«УРАЛЬСКИЙ МОНТАЖ»
«УРАЛЬСКИЙ МОНТАЖ»
Денис Тукмаков
Цель рубрики "Пульс "Родины", недавно открытой в "Завтра", — на примере партии Дмитрия Рогозина доказать, что русская политическая жизнь существует не только в пределах Садового кольца Москвы. Что понятие "глухая политическая дыра" не применимо к региону России, в котором появилась оппозиционная "Родина". Что свежие элементы партийной борьбы, новые формы организации, не виданные ранее акции протеста или эффективные технологии прихода к власти изобретаются сегодня не в Охотном ряду, вытоптанном бронтозаврами из "Единой России", а в провинции. Что реставрация страны начнется не из загаженной Москвы, а из регионов — оттуда, где сегодня вырастают новые Минин с Пожарским.
В каком регионе России наиболее преуспела партия "Родина"? Где ее самое многочисленное и разветвленное отделение? Многим хотелось бы знать. Может быть, в донельзя политизированной столице? В извечно революционном Питере? В протестном Воронеже? В вымирающем, радикализирующемся Нечерноземье или на национально-ориентированном, всегда красном Юге? Нет и нет. Самое крупное региональное отделение "Родины" находится… на Южном Урале, в приграничной Челябинской области. В области-доноре, не отмеченной в последнее время ни социальными катаклизмами, ни катастрофической деградацией производства, ни серьезными национально-демографическими проблемами, ни сверхвысокой, а-ля Воронеж, предвыборной активностью. Полезно разобраться, в чем причины успеха челябинского отделения "Родины", насчитывающего ни много ни мало пять тысяч членов партии.
Начать стоит с общего политико-экономического фона, царящего в Челябинской области.
БЕЗ СОМНЕНИЯ, ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПЕРСОНОЙ номер один в области является ее губернатор Петр Сумин. Во всех местных рейтингах влияния, популярности и медиа-контента он уверенно держит первое место. Бывший местный партиец-хозяйственник и депутат, Сумин еще в 1993 году победил на выборах главы администрации области, однако Ельцин отменил тогда решение народа, наплевав даже на позицию Конституционного суда. В 1996 году, однако, левоцентристу Сумину уже ничего не могло помешать взять власть в регионе. Победив повторно в 2000-м, он сохраняет свой пост вот уже почти девять лет — достаточно долго, по губернаторским меркам. "Тайным канцлером" Сумина считается его первый зам Андрей Косилов, который, скажем так, вникает лично во все возникающие проблемы области и губернатора.
Второй по рейтингам фигурой в области до недавнего времени являлся бывший мэр Челябинска строитель-хозяйственник Вячеслав Тарасов. Если Сумина можно причислить к "губернаторским долгожителям", то Тарасов был вообще городским "Дунканом Маклаутом, которому три дня назад "отрубили голову": он руководил городом аж с 1991 года, а до этого еще пять лет проработал в горисполкоме. Если Сумин — "народник", то Тарасов считался "спортсменом", что только добавляло обоим уважения в народе.
Этого уважения, однако, не хватило буквально три дня назад, 20 марта, когда по всей Челябинской области проходили муниципальные выборы, и в том числе выбирали мэра столицы. На них Тарасов с разницей в 9% сенсационно проиграл "олигарху" Михаилу Юревичу, депутату Госдумы и по совместительству главе "вермишельного" АПО "Макфа". Не сказать, что неизбрание Вячеслава Тарасова явилось результатом "революционного переустройства сознания челябинцев". Скорее, они просто устали от человека, руководившего городом чуть ли не 19 лет, и от его сверхагрессивного пиара, навязчиво рекомендовавшего горожанам продлить этот срок еще на четыре года.
Никаких революций, все тихо-мирно. Отъявленные бандиты в исполнительную власть 74-го региона России особо не пролезали. Гэбистов тоже почти нет, если не считать главного федерального инспектора по области генерал-майора Валерия Третьякова, который в свое время возглавлял КГБ Казахстана. Ну еще в 2004-м сменился главный прокурор области — назначили "щуку" с Камчатки, чтобы "карась не дремал". Остальные кадры — свои, собственные.
