Он в сновиденьях нам явился

Он в сновиденьях нам явился

И снова проклятый пароход неумолимо надвигался прямо на меня, и его острый, хищный форштевень был всё ближе и страшнее...

В страшном изнеможении махал я что есть сил руками, но понимал, что не уйти мне, никак не уйти...

В общем, опять я проснулся в холодном поту, с колотящимся сердцем, мелко дрожащими пальцами и раскалывающейся головой.

- Что – опять? – участливо спросила жена.

– Опять, – обречённо ответил я.

– Корабль?

– Сегодня пароход... С колёсами... Замучил он меня, этот сон! Доконал! Каждую ночь, сволочь, снится. Каждую ночь! То фрегат, то крейсер, то авианосец за мной гонится...

– Ну ничего-ничего, – принялась успокаивать меня жена. – Может, всё-таки и закончится всё на днях... Всё-таки вице-премьеру нашему уже приглашение на передачу прислали. Он даже скриншот приглашения в твиттере показывал. Так что недолго осталось нам мучиться.

– Скриншот! – ядовито повторил я. – Видали мы эти скриншоты! Небось уже опровергли... Взяли взад. Набежали обамы, кэмероны – и нет скриншота. Скушали!.. Нет, одна у меня надежда – НАТО. Может, эти перекупят, и – конец свистопляске! Свобода! Глубокий и здоровый сон, радостное утро и птички поют!

Жена как-то странно потупилась.

– Что? – страшным голосом вскричал я. – Не может быть! Неужто...

Жена жалостливо кивнула.

– Не купят. Отказались... Я вчера ещё по телевизору услышала, не хотела тебе говорить. Денег, говорят, у них таких нет...

– Ну, конечно, такие деньги только у нас

– И вообще он им не нужен. Пользы от него никакой...

– О, проклятый "Мистраль"! – возопил я. – Откуда ты взялся на нашу голову? Почему каждый день должны мы слушать причитания на твой счёт – передадут французы тебя или не передадут?.. Ну что, что было такого в этой консервной банке, чтобы решить – без неё нам никак? Да ничего не было!.. Замёрзнет она в наших волнах, как цуцик, зачахнет.

– Зато, говорят, из неё паром можно сделать – отдыхающих в Крым переправлять, – попыталась успокоить меня жена.

– Паром? Паром!.. Да за такие деньги, что он стоит, знаешь, сколько паромов можно наклепать?

Жена погладила меня по голове.

– Ты полежи, а я пойду на кухню – радио послушаю. А вдруг уже передали? Всё-таки скриншот-то был...

Она ушла, а я бессильно откинулся на подушку. Скриншот, понимаешь! Так того французского голубя, что его в Москву отправил, сразу тоже отправили – в отставку. Так что... Но ведь что особенно бесит – унижение. Сидим и ждём – дадут нам за собственные гигантские деньги ненужную коробку или не дадут? Вроде отдают, но тут поляки высунутся – нельзя. Через день опять отдают, тут же из Австралии грозят – нельзя... Кто только не грозит. У теледикторов уже глаза стекленеют, когда они про заминку с «Мистралем» нам очередной раз докладывают... А мы слушаем, вроде и посмеиваемся, только смешок этот – фальшивый... Потому что, как ни крути, – унизительно. Измываются.

Вернулась из кухни жена. Вид сконфуженный, глаза отводит.

– Ну? – не выдерживаю я.

– Французы пропали...

– Как пропали? Куда?

– А кто их знает... Наши телеграммы шлют, звонят, а они – молчок. Нет их.

– Никого?

– Никого.

Нет, братцы, покой нам только снится. А главное – никаких гарантий нет, что после «Мистралей» какая-нибудь новая сделка века не всплывёт. С непредсказуемыми последствиями. В которую нас опять вписали, а зачем – не объяснили. Так что о глубоком и здоровом сне, прерываемом лишь щебетаньем птичек, остаётся только мечтать.

Теги: фельетон