«МОЙ ОДНОДУМОК: ОНА ЕСТЬ ЖИЗНЬ! И НАДО ЖИТЬ!»
«МОЙ ОДНОДУМОК: ОНА ЕСТЬ ЖИЗНЬ! И НАДО ЖИТЬ!»
«Когда б Творец позволил под луной мне путь проделать на землю повторно, я б умолял и нежно и покорно в степи российской стать хотя бы терном. И не желал бы участи иной.
Не спорю, есть где-то и выше красоты… А мне эти очень простые картины — овины, поля да леса в паутине и низкое небо, частенько — без звезд, понять не умею, в чем дело, — до слез, до сладостной боли в восторженном сердце, дороже, чем жизнь…
Не обижаюсь я на жизнь. Она строга и неподкупна… Она есть жизнь! И надо жить…
Не просто жить да быть, а страстно, не балуя, все светлое крепить теплом и поцелуем.
И ничего, что были годы десятилетий тяжелей. Седин серебряные воды не затуманят свет полей. Как и Душа не замутится, не сдастся ветреной судьбе, пустому звуку, злой странице, навету, глупости, беде.
Не кое-как, не на досуге, а мощной силой и сполна сентябрь оранжевые струги лесов, куда ни глянь, в округе вздымает на крутых волнах.
Любовь, лишь ты, любовь, ведешь людей и птицу, и листья, и зерно по жизненной странице… с которой мне проститься и надо бы уже, но — позже как-нибудь…
А вы, друзья мои, пожалуй, правы, что я в серьезном возрасте своем похож на загустевшую отаву: цвету незнойным трепетным огнем.
И пусть прохожие полощут на свой манер судьбу мою: я — нищ, с сумой пришел на площадь… И — строки нищим раздаю.
Такое нынче время — осень. Уныла лиственная осыпь… Когда-то, видимо, старенье придвигнет каждого к смиренью — но нет его в глазах моих! А есть гордыня быть моложе, любить весь этот мир до дрожи и каждый час, и каждый миг.
Осенние самые трудные дни… Но топится печь, и дрова полыхают, и видишь: не правы, кто Родину хают — и в этом не вышла, и в том не взяла… Я счастлив, что здесь меня мать родила.
Вновь пролески сделались пустыми, отзвучали птичьи голоса. Догорать торопятся без дыма октябрем плененные леса. Этот плен и сладкий, и не сладкий. Он почти как поздняя любовь, у которой те же неполадки, но куда стремительнее кровь.
Когда по лабиринтам лжи нас сила тащит ломовая, пытаться говорить про жизнь — что под колеса лезть трамвая. Но и молчать, когда вампир живую плоть низводит в трупы, и не кричать на целый мир, хотя б одной строкой, — преступно!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.