Союз промышленников и банкиров

Союз промышленников и банкиров

Система господства финансовой олигархии в базельских фармацевтических фирмах тщательно продумана и чрезвычайно завуалированна. На ранних этапах деятельности достаточно было взять любой проспект или юбилейное издание такой фирмы, чтобы сразу обнаружить портрет основного владельца. Он являлся, как правило, и главным химиком-исследователем, и главным управляющим, и главным коммерсантом. Таковыми были представители первого поколения семейств Хоффманн-Ла Рош и Гайги.

Если сейчас посмотреть газетные или журнальные отчёты о ежегодных акционерных собраниях этих фирм, то обращает внимание прежде всего огромное число совладельцев их капитала. Незадолго до слияния у фирмы «Гайги» насчитывалось около 10 тысяч акционеров, у «Сиба» – 13 тысяч; 19,5 тысячи акционеров у фирмы «Сандоц». В проспектах и юбилейных изданиях подробно излагаются данные, характеризующие деятельность менеджеров – наёмных директоров этих фирм. Лишь в порядке исключения можно встретить среди них фамилии членов семейств – основателей базельских компаний. Истинные владельцы, казалось бы, растворились среди акционеров и директоров-распорядителей.

Конечно, три поколения, которые отделяют современных владельцев базельских компаний от эпохи зарождения фармацевтического бизнеса, внесли значительные изменения во всю структуру деятельности капиталистических корпораций и руководства ими. Дело не всегда в том, что выродились в этих семьях способные люди, а в том, что усложнился процесс производства и управления, усилилась конкурентная борьба за рынки сбыта. В новых условиях стало необходимым привлечение такого огромного капитала, которым даже эти богатые семьи не располагают, потребовалось использование такого большого числа талантливых организаторов производства, научных исследований, которое не в состоянии обеспечить члены этих семейств.

Как же складываются отношения между владельцами фармацевтических фирм и многочисленной армией мелких вкладчиков? Каким образом подключаются они к «соучастию в капиталах» фирмы. Вот один из таких примеров. В середине 60-х годов фирма «Гайги» провела дробление каждой своей акции на четыре. Прежняя номинальная цена акции составляла 750 франков, но решением внеочередного акционерного собрания её стоимость была доведена до 800 франков. В отчёте говорилось, что дополнительные 50 франков на каждую акцию были предоставлены компанией своим старым акционерам «гратис» (бесплатно, в виде подарка). Более того, даже все полагающиеся в этом случае налоги были уплачены компанией из резервного фонда. Кстати, такая «благотворительная деятельность» фирмы в отношении своих старых акционеров (то есть истинных хозяев фирмы) является в настоящее время одной из наиболее распространённых форм обогащения базельских финансистов.

После увеличения компанией цены акции до 800 франков каждая из них была разделена на четыре более мелкие акции по 200 франков. Это было сделано, говорилось в отчёте, с целью «привлечения к финансированию компании более широких кругов вкладчиков». Продажная цена на новые ценные бумаги была установлена в соответствии с существующим курсом акций фирмы на фондовой бирже в размере 200 процентов от номинала, или 400 франков за акцию.

Между обычными мелкими акционерами и руководством базельских компаний идёт тихая, но никогда не прекращающаяся борьба. Как правило, первые недовольны той малой и несущественной информацией о делах фирмы, которую доводят до их сведения вторые. Почти на каждом ежегодном акционерном собрании, куда наряду с крупными держателями акций могут прийти и мелкие вкладчики, раздаются вопросы и запросы к руководству относительно тех или иных особенностей положения фирмы. Однако никогда мелкие акционеры не получают ответа по существу своих вопросов, поскольку, как говорится в одном из отчётов фирмы «Сиба-Гайги», «любая слишком откровенная информация может нанести ущерб интересам фирмы». И ещё два стереотипных ответа: «Интересы руководства и широких кругов акционеров совпадают, и поэтому последние должны доверять первым», кроме того, «в промышленном законодательстве нет прямого указания на необходимость публикации всех материалов, касающихся деятельности фирмы».

Такие заслоны весьма прочно отгораживают мелких вкладчиков от возможности какого-либо влияния на состояние дел компании. Их привлекают как дойных коров для увеличения капитала. И ежегодные собрания акционеров превращаются в корректный отчёт директората о том, сколько дивидендов в этом году вкладчики получат по своим акциям. Впрочем, мелким акционерам не обязательно затруднять себя и являться на заседания. Необходимый кворум на каждой из трёх фирм составляют около 130–140 основных владельцев капитала, которые совершенно не интересуются мнением остальных нескольких тысяч мелких акционеров, вложивших свои средства в эти компании.

