В августе 2008-го
В августе 2008-го
Я не собираюсь подробно описывать всем известные события, но вот их канва. В ночь на 8 августа 2008 года сконцентрированные у границ Южной Осетии войска Грузии открыли массированный огонь по Цхинвалу и, совершив бросок, оккупировали столицу и значительную часть непризнанной республики Южной Осетии. Началась операция с кодовым названием «Чистое поле». Во время артобстрела с применением систем залпового огня погибло много мирных жителей. Огонь был открыт и по российским миротворцам, находившимся на территории Южной Осетии по соглашению 1992 года. Президент Медведев принял решение перебросить в помощь миротворцам российские вооруженные силы. В результате боевых действий подразделения Грузии были выбиты из Южной Осетии. Проводя операцию, как ее назвал Медведев, «принуждение Грузии к миру», российские войска нанесли удар по военным объектам Грузии за пределами Южной Осетии. Одновременно абхазские вооруженные силы заняли верхнюю часть Кодорского ущелья, в которую, вопреки подписанным соглашениям, за два года до этого были введены грузинские войска. С помощью президента Франции Н. Саркози российской и грузинской сторонами были приняты 6 пунктов, которые привели к прекращению военных действий. По призыву Государственной думы и Совета Федерации, поддержавших волеизъявление населения Южной Осетии и Абхазии, президент Медведев официально признал их в качестве независимых государств. Представляется, что срочность решения о признании была вызвана не только настойчивыми призывами к этому, но также и тем, что Грузия в одностороннем порядке вышла из соглашения 1992 года, согласно которому в районе Южной Осетии находились российские миротворческие силы. Грузия вышла и из СНГ, что лишало юридической базы нахождение российских миротворческих сил и на территории Абхазии. В условиях проявленной агрессивности правительства Саакашвили, которого поддержали США, при этом заявив, что восстановят военный потенциал Грузии, сохранить воинские подразделения России на территории Южной Осетии и Абхазии – этого настойчиво требовала обстановка – было возможно, только признав независимость этих двух непризнанных республик. Вслед за признанием последовало подписание договоров о сотрудничестве России с Абхазией и Южной Осетией, которые содержали соответствующие военные статьи.
Западная печать, полностью игнорируя действительность, – это относится и к ряду западных лидеров – вывела из-под жесткой критики заслуживавшее этого грузинское руководство и обрушилась на Россию, обвиняя ее в «агрессии против Грузии». Постепенно, однако, ряд авторитетных западных изданий начали публиковать материалы, приближающиеся к реальной оценке событий. Уже 14 августа газета «Вашингтон пост», например, писала: «Несмотря на публичные заявления правительств Запада в поддержку Саакашвили, ряд западных дипломатов сейчас в частном порядке говорят, что грузинское руководство или военные совершили серьезную и, возможно, преступную ошибку, начав на прошлой неделе массированный обстрел столицы Южной Осетии Цхинвала, что неизбежно привело к большому числу погибших и раненых среди гражданского населения». Позже таких публикаций стало намного больше.
Важным является признание американской разведкой правоты России. Открытых заявлений со стороны американских спецслужб на сей счет, понятно, не было. Но на слушаниях в конгрессе США 9 сентября конгрессмен-республиканец (!) Д. Рорабакер сказал, что представители различных разведывательных служб США, с которыми он беседовал во время парламентских каникул, «…подтверждают: недавние боевые действия в Грузии и в ее сепаратистских провинциях были начаты Грузией… Русские – правы, мы – не правы. Грузины это начали, а русские этому положили конец».
Каковы были те пружины, которые подтолкнули Саакашвили к авантюре? Я позволю себе представить в этой связи ряд версий.
Версия первая: Саакашвили действовал самостоятельно, без санкций США, которые, если и предполагали возможность готовившейся акции – не одобряли ее. Газета «Нью-Йорк тайме», ссылаясь на сопровождавшего Кондолизу Райс в Тбилиси 9 июля высокопоставленного представителя администрации Буша, писала, что государственный секретарь США во время ужина с Саакашвили предупредила его, чтобы он не вступал в военный конфликт с Россией, в котором он не может победить[48]. Посол США в России Дж. Байерли в беседе со мной сказал, что США еще в апреле, когда Саакашвили хотел совершить военную акцию против Абхазии, его остановили. И в этот раз его тоже предупреждала госсекретарь К. Райс.
