли за благо влиться в её ряды. Хотя в федеральной мафии тоже есть враждующие меж собой клановые группировки, но все они действуют в пределах общей для всех них системы «разводняка» и «понятий».

Именно за отступничество от таких «правил игры», во многом не писаных, но обязательных для участников этой общероссийской чиновничьей мафиозной корпорации, - по якобы реально действующему законодательству, перед которым декларативно все граждане РФ равны, - персонально избирательно привлекаются к ответственности те или иные чиновники. И эту практику персонально избирательного применения законодательства остальному обществу по умолчанию предлагается признать как истинную борьбу государственности с «оборотнями» и «обормотнями», проникшими в ряды якобы безупречно праведного и патриотичного отечественного чиновничества.

Но всё это - не торжество законности и не приближение к её торжеству: это - лишь средство обеспечения какой ни на есть функциональности государственности как системы управления делами общества на более или менее профессиональной основе: какая ни на есть функциональность государственности для общества при достигнутом им уровне развития всё же лучше, чем её полная недееспособность; а для представителей “элиты” - предпочтительнее властвовать, нежели предстать перед судом [8] либо быть убитыми без суда по заказу кого-то из конкурентов или в ходе бунта простонародья.

И не надо удивляться, что оргпреступность проникает в чиновничество, а чиновничество со своей стороны поддерживает (холит и лелеет) некий «симбиоз» государственности с оргпреступностью:

· идеалы у них общие - работать не умеют и не хотят, но желая потреблять всё в преимущественном порядке, хапают всё, что удаётся хапнуть, как на узаконенных, так и на беззаконных основаниях;

· и принципы мафиозной организации - тоже общие, но при этом чиновничество более цинично, чем оргпреступность, поскольку для сохранения своей благообразности вынуждено ханжески изображать из себя «воплощённую невинность», хотя вряд ли какое предприятие или госструктура обходится сегодня без оборота «чёрного нала», поддерживаемого представителями самой же власти - государственной и хозяйственной.

Т.е. в наши дни правовой нигилизм - норма жизни и для государственной власти, и для бизнеса, и для общества. Законы исполняются настолько, насколько они не противоречат личным нравственно обусловленным интересам чиновников, предпринимателей, оргпреступности и прочих граждан.

Сказанное во многом касается и депутатского корпуса с тою лишь разницей, что депутаты сами «кропают» законы, на основании которых россионской “элите”, частью которой является и депутатский корпус [9], сподручнее паразитировать. Поэтому:

Ныне действующие в Россионии законы написаны во многом под удовлетворение своекорыстия чиновничества, воротил бизнеса и прочей “элиты” за счёт народа и в ущерб ему, а не под воплощение в жизнь интересов общественного развития.

Так что в деле преодоления правового нигилизма в России с 1999 г. реально никакого продвижения нет. И одна из причин этого - непонимание даже самими юристами (прежде всего, «теоретиками права») алгоритмики генерации обществом этого явления.

Это непонимание - следствие “элитарного” принципа: не обсуждать публично некоторые темы, поскольку обнажение их сути перед сознанием людей, с одной стороны, - деморализует саму “элиту”, сбивая с её представителей самодовольство и самоуверенность, а с другой, - освобождает общество из-под своего рода «гипноза», лежащего в основе преклонения толпы перед представителями “элиты” и паразитической власти “элиты” над остальным обществом.

Но непонимание - не главная причина; главная причина - эгоизм “элитариев”, под воздействием которого они не желают понимать очевидного.

Тем не менее отсутствие понимания в самой “элите” и остальном обществе - реальное основание для того, чтобы утверждать: пока не будет выработано адекватное понимание алгоритмики генерации обществом правового нигилизма, - государственность не сможет его искоренить.