Люди. Старики

Люди. Старики

Об уважении азиатских народов к своим предкам я слышала много. Но такого отношения к старикам, как на Тайване, пожалуй, все-таки не ожидала. Я бы сказала, что это не только уважение, и не столько оно, сколько глубокое внутреннее ощущение своего постоянного, неоплаченного долга.

Сыновий долг

Мой аспирант Чен Ченг хочет жениться. Уже несколько лет его подружка ставит перед ним, как говорится, «вопрос ребром». Если, мол, ты меня любишь, почему не женишься? Может, тогда разойдемся? А он ее действительно любит — и знает, что, окончив аспирантуру, получит работу с хорошим заработком. «Скоро свадьба?» — спрашиваю я его. «Не скоро, — грустно отвечает он. — Сначала надо отдать долг матери».

Между прочим, с матерью и с отцом он почти никогда не жил. Родители уехали работать в Тайпей, а его оставили на руках дедушки с бабушкой в деревне. Потом, правда, Чен Ченг тоже приехал в Тайпей, учился в хорошей школе, поступил в университет. Но с родителями отношения не сложились: слишком долго они жили в разлуке. Чтобы прекратить ссоры, скандалы, он переехал в общежитие, потом стал подрабатывать и снял комнату. Мать с отцом разошлись, имущество поделили. Мать купила себе квартиру в рассрочку, теперь вот надо отдавать долг. А она уже вышла на пенсию, зарабатывать не может. Этот-то долг и взялся выплатить Чен. В ущерб своему материальному положению. Может быть, даже с риском расстаться с любимой женщиной.

— Мама очень просила? — интересуюсь я.

— Она вообще не просила, я предложил сам. Это ведь моя мать, значит, и долг мой.

А вот дедушку с бабушкой он, наоборот, очень любил.

— Они рассказывали мне древние сказки и мифы. Учили петь народные песни. Дед передал мне свою любовь к природе, к животным. А бабушка внушила, что самое главное достоинство человека — доброта. Я, между прочим, был довольно проказливым мальчишкой, но слушался деда беспрекословно. Он, например, не разрешал мне, уже школьнику, смотреть телевизор после восьми вечера. Иногда выключал ящик на самом интересном месте фильма или во время выступления моего любимого певца. Я переживал, но не смел спорить.

Уехав в город, Чен приезжал к старикам каждые каникулы. («Между прочим, когда мне было уже двадцать четыре года, дед разрешил смотреть телевизор аж до… девяти часов вечера», — смеется Ченг.) А потом дед умер, бабушка осталась одна. И он взял ее к себе в город, в ту же комнату, которую снимал.

Правда, ситуация эта нетипична. Обычно все-таки не внуки, а дети заботятся о своих родителях. По давно установившемуся обычаю со стариками должен жить старший сын. Если он не может — тогда младший или дочь.

Папа приехал

Моя коллега, молодой преподаватель Сяо Чин Ли, уехала из деревни давно. Отец живет там и сейчас со старшими детьми. Она сделала успешную карьеру, объездила мир, но замуж не вышла. Живет одна. Как-то она призналась, что очень ей одиноко, хотела бы с кем-нибудь познакомиться, но по своей застенчивости («деревенской застенчивости», усмехнулась она) сделать это ей трудно.

Сяо Чин очень мне нравится: она в свои тридцать пять сохранила девичью прелесть — плавные движения, нежный голос, смущенный взгляд. И надо же так случиться, что за неделю до своего отъезда я познакомилась с 40-летним преподавателем из другого университета. Он мне показался симпатичным и чем-то похожим на мою молодую приятельницу. Он посетовал, что несколько лет назад от него ушла невеста — ушла к лучшему его другу. Ситуация эта, в общем-то классическая, ранила его так сильно, что он решил больше с этими странными существами другого пола дела не иметь. Но прошли годы, рана зажила, боль утихла, однако след оставила: мужчина обнаружил, что не умеет знакомиться, стесняется.

Что мне следует в этой ситуации делать, для меня было очевидным. Действовать немедленно! До моего отъезда в Москву оставалось несколько дней. Я предложила обоим прийти ко мне на ужин, и оба с радостью согласились.

