Олег ДОРОГАНЬ ИСПОВЕДЬ ПОКОЛЕНИЯ

Олег ДОРОГАНЬ ИСПОВЕДЬ ПОКОЛЕНИЯ

Ольга Шевчук. Ломов. Роман. - М.: ИПО "У Никитских ворот", 2011. 340 с., 500 экз.

В 2010 году московское книжное издательство "У Никитских ворот" выпустило повести и рассказы Ольги Шевчук "Штрихи к портретам".

Перед нами новая книга автора – роман "Ломов". Это исповедь женщины о любви, о трагической судьбе её избранника. Он писатель и воин, рыцарь, пришедший к ней на помощь. Но они оба оказались в плену миражей, одним из которых стала страна, которой он беззаветно служил. Вот такой она может быть – судьба: сегодня ты полковник или генерал, при орденах и медалях, а завтра ты – никто.

Он остался без пенсии, потому что уничтожил своё личное дело вместе с секретными документами. И теперь как будто и нет у него никаких заслуг перед Родиной.

Он казался главной героине "Лаокооном, которого душат гигантские змеи, выползшие из морских глубин". "Война в Афганистане, плен, крушение державы, "горячие точки", личные невзгоды – вот они, чудовищные змеи, гонцы из мрачного прошлого и сурового настоящего, способные умертвить любого. А сыновья Лаокоона, гибнущие вместе с ним, – это олицетворение главного в жизни Ломова: его Творчества и Служения Отечеству. И каждый из змеев был, в то же время, воплощением пресловутого "зелёного змия"… "Он не думал о счастье: он думал о том, что оставит после себя. Это было жертвенное служение".

Через образ Ломова прозвучал вопрос о судьбе бывших военнослужащих, "государевых людей", оказавшихся за бортом. Вопреки всему плавание в потоке истории он не прекращает, все силы отдаёт на то, чтобы помогать таким же, как он, "лишним", обездоленным людям, уставшим от гражданских войн – и в Северной Осетии, и Приднестровье, и в казачьих станицах, близко расположенных к Кавказу. Генерал, Герой Советского Союза, он выпускает альманах "Разведчик". Его служба была связана со службой внутренней безопасности, что осуществляла надзор за милицией, у него есть удостоверение сотрудника МУРа. Естественно, милиция таких не жалует, так как они вскрывали "тайные делишки" органов МВД.

Его внезапная смерть остаётся нераскрытой. Кто его убил – тайна за семью печатями. Финал этого, в общем-то, лирического романа представляет собой начало детективного. В этом плане видна принципиальная авторская позиция: написать не занимательный детектив, а лирический дневник о своём времени, наполненном дыханием драматизма и трагическими развязками, поэму без рифм, где лирические отступления перемежаются с раздумьями, монологами и диалогами о реалиях времени. Ольга Шевчук начинала как поэт, и в романе приведён цикл стихотворений, обладающих большой художественной силой.

У Ольги Шевчук получилась исповедь своего поколения. Через архитектонику повествования, через выстроенность встреч, разговоров, дневниковых записей автор попыталась уловить и создать образ своего времени. Лирической прозе свойственно, не подчиняясь сюжету, подчинять себе сюжет, по-чеховски, по-бунински и т.д. И очевидно тяготение автора к классической традиции.

Её героиня Алевтина Витальевна (далее – А.В., прим. авт.) "была женщиной из романов Льва Толстого: её глаза были зеркалом души". Изначально неся в себе светлое отношение к людям, веря миражам, окружающим её, она прозревает, но всё же не теряет веру в себя и своего возлюбленного Владимира Ломова. Эта любовь потребовала от неё напряжения всех моральных и физических сил, стала отражением её нравственного духовного космоса. У неё типичная судьба российских переселенцев из бывших союзных республик, она – из Средней Азии. В романе остро ставятся проблемы исторического места русских людей в смутное лихолетье. Миражами оказывается держава, в которой они родились, высокие идеалы, привитые с пелёнок. Но самым жестоким, коварным миражом становится сама жизнь: "так она коротка по сравнению с той бесконечной бездной небытия, которая приходит после неё, превращая человека в прах".

Велико же терпение в любви у русских женщин. Идиллия её начальных отношений с Ломовым постепенно разрушается. Военное прошлое всё более властно вторгается в воспоминания Ломова, ломая и без того надломленную психику. Ломов, "продолжая общение с давним и преданным другом – "змием", подвержен помрачению рассудка, однажды даже приставил ружьё к её груди. И, тем не менее, она продолжает бороться за него, понимая весь трагизм его судьбы.

