Юрий Линник ДЕРЖАВНАЯ (Венок сонетов)
Юрий Линник ДЕРЖАВНАЯ (Венок сонетов)
Л.Г. Ставцевой
Магистрал
Державная! Больна твоя держава.
Я к Приснодеве обратил призыв.
Ах, что вокруг? Ужасная потрава!
Не видно лученосных перспектив.
Ты предвещаешь: будут свет и слава.
Я должен верить — я ль не терпелив?
Но вот реальность: ложь, разбой, халява.
Моя Россия встала на обрыв.
Я вместе с ней сейчас иду по краю —
Внизу под нами черное зиянье!
Ужели не спасу свою страну!
Мне снится сон: в снегах я умираю.
Бог не ответил на мое взыванье.
Я не раскаял страшную вину.
1.
Державная! Больна твоя держава!
Пьют кровь ее и досыта, и всласть.
Вампир известен — только где управа?
Кто вурдалак? Ничтожнейшая власть.
Она жестока. Но она трухлява.
И неизбежно ей придется пасть.
Так будет, будет: хлынет гнев, как лава, —
И новых страшных бунтов не заклясть.
К иконе Богоматери — к Державной —
Я возношу свою молитву ныне:
Ты видишь наш надлом и наш надрыв.
Сдержи мятеж! Вся правда стала явной —
Страна подобна выжженной пустыне.
Я к Приснодеве обратил призыв.
2.
Я к Приснодеве обратил призыв:
Нужна твоя небесная защита
Моей отчизне! Мелкий бес глумлив;
Его изнанка красная прикрыта —
Но суть все та же. Иль она забыта?
Самим себе дорогу перекрыв,
Толчемся у разбитого корыта —
Где вера? Где надежда? Где порыв?
Потемкинских настроив деревень,
Мы тешимся обманчивым фасадом.
А что за ним? О, как ветха, дырява
Ткань государства! Дрянь и дребедень
Везде и всюду — вдалеке и рядом.
Ах, что вокруг? Ужасная потрава.
3.
Ах, что вокруг? Ужасная потрава.
Мы не смогли Россию уберечь.
Речь одного вождя была картава —
Гнусава у вождя другого речь.
Все выродки! Их целая орава —
И в адскую они не влезут печь.
Нет чести; нет законности; нет права —
Все к дьяволу! Я поднимаю меч
На мерзкого, шипастого дракона.
О Богоматерь! Я твой белый воин —
В бой ухожу, святыни заслонив.
Да будет наша воля непреклонна!
Но что случилось? Дерзкий план расстроен —
Не видно лученосных перспектив.
4.
Не видно лученосных перспектив —
Как опустилась темная завеса!
Пейзаж минорен. Жалостлив, плаксив
Осенний шум задебренного леса —
Какая скорбь в наклоне старых ив!
А грусть берез? Их траурная месса
Вновь зазвучала, душу захватив;
И в черном крепе — бабочка-ванесса.
Природе нашей очень тяжело —
Рыдаю над ее мартирологом
В беспамятную пору ледостава.
Где упованье? Кануло, ушло —
Но ты наладишь наши связи с Богом.
Ты предвещаешь: будут свет и слава.
5.
Ты предвещаешь: будут свет и слава.
Тебе я верю. И упрямо жду.
В страданьях не избегну переплава;
Пройду, как сквозь горнило, — сквозь беду.
Российская история кровава!
За красным паром не видать звезду.
Идет покос. Кто мы сейчас? Отава.
Звенит коса — она опять в ходу.
Когда мы наконец-то смерть насытим?
Она идет на нас девятым валом —
И снова кости обнажит отлив.
Но все же смутно чувствую наитьем,
Что завершится путь иным финалом:
Я должен верить — я ль не терпелив?
6.
Я должен верить — я ль не терпелив?
Я буду ждать, энергию терпенья
В сочувствие к несчастным претворив, —
Что благостней такого претворенья?
Молюсь я перед образом Успенья
За возрожденье наших русских нив —
И слышу эхо ангельского пенья!
В созвучье с ним звучит речитатив
Внутри собора, чей иконостас
Расписывал когда-то Дионисий.
Как эта атмосфера величава —
Как пристально и строго смотрит Спас!
Я чувствую касанье горних высей,
Но вот реальность: ложь, разбой, халява.
7.
Но вот реальность: ложь, разбой, халява.
Я вовлечен в пустой суеворот.
Моя судьба беспутна и шалава —
Душа ослепла! Но поводья рвет.
