Если не Путин, то кто

Если не Путин, то кто

Тусоваться красиво

«Поехали на Русь» — такое приглашение к путешествию не нуждается в расшифровках. Автомобиль или электричка, или даже ночной поезд, сколько-то часов от Москвы (обязательно от Москвы, «на Русь» — московский термин; не скажешь ведь в Смоленске, что надо ехать на Русь — в Смоленске ты и так уже там, а в Москве нет), и берег реки, деревянные дома с наличниками; заброшенные или отреставрированные так, что лучше бы оставались заброшенными, церкви; старинные торговые ряды на центральной площади с памятником Ленину, вещевой рынок за торговыми рядами, какие-то местные с глазами «цвета парного мяса», общепит с солянкой и «мясом по-французски». При всей иронии, с которой это все воспринимается, путешествие будет крайне приятным. Русь — это Русь, на Руси хорошо.

Когда-то в очередную поездку «на Русь» я остановился у найденной через интернет женщины, сдающей комнаты в своем доме в глухом (нет железной дороги и федеральной трассы) городке в костромских лесах. Было девятое мая, женщина заранее предупредила, что с утра заселяться нельзя, потому что она будет на митинге по случаю Дня Победы, и, ожидая ее, я бродил среди того, к чему я и приехал — наличники, церкви, торговые ряды, — а потом женщина пришла, открыла дом. Я уже успел услышать от местных, что это самая богатая в городе женщина, у которой сдача комнат — только одна из отраслей большого процветающего бизнеса. Две остальные отрасли я увидел в доме: чучела животных и искусственные цветы для кладбища. По всему дому, по всем комнатам — чучела и цветы, чучела и цветы. «Мама, я в аду».

Жить среди чучел и цветов я не захотел, извинился, вызвал такси (вот с чем на Руси нет проблем, так это с такси), уехал в Кострому. Испорченной поездку я не счел, чучела и цветы стали тоже элементом развлекательной программы того моего путешествия. На днях, встретив в социальной сети незнакомого парня из того города, я спросил его, как поживает та женщина (имени ее я не запомнил) с чучелами и цветами — хорошо поживает, и слава Богу.

Собственно, поездки «на Русь» ценны в том числе и привычным отсутствием инфраструктуры, более того — там, где инфраструктура по какой-то причине возникла, бывать как раз неприятно. Вместо честных столовых с котлетами вырастают трактиры с названиями типа «Берендеево царство», в которых кормят черт знает чем по московским ценам в препошлейших интерьерах. Столица такой Руси — конечно, город Плес, которому не повезло оказаться любимым волжским курортом российской номенклатуры нулевых, поэтому там уже не Русь, а туристическая индустрия, личинка Сочи. Один из парадоксов современной России — чем богаче город, тем неприятнее в нем находиться, потому что вместо наличников в нем — торговые моллы из быстровозводимых конструкций, трагические небоскребы поверх купеческой застройки и обязательная отвратительная пешеходная улица с обязательными же статуями городских типов XIX века, завезенными, очевидно, напрямик из Гуаньчжоу.

И, конечно, попадая в любой европейский райцентр или даже село, чистенькое и предельно дружелюбное к тебе, случайно через него проезжающему, ты, если ты хоть раз ездил «на Русь», видишь в нем Козельск, или Чухлому, или Муром, или Торжок, или Плес, каким он должен быть в идеале и каким он, скорее всего, и будет лет через триста. И я тоже именно так реагировал на заграничные райцентры, пока — как раз в Плесе, — меня не посетило такое буквально озарение. До этого можно было додуматься и раньше, но вот, видимо, мне нужна была подсказка в виде плесских разговоров о «даче Медведева» и о Дворковиче, который вон в том ресторане однажды обедал.

Внутренний туризм в России незаметно для нас (для нас — в смысле для таких простых парней, как мы с вами) достиг абсолютного совершенства, которое никогда не будет побито ни Лазурным берегом, ни швейцарскими Альпами, ни вообще чем бы то ни было на карте мира. Внутренний туризм в России волшебен, надо только, как в книгах про Гарри Поттера, найти ту платформу номер девять и три четверти, которая ведет в настоящий, а не тот, который для лохов, внутренний российский туризм.

Настоящий турист прилетает в Плес на вертолете, и его встречает губернатор, и специальный рыбак в звании не ниже майора угощает его невероятным волжским копченым лещом, а сувенирных дел мастер — заслуженный художник Российской Федерации — вручает ему не пошлый магнитик на холодильник, а изящнейшие малахитовые щит и меч. Потом турист потягивает свой коктейль, сидя на оцепленном ФСО берегу Волги, и любуется закатом. Такого уикенда у него не будет ни в Монте-Карло, ни на Ибице, ни в Венеции — вообще нигде. Набережную Круазетт ФСО не оцепит, на Монблан с вертолета не высадишься. Так какая страна лучше с туристической точки зрения?

Стоит, наверное, уточнить, что я сейчас совершенно не намекаю на каких-то конкретных первых лиц — такой туризм доступен не единицам, а как минимум тысячам. Такой туризм доступен любому генералу, и любому министру, и любому замминистра, и любому губернатору, и любому вице-губернатору, и еще много, много, много кому. У них есть Волга, у них есть Байкал, у них есть Алтай, есть Камчатка, есть заповедники, национальные парки, заказники и Бог знает что еще. Разоблачаемые ныне депутаты и чиновники с квартирами в Майами — это люди из прошлого, люди из фильмов Эйрамджана. Государственная российская буржуазия поняла уже, что на Западе своей она не будет никогда, и борьба с зарубежными активами вполне может оказаться не очередной пустословной кампанией, а реальным новым курсом — замок в деревне Акулинино становится престижнее замка в Австрии.

А если кому-то важен намек именно на первых лиц, то тут даже и без намека — всё показывают по телевизору. Создаваемое заново «Русское географическое общество» производит сейчас впечатление турагентства для одного-единственного туриста. Времена президентов, мечтавших «тусоваться красиво» на Западе, прошли — они просто поняли, что их никто никогда не пустит тусоваться красиво туда. Значит, придется красиво тусоваться здесь. Такой же патриотизм поневоле, как и все изоляционистские инициативы последнего времени, начиная с «закона Димы Яковлева».

Просто для одних этот вынужденный патриотизм оборачивается ныряниями в Финский залив, а чем он оборачивается для других, не стоит и говорить, чтобы лишний раз не расстраиваться. У каждого свой туризм, если совсем грубо.