Преемники Мэнсона
Преемники Мэнсона
После этого я не удивляюсь, читая в зарубежной прессе сообщения о том, что у Мэнсона находятся преемники и продолжатели, которые со спокойным цинизмом убивают ни в чем не повинных людей, ссылаясь на его «заветы».
В декабре 1972 года полиция Калифорнии арестовала двух женщин из «семьи Мэнсона», все еще остававшихся на свободе, поскольку они не участвовали в убийстве Шарон Тейт и ее друзей, — они убили бывшего солдата морской пехоты и его жену без всяких видимых мотивов, просто ради осуществления «права на убийство», которое проповедовал Мэнсон. Дело обстояло так.
Осенним вечером 1972 года некий житель Калифорнии, гуляя в лесу, расположенном в ста километрах от Сан- Франциско, вдруг обо что-то споткнулся. Он наклонился, чтобы поглядеть, что там такое, и вдруг, испустив громкий крик ужаса, пустился бежать: из земли торчала человеческая рука.
В лес поспешила полиция. Она откопала труп тридцатилетнего ветерана морской пехоты Джеймса Виллета. Найти убийцу оказалось нетрудно: автомобиль, принадлежавший Виллету, был обнаружен перед домом в пригороде Стоктон, где жили две молодые женщины Нанси Питмэн и Линн Элис Фромм. На лбу у каждой из них была вытатуирована свастика — знак, по которому обнаруживают учеников и учениц Мэнсона. В подвале этого дома был обнаружен второй труп: это было тело жены Виллета — девятнадцатилетней Морин.
Выяснилось, что Питмэн и Фромм до ареста Мэйсона были членами его «семьи», причем одна из них в 1968 году родила от него ребенка. Полиция арестовала этих женщин, а также трех их соучастников — двух женщин и одного мужчину, также со свастиками на лбу.
Весть об этих арестах снова взбудоражила Калифорнию. Газеты начали писать о том, что даже из глубины своей камеры Мэнсон продолжает руководить действиями учеников, причем число их не уменьшается, а растет. Каким образом он оказывает это тлетворное влияние на молодежь? Одни наивно утверждали, что это «телепатия». Другие, более трезвые, высказывали предположение, что он передает своим ученикам инструкции через каких-то сообщников, которых, как говорят, можно найти среди стражей любой американской тюрьмы.
Вспомнили, что уже во время своего процесса, несмотря на усиленно рекламировавшуюся строгость тюремного надзора за ним, Мэнсон ухитрялся неоднократно звонить по телефону (!) своим «рабам Сатаны», остававшимся на свободе и продолжавшим занимать ранчо в долине Смерти, в двухстах километрах от Лос-Анджелеса. В те дни арестованная Линн Элис Фромм пыталась отравить одного из свидетелей обвинения против Мэнсона, а несколько членов его «семьи» были схвачены в тот момент, когда они пытались ограбить оружейный магазин, — воспитанники «Сатаны» готовились взять штурмом тюрьму, где он содержался, и освободить его.
Заговорили о том, что до сих пор остались нераскрытыми многие зверские убийства, которые явно были совершены учениками Мэнсона, что по Калифорнии по-прежнему кочуют банды разнузданных молодых людей в старых автобусах, что какие-то новые «семьи» и «племена» вроде мэнсоновского обосновываются в разрушенных зданиях, где давно уже никто не живет.
Вдруг приобрела огромную популярность вышедшая в 1972 году массовым тиражом книга, написанная Эдом Сандерсом, журналистом из Сан-Франциско, который заинтересовался Мэнсоном и его воспитанниками еще до убийства Шарон Тейт. Книга называлась «Семья». В то время внимание Сандерса привлекло промелькнувшее в газетах сообщение о полицейской облаве в долине Смерти, когда там были обнаружены двадцать семь странных молодых мужчин и женщин и восемь детей. Это и была «семья» Мэнсона.
Эд Сандерс изучал «семью» и ее нравы в течение полутора лет, выдавая себя то за продавца порнографических фотографий, то за наркомана, то за поклонника культа «Сатаны». Между прочим, он выяснил, что Линн Элис Фромм, которая уже после суда над Мэнсоном совершила вдвоем с Нанси Питмэн убийство Джеймса Виллета и его жены, была одной из первых учениц Мэнсона, который подобрал ее в Лос-Анджелесе.