Поскольку руководители области и города работали вместе очень долго, отношения между ними были прочные и конструктивные. Ни о какой войне между мэром и губернатором — "фирменном знаке" соседнего Екатеринбурга и едва ли не большинства регионов России — тут никогда не было и речи. Оба вышли из местной "исполкомовской шинели". Специально для мэра была придумана должность "вице-губернатора на общественных началах". У обоих даже дни рождения совпадают (мэр — на год младше) — где уж тут было воевать?
РЕАЛЬНО ЖЕ ПОДОБНОЕ УСТОЙЧИВОЕ взаимодействие двух крепко стоящих на своих постах лидеров было связано с тем, что оба они фактически не имели отношения к крупной промышленной собственности в городе и регионе. Посему ни криминальные разборки, ни судебные тяжбы, ни "передел сфер влияния", ни даже "конфликт на производственном фронте" Тарасова не касались, а Сумину не грозят и поныне. Поэтому, видимо, у обоих оставалось достаточно времени и сил, чтобы, не отвлекаясь на чужие миллиарды, заниматься своими конкретными обязанностями — руководить Челябинском и областью или хотя бы не сильно "рулить" там, где не просят.
Как итог, рост валового регионального продукта по области в прошлом году составил 7% — это четвертое место по России. По объему производимой продукции область входит в первую шестерку — словом, это далеко не бедный регион. В самом Челябинске, даром что мэр был строитель, возводится очень много нового жилья, 16% которого передается по местному закону в муниципальную собственность и фактически раздается бюджетникам. Серьезного криминала, по типу группировки "Уралмаш", в области нет. Бюджетных долгов по зарплате тоже нет. В 2004 году средняя зарплата по области составила 5940 рублей, а в промышленности целых 7289 рублей. По Челябинску приватизированное жилье составляет 97% — это значит, что реформа ЖКХ ударит по челябинцам не так больно. Да и с монетизацией больших проблем ни в городе, ни в области не наблюдалось, поскольку еще в 2004-м году Заксобрание сохранило людям все местные льготы.
Разумеется, подобные успехи региона объясняются далеко не только "гением" его руководителей, но, прежде всего, ее промышленным потенциалом, заложенным еще при Советах, и удачной конъюнктурой в геоэкономике, благодаря которой потенциал этот до сих пор не был сильно растрачен или в одночасье уничтожен. Речь идет о металлургии, ведь Челябинская область — это прежде всего несколько крупнейших металлургических заводов: легендарная Магнитка (с 1992 года — ОАО "ММК", фактически принадлежащий одному лицу — его гендиректору Виктору Рашникову), ОАО "Челябинский металлургический комбинат", чебаркульское ОАО "Уральская кузница" (оба принадлежат "Стальной группе "Мечел", чьи хозяева — миллиардеры Игорь Зюзин и Владимир Иорих), ОАО "Златоустовский металлургический завод", ОАО "Челябинский трубопрокатный завод", ОАО "Челябинский электрометаллургический комбинат", ЗАО "Кыштымский медеэлектролитный завод" и полтора десятка предприятий поменьше. Роль этих гигантов в жизни области трудно переоценить: достаточно сказать, что налоговые поступления от одного только ММК (первое место по объемам производства в российской металлургии) составляют более 40% всего областного бюджета. Работающая промышленность опосредованно влияет и на то, что местные вузы (и среди них — флагман Южно-Уральский Государственный университет) также остаются вполне жизнеспособными: в области количество студентов на душу населения в 3 раза превосходит среднее число по России.
ИТАК, ВСЯ МЕТАЛЛУРГИЯ РАБОТАЕТ, гонит потихоньку свой металл в Казахстан и Китай (в России на их продукцию спрос гораздо меньше), приносит многомиллионные прибыли своим частным хозяевам и… более чем сносные отчисления в местный бюджет, благодаря которым область вполне успешно переносит и разгул монетизации, и реформу ЖКХ.
В то же время не востребованные в либеральной модели развития приборо— и машиностроительные заводы, которых, к слову, в области в пару раз больше, чем металлургических, ныне влачат жалкое существование. Выпускавшиеся в Миассе знаменитые грузовики "Урал" оказались не по карману армии; великий Челябинский тракторный завод, на котором производство за несколько лет упало в 10 раз, давно обанкрочен и пущен под внешнее управление, оборонные заводы "Калибр" и "Сигнал" лежат на боку.
