Абсурдные обвинения

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Абсурдные обвинения

«Квинтэссенцию» своего расследования январских событий 1991 года Генеральная прокуратура Литвы изложила в виде ранее упомянутого 75-страничного «Уведомления о подозрении». Как уже говорилось, 22 ноября 2010 г. в Преображенской прокуратуре г. Москвы меня ознакомили с этим «Уведомлением…». Признаюсь, что редко приходится столь слабо аргументированный и абсурдный документ. Создавалось впечатление, что его писал запрограммированный робот, лишенный каких-либо зачатков логики.

Согласно этому документу, «Владислав Швед уведомляется о подозрении в том, что в период с 11 марта 1990 г. он, будучи членом КПЛ/КПСС и 2-м секретарем ЦК КПЛ/КПСС, действовал с целью незаконной смены конституционного строя Литовского государства, покушения на его независимость, нарушения его территориальной целостности, совместно…» И далее перечисляются 57 фамилий «соучастников».

По утверждению литовских прокуроров, Швед также «принимал активное участие в деятельности антиконституционных организаций другого государства — СССР, и иностранной организации — КПСС и ее подразделения в Литве КПЛ/КПСС…», и далее перечисляются другие «преступные деяния» Шведа. Аналогичные обвинения с небольшими вариациями, видимо, получили и другие подозреваемые.

Данные обвинения абсурдны по сути, так как Швед, являясь законопослушным гражданином СССР, в соответствии с Конституцией СССР, решениями третьего внеочередного Съезда народных депутатов СССР, Указами Президиума Верховного Совета СССР и Указами Президента СССР о незаконности провозглашения Литвой независимости, участвовал в восстановлении действия Конституции СССР на территории Литовской ССР.

Не вызывает сомнений, что провозглашение независимости Литвы 11 марта 1991 г. с правовых позиций следует рассматривать лишь как заявление о намерениях. Вплоть до сентября 1991 г. мировое сообщество отказывалось признать Литву в качестве независимого международного субъекта. Это неопровержимый факт. Только одно это делает обвинения литовских прокуроров в адрес Шведа и других подозреваемых юридически ничтожными.

Напомним, что согласно Конституции СССР Литовская ССР имела право выйти из Союза. Но объявление независимости явочным порядком, нарушая территориальную целостность, сложившееся в СССР экономическое пространство и права большой группы населения республики, продолжающего считать себя гражданами СССР, явилось, по сути, государственным переворотом.

В соответствии с Конституцией и законами СССР все организаторы этого переворота и, прежде всего, Ландсбергис, должны были быть немедленно привлечены к уголовной ответственности. Этого они избежали лишь благодаря предательской позиции Президента СССР Горбачева. Если нечто подобное произошло бы в США, то участники этого переворота до сих пор находились бы в тюрьме.

Необходимо также развенчать миф о том, что Москва в 1990–1991 гг. пыталась силой не выпускать маленькую и беззащитную Литву из СССР. На самом деле проблемность ситуации в 1990 г. заключалась не в препятствии союзных властей желанию Литвы выйти из Союза, а в желании Литвы выйти явочным порядком, нарушая законы и Конституцию СССР.

Заметим, что мифом является и утверждение о том, что «противники независимости» были принципиально против любого выхода Литвы из СССР. 28 апреля 1990 г. в докладе Учредительному съезду Гражданских комитетов Литовской ССР, представлявших советских граждан в Литве, было отмечено: «Гражданский комитет считает, что, если народ Литвы решит выйти из состава Союза, — это его право. Но оно должно реализовываться в рамках Конституции СССР и Закона о выходе союзной республики из СССР».

Аналогичная позиция была зафиксирована в решениях XXI съезда Компартии Литвы/КПСС, состоявшегося в июне и сентябре 1990 г. Такая позиция в той ситуации была естественна. Граждане СССР в Литве хотели гарантий, что их права после выхода Литвы из Союза не будут ущемлены. Гарантии становились реальностью только в случае выхода Литвы из Союза по Закону СССР.

При этом Компартия Литвы/КПСС стремилась сохранить максимально самостоятельную Литву в составе обновленного Союза. И в этом нет ничего противозаконного. Сегодня литовские политики признают, что Литва вышла из одного Союза и вступила в другой, Евросоюз, где диктат по некоторым вопросам более жесткий, нежели был в СССР. Не вызывает сомнений, что в современном мире государственная независимость — это прежде всего свобода выбора формы зависимости.

Заявления депутатов Верховного Совета Литовской ССР, избранного 24 февраля и в марте (4, 7, 10 числа) 1990 г., о том, что они якобы представляли большинство граждан Литвы и имели право заявить о независимости, являются не корректными. Да, на выборах в Верховный Совет Литовской ССР представители «Саюдиса» одержали убедительную победу. Они получили 91 депутатское место из 140. К этому следует добавить 17 депутатов, баллотировавшихся от Компартии Литвы, но одновременно являющихся членами «Саюдиса».