Хозяева базельских фирм, оградив себя от вмешательства мелких вкладчиков, внимательно следят за деятельностью своих менеджеров – управляющих. Это не означает мелочной опеки над ними. Менеджеры получают всю полноту власти, но их ежегодный отчёт на собрании акционеров превращается в жестокий экзамен, который не всякому по силам сдать. Прибыли должны расти, дела фирмы успешно развиваться – таково требование хозяев. Основные владельцы капиталов всё более убеждаются в том, что без хорошо налаженной системы профессионального руководства деятельностью фирм они не смогут добиться успеха в конкурентной борьбе на мировых рынках.

Современная швейцарская концепция управления (система менеджмента) компанией предполагает прежде всего учёт трёх важнейших тенденций новейшего времени: а) усиливающаяся специализация знаний и деятельности усложняет координацию и побуждает к поиску новых средств регулирования процессов управления; б) внешние связи становятся многограннее и динамичнее, что вызывает необходимость быстрого приспособления к новым условиям; в) производительность предприятия зависит от того, в какой степени каждый работник в отдельности и вся группа в целом понимают цели, стоящие перед компанией. Учёт этих тенденций вызвал поток новых идей в управлении фирмой: исследование системы целей и процессов их постановки, разработка методов планирования, систем получения и обработки информации, формально-математических методов для принятия практических решений, дальнейшее проникновение в поведение отдельных индивидуумов и социальных групп.

Система управления в швейцарских фармацевтических концернах с учётом указанных тенденций сводится, таким образом, к следующему: сбор базисной информации, стратегическое и оперативное планирование, планирование реализации, контроль за исполнением. Основная задача руководящего коллектива менеджеров состоит, следовательно, в том, чтобы обеспечить функционирование замкнутого цикла: информация – планирование – контроль – получение новой информации. При таком процессе задачи и мероприятия, возникающие перед фирмой, не просто диктуются сверху, а вырабатываются отдельными её подразделениями, что обеспечивает принятие таких решений, которые каждое подразделение хорошо понимает и считает их реально выполнимыми.

Проблема квалифицированного менеджмента приобретает особое значение для швейцарских химических компаний в связи с международным характером их деятельности. Поскольку решающая часть производственных мощностей этих компаний перенесена за пределы страны, вся система управления отличается особой гибкостью. Во главе каждой зарубежной дочерней фирмы стоит, как правило, представитель той национальности, в стране которой действует дочернее общество. Основной вопрос, по которому поддерживается тесный контакт с материнской швейцарской фирмой, – это подготовка и определение общего объёма производства, значительно реже – направление и характер новых инвестиций. Руководящие менеджеры головной компании обычно излагают общие стратегические цели всего концерна, если это имеет отношение к предполагаемым инвестициям. Важнейший принцип деятельности руководства сводится к тому, чтобы обеспечить для дочерних обществ условия, в которых они могли бы принимать самостоятельное решение без оглядки на руководящий центр.

Следует отметить, что в швейцарских химических компаниях руководящий комитет менеджеров включает обычно до одной трети сотрудников, не являющихся швейцарцами. Большинство из них стажёры, которые по истечении определённого срока возвращаются в свои компании. В этих условиях особое значение приобретает международный обмен опытом, поскольку приехавшие менеджеры хорошо осведомлены о состоянии технологического процесса в своих странах. Такой порядок подготовки менеджеров в швейцарских химических фирмах существует уже более полувека.

Система профессионального менеджмента приобретает всё большее значение по мере роста оборотов базельских монополий, по мере расширения их международной деятельности. Каждая из трёх компаний представляет собой альянс довольно значительного числа юридически независимых фирм, имеющих самостоятельные балансы, директораты, производственные, научно-исследовательские и сбытовые мощности. Единство и подчинение достигаются путём сосредоточения в руках материнских компаний, находящихся в Базеле, контрольного пакета акций всех зависимых обществ. Поэтому базельские химические компании могут быть отнесены к категории международных монополистических концернов.

Если при создании фармацевтических фирм удавалось обходиться семейным капиталом, то по мере развития конкурентной борьбы в эпоху империализма началось привлечение средств новых малых и больших вкладчиков. Конкуренция толкала также к поискам новых форм расширения финансовых средств, которые могли предоставить банковские монополии. Правда, основательно обогатившись в годы второй мировой войны, базельские фармацевтические фирмы некоторое время придерживались принципа самофинансирования, однако это продолжалось недолго. Банковские кредиты стали играть весьма существенную роль в деятельности промышленных компаний.

«Только с помощью банков возможно было создание у химических компаний необходимого инвестиционного капитала»,

– отмечала швейцарская газета «Нейе цюрхер цейтунг».

Банки, давая солидные кредиты, естественно, хотели иметь гарантии, что фирмы возвратят и заёмный капитал, и проценты, поэтому образовался новый институт представительства банков в компаниях. Он дополняется и непосредственным участием банков в капитале. Правда, швейцарские гроссбанки ограничиваются обычно так называемым «значительным меньшинством» и не стремятся, в отличие от немецких или французских банков, захватить в свои руки контрольный пакет акций.