Встречаясь на работе с Сяо Чин каждый день, я одобрительно отмечала, как она хорошеет. То купила себе новое платье, то как-то по-новому красиво убрала волосы, то подкрасила ресницы, чего я раньше не замечала. Утром назначенного дня она позвонила и сказала, что задержится. Дело в том, что папа собирается именно сегодня приехать из своей деревни в Тайпей и она должна его встретить. А не может папа приехать, например, завтра? Нет, не может. Завтра — праздник (один из местных праздников богов), и он договорился с утра встретиться со своим приятелем и вместе пойти смотреть парад.

Мой гость пришел минута в минуту, очень взволнованный и нарядный. А гостья через два часа позвонила и сказала расстроенным голосом, что папу она встретила, он очень голоден, они сейчас зайдут в какое-нибудь кафе, быстро перекусят и придут. Я предложила покормить папу у меня, но он отказался, сказал, что это неловко: мы же с ним не знакомы.

Еще через час на моего первого гостя было жалко смотреть. Он с трудом поддерживал разговор, который я через силу старалась как-то наладить. Он почти не прикоснулся к еде на столе. В десять часов он решительно встал и откланялся, с трудом выдавив улыбку. А еще через пару минут пришла парочка: Сяо Чин и ее папа. Девушка выглядела очень элегантно — туалет был продуман, аксессуары хорошо подобраны. А папа… Папа напоминал персонажа из популярного телевизионного сериала про неуклюжего деревенского чудака с грубым лицом и нескладными манерами.

На другой день она подошла ко мне извиниться, была очень расстроена.

— Ты понимаешь, что я уезжаю? — спросила я. — Я не смогу больше вас познакомить.

— Понимаю. — На молодой женщине не было лица. — Но что я могла сделать, ведь это же мой папа!

Новое знакомство, вполне вероятная возможность изменить жизнь, может быть, даже построить семью, о которой она мечтала, — все это было отодвинуто без всяких раздумий. Папа — что может быть важнее?

А с мамой моей приятельницы профессора Ин Ши Оу я познакомилась на том семейном обеде, куда меня пригласили в ресторан. Эту 85-летнюю женщину старушкой назвать было никак нельзя. В ней не было той неуверенности и признаков угасания, по которым — а отнюдь не по морщинам! — и определяешь возраст. Чувство собственного достоинства не мешало ей излучать доброжелательство и сердечность.

— Как лучезарна ваша мама, — сказала я Ин Ши. — Так может вести себя только счастливый человек.

— А она и есть счастливый человек. Смотрите, — Ин Ши начала загибать пальцы, — здоровье для ее возраста вполне приличное. Живет в большой квартире вместе со старшим сыном, моим братом. А все остальные ее дети совместно содержат филиппинку.

Филиппинка

Филиппинка — это не только национальность, это профессия. Так на Тайване называют девушку, ухаживающую за стариками. Обычно родственники нанимают их в специально созданных на Тайване бюро. А бюро, в свою очередь, вербует их преимущественно на Филиппинах.

С одной такой «филиппинкой» я познакомилась в супермаркете. Она рассказала, что взрослые дети ее хозяйки живут за границей, ее они наняли, чтобы ухаживать за мамой. Хозяйку разбил инсульт, она передвигается только в коляске. Поэтому надолго моя знакомая выйти не может. Работа утомительная и практически круглосуточная. Ее заработок — 300 долларов в месяц. За весь круглосуточный труд без выходных дней — всего 300 долларов?

— Нет, на самом деле меньше. Еще ведь налоги вычитают. Но с другой стороны, у меня своя комната. Питаюсь вместе с хозяйкой. А деньги я обычно посылаю домой.

Я много раз встречала эти пары: пожилая дама в коляске, которую везет молоденькая филиппинка. Особенно почему-то их много на цветочном базаре. Сюда приходят не только для покупок, но и для прогулок. Публика на базаре нарядная, и этот колорит никак не нарушают старушки в колясках — в красивых платьях, с ярким макияжем и аккуратными прическами.

Но это, конечно, если дети хорошо зарабатывают или сам ты сумел накопить деньги. Если же жить только на пенсию, особенно не зажируешь. Официальная пенсия равна примерно 100 американским долларам.

Волонтеры

— К людям старшего возраста мы должны относиться так, чтобы они чувствовали эту нашу доброту и человечность. Ведь не только деньги определяют настроение старого человека, но и — ничуть не меньше — наше душевное к ним отношение.