Книга Сандерса изобилует описаниями чудовищных оргий, которые учиняла «семья», сопровождавшихся «жертвоприношениями»: ученики Мэнсона вначале убивали животных, а затем начали убивать и людей, причем эти убийства снимались на кинопленку и затем снова и снова просматривались участниками убийств — в целях развлечения. «В одном из этих документальных фильмов, — писал он, — было заснято обезглавленное тело нагой женщины, рядом с которым лежала ее отрубленная голова, а вокруг танцевали люди в черных колпаках, разбрызгивая кровь…»
Читая эту книгу, калифорнийцы невольно поеживались: кто будет следующей жертвой после Джеймса Виллета и его жены? Людей страшило то, что «доктрина Мэнсона», как выразился Эд Сандерс, распространяется все шире среди одичавшей части молодежи, поверившей, будто ей и впрямь принадлежит «право на убийство».
Но вот что бросалось в глаза наиболее дальновидным людям. Случайно ли было его увлечение описанием чудовищных подробностей дичайшего разгула похоти, разнузданных проявлений самых низменных инстинктов, наконец, кровавых расправ над ни в чем не повинными людьми? Нет, отвечали специалисты, это необходимо для коммерческого успеха литературного произведения; в наш век без такого «перца» книга обречена на провал.
Почти одновременно с появлением книги «Семья» на экраны вышел документальный фильм «Семейная жизнь», опять-таки посвященный Мэнсону и его ученикам. Поставил его кинорежиссер Лоуренс Меррик. С рекламных плакатов глядела нагло усмехающаяся физиономия убийцы со свастикой на лбу. Газеты публиковали бесчисленные рецензии. Еще бы! Такая сенсация…
Я видел этот фильм в Вашингтоне летом 1973 года. Он шел теперь вторым экраном: кинопрокатчики к тому времени уже выкачали из него запланированные доходы. Кинозал на окраине столицы был почти пуст, но фильм мерцал на экране с раннего утра до позднего вечера, собирая какие-то дополнительные сотни долларов. Что же показывал Лоуренс Меррик и зачем?
Во-первых, он старательно собрал все хроникальные кадры, заснятые во время процесса Мэнсона, кривляющегося псевдопророка, который говорил о себе: «Я бог совокуплений», его фанатичных соучастниц вроде убийцы Шарон Тейт Сюзанны Аткинс, заявившей судьям: «Он — это я, я — это он, вместе мы царствовали, разделенные, мы рухнем. Я никогда не обсуждала приказов Чарли. Я ему подчинялась, и это все», его учеников и последователей, которые устраивали у здания суда шумные демонстрации с требованием освободить «учителя».
Во-вторых, Лоуренс Меррик раздобыл записанные на кинопленку хулиганские интервью, которые Мэнсон дал журналистам во время судебного процесса, и записанные на пластинки его непристойные песенки.
В-третьих, этот кинорежиссер отправился в долину Смерти, разыскал там воспитанников Мэнсона, остававшихся на свободе, и заснял подробнейшие интервью с ними. Больше того, они в его присутствии исполняли свои грязные порнографические «обряды», показ которых должен был обеспечить коммерческий успех фильма.
Лоуренс Меррик уверял журналистов, что он предпринял средствами кинематографа серьезное социальное исследование, желая разобраться в существе тех явлений, которые породили Мэнсона с его теоретическим «учением» и кровавой практикой. Однако на деле получился заурядный коммерческий фильм, пропагандирующий насилие, разврат и духовную деградацию.
Здоровому человеку было противно слушать заумную болтовню обритых наголо грязных девчонок со свастикой на лбу, которые, играя с оружием, твердили, что убийства закаляют их волю и дают им душевную радость, что распутство — это нормальный образ жизни, ибо «вселенная — это всего лишь всеобщее совокупление», что наркотики украшают жизнь человека и что поэтому детей, рождающихся в «семье» от неизвестных отцов, с младенчества пичкают марихуаной и наркотиком ЛСД, а потом и героином. Но можно было наблюдать и другую реакцию: находилась молодежь, которая воспринимала такие поучения, идущие с киноэкрана, как некое откровение.
Воспитанники Мэнсона, отвечая на вопросы, экзальтированно кричали, что этот убийца, наркоман и развратник — их «обожаемый учитель», что «благодаря ему можно подняться на небеса», что только тот дикий образ жизни, к которому он их приучил, составляет счастье человека.
«Результат? — резонно спрашивал критик французской газеты «Комба» Шапье, анализируя фильм Меррика, шедший в декабре 1972 года одновременно в четырех кинотеатрах Парижа. И отвечал: — Морально извращенный и опасный фильм, который едва делает вид, будто он что-то разоблачает. Его околдовывающие образы могут оказать наихудшее воздействие на слабых и неопытных в жизни молодых людей».
