Против «приватизационных аппетитов»
Против «приватизационных аппетитов»
А теперь о конкретике, которая свидетельствует о том, что в последние годы были предприняты усилия, чтобы не дать российской экономике соскользнуть на неолиберальную плоскость. Я далек от апологетики всего, что делалось в экономической политике России, от утверждений в безошибочности официальной линии, подчас отстраняющейся от решительных мер. Однако полностью поддерживаю то, что было сделано с целью, чтобы в нашей экономике не восторжествовали неолибералы. Одним из главных направлений такой деятельности считаю вновь произнесенные слова Путина, что нам «надо вырваться из ловушки нулевых темпов роста». И в продолжение этой установки, что необходимая борьба с инфляцией не должна проводиться за счет подавления деловой активности. «Надо наконец научиться гармонично сочетать две цели: сдерживание инфляции и стимулирование экономического роста».
Выступая за резкое и незамедлительное сокращение роли государства в экономике, российские неолибералы поставили своей задачей провести новую масштабную приватизацию государственной собственности, настаивают на максимальном охвате приватизацией важнейших для страны стратегических предприятий. В качестве мотива выдвигается не только пополнение доходной части бюджета, но и недостатки в работе государственных предприятий.
В поисках источников, способных обеспечить в нынешних условиях экономический рост в России, далеко не последнее место занимает организация большей эффективности работы государственных производственных структур. В первую очередь речь идет о наведении порядка там, где он отсутствует, что проявляется в излишних финансовых расходах, в превышающей потребности численности персонала, в завышении стоимости строительства, а подчас и отсутствии документации по расходованию полученных средств из бюджета, в профессиональной слабости управленцев, в отсутствии открытости и подконтрольности госпредприятий. Все это свойственно не только государственным компаниям. Обратимся, например, к положению дел в жилищно-коммунальном хозяйстве (ЖКХ). Председатель наблюдательного совета Фонда содействия реформированию ЖКХ Сергей Степашин констатирует, что развитие рыночных отношений без контроля за деятельностью коммерческих компаний не привело к позитивным, качественным преобразованиям в этой сфере, столь необходимых населению[30].
Нисколько не подвергая сомнению целесообразность, да и прямую необходимость работы госпредприятий в качестве коммерческих организаций, следует воспрепятствовать той вредной тенденции, когда в погоне за прибылью некоторые из них могут приносить в жертву интересы других производителей и общества в целом. Примером могут служить непростые отношения «Газпрома» и «Роснефти», проявившиеся в том, что «Газпром» препятствует доступу независимых от него газопроизводителей к своей транспортной системе. Глава «Газпрома» заявил, например, что в газопроводе «Сила Сибири», который обеспечит поставки в Китай, будет газ только из одной компании. В сообщении, распространенном «Роснефтью», отмечается, что аргументом «Газпрома» служит утверждение о роли его газопроводной системы в реализации интересов акционеров и инвесторов компании в наращивании объемов и эффективности продаж. А это, по мнению «Роснефти», радикально расходится с задачей развития регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока.
Не имею намерений поддержать одну из сторон в этой дискуссии при понимании, что для «Роснефти» тоже небезынтересны проблемы увеличения прибылей, а «Газпром», помимо всего прочего, хочет полностью отвечать за поставки своей продукции. Но регулирующая рука государства должна обеспечивать баланс интересов государственных компаний с интересами страны в целом.
Пример открытой схватки двух государственных нефтегазовых компаний привлекает внимание к необходимости бороться с монополизацией ряда отраслей, которая, в частности, отражается в закрытии «посторонним» компаниям пользования газо– и нефтепроводов, естественно, на коммерческих условиях.
Давайте говорить прямо: вместо того чтобы сосредоточиться на действительной необходимости устранить серьезные недостатки в работе тех предприятий, владельцами которых является государство или ему принадлежит контрольный пакет акций, неолибералы выдвигают курс на сплошную и быструю приватизацию. Противоборство с приватизационным ажиотажем неолибералов отражает приведенная ниже таблица. В конечном итоге ее данные будут изменены, но она показывает, как складывалось противостояние в руководящих органах власти, приведшее в конечном итоге к кардинальным изменениям уже провозглашенных планов правительства.
Особенно важно подчеркнуть, что существовала тенденция еще до приватизации вывода госпредприятий из процесса концентрации и централизации производства.
На заседании правительства 25 октября 2013 года премьер-министр назвал «абсолютно неправильным, когда государство в лице контролируемых им структур приобретает профильные и непрофильные активы»[31]. Многими экспертами все это справедливо расценивалось как реальные ограничители для инвестиционной активности государственных компаний. К чему это могло привести? По данным Росстата, доля собственных средств предприятий в источниках инвестиций в 2010–2013 годах была равна 41–46 %. Недостаток собственных средств в условиях высокого процента кредита стал одной из основных причин, ограничивающих инвестиционную деятельность в России. Если бы к этому добавился вообще запрет госкомпаниям приобретать какие-либо активы, это могло закупорить инвестиционную предпринимательскую деятельность.