Вы, может быть, подумали, что эти слова сказаны каким-нибудь прекраснодушным журналистом? Отнюдь. Они принадлежат чиновнику, заведующему отделом социальной помощи мэрии Тайпея (здесь он называется «комиссар») доктору Чен-Тай Суэ. Доктор он потому, что защитил диссертацию по социологии в США, а сейчас профессорствует в Тайваньском национальном университете. Читает лекции о помощи незащищенным слоям населения, в том числе старикам.

А вот еще пример отношения властей к пожилым. Вице-президент Тайваня госпожа Лю Сиу-льен любит вспоминать о том времени, когда была главой провинции Таоань, потому что там ей, видному политическому деятелю, борцу за свободу, представилась реальная возможность стать эффективным практическим руководителем.

— Одним из моих принципов стала не просто забота о людях, а забота дифференцированная. Молодежи нужно одно, активному поколению — другое, старикам — третье. Пожилые люди часто впадают в депрессию. Я задумалась. Что может украсить им жизнь? Чего им обычно не хватает? Материальной независимости и внимания. И вот мы открываем пенсионные банки, где высокий процент позволяет человеку накопить солидную прибавку к пенсии. Каждый праздник пенсионер получает еще и денежный бонус. Но не меньшую радость ему доставляют и персональные поздравления по телефону — по случаю праздника, дня рождения. Да, и еще. У многих к концу жизни проблемы с памятью, они могут забыть дорогу домой. Так вот, мы дарим им небольшое приспособление на руку, с помощью которого можно определить, где находится человек. Знаете, скольких стариков мы спасли от депрессии?

И все-таки, конечно, государственное учреждение, как оно ни старается, каждому нуждающемуся внимание оказать не может: ни работников, ни времени на это не хватает. Именно на это обратил внимание мистер Чао Чанг еще двадцать лет назад и основал Фонд социальной поддержки.

— Простите, вы не хотели бы помочь одиноким старикам? — С таким вопросом стучался в дом мистер Чао Чанг. В любой дом, на любой улице.

Жители удивлялись, отмахивались, спешили по своим делам… Но были и другие.

— А сколько это будет стоить? — спросил не очень молодой, но и не старый еще человек, недавно вышедший на пенсию. И пригласил гостя в дом.

— Бесплатно, — улыбнулся мистер Чао Чанг. — Если, конечно, не считать за плату бесценный дар благодарных сердец.

— Хорошо, — согласился, подумав, хозяин.

Это был первый волонтер. Так их набралось 700 человек, готовых без денег служить немощным людям, одиноким старикам.

Прежде всего, фонд составил точный список стариков-одиночек, их телефонов, адресов. Затем мистер Чанг поставил перед сотрудниками и волонтерами жесткое требование: ежедневно звонить каждому опекаемому с двух до пяти вечера. Если три дня подряд клиент не отвечает, надо звонить соседям, друзьям, родственникам — телефоны всех предварительно тоже переписаны.

— Такие регулярные звонки не просто освобождают человека от тяжести одиночества — они могут предотвратить и серьезный приступ болезни, — говорит он. — Сегодня уход за беспомощными стариками представляет собой большую проблему. Традиционно о них заботились молодые женщины — дочери, невестки. Но сегодня ведь они в большинстве случаев днем на работе. И вот фонд организует центры для пожилых, по принципу детских садов: там старые люди могут позавтракать, пообедать, пообщаться друг с другом. Они объединяются в компании.

Фонд присылает в помощь своих волонтеров — купать, кормить стариков, сопровождать их к врачу. Он расширяет, разнообразит свою филантропическую деятельность. Недавно открыл Центр здоровья и интеллекта. Сюда стариков привозят для занятий посильной физкультурой и развивающими интеллект играми, вроде маджонга.

— Нам доставляет радость, когда мы видим, как оживает у старых людей интерес к жизни, как они расцветают в потоке любви, — говорит мистер Чанг.

Немного пафосно, конечно. Но что поделаешь, Восток. Не будем со своими европейскими мерками насмешничать и над другим названием — «Ангелы любви». Так называется сайт в Интернете, куда может обратиться любой старик, которому срочно понадобилась помощь.