Трагизм эпохи в романе выражен через образы героев – как производное перестроечно-смутного времени. Перемены времени "крутого перелома сознания" переломали многие судьбы. Кто не сломался, всё равно остался у разбитого корыта. А кто приспособился, устроив свою судьбу, если и не сломался, то от бесхребетности убеждений. Показателен портрет Лисьева – антипода Ломова, сотрудника журнала "Возрождение", некогда опекаемого правительством и КГБ. Во всём облике Лисьева угадывается работник номенклатуры, "каких выращивают компетентные органы и всю жизнь держат на коротком поводке. Совершить истинный поступок с большой буквы, чтобы сорваться с поводка и жить собственной жизнью, как это сделал Ломов, такому и в голову не придёт. Трусливое нутро не позволит". Из-за таких чиновников время демократии психологически честными людьми стало восприниматься как миражное и, в конце концов, продажное. Декларируемая демократия демонически пыталась получить независимость от народа. И стала получать её через лисьевых. А люди совестливые, глубоко переживающие катастрофический процесс перемен, постепенно уходили с арены.

Арена современной русской истории стала схожа с ареной крушащегося Третьего Рима, где с амфитеатром можно сравнить почерневший от пламени Белый дом Верховного Совета народных депутатов СССР. Третий Рим оказался обезбоженным, официальная отмена атеизма не смогла сразу вернуть в души людей Бога. Страна была ввергнута в разрушительные реформы, "красная империя" распалась. Раскол, развал – это ли не от сатаны? А Бог – объединитель.

Хаос Смуты уничтожил не одну личность. В образе Ломова дан портрет героев эпохи, воспитанных на книгах Николая Островского, преданно служивших своей великой державе и в одночасье внезапно потерявших то, что было для них главным в жизни. В таком контексте сама эпоха представлена автором временем, в котором преступления совершаются из закулисья сильных мира сего, потому и остаются нераскрытыми. Мы видим марионеток лисьевых, а их кукловодов нам видеть не дано.

Кто же и за что мог убить Ломова? Какую линию он вёл или гнул в своей жизни? В своём альманахе он печатал сенсационные расследования, акцентируя внимание читателей на секретных материалах, в том числе о расстреле Белого дома. Так или иначе, общество до сих пор разделено на тех, кто поддержал расстрел и кто его не поддержал, пусть даже открыто не становясь на сторону защитников Белого дома. И с этим жить ещё долго, так как живы участники и очевидцы событий, их родные и близкие, дети и внуки. Несмотря на то, что при Ельцине свобода слова достигла такого уровня, когда в СМИ он мог подвергаться критике, порой уничтожающей, после его ухода эту свободу свернули. А слово правды – не крикливое, доверительное – и несут теперь такие романы, как "Ломов".

Во все времена был дефицит на правдивое слово, тем более в эпоху так называемой гласности, когда открыто идут взаимные обвинения и противники швыряют друг в друга отнюдь не торты, а бомбы.

Ломов глубоко знал своё время, он отменный аналитик. С его слов мы узнаём, что де-юре СССР всё ещё существует, пусть де-факто его нет. И если бы появилась инициативная группа и затеяла процесс, в суде она могла бы это доказать. Историк Наталья Нарочницкая, общаясь с Ломовым, поведала ему, что "СССР был правопреемником государства Российского, и то, как в декабре 1991 года его объявили несуществующим, является незаконной акцией. Не было проведено единой для всех союзных республик конституционной процедуры выхода". А, согласно правовым нормам, "каждый народ на территории союзных республик, пожелавших стать независимыми государствами, должен был получить возможность свободного волеизъявления. А они её не получили. Право на самоопределение было под шумок подменено правом территорий". А "все бывшие республики в СССР – многонациональные государства, и в них проживала большая доля русских. Отсюда вытекает правомерность считать русский народ разделённой нацией, имеющей право на воссоединение".

В своём альманахе Ломов давал объективную информацию, в том числе о Северной Осетии, почерпнутую из архивных источников и от участников событий. Ему удалось выбить на издание очередного номера альманаха деньги, собрать материал, но после его гибели деньги из сейфа, как и исторические сведения, пропали.

Исполняя обязанности советника президента Северной Осетии, Ломов встречается с народом. Подогретые спиртным, люди провоцируют его на резкие высказывания. Подчиняясь голосу совести, а не благоразумию, он делает вывод вслух: "Идти на баррикады! Ничего другого не остаётся".

Само собой, по ТВ его не показывают, зато прибавляется тайных врагов.

Таким образом, трагическую гибель главного героя своего романа Ольга Шевчук оставляет на совести и нынешней государственно-политической системы, и каждого гражданина страны в частности, и сложного времени в целом. Финал романа ребром ставит вопрос, на который каждый читатель для себя должен найти неоднозначный ответ и попытаться выстроить свою жизнь к лучшему – честнее и чище.