Но в целом положение в областной промышленности устаканилось давным-давно. Последним громким событием, после убийства в Москве главного челябинского приватизатора депутата от СПС Владимира Головлева, была покупка в конце 2004 года госпакета акций ММК структурой, близкой к Рашникову. Никакого передела собственности тут не наблюдалось. В Челябинске, где даже соседи из Екатеринбурга воспринимаются в лучшем случае как конкуренты и повод для анекдотов, нашествия пришлых — тем более, москвичей — также допущено не было: любая подобная попытка сразу освещалась в давно уже прикормленной местной прессе как "атака пришельцев на святая святых".
Естественно, промышленники обладают серьезным политическим весом в области. Так, помимо победившего "почти что промышленника" Юревича, мэром Магнитогорска 20 марта стал директор ММК по экономике и финансам Евгений Карпов (более двадцати из 31 депутата магнитогорской гордумы — выходцы с комбината). Мэром Чебаркуля был избран Геннадий Северин, бывший гендиректор "Уральской кузницы", в Троицке победил Михаил Синеок (Троицкая ГРЭС), в Карабаше мэром вновь, после небольшого перерыва, стал Мусса Дзугаев (медеплавильный комбинат) а главой Верхнего Уфалея — Юрий Зайцев, замдиректора местного завода металлоизделий. Однако нынешняя кампания была лишь разминкой. Ближайшие выборы, действительно стоящие усилий — в областное Заксобрание, — состоятся не ранее декабря этого года, поэтому серьезный оргресурс, крупные деньги и дьявольский компромат сегодня задействованы далеко не на полную мощь.
ПАРТИЙНЫЙ РАСКЛАД В ЧЕЛЯБИНСКОЙ области также уникален. Региональное отделение "Единой России" прославилось на всю область тем, что без конца, вот уже несколько лет, в ней никак не прекратятся внутренние дрязги между враждующими группировками. Справиться с ситуацией не удалось ни насильственным переводом губернатора под грызловские знамена, ни даже путем оригинальной кадровой рокировки, в рамках которой председатель областного Заксобрания Виктор Давыдов стал контролировать региональное отделение "партии власти", а бывший руководитель этого отделения, Владислав Жиганов, стал федеральным сенатором от области.
Эти внутрипартийные разборки гораздо больше, чем даже монетизация, отвратили челябинский электорат от "Единой России", и на последней избирательной кампании кандидаты-"единороссы" вынуждены были выбрать оригинальную тактику отречения от родной партии на всех дебатах и встречах с избирателями, потому как первый вопрос, который им задавали люди, звучал так: "А вы не из этих ли… (далее неразборчиво)… ненароком будете?" Подобная неадекватность порождает многочисленные слухи о том, что Москва готова вообще распустить городскую партийную организацию Челябинска за ненадобностью, оставив лишь местные отделения в районах города.
В те редкие мгновения, когда южноуральским "единороссам" все же удается прийти к компромиссу и отыскать общего врага, последним оказывается, как ни странно, не КПРФ (которая практически не имеет здесь, в области, "болевых точек роста") и не "Родина" даже, а… Российская Партия Пенсионеров, чей лидер, Валерий Гартунг, — сам родом из Челябинска; благодаря этому обстоятельству на думских выборах 2003 года РПП умудрилась взять по области 11% голосов! По сему весь "гнев божий" последние полтора года сосредоточен на несчастных "партийных пенсионерах" (средний возраст кандидатов — лет сорок пять, не старше).
Таким образом, длительные спокойные и конструктивные отношения крупного бизнеса, региональных и муниципальных властей в Челябинской области создали нормальный общеполитический климат в регионе, благоприятный для возникновения сильных немаргинальных политических партий и организаций. Для экстремизма и радикализма, для нацболов, скинхедов и "анпиловских старушек" Южный Урал — не самый благоприятный регион. Муниципальные выборы несколько поколебали областной баланс сил, что должно привести к свежим политическим затеям и неожиданным альянсам.
Важно отметить, что в области, население которой вот уже лет двести состоит наполовину из русских, наполовину из татар и башкир, плюс немцы и евреи, нет никакой националистической грызни. Антисемитизм и "письма пятисот" тут явно не в моде, а радикальный исламизм вообще никому не интересен.
