«Мне не стыдно!»

«Мне не стыдно!»

Вскоре после того, как Ельцин сбежал из Кремля, он дал большое интервью «Комсомольской правде». Среди многих вопросов был у корреспондента и такой: «Борис Николаевич, есть ли люди, перед которыми вам сейчас хотелось бы извиниться?». Ельцин обалдел, у него отвалилась челюсть: ему — извиняться?!

Но, очухавшись, сказал: «Я всегда расставался с людьми нормально, по-человечески». Он, конечно, считал, что по-человечески расстался и с теми, кто в результате его живодерских реформ «нормально» уходил в мир иной по миллиону в год.

А корреспондент опять об этом: «Часто ли испытываете угрызения совести за дела своей жизни? Стыдно ли вам за что-нибудь?». Журналист был уверен, что все нормальные люди в той или иной мере разделяют чувство Пушкина:

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю.

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

Но ответ был таков: «Никаких угрызений не испытываю. Совесть моя чиста!». Как стеклышко от бутылки «Столичной». Ни одну страницу своей жизни он не читал с отвращением или хотя бы с сожалением, но все — с восторгом! Ни единого дня не проклинал, а только любовался всеми. А уж жалобы, слезы — можно ли вообразить это у него на устах и в очах ясных!..

Минуло десять лет. 16 декабря прошлого года во время очередной душевной беседы главы правительства Владимира Путина с народом, уже в конце беседы, на листочке из какой-то специальной папки ему анонимно был задан вопрос: «Неужели вам не стыдно перед нами?». Вот такое, простите за выражение, дежавю, перекличка времен. Путин мог, перебирая бумажки, отложить столь дерзкий вопрос, не отвечать, и никто бы не заметил, но он внятно огласил вопрос и быстро, твердо, с вызовом, как его великий учитель, ответил: «Нет, не стыдно!».

Для тех, кто не знал или забыл ответ Ельцина, это было поразительно. Да неужели не стыдно уж если за лакейство перед Западом своих учителей и создателей от шкурника Собчака до того же ЕБНа, и ныне чтимых им как национальных героев, то как может быть не стыдно за свое собственное угодничество и трусость перед Америкой, в интересах которой и скрыл истинную причину гибели подводного крейсера «Курск», и утопил в океане нашу добротную космическую станцию «Мир», и ликвидировал на Кубе и во Вьетнаме бесподобные военные базы, с советского времени и еще при Ельцине позволявшие видеть все, что происходит в обоих полушариях, и за то, что без согласия парламента отправил в США под символические проценты чудовищно огромные народные средства — неужели за все это ему?.. Ни в одном глазу.

Ну, допустим, то было уже довольно давно, в начале его владычества, и он уже ничего не помнит, отшибло. А вот совсем недавние деяния. Неужели не стыдно за то, что стал пособником Геббельса в вопросе Катынской трагедии, не стыдно за предательство советской комиссии академика Н. Н. Бурденко? Неужели не стыдно за унизительное извинение перед Польшей, за освобождение которой от фашистской оккупации полегло 600 тысяч наших солдат, получившей треть нынешней территории только благодаря стараниям Сталина в спорах с Черчиллем и Рузвельтом? Можно ли вообразить, чтобы Китай извинился перед Формозой (Тайванем) за злодеяния там японцев? И можно ли представить себе Путина, спорящего с Рузвельтом и Черчиллем? Неужели не стыдно за клевету на Сталина, будто он в 1940 году в Катыни отомстил полякам за поражение под Варшавой Западного фронта, которым-де он командовал в войне 1920 года с Польшей, когда на самом деле тут были виновны наркомвоенмор (министр обороны) и председатель Реввоенсовета Троцкий и командовавший этим фронтом Тухачевский? Ни синь пороху.

А если вспомнить дела внутренние, то неужели не стыдно хотя бы за назначение министром культуры злобного Швыдкого, не имеющего к русской культуре никакого отношения, или за внедрение в нежные души школьников насквозь лживого «Архипелага ГУЛАГ»? Недавно неутомимая вдова его создателя вручила Путину облегченный вариант этой несъедобной телемахиды. Главное в ней — выразительный, глубоко правдивый образ самого автора. Но вдова, в четыре раза сократив глыбу, выбросила, например, признание муженька в том, что большую часть срока он проходил в «лагерных придурках» (библиотекарь, учетчик, нарядчик и т. п.). А без придурка — разве это жертва культа личности? Выбросила и его обстоятельный рассказ, как он был завербован в лагерные сексоты. А без сексотства — какой же он нобелевский лауреат? Выбросила и восхищение автора генералом Власовым, а без восхищения предателем — какая же совесть нации? Наконец, выбросила вороха невежественного, тупоумного вранья. А без этого — какой же он писатель? Словом, мадам грубо исказила образ своего покойного супруга и всучила вам, Путин, фальшивку, непрожаренную яичницу, а вы, чекист, приняли эту яичницу за Божий дар. И по этому случаю — ведь мадам облапошила вас по первому разряду! — хотя бы за свою изначальную профессию неужели не стыдно? Ничуть! По ночам он разогревает и по кусочкам ест яичницу, которую лучше бы отдать Кони.

