Александр Нагорный, Николай Коньков АНАТОМИЯ КРИЗИСА Или почему наши власти «прячут голову в песок»
Александр Нагорный, Николай Коньков АНАТОМИЯ КРИЗИСА Или почему наши власти «прячут голову в песок»
Сегодня уже совершенно очевидно, что распад мировой финансовой системы, о неизбежности которого так долго говорили авторы газеты "Завтра", не только начался, но уже перешел из скрытой фазы в открытую. Отрицать этот факт могут только самые маргинальные "интеллектуалы" с хорошо промытыми "Проктэр энд Гэмбл" и "Кока-колой" мозгами.
Однако точно так же очевидно, что развитие данного кризиса идёт не совсем по тем лекалам, которые теоретически предсказывались сторонниками "краха доллара" начиная с 90-х годов прошлого столетия. Но самое главное — даже признавая, что "процесс пошёл" и что он носит вполне катастрофический и глобальный характер, финансовые и политические власти России продолжают утверждать, что "нас это не коснётся", а их действия по противодействию нарастающим кризисным явлениям носят реактивный, спорадический и несистемный характер. По сути, наша "властная вертикаль", уподобляясь легендарному страусу, ввиду несомненной опасности только "прячет голову в песок". В результате уже очень скоро ситуацию в нашей стране можно будет характеризовать коллизией известного анекдота: "Поздно, доктор, пить "Боржоми", если почки отвалились".
Не будем, уподобляясь известному персонажу отечественной истории, патетически вопрошать: "Что это, глупость или преступление?" Как говорится, не время и не место. Пока попытаемся понять, какова реальная "анатомия кризиса".
ЧТО ЖЕ ПРОИСХОДИТ?
Открытая фаза глобального финансового кризиса началась еще осенью прошлого года на ипотечном рынке США, затем, после авральных действий ФРС и американского правительства, наступила почти девятимесячная пауза, а в нынешнем августе "посыпалось" практически всё: от банковского сектора и фондовых рынков до мелкого бизнеса и семейных бюджетов.
Самые наглядные проявления кризиса общеизвестны, однако систематизировать их — хотя бы в первом приближении — не только не помешает, но и совершенно необходимо для лучшего понимания ситуации.
БАНКОВСКИЙ КРИЗИС. Ключевой элемент глобального финансового кризиса. На протяжении как минимум последнего десятилетия крупнейшие американские банки работали в качестве предприятий по бронированию мыльных пузырей, учитывая самые сомнительные, самые необеспеченные финансовые инструменты — наподобие тех же ипотечных обязательств категории subprime, и выпуская уже "под них" собственные "первоклассные" ценные бумаги. Подобное "умножение сущностей сверх необходимости" могло взорваться кризисом в любой момент: хоть через пять лет, хоть пять лет назад, но произошло "здесь и сейчас". Из "большой семёрки" инвестиционных компаний Уолл-Стрита пока выжили только две: "JP Morgan Chase" и "Citigroup". Остальные либо проданы иностранным корпорациям, либо фактически национализированы.
Сходная картина наблюдается и в других ведущих странах Запада, не говоря уже о более мелких субъектах мирового финансового рынка. Великобритания, Франция и Германия предпринимают всё более масштабные государственные и межгосударственные ( в рамках Евросоюза) усилия для сохранения своего банковского и — шире — финансового сектора (включая ипотечные и страховые компании). Япония, уже пережившая аналогичный кризис национального масштаба еще в 80-е годы, еще держится, однако её ресурсы тоже не бесконечны.