Зато население области буквально с молоком впитывает чувство здорового патриотизма, связанного в первую очередь с тремя закрытыми городами области — Снежинском (Федеральный ядерный центр, разработка и создание ядерного оружия), Озерском (химкомбинат "Маяк", создание компонентов ядерных зарядов) и Трехгорным (приборостроительный завод "по профилю"). Чувство простое и очень острое: "Мы, челябинцы, защищаем всю Родину. Ее последняя защита — ядерное оружие, которое создаем именно мы. Поэтому мы — самые настоящие государственники и патриоты. Так было при коммунистах, так есть теперь, при путинцах, и так будет всегда!" Не удивительно, что на челябинской земле крайне непопулярны любые "е-буржские", росселевские сепаратистские инициативы по созданию пресловутой "Уральской республики", отделения от Москвы и России и т. п.
По сути, Южный Урал сегодня, с его уцелевшим промышленным потенциалом, "деликатным" (благодаря адекватной политике областного руководства и за счет местных налоговых поступлений) вползанием в грефовские реформы, интеллектуальным ресурсом университетов и ядерных городков, стабильной внутриполитической обстановкой и отчетливой центростремительной общерегиональной идеологией — одна из немногих в стране "колыбелей" того государственнического просвещенного патриотизма, который не желает смиряться с деградационным курсом Путина, Грефа и Чубайса, но и никому не позволит ввергнуть себя в омут "оранжевых" революций против центральной власти как таковой. А значит, Челябинская область — идеальное место для стремительного развития "Родины", ее отделений, ее идеологии.
КОНЕЧНО, ПЕРЕЧИСЛЕННЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ не до конца объясняют, почему не в Москве или Питере, а именно в Челябинской области "Родина" добилась столь представительного положения. Ситуация становится более понятной, если сложить мозаику из четырех простых фактов. Первый: партия "Родина", как многие помнят, фактически образовалась из Партии Российских Регионов, которая, в свою очередь, еще в 1998 году была создана на базе Российской Ассоциации студенческих профсоюзных организаций вузов (РАПОС). Второй: одним из руководителей партии "Родина" и бессменным председателем РАПОС является Олег Денисов, который к тому же сам родом из Челябинска. Третий: региональное отделение "Родины" в Челябинской области возглавляет Вадим Воробей, являющийся также председателем студенческого профкома Челябинского Педуниверситета и руководителем РАПОС на Урале. И четвертый факт: первые пятьсот членов "Родины" в Челябинске — это были студенты, которым мало оказалось профсоюзов — захотелось в настоящую партию.
По сути, самое многочисленное региональное отделение ведущей оппозиционной партии было создано стараниями двух человек — Денисова и Воробья. Именно они сумели саккумулировать протестную энергию 5000 человек, создав за считанные годы 25 местных и еще 6 первичных отделений партии по всей Челябинской области, включая закрытые города.
Из этих пяти тысяч едва ли не четверть составляют учащиеся вузов — это радует. Лет десять подряд после развала Союза челябинская молодежь поддерживала демократов, но сегодня, при крайней непопулярности либеральных реформ и подписывающихся под ними эспээсников, студенты все чаще выбирают "Родину". Основных причин тому две — энергичная деятельность регионального отделения партии и высокий авторитет РАПОС в Челябинской области. Ректорский корпус местных вузов также испытывает влияние со стороны "Родины" и РАПОС, и, например, никогда не пустит в свои вузы пресловутых "Наших", мертворожденный плод ума стратегов из ЕдРа. С приближением приватизации вузов, однако, все ректоры страны окажутся разделены на два лагеря — государственников и тех, кто положит свой институт себе в карман. Поэтому работа партии с ректорами необычайно важна, и ее активные контакты со, скажем, ректором МаГУ Валентином Романовым, считающимся самым влиятельным, после Рашникова, человеком в Магнитогорске, могут только приветствоваться.
Именно челябинские студенты выдвинули в начале марта Хартию "Молодежь Челябинска за честные выборы" и переселились на три последних недели перед выборами в палаточный городок в центре города, на Алом Поле, с ежедневными митингами, спортивными играми и выступлениями команд КВН. Странное дело: парк, уставленный палатками, бы тут же окрещен в народе "Майданом", но сами "революционеры" выступали лишь против черного пиара и грязных предвыборных технологий, используемых на выборах кандидатами от олигархии. Первой студентов поддержала "Родина".
