Человек с карикатуры

Человек с карикатуры

В фельетонах и на карикатурах стиляг обычно представляли детьми богатых родителей – «золотой молодёжью». Подразумевалось, что в массе своей эта публика состоит из студентов, у которых, тем не менее, остаётся достаточно свободного времени и имеются финансовые средства для «светской» жизни – ресторанных загулов и вечеринок на квартирах, или как было принято говорить в этой среде – на «хатах». Там «чуваки» со своими «чувихами» лихо отплясывали в «атомном» стиле фокстрот, буги-вуги, а позднее твист и шейк под звучание самодельных пластинок, изготовленных из рентгеновских снимков («музыка на рёбрах»).

Пишу эти строки, а у самого ощущение гурмана, попавшего в лавку деликатесов. Несмотря на все притеснения, эти ребята и девушки умудрялись вкусно жить в убогом и ханжеском советском обществе, когда значительная часть мужского населения страны спивалась от скуки и осознания отсутствия перспектив, когда культурная жизнь находилась в жёстких тисках цензуры, а духовная – под неусыпным контролем идеологических органов КГБ.

Но находились молодые люди, которых не устраивало серое существование в разрешённых рамках. Конечно, большинство стиляг не были первыми диссидентами, как теперь стало модным считать. Хотя некоторые представители этой тусовки целенаправленно выбирали эпатирующий стиль в одежде и поведении как провокацию против не устраивающей их общественной и культурной системы. Но таких убеждённых «крестоносцев» в интересующей нас субкультуре было не так уж и много.

В основном же стиляги были неисправимыми романтиками, умеющими мечтать о настоящей большой жизни, которая виделась им в запретном западном раю. Отсюда эти гавайские рубашки, галстуки с пальмами и обезьянами, увлечение Хемингуэем, знаменитая песня «Поезд на Чаттанугу», которая стала своеобразным гимном движения. Актёр Александр Филиппенко, который в своих эстрадных выступлениях гениально рассказывает об эпохе шестидесятых вспоминает, что, не понимая слов этой иностранной песни, он и многие его знакомые были уверены, что в ней поётся о чём-то фантастически прекрасном и одновременно крамольном. А оказалось, что практически весь текст песни сводится к тому, что один человек спрашивает другого: «Это действительно поезд на Чаттанугу?» – и получает вполне банальный ответ. И всё! Не правда ли, в подобном поиске некоего очень значительного смысла в не самых свежих продуктах, случайно попадающих за «железный занавес», чувствуется трагедия поколения.

Многие стиляги жаждали свежих впечатлений, философских и культурных откровений, а их показывали ограниченными людьми с вульгарным примитивным вкусом, легкомысленными искателями импортных шмоток и музыкальной жвачки. Так, на одной карикатуре 60-х был изображён стиляга, недовольно обращающийся к продавцу магазина грампластинок: «Я вас просил буги-вуги, а вы дали фуги Баха!»

* * *

Один из самых ярких примеров изображения стиляги как студента и сынка богатеньких родителей появился в фельетоне «Папина “Победа”» и на одноимённой карикатуре работы Бориса Пророкова. На ней мы видим пьяненького отпрыска какого-то советского функционера в «прикиде» настоящего стиляги с «обезьяньим» галстуком на шее. На его лопоухом самодовольно-наглом лице присутствуют явные признаки прогрессирующей умственной и моральной деградации. Фоном этому красавчику служит папин автомобиль марки «Победа», который в 60-е годы был доступен только высокопоставленным чиновникам, профессорам, заслуженным артистам или крупным торговым работникам. Из открытой задней двери машины вываливаются бутылки из-под водки или шампанского.

Вскоре после появления этой карикатуры в печати развернулась массовая полемика о том, что в стране вырастает поколение с замашками нэпманов. В итоге в 1957 году были введены новые правила поступления в вузы, ограничивающие доступ к высшему образованию детей интеллигентных родителей. Отныне, чтобы стать студентом, необходимо было не менее двух лет отработать на производстве и получить рекомендацию местного комсомольского комитета. Для некоторых стиляг эта преграда действительно стала серьёзным поводом пересмотреть свой стиль жизни. Другим она испортила жизнь…

Хотя надо сказать, что среди советских денди было немало и выходцев из простых рабочих семей. Днём эти ребята ничем не выделялись из толпы, но выходными вечерами они одевались по заграничной моде и под оскорбительные реплики пассажиров тройлебусов ехали с заводских окраин в центр – на свет волнующих огней «Бродвея».

Их «фирменные» вещи обычно являлись переделками ширпотребовских брюк и пиджаков из советских магазинов. Этим простым парням тоже доставалось по их накладным тонким усикам-«мерзавчикам» от комсомольцев-дружинников и от газетчиков. Правда, в карикатурах тема пролетарского происхождения части стиляг никак не затрагивалась. Это и понятно, ведь в государстве рабочих и крестьян образ врага – молодого космополита-интеллигента должен был быть идеологически выдержанным и не иметь примесей, которые могли бы смутить сознание части населения.