РОСТ ГОСУДАРСТВЕННОГО ДОЛГА США. Ставший уже притчей во языцех "план Полсона" по стабилизации американской банковской системы, скорее всего, носит предвыборный характер и ограничится своим первым этапом, на который выделено 700 млрд. долл. Как известно, счетчик национального долга США, вывешенный компанией "Durst Organization" в центре Нью-Йорка еще в 1989 году, зашкалило, поскольку там не оказалось места для цифры более чем с двенадцатью нолями — а после принятия "плана Полсона" государственный долг Соединенных Штатов вырос до 10,2 трлн. долл. Как говорится, не ждали? Конечно, прибавить к счетчику еще два поля и тем самым виртуально обеспечить квадриллионный долг — проблема чисто техническая, и она, как утверждают, будет решена к началу 2009 года. Однако настолько "разогнать" национальный долг США в обозримом будущем вряд ли получится — всё-таки "не по Сеньке шапка". И нынешний-то десятитриллионный уровень чреват суверенным дефолтом США, а процесс национализации убытков и приватизации прибылей, который выдаётся за "стабилизацию банковского сектора" имеет еще более серьёзные ограничители. По всем оценкам, денег "плана Полсона" хватит, в лучшем случае, на два-три месяца, после чего обвал американских банков примет неконтролируемый характер. Дополнительная проблема будет заключаться в повышении стоимости обслуживания американских государственных ценных бумаг и привлечения новых финансовых ресурсов на этот рынок.
ПАДЕНИЕ БИРЖЕВЫХ ИНДЕКСОВ. Проблемы банковского сектора глобальной экономики привели к существенному сокращению и ухудшению рынка межбанковского кредитования на всех уровнях, включая выдачу корпоративных и потребительских кредитов. Дополнительным сигналом стал отказ Федеральной резервной системы США от политики снижения учетной ставки, которой ФРС придерживалась до осени 2007 года. В связи с этим совершенно неизбежными выглядят сокращение потребительского спроса и рецессия, что сразу же сказалось на оценках перспектив т.н. "реального сектора экономики". Акции "голубых фишек" резко пошли вниз, индекс Dow Jones провалился ниже 10000 пунктов, а Nasdaq — ниже 2000 пунктов. Такая ситуация на американском рынке, потребляющем около 40% мирового ВВП, незамедлительно стала всеобщей: биржевые и фондовые индексы рухнули и в Европе, и в Азии, приобретая классический вид "кризисной пилы": спад-частичная рецессия-новый, еще более глубокий, спад.
СНИЖЕНИЕ ЦЕН НА СЫРЬЁ И ЭНЕРГОНОСИТЕЛИ. Совершенно понятно, что в условиях экономической рецессии спрос на сырьё и энергоносители также должен сокращаться, а цена на них — падать. Что, собственно, и происходит. В частности, падение цен на нефть за последние три месяца составило почти 40%, достигнув отметки 80 долл. за баррель. Аналогичное движение наблюдается и на других сырьевых рынках, за исключением рынка драгоценных и редкоземельных металлов, которые во все времена рассматривались как самое надежное "убежище от кризиса". В частности, стоимость золота бьёт все рекорды, давно и прочно превысив уровень 800 долл. за тройскую унцию — процесс, лишь в последнее время незначительно и, видимо, ненадолго приостановленный повышением обменного курса доллара.
ПОВЫШЕНИЕ ОБМЕННОГО КУРСА ДОЛЛАРА. Одно из парадоксальных проявлений глобального финансового кризиса. Казалось бы, в условиях тотального ослабления экономики США её национальная валюта должна продолжать своё падение, как это происходило на протяжении последних полутора-двух лет. Однако вместо этого мы наблюдаем вполне ощутимое укрепление доллара. Судя по всему, это происходит благодаря двум синергетическим механизмам: стабилизации учетной ставки ФРС на уровне 2% годовых и массовому выходу инвесторов из финансовых инструментов, номинированных в долларах. Совокупный объём рынка подобных инструментов, согласно большинству оценок, превышает 40 трлн. долларов. А выйти из него можно только через т.н. "долларовое окно", размеры которого куда меньше. В результате возникает практически ажиотажный спрос на доллары, особенно наличные, что и ведёт к укреплению обменного курса этой "мировой валюты". Подобная ситуация не является долгосрочным трендом и уже через несколько месяцев, максимум — через год, должна смениться обвальным падением "бакса".
