Нина КРАСНОВА МЁД ГУЭРРЫ – У ЛЮБИМОВА

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Нина КРАСНОВА МЁД ГУЭРРЫ – У ЛЮБИМОВА

Кто давно не бывал в Театре на Таганке и пришёл туда несколько дней назад, тот прямо у двери в фойе и у раздевалки с вешалкой, с которой начинается Театр, мог увидеть некое новое экстраординарное новшество, которого не видел там раньше: козу натуральной величины, не бутафорскую, а самую настоящую – живую белую козу. Откуда в элитарном Театре Поэзии, в центре Москвы, в таком бомондовом культурном очаге, как Таганка, взялась настоящая живая коза, которую сейчас не в каждой деревне встретишь? Она пришла на Таганку из поэзии классика итальянской литературы Тонино Гуэрры, по поэме которого режиссер Юрий Любимов поставил на Таганке новый спектакль – "Мёд".

Тонино Гуэрра – поэт, писатель, драматург, известный на весь мир, и не менее известный художник, архитектор, скульптор, член многих академий и Российской академии художеств, которого "называют личностью эпохи высокого Возрождения". Я уж не говорю ещё и о том, что он – сценарист самых известных фильмов самых известных кинорежиссеров, Феллини, Антониони, Бертолуччи, Ангелопулоса, Тарковского.

В театре народу – больше, чем в метро в часы пик. Только контингент здесь особый: много званых и много избранных. Среди них – Зураб Церетели, Пётр Капица, глава СП Москвы Евгений Сидоров, ректор Литературного института Борис Тарасов... Тут и режиссеры, и артисты из других театров, и кого тут только нет. И у всех на лицах – праздник и ожидание и предвкушение "Мёда", то есть чего-то очень хорошего и особенного, и особенно хорошего.

На стенах в верхнем и нижнем фойе висят панно и мозаики Тонино Гуэрры, чудесно-привлекательные и непривыч- ные по своему стилю, по своим конфигурациям и по своим оранжево-чёрным и оранжево-красным гаммам, а на белых скатертях роялей стоят его же керамические кувшины и кружки с рельефными рисунками, схожими с наскальной живописью и таинственными египетскими символами. Все эти "аксессуары", как и живая коза около двери, являются частью мира Тонино и уже с самого порога подготавливают публику к спектаклю, который ей предстоит увидеть.

На сцене (что характерно для Таганки) – минимум предметов: несколько мозаик в прямоугольных рамах и несколько панно в форме закруглённых окон с жёлтыми, жёлто-зелёными и жёлто-голубыми бабочками и цветочками, шедевры Тонино Гуэрры, которые и служат декорациями "Мёда", у края сцены (как на краю пропасти?) лежит бутафорский шар, копия земного шара, на котором есть маленькая географическая, но и не только географическая точка – итальянский городок Сантарканжело ди Романья, в котором прошло детство Тонино Гуэрры, а на другой параллели – Москва с Таганкой.

Режиссёр Юрий Любимов, харизматическая личность, создатель Таганки, создатель своей собственной любимовской системы, которому в его 92 года нипочём не дашь этот возраст, бодрый, с короткой спортивной стрижкой, с ясными поблёскивающими в лучах софитов глазами, и, несмотря на свою солидную комплекцию, легкоподвижный, в своём классическом коричневом костюме, обращается к зрителям:

– Тонино Гуэрра – мой старый друг. Ему исполнилось 90 лет. Он не смог приехать в Москву на премьеру спектакля, но присутствует на Таганке в виде своих мозаик, панно и кувшинов и в виде "Мёда". По этой его поэме я поставил спектакль. Спектакль – хороший. Сейчас вы сами убедитесь в этом. Спектакль посвящается 90-летию Тонино Гуэрры и 46-летию Театра на Таганке.

И спектакль начался...

Зазвучала итальянская и русская речь. И зазвучала музыка Альфреда Шнитке и музыка Владимира Мартынова, и на глазах у зрителей стали возникать живые картины жизни старой итальянской деревушки, жители которой тут же принялись выходить на середину сцены и рассказывать залу о самих себе и о друг о друге.

Центральные фигуры спектакля – два брата, одного из которых играет Феликс Антипов, у которого на спине написано "Io", а второго, помладше, – Валерий Золотухин, у которого на спине написано "Fratello". Оба они с усиками, оба в белых клетчатых рубашках, оба жилетках и оба, как, кстати сказать, и все другие персонажи мужеского пола, – в галстуках.