* * *

Раз уж я затронул вопрос о первой профессии Путина, то интересно вспомнить, что он говорил на сей счет в предновогодней беседе с американским журналистом Ларри Кингом. Тот сказал: «Министр обороны Гейтс считает, что в России исчезла демократия, и всем управляют спецслужбы». Путин засмеялся сардоническим смехом Мефистофеля и сказал: «Гейтс был руководителем одного из отделов ЦРУ, а сегодня — министр обороны. Если это самый лучший в США спец по демократии, то я вас поздравляю». Ах, сколько яда! И в голову ему не приходит: а сам-то кто ты, десять лет поучающий нас демократии? Состоял в таком же ведомстве, что и Гейтс, но тот был все-таки заведующим отделом всей американской разведки, а ты — всего лишь заведующим дискотекой в Дрездене, служившей тебе крышей. Кроме того, с высокого поста в разведке стать министром обороны — в этом нет ничего удивительного, в сущности, тут служебное продвижение в одной системе. Но с высокого поста в разведке вполне возможно восхождение и по другой линии. Стал же, например, глава ВЧК Дзержинский председателем ВСНХ, а председатель КГБ Андропов — аж Генеральным секретарем ЦК партии. А Путин сделал министром обороны то ли директора мебельного магазина, знатока спальных гарнитуров, то ли заведующего галантерейным отделом, специалиста по губной помаде. Да ведь и сам сделался президентом великой страны неизвестно из чего. Вот диво-то!

Недавно прочитал, что любимая историческая фигура Путина — Наполеон. Еще бы! Как тот из капитана артиллерии стал императором великой державы, так, мол, и я вознесся из подполковников. Да, очень похоже. Разница только в том, что за Путиным ни одного Тулона, ни одного Аустерлица, а одни только Ватерлоо. Да в том еще, что француз, который благодаря своему таланту выдвинулся во время революции, потом сделал себя императором сам, даже во время коронации вырвал корону из рук папы и нахлобучил ее себе на голову, а этот, будучи выдвинут во время контрреволюции бездарным Собчаком и адекватным ему Ельциным, был слеплен и всю дорогу ведом их руками. Да в том, что Наполеон был властелином почти всей Европы, а этот, потеряв российских земель примерно с десяток Франций, теперь десять лет просится в Европу, а его все не берут. Да в том, наконец, что Наполеон окончил жизнь пленником англичан, а этот живет пленником американцев. И он еще похохатывает над вполне разумными делами других. Запомните, в доме повешенного не говорят о веревке.

Но о разведке было сказано еще кое-что. Кинг завел речь о десяти наших чудиках, выучивших английский язык и под этим единственным прикрытием в качестве разведчиков засланных в США, где, по признанию Путина, «не причинили никакого ущерба». А еще он сказал американцу: «У спецслужб свои задачи». Кинг этого не знал! «Эти задачи становятся актуальными (то есть нелегальная разведка начинает работать. — В. Б.) в кризисные периоды, допустим, в период разрыва дипломатических отношений». Кинг, конечно, мог бы спросить: «Неужели? А ведь у нас никакого разрыва не было. Наоборот! И наши президенты, и ваши, и вы лично все время твердили о дружбе. Вы до сих пор нахваливаете Буша-младшего и даже скучаете об этом милостивце, мечтаете о встрече. А разведчиков все-таки заслали. Как же так?». Но Кинг, человек воспитанный, этого не сказал, не захотел русского Наполеона принародно сажать афедроном в лужу. А мы в полном недоумении, что это: неуклюжее вранье или профессиональный разведчик действительно не знает, что разведка ведется всегда — даже в военное время против союзника. Почитайте, например, сообщение 1-го Управления НКВМФ от 6 сентября 1941 года в 3-е Управление того же НК. Там вы узнаете много интересного о том, чем занимались в Архангельске и Севастополе члены английской военно-морской миссии Дерек Уайберт, Фокс и Пауэлл (Органы госбезопасности в Великой Отечественной войне. М., 2000. Т. 2, кн. 2, с. 27). Очень поучительное чтение для глав правительств.

Тут чрезвычайно примечательно вот что. В ответ на вопрос Кинга о президентских выборах 2012 года Путин сказал, что они с Медведевым работают дружно, согласованно и в надлежащее время примут «согласованное решение в интересах российского народа, исходя из экономического и политического положения». Словом, дружба — не разлей вода.

