4

4

Новогодние каникулы ничего кардинально не изменили. В нашей России все как всегда.

Власть работает на оппозицию, а оппозиция – на власть.

Весь 2012 год оппозиция только и делала, что складировала народный протест на серебряный (для золотого ресурсов не хватило) поднос, чтобы вручить все это дело власти. И сказать: не волнуйтесь, пока мы живы, протест не представляет для вас, власти, никакой реальной угрозы. Мы, классические вампиры, сожрем всю его энергию целиком.

Власть же, в свою очередь, отвечала оппозиции совершенно соразмерным великодушием. Когда многим (ошибочно, но это уже другой разговор) казалось, что протест захлебывается, Кремль снова начал принимать решения, не совместимые с политической жизнью. В первую голову – тот самый «закон Димы Яковлева». И, таким образом, возродил протест.

Я уже писал про этот закон, и вроде как слишком сильно повторяться нельзя. Но есть вещи, про которые нельзя не повторяться. К тому же есть и кое-что новое, о чем нельзя не сказать.

Психологическая подоплека закона вполне ясна.

Долгие годы президент России Владимир Путин в соответствии с заложенной в него стартовой программой делал все возможное, чтобы способствовать легализации российских элит на Западе. И в личном, и в экономическом качестве.

Переводя с порой сложного белковского на банальный русский язык, это значит следующее: представители российской элиты должны были стать органичной неотъемлемой частью элиты мировой. А наворованные в процессе бесчисленных приватизаций деньги – легальными активами на зарубежных счетах. А заодно западной недвижимостью и прочими благами так называемой цивилизации.

Но Путин – умный человек, пусть и не стратегически мыслящий. Он еще в 2004 году понял, что схема, она же машинка, как-то не работает. Когда США обещали ему, что не помешают победе пророссийского кандидата (в то время – Виктора Януковича) на выборах президента Украины, а потом… Потом, осенью 2004-го, случилась «оранжевая революция». И Путин так и не смог поверить, что революцию организовали НЕ американцы. Понятно, это был вопрос самолюбия. Ну кто в самом деле еще мог так унизить президента России, дважды приезжавшего агитировать за Януковича, кроме единственной сверхдержавы современного мира?

Хотя на самом деле революцию организовала определенная часть украинской элиты при финансовой поддержке – страшно даже сказать! – опального РФ-олигарха Бориса Березовского. По моим скромным и предварительным подсчетам, из $50 млн революционного бюджета Березовский дал три четверти. Не получив взамен практически ничего. Он все это делал только из почти мальчишеского желания насолить Путину. Ну, типа, насолил. Чем все потом закончилось – это другой вопрос.

Хочу подчеркнуть: люди на киевский Майдан выходили, конечно, бесплатно. Деньги требовались на организацию инфраструктуры революции: палатки, питание, безопасность и т. п. Это я так, на всякий случай, даю бесплатные советы бесплодному Координационному совету нашей оппозиции.

Потом Владимир Владимирович неоднократно высказывал Западу все свои обиды. Например, в знаменитой мюнхенской речи 2007 года. Недалекие наблюдатели сочли ту речь чуть ли не объявлением новой «холодной войны», не понимая одной простой вещи: «холодная война» между вассалом и сюзереном невозможна по определению. Точнее, она идет всегда и постоянно, но никогда не конвертируется в осмысленные последовательные слова.

То не война была, но концентрированное выражение обиды. Мы идем к вам с большими деньгами, которыми хотим вас завалить, мы не угрожаем вам ракетами и танками, как наш близкородственный Советский Союз, мы любим вас, а вы, суки, нас отвергаете. И совершенно непонятно – почему. В силу старых предрассудков, что ли?