"Четыре дня уже, как семьдесят мне лет", – говорит Ио-Антипов. И начинает рассказывать о своём брате, о Фрател- ло, который всю жизнь работал на станционном телеграфе и до сих пор "работает" там, сидит с крюковатой палкой около железнодорожных путей, у которых давно нет никаких рельсов, они давно разобраны, и ждёт какого-то поезда, которые там "уж сорок лет не ходят", и ждёт какую-то телеграмму от кого-то из старых жителей деревни, из которых одни уехали в поисках лучшей жизни, кто куда, вторые умерли, а третьи уехали и умерли там, куда уехали. Уехали из деревни почти все мастеровые, и почти все крестьяне. Один из них уехал в Китай и влюбился там в китаянку, которая ему "все пугвицы пришила" на рубашке, и "стал китайцем". А кто-то уехал в Америку, а кто-то – в Австралию, а кто-то – в Россию, а кто-то – в Бразилию. В деревушке, где когда-то жило больше тысячи человек, осталось всего девять. Два брата, их мать Филомена, Дурачок, у которого на спине написано "Figlio", а на лице так и написано – "дурачок"…

Ио и Фрателло всю жизнь ссорились между собой и никак не могли помириться и найти друг с другом общего языка, и только смерть потом примирила их. Филомена (которую играет Любовь Селютина) пасла козу, доила корову, просеивала зерно через сито, рассказывала Дурачку "историю овец". Дурачок (которого играет Дмитрий Высоцкий, однофамилец Владимира Высоцкого) слушал эти истории, представлял себя Рыцарем Бога, мечтал о сабле и ждал, когда она упадёт ему с неба, и дудел в свою дудочку, и засматривался на девушек, которые даже и не смотрели на него. Крестьянин Пинела (Алексей Граббе) искал мёд диких пчёл, возделывал землю мотыгой, крестьянин Пидио (Иван Зосин) жил вдвоём с женой, которая "белье стирала по субботам" (Юлия Стожарова). Крестьянка Бина (Полина Нечитайло) всю жизнь прожила "одна в своём сарае на улице кривой и узкой", занималась своим хозяйством, и никто не знает, был ли у неё когда-нибудь мужчина.

Жизнь итальянской деревушки давно прошедшего времени и жизнь её жителей с нуждой и бедностью и с нехитрыми радостями, предстаёт на сцене Таганки как бы в настоящем времени. Жизнь, которая кому-то может показаться серой, однообразной, малоинтересной, в которой как бы ничего такого особенного не происходит, в которой люди каждый день занимаются одними и теми же обыденными делами, живут в одном и том же своём монотон- ном ритме и в которой изо дня в день ничего не меняется и изо дня в день повторяется одно и то же, меняются только времена года, которые тоже повторяются из года в год: лето, когда на деревьях растут абрикосы, персики и яблоки и когда мальчишки залезают на эти деревья… осень, когда листья опадают с деревьев и деревья "стоят голыми"… весна, когда на деревьях появляются первые листочки… Иногда жители устраивают себе праздники, и тогда танцуют и поют и играют на музыкальных инстру- ментах, кто на флейте, кто на виолончели, кто на скрипке, кто на трубе, кто на контрабасе.

Поэма "Мёд" – это не какое-то линейное повествование автора о дорогой ему итальянской деревушке, а литературная мозаика из кусочков, осколочков, фрагментов жизни – из частичек ушедшего, исчезнувшего мира. Как и спектакль "Мёд" по поэме "Мёд" – это тоже мозаика, каждый кусочек, каждый фрагментик которой имеет особое значение и особую ценность, как и вся она в целом.

В спектакле "Мёд" несколько кульминаций. Одна из них – в эпизоде с деревом вишни (это самый красивый эпизод во всем спектакле!). После того, как два брата – Золотухин с Антиповым – просидели дома всю ночь при закрытых окнах и проговорили о мире, который "становится всё хуже и страшнее", а утром открыли дверь, чтобы выйти во двор, на улицу, "не ведая", что их ждёт, и увидели, что прямо перед ними, "на лугу стояла вишня у дороги, вся в цвету"(!), которая как бы в противовес всему, что они говорили, говорила им собой, что мир прекрасен и жизнь прекрасна! И они "на ступенях застыли молча" и "сняли (перед ней) шляпы".

Финальной кульминацией спектакля становится монолог Io – Феликса Антипова – о времени, которое проходит, и о жизни, которая проходит вместе с временем и уходит, и исчезает вместе с последними лучами солнца, которые движутся по стене дома, дотрагиваются до стакана, пропадают в паутине и уходят в темноту и исчезают там. И с ними исчезает вся деревня, собаки, кошки, люди, дома, всё это погружается в темноту, как Венеция под воду.

Где камни?! Где плетни?! Где люди?! Где солнце?! Где жизнь, которая была и которой больше нет? Ничего нет. Где тот, кто сотворил всё это (Господь Бог)? Его тоже нет?! Где он? Его никто нигде не видит. "Тогда где я?!" – кричит Io на всю вселенную. И в этом слышится трагедия смертного человека.

Надо сказать, что все артисты играют в спектакле великолепно, выступая единой связкой, составляя одну-единую семью, которая работает над созданием "Мёда", как дружная семья пчёл, где каждая пчела выполняет свою функцию.

Действие спектакля происходит в итальянской деревушке, но всё, что происходит там, волнует зрителей точно так же, как если бы это происходило и в нашей русской деревушке, и всё это становится дорого зрителям точно так же, как героям и персонажам спектакля, который оказывает на всех какое-то магическое влияние, завораживающее душу, и вызывает у каждого какие-то свои личные ассоциации с моментами своей собственной жизни.

Андрей Тарковский когда-то написал про поэзию Тонино: "Стихи его бесхитростны и прекрасны", в них "целокупная радость творчества и бытия"...