* * *

Я завел речь о стыде и совести за стенами Кремля. А главное здесь то, что Путин, как его предшественники: как Горбачев, капитулировавший перед Бушем-старшим на Мальте; как Ельцин, позвонивший в США из Беловежской Пущи тому же персонажу: «Позвольте доложить: Советский Союз ликвидирован!»; как Бакатин, выдавший американцам нашу уникальную систему прослушивания их посольства, — как все эти глупцы, Путин, конечно же, был уверен, что его угодничество будет понято, оценено и должным образом вознаграждено. А что получил от американцев, поляков и разных прочих шведов?

Янки, как стало известно перед Новым годом (WikiLeaks), в своей секретной служебной переписке постоянно уподобляют его и Медведева каким-то комическим персонажам популярных мультяшек вроде Винни-Пуха и Пятачка, только не благодушным и забавным, как эти, а совсем наоборот, и так глумятся над ними, что Путин в беседе с Ларри Кингом не выдержал: «Мы даже не подозревали, что это будет делаться с такой наглостью, нахрапом и бесцеремонностью!». Он, кремлевский сиделец, — не подозревал! А что может ожидать сиделец, не знающий меры в угодничестве?

Что может ожидать руководитель страны, где не в секретной переписке, а открыто, на всю страну, на весь мир с еще большей наглостью, нахрапом и бесцеремонностью государственное телевидение поносит президента братской страны, официально объявленной дружественной и союзной? И притом наш президент заявляет: «У нас прекрасное телевидение!». Да вам обоим учиться надо у Лукашенко и благодарить его за науку. Он многоопытен, честен, смел. Еще в молодости был директором большого совхоза. А это — не «практика в прокуратуре», это — ежедневная забота о людях, о технике, об урожае, о движении вперед. Вы же со своим «правовым обеспечением» да «юридическими базами», с указаниями да постановлениями, с параграфами да пунктами, вы, у которых на языке то driv, то drivel, и понятия не имеете о такой жизни.

Но примечательно вот что. Если Путин буквально взбеленился по поводу того, что американцы пишут о них с Медведевым в секретной служебной переписке, то Медведев отнесся к этому не только спокойно, но и усмотрел тут нечто полезное: «Это позволяет включить некоторые дополнительные аналитические возможности, посмотреть, как тебя рассматривают потенциальные конкуренты» («Коммерсантъ», 16.12.10). Какое деликатное словцо — «конкуренты»! Однако, как хотите, но где же тут объявленная Путиным согласованность между друзьями? Что это снова, как не полное расхождение?

А чего дождался Владимир Владимирович от любимых им поляков? Ярослав Качиньский, брат-близнец погибшего президента, 11 января заявил о докладе Международной авиационной комиссии, расследовавшей обстоятельства катастрофы польского самолета под Смоленском 10 апреля прошлого года: «Доклад возлагает всю вину на польских пилотов без каких-либо доказательств. Это насмешка над Польшей». И премьер Дональд Туск объявил доклад «неприемлемым». А министр юстиции Кшиштоф Квятковский поддержал ранее высказанное Качиньским желание, чтобы новое расследование провели американцы. Вот так они твердят и о Катыни 1941 года: никаких доказательств… неприемлемо… насмешка… немцам, истребившим 6 миллионов поляков, верим, а вам, положившим 600 тысяч душ за наше освобождение от них, — ни на грош… Смысл этого очевиден: а не писал ли Путин одной рукой покаяние за Катынь-1, а другой — не готовил ли Катынь-2? И есть поляки, которые будут добиваться признания этого.

Путин сказал, что таких пожаров, такой засухи, как минувшим летом, в России не было тысячу лет. Таких пожаров, может, и впрямь не случалось. Но после того, как вы уничтожили 25 тысяч колхозов с их тракторами, мелиорацией, пожарными командами, лесными полосами, когда превратили в пустыри 45 миллионов гектаров пашни, на которых поднялся просто огнеопасный бурьян-сухостой, как же после этого жарким летом не вспыхнуть пожару? Он и прошелся по Руси: от Иркутска до Рязани, где вы, тов. Путин, собственноручно вылили с вертолета две бочки воды и погасили пылающий лес.

Да, таких страшных лесных и полевых пожаров, может, и не было. Но засухи и сопутствующий им голод за тысячу лет приходили постоянно. А вот чего действительно уж точно не было на Руси тысячу лет, так это правителей, подобных нынешним, — с такой засухой в голове. У них там «суверенная демократия»: правое усохшее полушарие суверенно от левого усохшего, и наоборот. Есть множество доказательств этого.