То, что Саакашвили мог недооценить последствия своей авантюры, можно почерпнуть из интервью бывшего председателя парламента Грузии Н. Бурджанадзе, которое она дала газете «Тагесцайтунг». Отвечая на вопрос, были ли среди грузинского руководства люди, которые не рассчитывали на российскую реакцию, Бурджанадзе сказала: «Да, такие мнения были». Отвечая на другой вопрос о причинах ее отхода от Саакашвили, она сказала: «По некоторым вопросам у меня возникли разногласия с президентом. Я выступала за рациональную политику. И если оглянуться назад, то сейчас я понимаю, что во многом была права»[49]. Это интервью было дано через неделю после вторжения грузинских войск в Южную Осетию.
Однако если массированное вторжение в Южную Осетию произошло без ведома США и даже против их воли, то тогда следует получить ответы на ряд вопросов. Известно, что в грузинской армии почти 200 американских военных советников. Американские гражданские советники внедрены практически во все правительственные структуры. Можно ли предположить, что они не были осведомлены о перебазировании к границе Южной Осетии бронетехники, артиллерии, подготовке авиации, создании огромного арсенала вооружений на подступах к этому региону для второго эшелона, запланированного под общую мобилизацию?
В то же время сомнительно, что администрация США не была осведомлена о неизбежной реакции России, которая, стремясь сорвать готовившееся вторжение в Южную Осетию и подчеркнуть, что не останется в стороне, устроила за несколько недель до приказа Саакашвили о нападении пролет звена своих самолетов над территорией Южной Осетии. Или в Вашингтоне не приняли этого сигнала? Неужели американская разведка, в том числе и техническая, работающая из космоса, могла не заметить, что на случай нападения на Цхинвал происходила перегруппировка российских вооруженных сил в Северо-Кавказском военном округе? Наконец, до американской стороны напрямую доводилось, что Россия будет активно реагировать в случае, если Грузия прибегнет к военной силе для решения абхазской или южноосетинской проблемы. Об опасности вооруженных действий со стороны Саакашвили ставились в известность Соединенные Штаты по многим каналам.
Следовательно, думать, что США не были осведомлены о планах грузинского руководства и о намерении России контрдействовать, не приходится.
Версия вторая: США знали о готовившейся акции Саакашвили, но не исключали, что его войска быстро выйдут к Рокскому туннелю, запрут его и реакция России будет в военном плане ограниченной, а в политическом – перевесит стремление не наносить ущерба отношениям с Вашингтоном, НАТО. Если эта версия соответствует действительности, то это очередной просчет аналитического аппарата, работающего на Белый дом.
Прежде всего, это выражается в переоценке боеспособности грузинских вооруженных сил. Очевидно, грех на душе американских инструкторов, которые докладывали о высоких показателях своей работы. Несомненно, сказались на этой переоценке и надежды на то, что грузинская армия прекрасно оснастилась в течение нескольких лет поступающим из США, Украины, Румынии, Израиля первоклассным современным вооружением. Собственно, военспецы, работающие в зарубежных странах, как правило, преувеличивают плоды своей деятельности. Помню, как советские военные советники в Египте и Сирии в 60-х и 70-х годах докладывали о высокой боеспособности воинских частей этих стран. Но помню и другое: Москва, имевшая много источников помимо военных специалистов, получала информацию значительно более объективную.
Аналитическим аппаратом Вашингтона навряд ли могли быть недооценены также неизбежность и масштабность российской реакции на вооруженные действия, развязанные Саакашвили. Обозреватель лондонской «Таймс» Майкл Биньон[50] писал: «В России на протяжении нескольких лет нарастало недовольство, и это можно понять: крушение империи, жгучее чувство обиды, страх, что после экономического развала и хаоса, царившего в стране в 90-х годах, с Россией больше не будут считаться». Говоря о дополнительных причинах накапливаемого недовольства в России, Биньон перечисляет: «…безразличие администрации Клинтона к интересам
России, особенно на Балканах, теплый прием, оказанный в НАТО бывшим странам Варшавского договора. К этому добавился неоконсервативный курс президента Буша, не нашедшего для России места на мировой арене, неблагодарность Вашингтона в ответ на поддержку и помощь, оказанную Кремлем Америке после событий 11 сентября в борьбе с терроризмом, войне в Афганистане и сборе данных об экстремистах». «Подталкивание бывших советских республик к «свободе», – пишет Биньон, – также явилось дополнительным раздражителем, так как фактически развязало руки враждебным России силам… Дело в том, что Грузия попыталась стать для США партнером на Кавказе и превратиться в форпост американского влияния на регион»[51].