РОСТ БЕЗРАБОТИЦЫ И СОКРАЩЕНИЕ РЕАЛЬНЫХ ЗАРПЛАТ. Экономическая рецессия неминуемо должна привести к росту безработицы и сокращению реальных зарплат населения, что еще сильнее сузит потребительский рынок и трансформирует его в сторону увеличения доли потребления жизненно необходимых товаров и услуг. Особенно сильно эта ситуация ударит по "среднему классу" стран "золотого миллиарда", которые привыкли к совершенно иному стандарту потребления, и по беднейшему населению развивающихся стран, для которых станет весьма затруднительным или практически недоступным даже минимум, необходимый для простейшего физического выживания. Всё это, вместе взятое, делает неизбежными острейшие социальные и международные конфликты за право доступа к жизненно необходимым ресурсам.
ПОВЫШЕНИЕ УРОВНЯ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ ЦЕН. Глобальное упрощение и сжатие стандартов потребления приведёт (и уже привело) к резкому повышению цен на те товары и услуги, которые входят в "минимум выживания" — прежде всего, на продовольствие (включая питьевую воду), лекарства и жилищно-коммунальные услуги. В особенной мере это будет касаться тех стран, которые в данном отношении сильно зависят от импортных поставок, не обладая более-менее самодостаточным агропромышленным и энергетическим комплексом. И, напротив, те государства, которые могут не опасаться "голода и холода", окажутся в преимущественном и выигрышном положении.
РОССИЯ И КРИЗИС
Рассматривая положение нашей страны с этой точки зрения, мы достаточно легко можем определить главное "слабое звено" современной российской ситуации — её продовольственную зависимость от мировых рынков. Если нашу энергетическую систему можно с некоторой натяжкой признать вполне удовлетворительной (спасибо за это советской власти), если нашу жилищно-коммунальную и производственную инфраструктуру с еще большей натяжкой можно признать терпимой (хотя степень её износа давно вышла за все допустимые рамки безопасности), то 60% импорта продовольствия вполне ощутимо грозят России голодной катастрофой.
Однако наши власти предпочитают заниматься вполне бесперспективным и безнадежным в свете общемировых тенденций "спасением финансового рынка" — вместо того, чтобы все наличные силы бросить на "расшивку" реально узких мест отечественной экономики. Иными словами, делают то, что в интересах узкого слоя отечественных нуворишей, а не в общенациональных интересах России.
Между тем, несмотря на все их усилия, число российских долларовых миллиардеров в этом году сильно сократится. Впервые за долгие семь лет "политической стабильности и экономического роста".
По итогам 2001 года их было (согласно данным журнала "Forbes", разумеется) всего-то 7 человек, 2002-го — уже 17, 2003-го — 25, 2004-го — 27, 2005-го — 33, 2006-го — 53, и 2007-го — 87. Сколько отечественных "арбузиков" будет выложено ув мартовском номере "Forbes" 2009 года — пока никто не знает. Может быть, десять, а может быть — и сорок. Но уже не восемьдесят семь и тем более не сто — совершенно точно.
Причем никто наших "олигархов" из числа дерипасок-абрамовичей-мордашовых-лисиных-фридманов-потаниных-прохоровых и иже с ними в тюрьму не сажал, имущества в пользу пролетариата у них не конфисковывал, даже от условной экспортной "трубы" не отодвигал.
Но все они — раз! — и стали, как говорят западные "голоса", на двести с лишним миллиардов "баксов" беднее. Что же случилось?
А случилось страшное. Наверное, даже самое страшное из того, что могло случиться. Эти граждане России (и одновременно, наверное, других, более "цивилизованных" стран) привыкли считать, что они богаты, знатны, уважаемы и почти "держат Бога за бороду".
Но всё их богатство было "считанным" — то есть основывалось на рыночной капитализации принадлежащего им имущества: акций и других ценных бумаг, недвижимости и так далее. Собственно деньги, тем более — деньги наличные, "кэш" — как правило, составляло ничтожную долю "олигархических" активов.
Пока мировые и российские фондовые индексы поднимались, а недвижимость дорожала, наши "олигархи" вроде бы прирастали и числом, и богатством. Более того, под залог своего вроде бы немеряного имущества многие из них активно кредитовались и перекредитовывались в западных банках, где таким клиентам всегда несказанно рады.
