Марина Курячая КАКОЙ ЕЩЕ РЕФЕРЕНДУМ?

Марина Курячая КАКОЙ ЕЩЕ РЕФЕРЕНДУМ?

ЕЛЬЦИНСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ провозгласила единственным источником власти в стране многонациональный народ России. Свою власть он реализует непосредственно и через органы госвласти и самоуправления. По закону высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

До сих пор из этих двух форм народного самоуправления подвергалась ожесточенной критике одна лишь система выборов. В ней постоянно обнаруживались те или иные изъяны: от "черного пиара" до сфабрикованности итогов, от пассивности целых социальных групп избирателей до полной неразберихи сотен карликовых партий и движений. При этом мало кто задумывался над тем, какие недуги таит в себе другая разновидность народной власти, — референдумы. Завороженные самой идеей о том, что каждый гражданин может свободно и непосредственно решать насущные вопросы страны, социологи и аналитики превратили референдум в "белую корову" российской демократии.

Мы предприняли попытку проверить этот институт демократического общества, чтобы оценить его эффективность, необходимость и результативность. И пришли к выводу, что референдум как таковой практически не позволяет решать наиболее острые вопросы государственной жизни.

ДЛЯ НАЧАЛА, НА ОСНОВЕ ИССЛЕДОВАНИЯ типологии избирателей, то есть состава избирательного корпуса, мы выяснили, что референдум не является достаточно надежным способом выявления мнения населения, так как среди голосующих непропорционально представлены пожилые люди, молодежь, люди с низким уровнем образования или политической культуры. Этот вывод подкрепляют и данные о явке избирателей на участки во время каждого из проводившихся в России референдумов, из которых видно, что активность сельского населения всегда в среднем в 1,2-1,5 раза превышала активность жителей крупных городов.

Следующая проблема, в которой необходимо было разобраться: можно ли рассчитывать на то, что по любому вопросу, вынесенному на референдум, может быть получено зрелое и взвешенное заключение народа. Как показывает практика, это во многом зависит от интереса в обществе к данной проблеме. Так, например, по опубликованным данным, около 83% россиян считают необходимым объединение России с братскими народами Белоруссии и Украины. Однако первостепенной по важности эту проблему сочли лишь 31% опрошенных. Именно этим и объясняется вяло прошедшее обсуждение Устава союза Белоруссии и России в январе-апреле 1997 года. На это указывает и то обстоятельство, что инициаторы проведения референдума об объединении России и Белоруссии в единое федеративное государство так и не смогли собрать достаточного количества подписей для этого. Ими просто не было собрано два миллиона достоверных подписей избирателей.

Если сравнить результаты любого крайне дорогого в финансовом отношении референдума с данными гораздо более дешевых социологических опросов на ту же тему, то окажется, что погрешность последних относительно результатов референдумов составляет всего 10%. Причем эту погрешность во многом можно объяснить и тем, что в опросы часто бывают вовлечены лица, которые не пришли бы на избирательные участки. Таким образом, как способ выявления мнения народа социологические опросы мало чем уступают дорогостоящим референдумам.

В процессе голосования избиратели выражают свое отношение к тем или иным политическим позициям, отдавая свой голос за того или иного кандидата или давая определенный ответ на вынесенный на голосование вопрос. Здесь встает вопрос: существуют ли какие-либо закономерности, описывающие распределение голосов избирателей между кандидатами и партиями? Оказывается, существуют. Исследовательская проектная группа по правам человека в 1990-93 годах выявила статистическую связь между числом голосов, полученных на выборах различными кандидатами и различными партиями, а также за различные политические позиции на референдуме. Зависимость эта выражается довольно простой математической формулой, которая полностью описывает любые результаты любого референдума. Таким образом, референдумы являются лишь дублированием других голосований.

Что касается прогнозирования результатов референдума, то в течение последних нескольких лет влияние на поведение и политический выбор избирателей могли оказывать три группы факторов.