В том же духе высказывались и многие другие кинокритики в США и в Западной Европе, куда на волне дурной сенсации приплыл этот фильм. Но кто их слушал? Молодежь шла в кинотеатры, привлеченная рекламой, и трупный яд преступной идеологии вливался в ее души.
И следует ли после этого удивляться, что в западной печати до сих пор мелькают вот такие, к примеру, сообщения, ставшие уже заурядными и поэтому даже не вызывающие сенсации (я цитирую опубликованное 20 февраля 1973 года в парижской газете «Фигаро» сообщение, переданное по телеграфу из Санта-Крус (Калифорния):
«Новое дело Мэнсона в Калифорнии? Тринадцать убийств в Санта-Крус за шесть недель. 45 000 жителей города Санта-Крус охвачены страхом: за шесть недель здесь совершено тринадцать убийств, связанных с употреблением наркотиков и, по-видимому, под их влиянием. Полиция пока еще не выяснила, кто совершил эти убийства, но она задержала двух человек, подозреваемых в девяти других преступлениях. Один из них — Герберт Маллин, 25 лет, которого характеризуют как блестящего студента. Его подозревают в шести преступлениях, из которых по крайней мере пять, как утверждает полиция, связаны с наркотическими аферами».
А вот еще одно сообщение, рисующее продолжающийся упадок нравов в Соединенных Штатах. 16 апреля 1973 года журнал «Тайм» писал:
«Недавно в Детройте в зале суда в Доме правосудия адвокат неожиданно выхватил пистолет pi направил его на судью и свидетеля. У судьи не случилось с собой револьвера, который он обычно носит, но трое полицейских успели выхватить оружие и убили адвоката. Несколько минут спустя в центре Детройта в одном из магазинов были найдены убитыми хозяин и его клерк. Чуть позже известный негритянский психиатр был найден мертвым в багажнике своей машины. А еще позже, тем же вечером, в окрестностях Роузвилла полиция натолкнулась на тела молодой пары, ставшей жертвой убийства. С 1 января в Детройте произошло 187 убийств, на 27 процентов больше, чем в 1972 году».
Все это стало таким обыденным, что пресса, как видите, ограничивается лишь регистрацией подобных фактов. Лишь в августе 1973 года Америка вновь всколыхнулась; поводом для этого послужило сообщение о том, что в Хьюстоне (Техас) был побит рекорд (!) убийств: трое молодых людей ухитрились во время своих кровавых оргий истребить около сорока подростков. (Прежний рекорд был поставлен в Калифорнии, где некий Хуан Корона убил и закопал двадцать пять человек.)
Все началось с того, что восьмого августа в штаб-квартиру полиции в Хьюстоне явился семнадцатилетний Элмер Уэйн Хенли, недоучившийся парень, бросивший среднюю школу, и сообщил, что он только что убил своего приятеля — тридцатитрехлетнего электрика Дина Алена Корлла — и что это произошло во время очередной оргии, в которой кроме Хенли и Корлла участвовал во семнадцати летний Дэвид Оуэн Брукс, также недоучившийся школьник.
Чем же занимались эти трое? Оказывается, они заманивали подростков в дом Корлла, мучили их на так называемой «доске пыток», а затем зверски убивали. Эти «вечеринки» продолжались в течение трех лет. Убитых подростков засовывали в мешки из пластика и тайно отвозили хоронить.
История эта показалась полицейским невероятной. Но они тут же начали расследование. Хенли привел их в сарай, предназначенный для хранения моторной лодки. Там откопали пятнадцать трупов. Потом Хенли указал тайные кладбища на берегу озера Сем-Рейборн в 192 километрах от Хьюстона, на острове Хай-Айленд и на пляже… Число найденных трупов возросло до двадцати семи. Далее начались поиски трупов на юге Техаса.
Портреты убийц появились на страницах газет и на экранах телевизоров. У них начали брать интервью. Вот вам образчик такой публикации (я заимствую его из газеты «Франс-суар» от 15 августа 1973 года). Элмер Уэйн Хенли рассказывает:
— На протяжении трех лет я помогал Корллу в проведении оргий. Мне было поручено вербовать новых жертв. В моем распоряжении их было больше, чем требовалось. Я знал всех парнишек нашего района, и мне было достаточно подъехать к автостраде, чтобы найти ребят, которые просили их подвезти. Я им обещал хорошую вечеринку с выпивкой и наркотиками, й они тут же охотно соглашались.
