Сергей ШАРГУНОВ РУССКИЙ ВЫЗОВ

Сергей ШАРГУНОВ РУССКИЙ ВЫЗОВ

Владимир Бондаренко. Русский вызов. М., Институт русской цивилизации, 2011.

Мало кто обладает такой смелостью – опубликовать то, что писал десять, двадцать, двадцать пять лет тому назад. Критик Владимир Бондаренко выпустил очередную книгу, где собраны ключевые его тексты, созданные за столь длинное и столь драматичное время.

Уверен, эта книга будет интересна всем, кто думает о литературе, о России, переживает за наше будущее, и хочет понять, что происходило вчера и позавчера. Бондаренко не просто литератор, он ещё и организатор, идеолог, популяризатор. Вначале перестройки, аж в 1987 году он (уже тогда известный автор) выступил со статьёй "Очерки литературных нравов", где призвал к отказу от "двойных стандартов" и подлинной свободе слова, чтобы, если упростить, слышны были не только западники, но и почвенники. После этого Бондаренко принялись поносить в печати.

Вслед за крахом СССР Бондаренко переходит к газетным статьям – провокативным, хлёстким, я бы сказал, подчас с перехлёстом. Но главные из них он всё равно, не редактируя и не меняя, включил в эту книгу.

Идеи Бондаренко ясны. Когда-то они воспринимались как изоляционистские и дикие, сегодня стали мейнстримом. Ценность текстов в том, что они написаны искренне, горячо, их автор не кривил душой, когда его клеймили и запрещали, остался последователен и сейчас, когда его взгляды сделались модными. В идеях Бондаренко для нормальной страны и здорового общества нет ничего крайнего. Он за сильное государство, за развитие национальной культуры, за нравственные ценности. В литературе он призывает к объективности. Собственно, вся эта толстая книга об одном – об объективности. Которую Бондаренко отстаивает свирепо. Мир литературы объёмен, и, так повелось, кроме вольнодумства, настоящий художник чувствует почву и сочувствует народу. Бондаренко призывает видеть и "левых" и "правых", и модернистов и консерваторов, и патриотов и либералов.

Сторонник твёрдой руки, он одновременно признаётся в любви к свободе. Он даже обнаруживает истоки демократии в глубине нашей истории. Истинная демократия происходит вот откуда: "От шумного новгородского веча до знаменитых земских соборов, от сельских сходов до казачьего круга, от купеческих собраний до офицерского суда чести, от дворянских пирушек до крестьянских посиделок, от ушкуйничьей вольницы до Запорожской Сечи".

Бондаренко рассуждает о самых разных писателях – Распутине и Бродском, Проханове и Довлатове, Личутине и Сорокине. И каждого подвёрстывает под свою концепцию. У кого-то из чуждых себе находит отрадную "антибуржуазность", у кого-то – не менее славную "имперскость". В первую очередь Бондаренко интересуют в литературе не стилистические изыски, но смыслы. Его обращение с текстами и именами может показаться простым и даже грубым. Впрочем, как верно заметил писатель Захар Прилепин, со временем обнаруживаешь, что схемы и концепции, начертанные Бондаренко, жизнестойки и действенны.

И ещё. При всём своём патриотизме Бондаренко далёк от шовинизма. Больше того, он довольно зло вышучивает тех, кто слишком озабочен "этническим фактором": "Если ты сберёг чистоту крови, значит, твои предки с позором бежали от противостояния с татарами, трусливо ушли с поля Куликова, значит, они не из тех, кто продирался в неведомую Сибирь, не завоевывали Новороссию, не воевали на Кавказе, не шли со Скобелевым в Среднюю Азию…"

Мне сложно судить о том, как воспринимались статьи Бондаренко несколько десятилетий назад в том литературном и общественном контексте, по сути, в другой эпохе. Но то, что – вопреки поношению и замалчиванию – правота множества его мыслей и выводов подтвердилась, для меня очевидно.