Студенты, однако, не сильно омолаживают челябинское отделение этой партии. Оно и без того молодо: средний возраст отделения — 35 лет, а пенсионеров в партийных рядах — не более 20%. Это резко контрастирует с Компартией, местные лидеры которой даже на обком иногда собраться не могут: все болеют. Помимо студентов в "Родину" идут в основном квалифицированные рабочие, мелкие предприниматели, ученые-ядерщики из Снежинска и Озерска, преподаватели вузов, чиновники низшего звена и те, кого принято называть незатейливо и скромно — творческой интеллигенцией.
ЛЮДИ ВСТУПАЮТ В ПАРТИЮ, отделение развивается. В местном Заксобрании удалось создать фракцию "Родины" — шесть человек, включая беспартийного и коммуниста.
Естественно, партия не сидит по домам: акции протеста "родинцев" против закона №122 прокатились по всей Челябинской области. С местными-то льготами по области дела обстоят нормально, однако целый ряд федеральных льготников — бывшие военнослужащие, "маяковцы" (по аналогии с чернобыльцами) и инвалиды, — которых на ядерно-оборонном Южном Урале всегда было достаточно, серьезно проиграли от реформы. Другая серьезная проблема, вызванная реформой, — со льготными лекарствами — до сих пор в области не решена; и "Родина", естественно, откликнулась на существующий беспредел. Отдельная больная тема, которую "Завтра" подробнее осветит в одном из следующих номеров, — решение правительства о прекращении закрытого режима ядерных городков и передаче их под местный бюджет. Это безумное решение, против которого уже выступила челябинская "Родина", приведет к ликвидации чрезвычайно специфичной медицины этих территориальных образований, к размыванию уникальных научных кадров и фактической "гуманитарной катастрофе" ядерных центров, которые сегодня только и сохраняют суверенитет России.
На выборах 20 марта партия поддержала 20 кандидатов на должности глав городов и районов, 19 своих кандидатов в депутаты городской Думы Челябинска и около 300 кандидатов в депутаты других муниципальных образований, причем ни один из них, в отличие от "единороссов" (выставивших 357 кандидатов), не скрывал своей партийной принадлежности. В итоге "Родина" заняла твердое третье место — вслед за "ЕдРом" и Партией пенсионеров. Это, безусловно, блестящий результат для молодого отделения оппозиционной партии в условиях не выраженного ярко протестного голосования.
12 марта, на итоговом челябинском "смотре рядов" кандидатов от "Родины", Денисов не просто присутствовал "гостем", но полтора часа, еще раз, пункт за пунктом, проговаривал с форумчанами принципиальную позицию партии по важнейшим вопросам: о взаимоотношении с Путиным, о монетизации, ЖКХ и прочих грефовских реформах, об общепартийной задаче — обращении в Конституционный суд с требованием дать оценку закону №122.
Как выяснилось, благодаря думской "голодовке пятерых", в которой сам Денисов принимал участие, и 100-часовой голодовке поддержки, на которое пошло челябинское региональное отделение партии, местные избиратели неплохо ориентируются в том, как "Родина" относится к реформам, к "Единой России", к правительству и к Путину. Оказалось, людей гораздо больше волнуют, например, взаимоотношения Рогозина и Глазьева, или то, когда появится общефедеральная газета партии, или почему "Родина" никак не соберется с силами, чтобы объединить все патриотические движения страны, включая КПРФ, РКРП и Партию пенсионеров.
На примере челябинского отделения мы видим простую вещь: для успешного развития оппозиционной партии тут совсем не обязательно иметь катастрофическое состояние местной жизни, когда якобы должен работать "главный революционный принцип": "чем хуже — тем лучше". Гораздо более важны четыре другие составляющие:
Взращиваемый в регионе просвещенный патриотизм государственнического толка, когда даже маленький провинциальный городок ощущает свою важную миссию, ценность для России.
Сносные условия местной жизни, среди работающих заводов и толковых руководителей, которые только оттеняют безумство и предательство либеральных федеральных политиков и экономистов.
Налаженная внутренняя система рекрутирования партийных кадров: челябинское отделение ассоциации студенческих профсоюзов, мобилизовавшее в партию ценный молодежный потенциал, является блестящим примером подобной системы.
И адекватные энергичные партийные лидеры — как в регионе, так и в центральном органе партии, — способные превратить рутину партийной самоорганизации в творческое дело пестования Партии.
Челябинск