Это, во-первых, факторы, связанные с текущим социально-экономическим положением избирателей — их доходами, уровнем обеспеченности товарами и услугами, уровнем социальной защищенности и чувством социальной стабильности и т.д. Такого рода характеристики могут значительно измениться в течение небольших интервалов времени (месяцев, самое большое лет) — это "быстрые" факторы.

Помимо них, существуют и "медленные" параметры, которые на протяжении жизни избирателя изменяются крайне медленно. К ним относятся общий тип культуры людей, связанный с проживанием в городской или сельской местности, уровень образования, национальность, идентификация себя с интересами определенного социального класса и т.п.

И наконец, третьим фактором является "память" избирателя, характеризующая то, как он голосовал на предыдущих выборах.

В своих исследованиях мы пришли к выводам, что использование ряда основных географических и демографических показателей позволяет на 65-80% определить итоги предстоящих выборов и референдумов, поскольку основное влияние на выбор избирателей оказывают "медленные" социальные параметры. Кроме того, российское общество обладает стабильной политической памятью, и таким образом результаты нового голосования во многом определяется тем, как люди голосовали до этого. Влияние же "быстрых" факторов, согласно проделанному нами анализу, ограничивается 10-15%.

Это означает, что результаты референдума могут быть спрогнозированы. А еще это означает, что результаты любого социологического исследования не могут существенно отличаться от прогноза, сделанного на основе изучения предыдущих выборов и референдумов.

Еще одна проблема, связанная с референдумом, — это феномен принятия коллективных решений. С XVIII века социологии известны такие ключевые понятия, как принцип Кондорсе и парадокс Кондорсе. Согласно первому, для определения истинной воли большинства совершенно необходимо, чтобы каждый голосующий проранжировал всех кандидатов в порядке своего предпочтения. Это в корне отличается от принятых сегодня в России методов избрания президента, депутата или губернатора относительным или абсолютным большинством голосов. А проявлением парадокса Кондорсе является принятие таких коллективных решений, которые на индивидуальном уровне не поддерживал ни один из голосовавших.

Пожалуй, самым ярким примером этого парадокса стал референдум о доверии президенту, правительству и о досрочных выборах президента и депутатов, состоявшийся 25 апреля 1993 года. Его официальный итог, "да-да-нет-нет" соответствовал типу голосования наименьшей по численности (менее 0,5% от числа принявших участие) политической группы — группы избирателей, лояльных к обеим ветвям власти. Более 99% избирателей голосовали не за такой итог референдума!

Кроме того, в том референдуме итоги голосования по административным единицам России существенно отличались от того, как голосовали индивидуальные избиратели. Только в 28% районов суммарный итог голосования совпал с итогом по всей России.

Такую же злую шутку парадокс Кондорсе может сыграть и с теми, кто попытается принять какой-то закон по частям, главам, статьям.

ОСТАНОВИМСЯ ТЕПЕРЬ на правовом аспекте референдумов. Здесь показательным примером служит недавняя (сентябрь-ноябрь 1999 года) попытка "Союза правых сил" использовать референдум как пропагандистское оружие в своей избирательной кампании. Напомним, что СПС пыталось вынести на всеобщее обсуждение четыре вопроса.

Первый вопрос был сформулирован так: "Вы за то, чтобы были расширены правовые и политические гарантии защиты частной собственности граждан России (включая квартиры, дома, земельные участки, вклады в банках и других кредитных организациях) от чужого посягательства, включая посягательства государства?"

Подобная формулировка вполне очевидно не исключает множественного толкования, и уже этим она противоречит федеральному закону о референдуме. Так, предложение о "расширении гарантий" не имеет однозначного правового смысла и может быть истолковано предельно широко. Под "правовыми гарантиями" можно подразумевать, к примеру, и принятие совершенно нового закона или внесение изменений в Гражданский кодекс. Не несет конкретной юридической нагрузки и понятие "чужое посягательство". В целом, однако, первый вопрос СПС не противоречил Конституции и закону о референдуме, поэтому их инициативной группе было предложено просто уточнить его формулировку.

Однако остальные три вопроса не годились ни в коем случае, поскольку противоречили как Конституции, так и закону.