Думать, что Москва будет постоянно уходить от ответа на все против нее выпады, особенно на Кавказе – историческом регионе особых интересов России, в непосредственном ее «подбрюшье», – было бы попросту наивно.
Так или иначе, но США не могут быть непричастными к этому кризису, хотя бы потому, что, по словам Клиффорда Купчана, специалиста по России из консалтинговой компании Eurasia Group, перед началом военных действий они посылали Саакашвили «двойственные сигналы». «В частных беседах, – сказал Купчая, – американцы призывали к сдержанности, зато в публичных выступлениях представители обеих палат занимались подстрекательством. Америка как государство слишком сблизилась с ним, и после семи лет раздувания гнева России он попался ей под руку»[52].
Версия третья: Влиятельная часть американского руководства, с которой был особенно тесно связан Саакашвили, благословила его на применение силы, не только понимая, но и рассчитывая на неизбежную военную реакцию России. «Мне кажется, что Госдепартамент старательно призывал к сдержанности, а вот приятели Саакашвили в Белом доме и секретариате вице-президента его постоянно подзуживали». Это свидетельство принадлежит Дэвиду Филипсу – старшему научному сотруднику Атлантического совета (Atlantic Council). Трудно с ним не согласиться. Да и момент для нападения на Южную Осетию был выбран особый: Буш находился в Пекине на Олимпийских играх, а в стране его замещал известный своими антироссийскими настроениями вице-президент Чейни. «Твердолобые представители администрации используют этот кризис как подтверждение правильности предложения изолировать Москву», – писала газета «Лос-Анджелес тайме». Сразу же активизировался Чейни, заявивший, что «агрессию России нельзя оставлять без ответа». Советник администрации США неоконсерватор Ф. Каган «высоко оценил заявление Чейни» и, по словам этой газеты, «…вместе с другими неоконами приступил к разработке аргументов для уже начавшегося формирования политики в условиях после грузинского кризиса»[53]. Одним из конкретных предложений такой политики он поделился, выступая на конференции, организованной влиятельным неправительственным институтом США «Америкэн энтерпрайз инститьют» (American Enterprise Institute). По словам Кагана, «…военная доктрина НАТО не может более базироваться на принципе отсутствия угрозы членам НАТО со стороны России. В связи с этим цели и задачи альянса должны быть радикально пересмотрены». Каган призвал, в частности, следующую администрацию США рассмотреть вопрос о поставке в страны Балтии систем перехвата российских самолетов.
Характерно, что призывы неоконов вновь стали воплощаться в политику США. На совещании министров обороны стран НАТО в Будапеште в октябре 2008 года глава военного командования этого альянса американский генерал Джеймс Креддок предложил разработать стратегический план по обороне стран Восточной Европы. По словам генерала, в качестве первого шага такой план должен быть разработан для Эстонии.
Не пытался ли Чейни и окружавшие его неоконсерваторы, с которыми президенту Бушу пришлось расстаться, взять реванш? Они могли быть особенно разочарованы тем, что в последние месяцы наблюдалось некоторое потепление в американо-российских отношениях, начались обсуждения проблемы американской системы ПРО, сокращения стратегических вооружений, активизации экономических связей.
В интервью телекомпании CNN В.В. Путин вполне логично предположил, что подтолкнули Саакашвили к атаке в Южной Осетии те, кто стремился усилить предвыборные позиции «одного из кандидатов в президенты США». Путин дипломатично не назвал его имени, но о ком шла речь, ясно и без этого. Газета «Уолл-стрит джорнал» накануне поездки вице-президента Чейни в Грузию поместила статью под заголовком «После визита Чейни на Кавказ политика в отношении России может ужесточиться». Автор статьи уточнил мотивы этого визита: «…привлечь мир на сторону Грузии или же сплотить американских избирателей вокруг сенатора Маккейна, воинственно относящегося к России»[54].
