Виктор Гаврилин “Я ПРОЖИЛ СЕРДЦЕМ ВСЕ ДОРОГИ...”

Виктор Гаврилин “Я ПРОЖИЛ СЕРДЦЕМ ВСЕ ДОРОГИ...”

***

К высшей мере меня вы представите,

силы неба, я снова паду,

где лягушки расквакались в заводи,

и соловушко свищет в саду.

В бездне вечности выберу времечко,

чтобы был обязательно май.

Упаду я из нетей, как семечко.

Слушай живность и в жизнь прорастай!

С неба — в землю,

и к свету растерянно...

Чтоб еще один выстоять век,

вырастай в соловьиное дерево,

ведь поющий ты был человек.

Зашумишь, как под бурею парус ли,

стихнет лес, запоешь все равно.

Из сплетенных деревьев, в их заросли,

соловей выбирает одно.

***

От дверей, где входил я, ключей

остается совсем уже мало.

Переходит в разряд мелочей

то, что смысл бытия составляло.

Как в безоблачный полдень зенит,

пуст ли, полон, — о Боже мой Христе! —

где повыше, и сам я открыт,

так открыт, словно нечего выкрасть.

Наподобие горних жилищ,

все во мне предоставлено свету —

проливайся! На то я и нищ —

меньше места жилому предмету.

Будет на сердце пусто дотла —

поместится еще один лучик...

Но в отверстые дыры вошла,

прижилась и не выплывет туча.

***

При сумеречном музыки звучанье

и думах, непереводимых в звук,

о том, что слово было не в начале,

кощунственно уверуешься вдруг.

В мирах туманных

смутно мысль бродила,

объятая немотным полусном,

пока на звук не накопилась Сила,

и прогремело Имя, словно гром.

Тумана бесконечность затвердела,

и мыслящее нечто напряглось

для изреченья и вершенья дела.

И свет со тьмою разошлись поврозь.

И вспыхнуло добро тогда звездою —

в лучах на фоне мрака пролегло.

И красота прозвалась красотою,

и имени не избежало зло.

***

Не выбирать мне, что там будет,

и не стоять у трех дорог,

когда я сам себе — распутье

и мне на сердце камень лег.

Так тяжко, что не держат ноги

коня — он рухнул подо мной!..

Я прожил сердцем все дороги.

Главы не снес, а все живой.

И молвлю Богу благодарство

за подаянье всяких дней...

Имел царевну я и царство,

и змия сверг в душе своей.

Я стану нищим и свободным,

до сердца плоть свою сносив,

и лягу камнем путеводным

для тех, кто безоглядно жив.