Вот что говорил в Мюнхене-2007 тогдашний и нынешний президент РФ Владимир Путин. И – как некогда сказал покойный Виктор Степанович Черномырдин – отродясь не было, а вот опять…

Американский закон имени русского Магнитского поставил крест на многих РФ-усилиях. Соединенные Штаты, как легитимный и эксклюзивный мегапредставитель все того же цивилизованного мира, сказали российской элите: чуваки, легализации не будет. Любой конгрессмен только скажет, что ваши деньги грязные, и – бывай здоров! Хорошо, если не в американской тюрьме.

А как это можно терпеть, если основные капиталы уже в тамошних банках, дети учатся в западных университетах, да и вообще… В Тыве и Карелии (ничего, кроме хорошего, не хочу сказать об этих восхитительных российских регионах, где тоже имел честь лично бывать), конечно, любит отдыхать принц Монако Альбер. Но лишь потому, что в Европе есть большие проблемы с разрешениями на охоту – одна Брижит Бардо, новейший претендент на российское гражданство, с потрохами сожрет всякого реального/потенциального охотника. А охотиться под прикрытием многосильного Путина – одно удовольствие.

И вот здесь-то ситуация и пошла вразнос.

Российские элиты по-прежнему надеются на Западе легализоваться и жарко шепчут на ухо коллективному западному сознанию: это Он принимает решения про сирот, а мы-то совсем не такие. Но сам Владимир Владимирович, похоже, обижен на Запад вообще и на США в частности нипадеццки (как принято сегодня говорить среди интернет-молодежи). И он пройдет свой недетский путь до конца. Усугубляя предсказанный еще в 2010 году автором этих строк (да простится мне эта маленькая нескромность) процесс перестройки-2, смысл и суть которого сводятся к одному: отчуждению элит от власти. Иначе: отвращению людей, получивших от правящей системы все, от самой системы. Так было в конце 1980-х, так происходит и сегодня.

Главным политическим событием начала 2013 года стали не законы и митинги, при всем к ним отрицательном и положительном отношении, а новейший голливудский фильм «Анна Каренина». Снятый по сценарию Тома Стоппарда – лучшего там у них, в Голливуде и окрестностях, специалиста по России и ее (нашим) зимним реалиям.

Я смотрел эту «Анну Каренину» уже трижды. И могу сказать со всей уверенностью, которая только может быть присуща русскому (в широком смысле) публицисту: ничего лучшего за последние годы я не видел. И хорошо понятно, почему это получилось.

Чешский еврей по происхождению, 75-летний Том Стоппард (первозданное имя – Томас Штрауслер) разбирается в России, как никто иной на Западе. Это он написал 10 лет назад пьесу «Берег утопии», где блестяще разобрано на элементы специальное русское политическое мышление. С его навязчивой тягой к невероятному и постоянной готовностью отвергать реальное.

С «Анной Карениной» получилось нечто похожее. Пусть формально и совершенно неполитическое. Стоппард понял, чего, собственно, добился Лев Николаевич Толстой в своем романе (который стоило бы назвать великим, если бы это не звучало абсолютной пошлостью): он стопроцентно проник в психологию, больше того – мозг женщины. Что почти никогда не удавалось писателям-мужчинам (кроме закоренелых геев).

Но Стоппард сделал и нечто большее. Действие его «Анны Карениной» происходит прямо и натурально в театре. Актеры перемещаются в пространстве этого театра: между партером и сценой, между галеркой и гримерками. И скачки, на которых лошадь Вронского Фру-Фру ломает себе хребет, происходит на театральной сцене. И заснеженный паровоз, под колеса которого бросается главная героиня, – игрушечный, сценический.

Только смерть под его колесами – она настоящая. Нипадеццки.

Так и существуют российские элиты. И оппозиция вместе с ними. Они не выходят за пределы своего маленького, уютного, плюшевого театра. Потому что за пределами – бесконечная Россия. А там – очень страшно. Там-то – по-настоящему. Чего никогда не хочется.

Облепленный грязью и снегом поезд истории несется прямо на нас. Мы не хотим оказаться под его колесами. Но можем оказаться.

Если Россия бросится под паровоз – этому не стоит удивляться. Это надо будет принять как данность.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.