Ну, скажем, нужно условному олигарху построить себе условную яхту условной стоимостью 134 млн. долларов, а на руках, вот здесь и сейчас, такой суммы случайно не оказалось — что, он будет свои акции продавать, или от дворца какого-нибудь надоевшего откажется? Да никогда в жизни! Он "перехватит" кредит на нужную сумму, а потом из дивидендов своих за него расплатится. Или из нового кредита. На специальных и льготных условиях для vip-клиентов…
Если недвижимость и акции постоянно растут в цене — зачем же резать курочек, несущих золотые яички?
А теперь смотрим, что получается, когда процесс пошел в обратную сторону, то есть фондовые рынки падают, а недвижимость обесценивается.
Получается, что вчера условный российский "олигарх" обладал состоянием в 10 миллиардов долларов, сегодня он "стоит" уже 3-4 миллиарда, а завтра, глядишь, и миллиардером перестанет быть. А как там, с легкой руки одного из "новых русских", говорится: "У кого нет миллиарда, может идти…" Ну, не будем уточнять, куда именно. Хотя вся собственность по-прежнему при нём, оценка этой собственности уже совсем другая. И прежде всего она сказывается на получении новых кредитов. Их нашему "олигарху" или перестают давать вообще, или начинают давать совсем на иных условиях.
Что он будет делать в такой ситуации? Он ведь — не предприниматель, который кровно заинтересован в принадлежащем ему производстве. Он ведь — "олигарх", который был, есть и будет заинтересован именно и только в "бабле".
Он рано или поздно начнёт "выходить в кэш", продавая "свою" собственность, пока та "еще чего-то стоит". Тем более, что в условиях глобального финансового кризиса совокупный мировой спрос, до того подогретый дешевыми кредитами, резко сжимается, производство товаров и услуг падает, а следовательно — сокращается потребность в сырье и падают цены на него. А почти все наши "олигархи" — как раз или "сырьевики", или торговцы, которые использовали выгодную конъюнктуру. Ни Фордов, ни Гейтсов, которые создали или хотя бы внедрили в производство что-то инновационно-прорывное, среди них как не было, так и нет. "Родимые пятна приватизации", так сказать…
Вот они и будут избавляться от своих "заводов, газет, пароходов" по принципу: даром досталось — недорого продадим. А судьи, то есть покупатели, этой бывшей всенародной собственности — кто?
Вариантов здесь всего два: поскольку грабительскими "рыночными реформами" 90-х подавляющее большинство населения нашей страны было лишено личных накоплений и поставлено на грань выживания, поскольку в ходе путинской "стабилизации" принципиального изменения этой ситуации не произошло, "олигархическую" собственность может выкупить либо государство ("мягкая" национализация), либо транснациональные корпорации (ТНК). Как говорится, со всеми вытекающими.
Мораль? Она проста. "Всемогущая и справедливая рука рынка", "эффективный частный собственник" и другие либеральные мифологемы должны быть выброшены на свалку. А носители оной, как еще раз выяснилось, смертельно опасной для страны и общества заразы — как минимум, помещены в карантин.
Хотя они, конечно, уверены в обратном: в собственной полноценности и перспективности. И "мирным путём" убедить их в обратном, к сожалению, не получится. Они, кстати, тоже это понимают — не зря снова подняли тему "чёрного октября" 1993 года как своё победное знамя…
ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ
В принципе, глобальный финансово-экономический кризис объективно должен был сыграть на руку России. Та система мировых отношений, которая была выстроена после уничтожения СССР, рушится, а значит — наши внешнеполитические "партнеры", если принять нынешнюю кремлевскую терминологию, в значительной степени слабеют.
Однако этой относительно благоприятной конъюнктурой еще нужно уметь воспользоваться. А любые новые "окна возможностей" неизбежно сопряжены с новыми "окнами риска". Соблазн сохранить в силе либерально-монетаристскую линию Чубайса-Кудрина в верхних, кремлёвских эшелонах российской "властной вертикали" чрезвычайно велик. Однако падение мировых цен на сырьё и энергоносители настолько велико, что сохранить прежний modus vivendi можно будет только на очень краткое время и очень дорогой ценой.
