1 сентября

1 сентября

В моем личном аду (предположим, так) мне будут показывать что-то чрезвычайно красивое и запрещать воспринимать. Это, фактически, будет единственная пытка, но она будет длиться вечно. Ироничная кара.

Когда читаешь бумажную книгу и спускаешься по эскалатору, страницы недовольно трепещут в восходящем в лицо потоке. Как давно я не чувствовал этого странного ощущения, невероятно. Они трепещут, шелестят и стремятся прочь — но не могут оторваться, сквозняк не настолько силен. Книги, оказывается, пахнут. Они пахнут снегом, пустотой утренней площади, разрядами молний в стоячем, липком воздухе. Они пахнут беличьей стремительностью и мышиной серостью, свежими слухами и какой-то нездоровой радостью. Этот запах, наверное, не слабее запаха смерти, описанного Пилар в «Колоколе». Чертовски красиво, и поэтому — запрещено. Будет.