Дмитрий Владыкин МЕГАМАШИНА

Дмитрий Владыкин МЕГАМАШИНА

В Центре Кургиняна 26-27 апреля стартовал проект "Реальная война", посвященный 65-летию Победы. Целью этого проекта названо очищение истории Великой Отечественной и Второй мировой войны от разного рода политизированных мифов, которые непрерывно создавались вокруг них в сознании нашего общества, особенно — с хрущевских времен и далее, вплоть до горбачевской перестройки и нынешних дней.

     "Сегодня, накануне 65-летия Победы, налицо стечение ряда исторических обстоятельств:

     — готовность некоей — обезумевшей, но очень влиятельной — части мирового сообщества осуществлять ревизию очевидного (то есть решающего вклада Советского Союза в победу над нацистской Германией. — Д.В. );

     — подспудная реабилитация фашизма, происходящая не только в отдельных странах, но и в общемировом масштабе;

     — новый виток обострения политической борьбы в России;

     — желание использовать в этой борьбе нашу историю примерно тем же способом, каким она была использована в сходной политической ситуации двадцатью годами ранее", — говорится в обращении организаторов проекта.

     Главным методологическим принципом "Реальной войны", судя по первой конференции, избрана опора на факты в их системно-динамической взаимосвязи, а его главной движущей силой должны стать профессиональные историки, в основном молодые или "региональные", и по этой причине не полностью ангажированные разными струями академического "мейнстрима".

     С самого начала проект обозначил международный статус: на конференции с докладом "Хадж-Амин Аль-Хусейни: джихад на службе Третьего Рейха" выступил известный израильский журналист Дов Конторер.

     Весьма показательным стало также выступление доцента Санкт-Петербургской Духовной академии и СПбГУ, кандидата филологических наук, диакона Владимира Василика, подвергшего фундаментальной критике концепцию Великой Отечественной войны как "схватки двух кровавых лживых тираний, советской и нацистской", в исполнении "старого члена НТС, организации, сотрудничавшей с фашистами, а затем с ЦРУ", профессора МГИМО Андрея Зубова (имеется в виду вышедший под его редакцией учебник для вузов "История России. ХХ век: 1939–2007", М: "Астрель", "АСТ", 2009).

     Последовательно указывая на недостоверность фактов и предвзятость трактовок данного учебника по таким важнейшим проблемам, как военные потери Красной Армии и вермахта, потери гражданского населения, судьба военнопленных, партизанское движение на оккупированных территориях, диакон Владимир делает вывод: "Этот учебник не соответствует исторической реальности и направлен на расшатывание русской ментальности и разрушение общественного согласия". После чего задаётся вполне естественным вопросом: "И этим за государственную зарплату, пользуясь государственным статусом, занимается преподаватель высшей дипломатической Академии, готовящей дипломатов и разведчиков... Что творится в государстве Российском, раз его чиновники (ибо профессор — госчиновник) могут безнаказанно работать против него и пользоваться всеми жизненными благами?"

     Вообще, широко внедряемая ныне трактовка Великой Отечественной войны как "второй гражданской" и оправдание "власовства" как антикоммунистического движения прямо вытекают из тезиса о том, что коммунизм — абсолютное зло, и "все беды России начались с большевиков". Что совершенно не согласуется с известными и бесспорными историческими фактами.

     Предметом особого внимания выступающих стала судьба отечественных архивов, содержащих документы военного времени: большей частью законсервированных, меньшей частью утраченных и лишь в ничтожной своей части реально доступных для современных исследователей.

     Конечно, заявленную организаторами проекта попытку "демифологизировать" историю Победы заранее можно считать мифологемой, поскольку история неотделима от мифов, являющихся её неотъемлемой, sine qua non, частью, своего рода почвой, на которой и произрастает "древо исторической науки".

     Всякое историческое исследование представляет собой цепь или сеть событий, выделенных историком из потока доступных ему фактов и документов общественной жизни. История — лишь модель, лишь образ прошлого, а потому всегда — только приближение к истине.

     Понятие "мифа" не следует воспринимать лишь в качестве субъективной иллюзии, индивидуальной либо общественной. Миф — это прежде всего системное и образное воплощение того уникального опыта, который присущ любой более-менее устойчивой и замкнутой социальной системе, от семьи до государства. Когда социальная система трансформируется — трансформируется и система её мифов.

     Косвенно признал это в своём вступительном слове и Сергей Кургинян, заявив: "Мы исходим из того, что в 1945 году было повержено абсолютное зло. Любая другая позиция для нас принципиально неприемлема".

     Поскольку ничего против такой мифологемы мы по определению не имеем и иметь не можем, остаётся лишь пожелать проекту "Реальная война" успешного развития и достижения тех целей, которых он в принципе может достичь: то есть не "демифологизации истории", котоая невозможна, но "дефальсификации" её, устранения из исторического оборота: и на научном, и на обыденном уровнях, — множества внедренных "псевдофактов", которые включаются в различные формы общественного сознания как своеобразные "фразеологизмов мышления", обладающие для их носителей бесспорно высоким, фундаментальным ценностным статусом. Или, как образно выразился тот же Сергей Кургинян, "убрать с нашего исторического поля козлов".

     Хорошо бы...

1