К этому можно добавить, что Маккейн постоянно разговаривал по телефону с «другом Саакашвили».
«Несмотря на свои многочисленные неудачи, видные неоконсерваторы дают сейчас рекомендации кандидату от Республиканской партии Джону Маккейну, постоянно появляются на страницах печати, в ток-шоу на телевидении и в аналитических журналах. И напротив, реалисты стали вымирающим видом в пределах вашингтонской кольцевой автодороги, голос которых почти не слышен на обсуждениях вопросов современной политики»[55]. Так резюмировал состояние предвыборных дел в США профессор Стивен Уолт.
Интересный факт привел президент Фонда Никсона Дмитрий Сайме. Во время ужина, который в его центре давали несколько лет назад в честь Саакашвили, Сайме спросил выступавшего с докладом гостя, что тот думает о словах, сказанных президентом Никсоном первому президенту Грузии Гамсахурдия: «Что бы вам ни говорили ваши друзья и почитатели в США, Америка не станет из-за Грузии ввязываться в войну с Россией». Саакашвили ответил, что он не Гамсахурдия и осознает всю важность нормальных отношений с Россией. Председательствовавший на ужине Маккейн (да, тот самый Маккейн) поблагодарил Саакашвили за его доклад и, очевидно имея в виду вопрос Саймса, сказал, что для Грузии важно соблюдать осторожность, но не менее важно для нее знать: она может рассчитывать на поддержку Америки в деле защиты своей независимости[56].
Есть объяснения и жестким антироссийским заявлениям Буша и Райс. Как представляется, они носили скорее обязательный характер в ситуации, которая требовала, по их мнению, соответствующей реакции, хотя бы
показной (ввод американских кораблей в Черное море), когда взращенный ими лидер «демократической Грузии» так проиграл в затеянной им авантюре. А может быть, их безоговорочно жесткие заявления были призваны затушевать «неоднородность» в подходах к России со стороны различных частей американского руководства, да и повлиять на Европу, которая все больше делится на старых – умеренных и новых – «задорноголосистых» членов ЕС и НАТО. Может быть, их подстегнуло стремление не нанести вреда ставленнику республиканцев Маккейну?
В упомянутой мной беседе с послом Байерли он рассказал, что «кое-кто» после событий в Южной Осетии не хотел его возвращения из Вашингтона в Москву, но Буш, по его словам, сказал: «…не нужно наносить дополнительный ущерб двусторонним отношениям». Это замечание посла, как мне кажется, укладывается в систему взглядов на неоднородность американского руководства по поводу возможного конфликта с Россией. Однако после того как президентом США избран Барак Обама, описываемый американским послом эпизод уже отошел в историю. А как далеко зайдут США в жестком курсе в отношении России, покажет время.
Российские действия в ответ на попытку Саакашвили силой решить южноосетинскую проблему одобряются преобладающим большинством населения России. Особенное негодование вызвала необъективная реакция на российские действия во многих странах Запада. Но не секрет, что при этом российское общество было болезненно затронуто тем, что вначале отмолчались наши союзники из стран СНГ и тем более по Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Очевидно, в чем-то мы переоценили отношения внутри Содружества и ОДКБ. Показателен и тот факт, что после агрессии Грузии на очередной встрече в верхах ОДКБ проявилась реальная оценка событий и солидарность с Россией, но вопрос о признании Абхазии и Южной Осетии самостоятельными государствами не был решен коллективно и отнесен к рассмотрению каждой из стран – участниц договора. Это должно стать предметом изучения.
Обратила на себя внимание также определенная недооценка нами необходимости публичной критики тех в Южной Осетии, кто, чем бы они ни оправдывались, могли своими заявлениями и действиями разрушить двухнациональный характер рождаемого государства. Российская позиция была ясна. Есть примеры и того, как наши армейцы защищали грузинские села от мародеров. Отпор был дан, мягко говоря, непродуманному заявлению, что грузинским беженцам не будет разрешено возвращаться в свои села. Но следовало, очевидно, сделать все, чтобы «в отместку» не были разрушены грузинские села (слава богу, уже покинутые жителями).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.