Так, второй вопрос звучал следующим образом: "Вы за то, чтобы депутаты Государственной думы и члены Совета Федерации, совершившие уголовные преступления, несли уголовную ответственность наравне с остальными гражданами России?". Вероятно, авторы данной формулировки намеревались поставить вопрос об отказе от института депутатской неприкосновенности, предусмотренного 98 статьей Конституции. Однако это предполагает внесение в нее поправок и тем самым противоречит процедурам, предусмотренным статьями 134-136 Конституции, согласно которым принятие конституционных поправок непосредственно путем референдума исключается.

Третий вопрос СПС был таким: "Вы за то, чтобы в боевых действиях в локальных конфликтах принимали участие только военнослужащие, проходящие службу по контракту?" Поскольку здесь речь идет именно об условиях "боевых действий" в "конфликтах", данная формулировка, на наш взгляд, явно касается проблем здоровья и безопасности населения. С учетом того, что эти "боевые действия" ведутся и сейчас, предлагаемая мера, очевидно, носит срочный характер, то есть требует незамедлительного принятия. Таким образом, вопрос №3 не соответствует требованию федерального конституционного закона: "На референдум РФ не могут выноситься вопросы принятия чрезвычайных и срочных мер по обеспечению здоровья и безопасности населения".

Наконец, четвертый вопрос был сформулирован так: "Вы за то, чтобы в Конституцию России были внесены изменения, ограничивающие право президента России отправлять в отставку правительство России?" Этот вопрос также противоречит статьям 134-136 Конституции, предусматривающим совершенно иной порядок внесения конституционных поправок. Кроме того, подобные "изменения" могут трактоваться слишком широко.

Выходит, три вопроса из четырех СПС выдвинуло с нарушением закона. Таким образом, становится очевидным, что референдум не позволяет решать наиболее важные и острые проблемы страны. И дело не в плохом законе о референдуме — он в целом соответствует общепризнанным нормам международного права и не уступает законам стран с более развитой демократией, чем Россия, — дело в самом институте референдума.

К КАКИМ ЖЕ ВЫВОДАМ МЫ ПРИШЛИ? Социальная ценность референдума как способа достижения консенсуса в обществе — с одной стороны, и разрешение конфликтов во властных структурах — с другой, чрезвычайно низка, поскольку вокруг референдума возникает большое количество собственных конфликтов, еще более усугубляющих противоречия в обществе.

Такие конфликты могут быть решены путем достижения общественного согласия между представляющими различные социальные группы партиями, общественными и государственными лидерами, а если это оказалось невозможным — то путем назначения новых выборов.

Зависимость результатов референдума от процедуры голосования и достаточно сильная предопределенность результатов характером и формулировками вопросов не дает оснований безусловно признавать принятое решение. Тем более, что оно может и не отражать реального мнения участвовавших в референдуме.

Поскольку голосующие в референдуме граждане не представляют собой точную выборку всех избирателей страны, результат референдума может быть оценен исключительно как мнение некоторой социальной группы, но не как мнение всего населения России.

Сложность и дороговизна референдума, наряду с достаточно проверенным социологическим и математическим механизмом определения мнения избирателей, должны побудить политиков к отказу от консультативных и даже инициативных референдумов. Надежным источником информации о мнении населения будет проведение достаточно представительного опроса.

Все сказанное должно указывать на то, что в нашей стране референдум должен стать исключительно средством принятия и изменения Конституции. Причем Конституция должна выноситься на голосование только в качестве полного текста, а голосование по ее отдельным положениям недопустимо. Это позволит стабилизировать конституционный строй и достичь уровня Конституции как акта всеобщей воли и согласия. Это же позволит сохранить Конституцию от попыток ее пересмотра под интересы партии или одного лица.

Такие выводы не направлены на отстранение народа от власти, однако думается, что "мораторий на референдумы" как политическая воля всех сил был бы очень полезен для стабильности в российском обществе.

1 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=1; bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"[?]y=""; y+=" "; y+="

"; y+=" 59 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

60

Приобрести диски r22 в Санкт-Петербурге 61 и области.