Правда, от политики полного сдерживания деятельности госкомпаний в инвестиционной сфере правительство отошло, но это происходило в его противоборстве с государственными компаниями. Характерно в этом плане стремление отбирать всю прибыль у «Роснефти». В декабре 2012 года вице-премьер Аркадий Дворкович предложил забрать у компании дополнительно 150,7 млрд руб лей, полученных от продажи части ее акций BP. В конце 2013 года правительство рассматривало вариант изъятия до 95 % прибыли у государственной компании «Роснефтегаз», владеющей около 70 % акций «Роснефти» и около 11 % акций «Газпрома».
[32]
Что касается «Роснефтегаза», то он отстаивал право самому инвестировать в компании ТЭКа, в частности в «Русгидро», строительство новых ТЭЦ в Калининграде, участвовать в создании энергоинфраструктуры на Дальнем Востоке. По словам председателя совета директоров «Роснефтегаза» и президента «Роснефти», предполагается потратить в ближайшие 20 лет на развитие Восточной Сибири и Дальнего Востока 3 трлн рублей и на разработку арктического шельфа 400 млрд долларов[33].
В 2014 году после совещания у президента было решено, что в виде дивидендов «Роснефтегаз» выплатит правительству 25 % чистой прибыли, не более. Аналогичная ситуация сложилась и в отношении ряда других государственных компаний – правительство, в конце концов, согласилось, чтобы они оставляли себе большую часть заработанного. Таким образом, потерпела неудача линия на то, чтобы предназначенные для инвестирования средства забирать у госкомпаний в бюджет, где они могли бы быть затрачены Минфином на нужды по выстроенным им приоритетам.
Зачастую приватизация, особенно естественных монополий, оправдывается необходимостью раздробить их на части, что, дескать, будет способствовать рыночной конкуренции в результате снижения цен. Как тут не вспомнить реформу РАО «ЕЭС». По словам председателя Комитета Госдумы по энергетике Ивана Грачева, было много политиков, заинтересованных в реформировании РАО, поскольку монополия нуждалась в инвестициях, а износ оборудования катастрофически увеличивался. На этом фоне прозвучали обещания руководства РАО «ЕЭС», что после приватизации в отрасль потекут многомиллиардные инвестиции и разовьется рыночное ценообразование тарифов в условиях конкуренции. «Вышло все с точностью „наоборот“, – сказал Грачев. – Инвестиции не пришли. Конкуренции не получилось. Нашу энергетику по-прежнему спасает только государство»[34]. Многие специалисты считают выходом из ситуации, возникшей из-за приватизационного раздробления электроэнергетики, ее восстановление в единую систему, включая генерацию, сети, сбыт.
Но все-таки где тот ключ, который может открыть путь к выходу не только энергетики, но и всей экономики России из нелегкой ситуации? В статье, опубликованной в «Ведомостях» под заголовком «Время простых решений прошло», Д. А. Медведев предложил традиционное, уже давно звучащее решение: «На фоне замедлившегося экономического роста мы должны добиться, чтобы государство не занимало неоправданно много места в экономике»[35]. Между тем в силу сложившихся обстоятельств на данном этапе крупные, как правило, государственные компании, имея больше возможностей для инвестиций, призваны сыграть основную роль в ро с те экономики. Речь идет в первую очередь об осуществлении мегапроектов, которые могут и должны подстегнуть экономический рост. Конечно, при этом нельзя не уделять должного внимания частным предприятиям, но разве не ясно, что без государственных крупных компаний мегапроекты, особенно инфраструктурные, ныне неосуществимы.
Это отнюдь не означает, что выбор мегапроектов возможен без предварительного тщательного анализа их многосторонней значимости и их окупаемости. Ставка на крупный бизнес не должна приводить также к ослаблению поддержки малых предприятий, которая весьма важна особенно в решении задач инновационного развития, занятости, производства комплектующих изделий, товаров и услуг, необходимых населению. В нашей стране 1,7 млн малых и средних предприятий, включая микропредприятия. На их долю приходится более 20 % российского ВВП по сравнению с 50 % в Европе и Китае. Естественно, следует предпринять необходимые усилия, чтобы поднять долю малого и среднего бизнеса в российском ВВП. Однако было бы абсолютно необоснованно уповать на то, что такой необходимый, но долговременный и затруднительный подъем станет чуть ли не главным звеном в системе сегодняшних назревших мер по ускорению темпов роста российской экономики.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.