Часть 1 Начало пути

Часть 1 Начало пути

Ути-пути, или Об истоках басманного правосудия

Книга школьной учительницы Владимира Путина (Вера Гуревич. Владимир Путин. Родители. Друзья. Учителя.// 2-е издание, дополненное. СПб.: Издательство Юридического института (Санкт-Петербург), 2004) – это такая скучная апологетика. В основном там старушка-училка (немецкого языка; дай ей Бог здоровья) разводит слюни с сахаром:

«Это был мальчик маленького роста, бледнолицый – с глубоко посаженными серого цвета глазами, над глазами яркие черные брови, что очень разнилось со светлыми волосами. Про себя я назвала его светлоголовым, что впоследствии оправдало себя».

«Володя не стеснялся задавать вопросы, слушал ответы на них до конца, если чего-то недопонимал, то опять расспрашивал. Главное – он обладал острым умом, очень хорошей памятью. Уже на первых уроках по изучению языка проявил удивительные способности».

И все-таки пару раз мемуаристка проговаривается.

Несмотря на то, что живых сцен в ее книге немного, но по крайней мере одна дает изрядное представление об истоках характера нашего вождя. И даже, в федеральном масштабе, об истоках басманного правосудия.

Сюжет такой. По совету старших товарищей, Володя Путин и его одноклассники во время летних каникул под присмотром любимой учительницы откармливали утят – с целью улучшить свой бедный подсоветский пищевой рацион.

И вот «…пришло время забить одну из уток. Все отказывались рубить голову бедняжке. Чтобы не так печально все выглядело, ребята разыграли сценку. Устроили суд над уткой, обвинив ее в том, что, дескать, дерзко нарушала правила жизни: ела больше всех, уплывала дальше, чем положено, позже всех засыпала. Привязали бедняжку за шею, и Алехов (Николай Алехов, одноклассник Путина. – В.П.) с грустными причитаниями потащил виновницу к плахе – ею было обыкновенное бревно.

На палача накинули красное одеяло Ольги Даниловой (одноклассница. – В.П.). Во время процессии к плахе несчастную с «плачем» сопровождали желающие. Слабонервные, вроде меня, удалились от места казни подальше…»

Какие игры! Вот что значит любить с детства «Щит и меч». Откровенное крыловское «Ты виноват у ж в том, что хочется мне кушать», – это не для «советских, чистых, как кристалл». Если кого хочется съесть – то он должен быть судим по всем правилам, признан преступником и казнен согласно ритуалу.

«…Вторая «казнь» происходила дня за два до нашего отъезда, – продолжает учительница. – Доля «палача» выпала Борисенко (Виктор Борисенко, друг и одноклассник Путина. – В.П), он категорически отказался: «Делайте со мной, что хотите, но я рубить голову не буду, не умею и не хочу»…»

* * *

Тут необходимо сделать отступление.

Витя Борисенко, на тот момент неразлучный друг Володи Путина, в День Утиной Казни определил, видимо, всю свою будущую жизнь. Пиком его последующей карьеры стала должность художественный руководителя студенческого театра Санкт-Петербургского института машиностроения, где он параллельно преподает философию.

А ведь, наверное, мог бы быть министром!

Путин еще долго дружил с Борисенко – но никогда не был с ним откровенным. Борисенко вспоминает, как однажды Володя пригласил его в ресторан кавказской кухни и вел себя загадочно:

«В тот день меня очень-очень удивило то, что Володя хоть и выпил, но сел за руль. До этого он никогда себе подобного не позволял. Только потом я понял, что таким образом товарищ отмечал со мной свое поступление на работу в КГБ».

Но вернемся к происхождению Басманного правосудия. Итак, Борисенко рубить головы уткам отказался.

«…На помощь другу пришел Володя».

Продолжая игру в правосудие, Володя Путин накинул на себя красное одеяло Оли Даниловой – которое должно было символизировать палаческий балахон. Голову закрыл целиком – лицо палача ведь должно быть неузнаваемо…

(Еще отступление. Анекдот 2000 года. У Армянского радио спрашивают: почему офис Гусинского омоновцы шмонали в масках? Ответ: потому что ваш президент все любит делать сам.)

Кроме того, что палач должен быть головой в балахоне ради неузнаваемсти, тут был еще со стороны мальчика элемент самогуманизма. «Введите несчастную, – сказал Володя (если верить мемуаристке), – положите ей голову так, чтобы я, НЕ ВИДЯ ее, мог одним ударом отсечь ей голову».

Замочить топором – но чтоб «не видя ее» – это хорошо сказано! Чеченцев он тоже мочит «не видя» – видеть предоставляет ульманам и будановым.

Говорят, что именно после этой истории к Володе П. прилипла кличка Ути-Пути.

* * *

Мемуаристка заканчивает:

«После «казни» кто-то стал щипать перья – это надо делать, пока тушка не остыла…»