Существует и ещё один путь внедрения швейцарских гроссбанков в деятельность фармацевтических фирм. Многие мелкие вкладчики сдают свои акции на хранение в банки (депонируют) и предоставляют им право действовать от их имени. Таким образом, банки становятся советчиками мелких акционеров, которые, доверяя солидности и компетентности консультантов, могут покупать новые акции фирмы или продавать свои на бирже, что, по существу, может блокировать выпуск новых акций. Парадоксально, что мелкие вкладчики, абсолютно бесправные и невлиятельные, передавая свои акции на хранение, делают банки ещё более серьёзной силой.

Однако не следует думать, что идёт процесс пожирания банками фармацевтических компаний. Базельские фирмы настолько значительные клиенты, что сами оказывают существенное влияние на весь объём операций этих банков, которые вынуждены считаться с опасностью перемещения некоторых финансовых сделок на другие банки. Представители фармацевтических фирм также находятся в составе директоров всех трёх швейцарских гроссбанков. Таким образом, можно говорить о взаимном проникновении и влиянии, о союзе промышленного и банковского капитала.

Хотя «большая тройка» базельских химических концернов поддерживает связи со всеми гроссбанками страны, тем не менее представляется возможным выделить некоторые наиболее интенсивные. В начале 70-х годов у компании «Сиба-Гайги» преобладали, безусловно, тесные контакты со «Швейцеришер банкферейн». Президент этого банка д-р С. Швейцер входил в наблюдательный совет фирмы. Кроме того, три весьма влиятельных базельских финансиста, члены правления банка (К. Буркхард, Э. Изелин и М. Штеэлин) являлись также членами правления фирмы «Сиба-Гайги». Эти тесные контакты с банком привнесли в объединённую фирму промышленники из некогда существовавшей самостоятельно компании «Сиба».

Другая её составная часть – фирма «Гайги» имела в свою очередь более тесные связи со «Швейцерише кредитанштальт». Вице-президент фирмы (Э. Хоккеняз) был членом наблюдательного совета банка, член наблюдательного совета которого (Р. Шварценбах) в свою очередь входил в состав руководства фирмы.

Объединение фирм «Сиба» и «Гайги» породнило их с обоими гроссбанками, которые и выполняют многоплановые финансовые операции по обслуживанию этого химического гиганта. В данном союзе важное место занимает ещё одно финансовое общество – могущественный базельский банкирский дом «А. Саразин унд К⁰». Поэтому, как правило, при эмиссии новых акций или облигаций фирмы «Сиба-Гайги» на фондовой бирже поручителями всегда выступают три упомянутых могущественных банковских объединения.

Другой химический гигант – фирма «Хоффманн-Ла Рош» также поддерживает тесные контакты со «Швейцеришер банкферейн». Однако президент компании Адольф Янн – самая видная фигура фирмы и, нужно отметить, наиболее деятельная в последние годы – связан уже с другим гроссбанком – «Швейцерише банкгезельшафт».

Преимущественно с последним связана и третья базельская химическая фирма – «Сандоц», её вице-президент К. Якоттет является членом наблюдательного совета «Швейцерише банкгезельшафт». Вообще этот банк, начав своё стремительное движение вверх лишь в послевоенные годы, представляет определённую специфику в финансовой сфере Швейцарии. Он зарождался и стал бурно развиваться в двух провинциальных центрах (города Винтертур и Тогер), то есть за пределами трёх общепризнанных в стране мест концентрации финансовой мощи – Цюриха, Базеля и Женевы. Успех банка поэтому был тесно связан с поддержкой различных «провинциальных фирм». Такой фирмой вначале, безусловно, и была компания «Сандоц», так как она тоже зарождалась в двух небольших городках.

Опираясь на столь солидную финансовую базу, какой, без сомнения, в современном капиталистическом мире являются швейцарские гроссбанки, базельские химические компании могут решительно включаться в международный бизнес и проводить широкие операции по освоению заграничных рынков. Кроме того, такие связи дают большие возможности этим компаниям осуществлять крупные инвестиции в научно-исследовательское дело, которое должно быть хорошо поставлено именно при фармацевтическом производстве. Разработка и внедрение новых медицинских препаратов требуют, как правило, значительных и долгосрочных инвестиций, которые не всегда приносят ожидаемый результат, а иногда и вообще оказываются малоэффективными. Опора на солидную финансовую базу приобретает в данном случае первостепенное значение.

Таким образом, одна из основных причин столь необычного успеха базельских фармацевтов в мировом бизнесе объясняется именно их тесными связями с крупнейшими финансистами страны.