Имеется в виду не только то обстоятельство, что средств бывшего российского Стабфонда хватит на "прожор" в лучшем случае лишь до 2011 года. Но и — прежде всего! — то обстоятельство, что гигантские финансовые жертвы, которых сегодня требуют от России Соединенные Штаты и аффилированные с ними международные институты, типа МВФ, Всемирного банка, "Большой восьмерки" и т.п. — совершенно бессмысленны с точки зрения национальных интересов нашей страны. Америка сегодня пытается провести в жизнь хорошо известные лагерные принципы: "Сначала мы съедим ваше, а потом — каждый своё" и "Умри ты сегодня, а я завтра". Надо ли помогать в этом американскому "глобальному пахану"? Наши финансовые и политические власти считают, что надо — разве только под шумок урвать кое-что и для себя лично. Условно говоря, отдать сотни миллиардов, чтобы выиграть миллиард-другой. Никакого изменения этой самоубийственной финансовой политики от Кудрина и Ко ждать не приходится. Даже признавая очевидное — крах мировой долларовой системы, саму возможность которого они совсем недавно категорически отрицали, отечественные либерал-монетаристы делают практически то же самое, что делали всегда: "стерилизуют" отечественные финансовые активы в интересах своих американских контрагентов, продолжая вкладываться в их ценные бумаги: как корпоративные, так и государственные.
В результате все те ресурсы, которые были накоплены нашей страной за семь "тучных" путинских лет, бросаются в топку чужого паровоза, перекрывая для России любые модернизационные сценарии, кроме жесткого мобилизационного. Иными словами, отечественные либералы всеми силами расчищают путь России к диктатуре.
И они, кстати, прекрасно понимают это, надеясь, что такая диктатура окажется "их" диктатурой, диктатурой праволиберально-фашистского типа, наподобие диктатур латиноамериканских "горилл", греческих "черных полковников" или — о, голубая мечта! — диктатуры Франко в Испании. При этом мобилизационный сценарий будет осуществляться вовсе не в интересах населения нашей страны, не в национальных интересах России, а напротив — в интересах наших геостратегических конкурентов, прежде всего США, как это, собственно, и происходило на протяжении всей "эпохи Ельцина". Кудрин, сидящий в предбаннике совещания министров финансов "Большой семерки" с российскими миллиардами в ожидании куда изволят их употребить господа — вполне наглядная иллюстрация нынешнего положения дел.
Разумеется, установление в России подобного компрадорского общественно-политического режима в полной мере соответствует и интересам США, которые будут предпринимать соответствующие усилия в этом направлении. Но для нашей страны такое развитие событий смерти подобно, поскольку новое "погружение в хаос" по типу постсоветских 90-х годов затронет не только социально-экономическую, но и политическую структуру нынешней России. Если Югославию и Ирак Америка грозилась "вбомбить в каменный век", то РФ будет отброшена практически к временам феодальной раздробленности, аналогичным гоминьдановскому Китаю 20-х-30-х годов прошлого столетия.
С нашей точки зрения, этому катастрофическому сценарию, на осуществление которого уже брошены значительные внутренние и внешние силы, жизненно необходимо противопоставить жесткий мобилизационный план системной модернизации. Проблема заключается только в том, кто способен выступить субъектом осуществления подобного плана. В идеале таковым, конечно, могла бы стать действующая "властная вертикаль" — разумеется, освобожденная от прозападной "агентуры влияния" и переориентированная на осуществление общенациональных, а не собственных корпоративных интересов.
Однако в наличествующих социально-политических условиях уповать только на подобное превращение Савла в Павла было бы совершенно неадекватной позицией. Поворот власти к мобилизационному сценарию может быть осуществлен и должен быть осуществлен только под давлением общества. Однако уровень реальной самоорганизации социального большинства в России не просто низок — он активно подавляется действующей властью как на собственно политическом (создание "управляемой оппозиции", парламентской и внепарламентской), так и на информационном уровне. Особую роль в этой политике играет "телевизионный ОМОН", всеми средствами подавляющий волю и адекватность восприятия у своей многомиллионной аудитории, формирующий полностью искаженную и не соответствующую действительности "картину мира".
В этих условиях перспективы благополучного выхода России из глобального финансово-экономического кризиса выглядят более чем сомнительными. Впрочем, как известно, под лежачий камень и вода не течёт.