Тем не менее депутаты от «Саюдиса» в новом парламенте не представляли абсолютное большинство жителей Литвы. При средней явке на выборы в 70 % и общем количестве избирателей в 2581 тыс. чел. за депутатов от «Саюдиса» проголосовало немногим более 30 % всех избирателей. За всех 140 избранных на 11 марта 1990 г. депутатов Верховного Совета проголосовало около 42 % общего числа избирателей Литвы.

Однако это не помешало вновь избранному Верховному Совету Лит. ССР, ссылаясь на волю якобы абсолютного большинства населения Литвы, принять 11 марта 1991 г. решение о восстановлении независимости Литвы и переименовании Литовской ССР в Литовскую Республику.

Российскому читателю эти рассуждения могут показаться надуманными. Особенно, если учитывать современное российское законодательство о выборах, когда для победы хватает четверти голосов избирателей. Но в 1990 г., после вступления в силу Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» (03. 04.1990 г.), решение о выходе из Союза можно было принять только путем всеобщего референдума, в ходе которого не менее двух третей граждан республики поддержали бы это решение.

Руководству «Саюдиса», пришедшему в 1990 г. к власти в Литве, эти положения были хорошо известны. За год пребывания в Верховном Совете СССР народные депутаты от Литвы обзавелись в Москве большим количеством не только друзей, но и «агентов влияния». Естественно, новой литовской власти надо было любой ценой обеспечить эти две третьих голосов. Но, как показали итоги выборов 1990 г., это оказалось непросто.

Третий Съезд народных депутатов СССР имел полное право объявить решение ВС Лит. ССР о провозглашении независимости незаконным. Попытки же литовских прокуроров переложить ответственность за решение, принятое Съездом народных депутатов СССР, на конкретных законопослушных граждан, реализующих это решение, являются неправомерными.

Однако вернемся к обвинениям, сформулированным литовскими прокурорами. Так, утверждается, что Швед в марте 1990 г. «активно участвуя в деятельности антиконституционной организации другого государства — СССР, и иностранной организации КПСС и ее подразделения в Литве — КПЛ/КПСС совместно М. Бурокявичюсом, Ю. Куолялисом, Ю. Ермалавичюсом, В. Лазуткой, И. Кучеровым организовал группу военных другого государства — Псковской воздушно-десантной дивизии Министерства обороны СССР… для осуществления захвата учебного корпуса Вильнюсского педагогического института…».

Обратим внимание на то, что в «Уведомлении…» литовские прокуроры квалифицируют Компартию Литвы/КПСС, как «антиконституционную организацию». Это свидетельствует об их правовой некомпетентности. Утверждения об антиконституционности или незаконности КПЛ/КПСС могли бы иметь место, если бы Генпрокуратура Литвы в 1990–1991 гг. направила бы в адрес КПЛ/КПСС хотя бы одно юридически грамотное предупреждение о незаконности ее деятельности.

Однако в 1990–1991 гг. и Верховный Совет под руководством Ландсбергиса, и прокуратура Литвы признавали наличие двоевластия и состояние конституционно-правового кризиса в республике. А факт утверждения Шведа депутатом Верховного Совета Литвы в ноябре 1990 г. свидетельствует о том, что его деятельность в качестве 2-го секретаря ЦК КПЛ/ КПСС и председателя Гражданского комитета Лит. ССР Верховный Совет не считал противозаконной. Это сразу же ставит крест на обвинениях литовских прокуроров.

Классическим вариантом надуманного обвинения является утверждение о том, что Швед «организовал» группы военных из 107-й мотострелковой дивизии и 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии и специальной группы «А» КГБ СССР. Заявления, что политик республиканского масштаба в СССР в 1991 г. мог командовать воинскими подразделениями союзного подчинения, не говоря уже о спецгруппе «Альфа», свидетельствует либо о полной профессиональной некомпетентности литовских прокуроров, либо об их политической ангажированности.

Возможно, в «демократической» Литве политики районного масштаба могут командовать армейскими подразделениями, но в СССР для переброски частей элитной 76-й Псковской дивизии ВДВ в союзную республику требовалось не только указание министра обороны, но и согласие Президента СССР.

Что же касается захвата в марте 1990 г. учебного корпуса Вильнюсского педагогического института (ВПИ) по ул. Шевченко, 31, то следует иметь в виду следующее. По этому адресу никогда не находились помещения Вильнюсского педагогического института. Там изначально находилась Вильнюсская высшая партшкола (ВВПШ), здание которой было построено на средства Управления делами ЦК КПСС.

