Елена Сойни “НЕ БОЙСЯ МОЕГО ТЕПЛА...”

Елена Сойни “НЕ БОЙСЯ МОЕГО ТЕПЛА...”

Елена Сойни — поэтесса, драматург, литературовед, кандидат филологических наук, сотрудник Карельского филиала Академии наук. Родилась 13 апреля 1953 года в Петрозаводске. Окончила с отличием Петрозаводский Университет, затем аспирантуру в Институте языка и литературы АнСССР. Признана "человеком года" в Карелии в 2002 году.

Стихи стала писать и печатать ещё в школьном возрасте. Училась в поэтической студии Валентина Устинова. Участвовала в 8 совещаниях молодых писателей СССР. Печаталась в журналах "Юность", "Москва", "Наш современник", "Север", в "Литературной газете" и в "Дне литературы", в "Правде" и в "Завтра". Член Союза писателей России.

Автор сборников стихов "Белые птицы" (Петрозаводск,1986), "Не забудь меня, солнце" (Москва,1993), "И найдётся ветвь" ( Петрозаводск,1997) и книги документальной прозы "Северный лик Николая Рериха" (Самара,2001). Её пьесы шли в театрах Читы, Мурманска и Петрозаводска. Специалист по русско-финским связям ХХ века.

Живёт в Петрозаводске. Есть дочь Елизавета, школьница. О поэзии Елены Сойни писали Лев Аннинский и Татьяна Глушкова, Вадим Шефнер и Валентин Устинов.

***

Восьмое марта — праздник... рыбаков —

и выходной, и лед еще не тонок.

Едва собравшись, засветло, спросонок,

спешат мужи из теплых уголков,

туда, где снег блестит, как чешуя

зеркального с отливами леща, и

туда, где лунки маленькой края

огромную Вселенную вмещают,

где прикипает к удочке душа

и замирает в ожиданье зова,

где жизнь в любую морось хороша

с уловом и без всякого улова.

***

Сушина, словно дирижер

над низкорослыми кустами,

над морем, ветхими домами

стоит, приковывая взор,

кружа нам головы, круша

ночные склоны в миг отлива,

и по-девичьи горделива,

и так стройна, так хороша.

В изломах розовый гранит

напуган странною соседкой,

а время с завистью столь редкой

на это таинство глядит,

перед мистерией корней

лишь отступая бесконечно,

и перед жизнью, что не вечна,

и перед памятью о ней.

***

А жаль, что все не вечное —

слиянье рас и вер,

и молодость беспечная,

и наш СССР,

моя свобода шалая

от денег и от бирж —

туда, куда летала я,

уже не полетишь —

из Таллина в Сванетию,

а дальше над Курой,

в Чечено-Ингушетию,

в медовый месяц мой...

Сейчас сижу недвижимо

уже десяток лет,

мне до вокзала ближнего

доехать денег нет.

И всё не перебесится

бог грома над Чечней —

в бою пропал там без вести

медовый месяц мой.

ПЕСЕНКА

Каблучки мои, как нотки, звучат

в предрассветной тишине.

Я красивей всех московских девчат —

ты сказал сегодня мне.

Я и верю-не верю словам,

но глаза твои полны

тайным светом, что является нам

из рассветной тишины.

Во дворе у нас качели скрипят,

вторя птицам и ручьям,

мы живем среди хороших ребят,

нам не спится по ночам.

Каблучки мои, как нотки, звучат

в предрассветной тишине.

Я красивей всех на свете девчат —

ты сказал сегодня мне.

***

Ю.Т.

Сбереги мне озеро до тепла,

с берегом березовым у косогора...

С первыми морозами я ушла,

но вернусь с последними — это скоро.

От зверей смородину приукрой,

помнишь, как нам сладостно было с нею.

А с черникой, собранной тобой,

пироги намного вкуснее.

Все пути заснежены — вьюга — Русь,

не на лыжах мне, не на конях,

но однажды с радостью я прорвусь

в твой пейзаж морозной строкою.

Сбереги мне озеро до тепла,

без пригляда озеру жить опасно.

Ну а печка русская все цела?

Раз цела, то жди меня ближе к Пасхе.

***

Эти зимние сказки —

в зале — плюс ничего,

мерзнут руки и краски —

Новый год, Рождество.

Появившись под аркой,

утешая народ,

Дед Мороз без подарков

возле елки встает.

Поздравленья — короче,

развлеченья — длинней,

новогодние ночи

без тепла, без огней.

Снег предательской горсткой

через стены пророс,

обрасти бы мне шерсткой

в этот жуткий мороз,

стать пушистой лисицей

или белым песцом

и под снегом укрыться

за высоким кустом.

***

Написать бы письмо с тоски

смуглому мальчику из Шри-Ланки,

туда, в Коломбо,

где рай земной:

— Мне холодно,

приезжай за мной.

Но потерян давно твой след,

с песнями непонятыми, поэт,

звавший меня

к цветущей земле,

мной брошенный

в мороз в феврале.

Зимой в России

снегов среди

меня просивший:

— Не уходи.

***

Где ты бродишь, маленькая крошка?

Отчего тебе не дорог дом?

И твоя весенняя дорожка

за каким теряется углом?

С ужасом смотрю на перекресток,

словно пес, вдруг потерявший след.

Где ты, моя девочка-подросток?

Возвращайся, твой остыл обед.

Может, мой гуляш тому виною,

борщ не густ и жестковат пирог...

Твое детство песней озорною

от меня несется со всех ног.

***

Я буду Вам верна,

как старая собака,

послушна и нежна,

как длинношерстный кот.

Я буду как звезда,

возникшая из мрака

под самый Новый год,

под самый Новый год.

Найти меня легко —

свернуть с прямой тропинки,

куда не пролегла знакомая лыжня.

Когда Вам на ладонь опустятся снежинки,

Вы в свете их лучей увидите меня.

***

Не бойся моего тепла,

я не обожгу,

только согрею твою озябшую душу.

Если тебе станет жарко,

я незаметно превращусь в лед

и остужу тебя

волосами из первого снега.

Такого еще не видел мир —

Мисс Ледовая скульптура

в образе живой женщины.

Выбирай же —

тепло или холод в зимнюю северную ночь?

***

В темно-синем окне

отражается белое облако,

блеск последнего льда

и движение первой волны.

В темно-синем окне

я не вижу любимого облика,

но открылся мне мир

с самой светлой своей стороны.

Как отрадно шагать

переулками к вещему дереву,

как легко мне дышать

у прохладной онежской воды.

Твой вернется корабль,

потому что так хочется берегу,

потому что вдвоем

мы спасаем весь мир от беды.

КИЛЬДИН

За все просчеты и труды

мне снятся северные льды,

полуночные берега,

где зреют камни да снега,

и беглый среди беглых льдин,

возникший из легенд, — Кильдин.

Мой остров, одинокий скит,

и за меня он постоит?

Направит северные льды

добыть спасенье от беды?

Иль, наконец, в весеннем сне

хотя бы вспомнит обо мне?