Как видите, Хенли рассказывает об этой «вербовке» жертв запросто, как о чем-то обыденном. Единственное, что его заботило, — это то, что Корлл не выполнял своих обещаний о гонораре, который он должен был платить «вербовщику».
— Корлл, — жалуется Хенли, — мне обещал по двести долларов за каждого новичка, которого я ему доставлял. Но он мне платил лишь по десять — двадцать долларов, да и то нерегулярно…
Что же произошло в тот вечер, когда Хенли застрелил Корлла? Об этом он рассказывает тем же будничным тоном:
— Я привел к Корллу парня двадцати лет и девчонку лет четырнадцати. Корлл разъярился, потому что он терпеть не мог женщин. Но потом он как будто бы успокоился, и мы все четверо нанюхались наркотика. Когда я пришел в себя, я увидел, что парень и девушка уже скованы и лежат на жертвеннике. Но и на мне были наручники. Я сделал вид, что считаю это шуткой, и уговорил Корлла снять с меня наручники. Он освободил меня, но пригрозил, что в следующий раз не пощадит меня, если мне опять вздумается привести девчонку. Я тут же помог ему отправить на тот свет обоих. Затем, воспользовавшись моментом, когда он отвлекся, я схватил его револьвер и влепил ему пять пуль в голову…
«Таким образом, — заключила специальная корреспондентка газеты «Франс-суар» в Хьюстоне Ева Фурнье, — Уэйн положил конец чудовищным оргиям Корлла не из жалости к его жертвам, а из страха за самого себя».
Когда читаешь бесчисленные и необычайно подробные сообщения буржуазных газет об этой чудовищной истории, невольно поражаешься невероятной будничной тональностью, поразительной бесстрастностью изложения. Видимо, таких историй там происходит превеликое множество, и журналистам они примелькались.
Больше того, ударение делается на том, что эти убийцы-палачи, пытавшие и убивавшие своих жертв, — не какие-то ненормальные выродки, а самые обыкновенные, рядовые американцы.
«Очень вежливый юноша, — говорил журналистам о Хенли пастор, церковь которого стоит рядом с бунгало Корлла, где убивали подростков. — Он мне помогал в работе с молодыми прихожанами…»
«Дин был прекрасным соседом, по-настоящему хорошим парнем, — говорил человек, живший рядом с Корллом. — Остроумным, смешливым… Он ухаживал за газоном у своего дома и не лез в чужие дела…»
«У него всегда были в кармане конфеты, которыми он угощал ребятишек», — вспоминал другой сосед.
«Такой милый, такой вежливый! — говорил о Корлле третий. — Всегда хорошо причесан и выбрит, хорошо одет… У него была такая подкупающая улыбка! И как он любил детей! Иногда по вечерам он сажал их на свой мотоцикл и катал. А в своем грузовичке он даже установил сиденья, чтобы возить ребятишек по воскресеньям на пляж»[9].
«Брукс — обычный парень, высокий и спокойный» — так охарактеризовал Дэвида Оуэна Брукса один знавший его человек.
«Хенли — любящий сын и брат, — говорили об Уэйне в его семье. — Он всем помогал, никогда не забывал позвонить по телефону, если где-то задерживался…»
И еще одна деталь: встречая мать одного из убитых им подростков, Хенли всегда участливо спрашивал ее, не нашелся ли исчезнувший куда-то сынок, хотя он сам зарыл его в сарае еще два года тому назад.
Подростки пропадали в Хьюстоне часто, но полицию это не волновало. Ведь, по данным статистики, там убегает из дома в среднем 5000 подростков в год, а всего в США ежегодно «исчезает» из родительских домов 1 000 000 (миллион!) юношей и девушек. Когда встревоженные родители требовали расследовать, куда делся их сын, полицейские чины невозмутимо отвечали:
— Ну что же, значит, сбежал и ваш…
Теперь выяснилось, что десятки подростков Хьюстона никуда не бежали и не собирались бежать. Они стали жертвами трех маньяков, которые уверовали в «доктрину» Мэнсона о «праве на убийство». И не только на убийство, но и на страшные пытки. В доме у Корлла были найдены ножи, которыми резали детей, инструменты для их истязания, огнестрельное оружие…
Теперь американские журналисты гадают: каким же будет следующий рекорд? Сорок убитых подростков — кто сумеет умертвить еще больше?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.