Как уже отмечалось, здание ВВПШ было построено за деньги КПСС, находилось на балансе КПСС и являлась ее собственностью. Ни ЦК самостоятельной партии, ни, тем более, Совет министров Литвы не имели права в марте 1990 г. объявлять эту собственность бесхозной и рейдерским путем передать ее ВПИ. Ясно одно, это было незаконное решение.

На тему спорной партсобственности достаточно подробно уже говорилось. Добавим лишь, что в марте 1990 г. на основании решений союзных властей, но не ЦК КПЛ/КПСС, здание бывшей Вильнюсской высшей партшколы по ул. Шевченко, 31, было взято под охрану подразделениями воинской части внутренних войск МВД СССР, дислоцированной в Вильнюсе, но никак не псковскими десантниками.

Следует напомнить литовским прокурорам, что части 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии на территории Литвы появились только 8 января 1991 г. В силу этого они не могли в марте 1990 г. взять под охрану здание Высшей партшколы. Если прокуроры не смогли проверить эту простейшую информацию, то можно ли верить другим утверждениям, изложенным в «Уведомлении о подозрении»?

Все претензии относительно взятия под охрану собственности КПСС, следует адресовать III Съезду народных депутатов СССР, Президенту СССР Михаилу Горбачеву и Председателю СМ СССР Николаю Рыжкову. Военные действовали на основании решений, утвержденных ими. Кстати, Генпрокуратура Литвы в марте 2011 г. почему-то не осмелилась поддержать требование бывшего советского диссидента Владимира Буковского, направленное в Магистратский суд Вестминстера, привлечь Горбачева к ответственности за трагические события в Тбилиси, Баку и Вильнюсе.

Правда, в мае 2011 г. появилась информация о том, что Генпрокуратура Литвы намерена допросить бывшего Президента СССР Михаила Горбачева в качестве свидетеля по делу о событиях 91-го года. Литовские надзорные органы намерены вызвать Горбачева на допрос по делу об инциденте 13 января 91 — го года и просят Россию о правовой помощи в организации этого допроса.

Однако пресс-секретарь бывшего Президента СССР Владимир Поляков сообщил радиостанции «Эхо Москвы» о том, что Горбачев о событиях 1991 г. неоднократно говорил в своих интервью и все известное ему описал в своих книгах. Поэтому встречаться с литовскими прокурорами Горбачев не видит смысла. 12 января 2012 г. (!) Генпрокуратура России направила в Литву отказ в организации допроса Горбачева.

Но вернемся к теме партийной собственности в Литве. Сегодня уже известна ее участь. Заметим, что в эту собственность входили не только здания партийных комитетов, но и гостинцы, автохозяйства, дома отдыха и дачи, автомашины, оргтехника, мебель и т. д. Литовская Республика от собственности КПСС, которая до сих пор не дает покоя литовским прокурорам, не получила никакой выгоды. Зато несколько функционеров из партии Бразаускаса на основе этой собственности создали себе миллионные состояния.

Об этом 18 апреля 1995 г. сообщила газета «Республика» (№ 31/308) в статье Алдоны Квядарене «Клан». В ней упоминаются фамилии людей, погревших руку на собственности партии. Это бывший председатель Демократической партии труда Литвы (бывшая самостоятельная КПП) Альгирдас Бразаускас, его зам. по КПЛ/ДПТЛ Владимирас Березовас, другой зам. по ДПТЛ Гедиминас Киркилас, управляющий делами ДПТЛ Альфонсаа Навицкас, функционер ДПТЛ Римантас Купляускас и др. Знакомые фамилии. Помнится, они все были истовыми коммунистами. А упомянутый Г. Киркилас славился своими ортодоксальными марксистскими убеждениями.

Все вышеупомянутые приняли активное участие в разделе бывшего партийного имущества. В этих целях были созданы фирмы «Ида», «Герма», «Эло» и др. Правда, вскоре они исчезли и унесли с собой тайну пропавшего партийного добра. Кстати, в 1994 г. в одном из минских офисов мне довелось посидеть на роскошных кожаных креслах и диванах, до августа 1991 г. украшавших фойе ЦК КП Литвы. Новый владелец сообщил мне, что приобрел их в Вильнюсе по случаю, очень дешево, так как платил наличными долларами.

В этой связи обвинения литовских прокуроров по поводу некоего ущерба, нанесенного действиями Компартии Литвы/КПСС партийному имуществу, выглядят просто кощунственно. Все реальные «прихватизаторы» и расхитители партийной собственности безбедно и беспроблемно проживают в Литве. Там их следует и искать.

Анализировать обвинения в адрес Шведа, Бурокявичюса и др. в том, что те организовали и направили советских военнослужащих на захват Центра радиовещания и телевидения Литвы (телебашня) и умышленное убийство находящихся людей, не имеет смысла. Эта тема была достаточно подробно исследована в главах «Январская ночь» и «Дело Головатова».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.