Например, уж так Путин и Медведев ныне лебезят перед поляками, так рассыпаются мелким бесом, такие серенады запузыривают. А что предприняли совсем недавно? Объявили 4 ноября государственным праздником Всенародного единства. А чем этот день примечателен? Тем, говорят, что в 1612 году из Москвы изгнали поляков. И вы думаете, что поляки этого не заметили или остались равнодушны? Ведь тут — не речь, не визит, не солидарный траур, которые вскоре забываются, а государственный праздник, так сказать, на века. Я прекрасно понимаю поляков, которые по поводу этого вопиюще антипольского праздничка сказали бы: «Какое коварство! Уж если так хотелось иметь праздник, непременно связанный с изгнанием чужеземцев, то могли бы взять для этого, например, день изгнания французов в 1812 году или американцев в 1920 году, а лучше всего — немцев в 1944-м. Это близко, это еще памятно. Так нет! В архивной пыли разыскали давно забытый денек четырехсотлетней давности, стряхнули пыль и выставили как праздник. Это нельзя объяснить ничем, кроме неизбывной ненависти обитателей Кремля к полякам!». И что на это прикажете возразить?

А ведь 4 ноября выбрали только для того, чтобы заслонить 7 ноября. Так они боятся нашего недавнего прошлого, что не соображают, как сегодня отзовутся их дела и решения: по неуму, трусости и невежеству ухитрились оскорбить и поляков, и своих сограждан, для которых день Октябрьской революции всегда был и останется великим праздником.

* * *

Такова картина в делах межгосударственного уровня. А если перейти к внутреннему и личностному? Что получил Путин от посаженного министром культуры жидкого мракобеса и густого русофоба Швыдкого? Тот по телевидению, то есть с самой высокой в стране трибуны, принялся раз за разом уверять весь мир, что «русский фашизм страшнее немецкого», что наш национальный гений Пушкин устарел, что вершина русской поэзии — Белла Ахмадулина и ее первый супруг, давно отваливший в Америку… Какую же надо было иметь уверенность в безнаказанности, начиная такие преступные антигосударственные передачи, какую твердую убежденность в трусливом молчании и пособничестве всех властей: Путина, Думы, правительства, всего ковчега демократии. И ведь все надежды обломка сбылись, все расчеты огрызка оправдались! Ни из Кремля, ни из Думы, ни из Прокуратуры, ни из Министерства обороны не раздалось ни писка, ни лепета, ни шепотка протеста. И кочерыжка, которую надлежало судить и, как Троцкого да Солженицына, выставить из страны, как ни в чем не бывало продолжает занимать какие-то важные посты и красоваться на телевидении. Путину и за это не стыдно перед русским народом.

А чего, наконец, добился Путин бесцеремонным вмешательством в дело Ходорковского? Это же действительно нечто совершенно невиданное. Он не только уже второй раз обстоятельно втемяшивал по телевидению всему народу и судье Данилкину, в чем состоит обвинение, но для нагнетания страстей опять приплел историю о двух убийствах, которые судом Ходорковскому не инкриминируются. Если человек действительно нанес большой материальный ущерб стране, то надо его не только на определенный срок лишить свободы, но обязательно и конфисковать имущество. Однако демократическое жулье убрало статью о конфискации, которая есть во всех уголовных кодексах мира. А какая народу польза от того, что молодой мужик уже отсидел семь лет и будет сидеть еще семь? И как это выглядит рядом с историей американского шпиона Эдмунда Поупа? Он был схвачен нашей контрразведкой и осужден на 25 лет за 7-миллиардный ущерб нашей военной промышленности в области создания подводных ракет. И что же? Не успел он отметить сто дней своего заключения, как кремлевский Буонапарте помиловал его и без всяких условий да обменов отпустил к жене под одеяло. Откуда такая свирепость к соотечественнику и такая доброта к иностранцу? Это можно объяснить только страхом перед узником. Как это было и с пожизненно осужденным Шутовым, который слишком много знает о его с Собчаком проделках в Ленинграде.

Так вот, своим вторжением в судебный процесс сей Буонапарте добился больших достижений. Во-первых, получил митинг у здания Хамовнического суда с гневными речами и плакатами «Путина — на нары!». Во-вторых, обвинительный приговор с определением нового срока заключения в этот день судьей Данилкиным был вынесен. В-третьих, защита, разумеется, обжаловала факт незаконного давления на суд.

Но, главное, Путин дождался сурового урока процессуального права от мил-дружка, который 24 декабря, хоть и с опозданием, но все же счел нужным напомнить: «Ни президент, ни иное должностное лицо не имеют права высказывать свою позицию по делу Ходорковского и любому другому делу до момента вынесения приговора» («С. Р.», 25.12.10). А Путин красочно «высказал свою позицию» и в декабре 2009-го, и 16 декабря 2010-го, зная, что приговор будет вынесен 27 декабря. Да, это уже не расхождение, не разногласие или несогласованность, а то ли урок, назидание, то ли просто правовая затрещина.

Чудны дела Твои, Господи!..

2011 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.