Что снится мне? Погоня и облава!
Я загнан в угол. Страшно! И вот-вот
Вплотную я увижу волкодава:
Своим броском он с ног меня собьет.
И просыпаюсь я в поту холодном!
Откуда чувство вечного надзора?
И я сдаюсь — я больше не строптив.
К чему мечтать о вольном, о свободном?
Здесь неуместен бодрый лад мажора —
Моя Россия встала на обрыв.
8.
Моя Россия встала на обрыв —
И по нему идет без балансира!
Ты жив, Господь? Мне мнится, что не жив —
Тебя в ночи оплакивает Лира.
Икона превратилась в негатив.
Смысл вывернут! Опоры нет у мира.
Куда бредем, лампады погасив?
Царит распад среди мирян и клира.
Конь блед прорисовался в облаках.
О Иоанн! Его не проецируй
На Русь мою — тебя я заклинаю.
Никто не верит, что воскреснет прах;
Апатия царит в России сирой —
Я вместе с ней сейчас иду по краю.
9.
Я вместе с ней сейчас иду по краю —
Ужели в бездну все же упадем?
Нет парапета! В затеми теряю
Последний луч — я бесами ведом
К пустому утопическому раю!
Все это вряд ли кончится добром.
О Богоматерь! Слышишь? Призываю:
К нам снизойди — и стань поводырем.
Сбегает с твоего веретена
Светящаяся нить! Смогу я вскоре
Из лабиринта выйти на сиянье —
Его теперь не скроет пелена.
Так будет, да! Но явь звучит в миноре:
Внизу под нами черное зиянье.
10.
Внизу под нами черное зиянье!
Но все же намечается просвет —
И я хочу готовым быть заране
К подъему ввысь! Что мне табу, запрет?
В подполье зреет яркое дерзанье.
Я в катакомбах! Верой дух согреет —
Здесь холодно. Но кто мы? Северяне.
На Соловках мы дали свой обет.
Нас Богоматерь навещает ночью,
Легко минуя чуткую охрану.
Я к ней в молитве руки протяну —
Я Приснодеву зрю сейчас воочью!
В работах каждодневных не устану —
Ужели не спасу свою страну?
11.
Ужели не спасу свою страну?
Вокруг нее капканы и тенета —
Их дьявол ставит! Можно ль крутизну
Нам променять на гиблые болота?
Коварней сатанинского расчета
Нет ничего! И все же ускользну —
Не дамся бесам! Создан для полета,
Из мрака я рвану в голубизну.
О Боже мой, как много разных пут!
Все для отрыва не найду упора —
В зыбучий грунт я забиваю сваю.
Нас топи отчужденья засосут;
Нас рознь прикончит — это хуже мора.
Мне снится сон: в снегах я умираю.
12.
Мне снится сон: в снегах я умираю.
Не удержать последнее тепло!
Безлюдный Север! К стылому припаю
Обломки шхуны ветром принесло.
Крушенье? Да! И я во сне рыдаю.
Ползу по снегу. Очень тяжело.
Что вижу за сугробом? Волчью стаю!
В моей судьбе возобладало зло.
И вот уходят силы из меня!
Смежаю тяжелеющие веки.
Блаженно это: холод, остыванье —
И мнится мне, что греюсь у огня.
Но не бывать подобному вовеки!
Бог не ответил на мое взыванье.
13.
Бог не ответил на мое взыванье.
И что же? Заступилась Божья Мать —
Совсем не тщетно наше упованье!
Я знаю: возвратится благодать.
Посредничество это воспевать
Я призван свыше! Есть в Господнем плане
Сверхцель такая: светлую печать
Вновь наложить на наше мирозданье —
И смыть навечно пагубу паденья!
Мне ясные даны ориентиры —
Себя за тупики свои кляну.
Моя отчизна — в полосе затменья.
Ах что стихи? Хочу слагать стихиры —
Я не раскаял страшную вину.
14.
Я не раскаял страшную вину.
И вот брожу среди осенних пожен —
Я у сомнений горестных в плену!
Мой путь запутан, символ веры ложен.
Но шепчешь ты, что все-таки возможен
Возврат к истокам! Я не премину
Поверить в шанс — тобой я обнадежен;
Ты нам сулишь весну и новизну.
По нашим весям Лета разлилась.
Потоп тоски! И все ж на берег веры
Чудесная возможна переправа.
Державная! Ослабла с небом связь.
Державная! Вокруг одни химеры.
Державная! Больна твоя держава.
21-22.VIII.99
Петрозаводск